Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Про скот:: - В мастерской художниковВ мастерской художниковАвтор: elephantfish IКошка уже на даче, Скоро будет рожать. Кто смог бы её удержать? А Ларс Теобальдович плачет, Он продолжает дрожать. Четвёртый час неодетым Позирует он для портрета С пушистым чёрным котом. Причина этого в том, Что художник Иван Кустоедов Любит норвежцев и шведов. Их нежную светлую кожу Он пишет весьма похоже. Но пока на листе большом Он чиркает карандашом, А Ларс стоит нагишом. Он грустно смотрит на шмотки И просит хоть рюмку водки. Иван отвечает: «Нет, От водки изменится цвет. Можешь выпить боржоми, Будешь у нас моржом», и Ларс стоит нагишом. Ларс говорит: «Иван, Я сброшу кота на диван?» Иван отвечает: «Нет, Котик нам нужен тоже, Он контрастирует с кожей. Нет и ещё раз нет!» Ларс Ивану сквозь зубы Говорит чрезвычайно грубо: «Каким же ты стал скотом!», И дальше стоит с котом. Кошка уже на даче. Скоро будет рожать. Кто смог бы её удержать? А кот глаза таращит, Он недовольно урчит, А Ларс зубами стучит. Художник Иван Кустоедов Любит норвежцев и шведов, А художник Иван Кустдеев Пишет портреты злодеев. Оба в одной мастерской Трудятся день деньской. Саксофонист Сергеев Изображает злодеев. Он видел Ларса с котом И всем рассказал о том. А кошка уже надаче. Скоро будет рожать. Не стоит ли к ней сбежать? II Модный художник Иван Кустодеев Пишет портреты злодеев, И составляет список злодеев Сам Кустодеев. В списке Атилла и Робеспьер, Многие лидеры СССР, Гитлер, Калигула и Чингисхан, Пукин, Бен-Ладен и Грозный Иван… Люди злодеев боготворят. Эти портреты идут нарасхват. А удаются они потому, Что постоянной моделью ему Служит один музыкант – Сергеев, Сразу похожий на всех злодеев. Вот посетитель заходит к Ивану, Смотрит восторженно на Чингисхана И говорит: «Разве это злодей? Это один из великих людей!» Но отвечает ему Кустодеев Здесь я составляю список злодеев. Чуть не любой из великих людей – Это злодей… И кулачищем ударив об стол, Нехорошо посмотрев на Ивана, Но заплатив за портрет Чингисхана Мрачный, уходит монгол… Вот приезжает мадам из Лиона, Жаждет портрета Наполеона, Делает реверанс. «Наполеон, - говорит Кустодеев – Может, вполне считаться злодеем» И объявляет: «Портрет Бонапарта Будет готов двадцать пятого марта. Сорок процентов аванс!» Вот президент появился Лисицын. Этот мечтает напроситься, Хочет иметь свой портрет. Но отвечает ему Кустоедов: «Не дотянул ты пока до злодеев. Нет и ещё раз нет!» А Ларс Теобальдович Зомм, Создатель научной школы, Стоит в это время голый С чёрным пушистым котом. Лисицын видит кота, Потом замечает Зомма. Подходит: «Будем знакомы, Я президент Лисицын». А Ларс готов провалиться. Он тихо бормочет: «Зомм» И срам прикрывает котом. Лисицын чешет кота И говорит: « Красота… Красота…» Теги:
2 Комментарии
#0 16:44 21-07-2008Руслан С.
Сюжетно.Как всигда-даххуйя фамилий.Примитивненько так написано..Все как всегда.. в некотороых фаилиях путаница Пукин: это наше всё? или наше всё-всё-всё? путано как-то излагаешь, афтр. Хороший стишок. Имена такие, в духе Хармса. поднадоела сия стилистика)) А мне понравилось LoveWriter 19:08 21-07-2008 Именно так. elephantfich Сюжетное стихо. Картина! Рефрен с Ларсом очень удачен. Фраза памятная,хорошая-"чуть не любой из великих людей -злодей".И вообще диалог хорош. Я в восторге...Автор - гений!...ну, почти... Еше свежачок словно бронзовый дирижабль
подступает к Москве гроза. к ней прохожие, будто жабы, устремили свои глаза. им, рабам своего подвида, в поднебесье мерцает храм. они видят звезду Давида в аппликациях гексаграмм. старый парк обветшал в барокко.... Пока романы сладкие не пишут, Коты в погоне яйцами звеня. И кошки не становятся на лыжи, Петляя всюду полные огня. Хотя весна отправилась в разведку, Согрев по ходу стылые пути, Уныло спят в животных яйцеклетки Горячий кот, немного погоди.... Кто-то там, возможно на самом верху,
Выбирает из тех, что ползают снизу, И дает им, - пишите «Щегла», «Зулейху», А другим ни хера! Ты меня извини за Нарочито грубый, простой жаргон, Мне всегда казалось, что я способен, Как Ясон, повести за собой Арго, Привлекая вниманье к своей особе, Но, вести за чем?... Утро начиналось как всегда: будильник, отмеряющий шесть ударов сердца, кофе, горький, как невысказанные мысли, и галстук, затянутый петлей вокруг шеи. Окно автобуса дрожало, размывая серый город в акварельную абстракцию. Марк смотрел на отражение — мужчина в пиджаке цвета пыли, с лицом, словно смятым черновиком письма.... |