Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Литература:: - ЗапахиЗапахиАвтор: andreazz Я с детства отличался чувствительным обонянием. Допустим, сидим с мамой в комнате, слушаем радио. Я:- Мама, газом несет. Мать: - Что ты такое выдумываешь? Ничем не несет. Слушай вечернюю сказку. Я не унимаюсь. - А я говорю тебе, пахнет газом! У меня в носу уже щиплет. Мама сердится, идет на кухню. Возвращается оттуда удивленная. - Представляешь, ветер потушил конфорку! Хорошо, что почуял вовремя… Я рано понял, что развитое обоняние - одно из моих главных достоинств и очень им гордился. Работу я себе выбрал соответствующую: тестировщиком парфюмов на фабрике «Рассвет*». Вообще, предлагали работу заграницей, в самой Италии. Но не получилось, КГБ меня не выпустило. На дворе-то семидесятые стояли. Так я и остался в Москве. Бывало напроектируют какой-нибудь новый парфюм. Я понюхаю аккуратненько так, пальчиками помашу в сторону носа. - Да нет, ребята, - морщусь, - спиртяка! Не тратьте зря деньги. Со мною спорят, злятся. В продажу выпустят – а его действительно никто не берет. Так и пылятся никому не нужные духи на полках магазинов. Потом начальство образумилось – запретило выпускать в продажу новую марку духов, если я не даю на нее добро. Прибыли у фабрики пошли вверх. Зарплата моя тоже. Жизнь вступила в светлую полосу, одним словом. Я расслабился, жирком оброс. Купил себе квартиру хорошую кооперативную, машину новую – не что-нибудь, а «Москвич» последней модели. Вот только жениться не хотел – никак не мог нагуляться. Ну да это не самое страшное. А самое страшное было вот что. Достал я однажды из под полы средство импортное для очистки ванны. Ну, знаете, холостяцкая квартира: ванна жирная, скользкая, разве что крокодилы не водятся. Приношу я, значит, это средство домой, прочел со словарем инструкцию по применению, открываю крышечку и плюх! Наклонился над ванной, щедро так его натрусил туда, и тут… Батюшки! Как ударило оно мне в нос мой нежный, будто какое оружие химическое. Глаза заслезились, из носа потекло, а самое страшное, весь мой нюх собачий мне напрочь отбило в одну секунду! Вообще запахи перестал чувствовать. Такая паника на меня напала – не могу передать. Хоть в окно бросайся! Мечусь по квартире, как дурак и все принюхиваюсь, проверяю – не вернулось ли обоняние. Прибегаю на кухню, двести грамм - бах! Присел, успокоился немножко, радио послушал. А нос так ничего и не чувствует. В общем, лег я спать. График работы у меня гибкий, поэтому, начальству пока можно было ничего не говорить – посмотрим по ситуации. Лежу я, засыпаю уже. И приснился мне сон, будто обоняние так ко мне и не вернулось. И хожу я безработный по улицам с сумкой – бутылки собираю. Причем, каждую бутылку нюхаю, проверяю: не вернулось ли чутье ко мне. А оно так и не вернулось, и я бутылку из под вина не могу отличить по запаху от пивной. Проснулся я в полном смятении, так ничего и не понял. А, главное, обоняние-то ко мне действительно так и не вернулось, даже на чуточку. Ну я, что делать? Звоню начальству: так и так, говорю, заболел, больничный предоставлю (у самого-то врач был знакомый, так что это мне раз плюнуть). Николай Палыч, начальник мой - ничего, пожелал скорейшего выздоровления да положил трубку. Нормальный мужик был, Царствие ему Небесное. Сел я на диванчик и думаю: как жить дальше-то? Ну посижу я три денька на больничном. А что потом? Потерять работу? И куда же я пойду, действительно, что ли бутылки собирать? Делать-то я ничего не умею и образования никакого не получал. Все средства к существованию своим носом добывал. А без него остаюсь я, можно сказать, совершенно беспомощным, как маленький ребенок. Так я думал, думал, да решил в магазин сходить: купить поллитру и колбаски, чтобы легче думалось. Оделся, спустился в наш гастроном на первом этаже, захожу в колбасный отдел, говорю продавщице: - Будьте добры, триста грамм «Докторской». - «Докторской» нету! – рявкает продавщица и безразлично смотрит куда-то в сторону. «Врет, стерва, - думаю. – «Докторская» есть, ее каждый день с утра завозят, да только она для своих припрятана». И тут, чувствую, ожил мой нос! Явственно почуял запах паленой резины. - Гражданочка, - говорю, - у вас в магазине резиной паленой воняет… Ох, что я выслушал! У меня даже дедушка покойный таких слов не знал, а он, между прочим, красным командиром был. - Спасибо, - говорю, - за общение, а резиной все ж воняет. И ушел, насвистывая. Выхожу весь такой довольный на улицу, принюхиваюсь – что за напасть? Опять ничего не чувствую! Даже к мусорному баку специально подошел, принюхался – ноль! Только бабки во дворе на меня посмотрели, как на больного. «Ёханый бабай, - думаю, - и как же понимать это?» А потом еще со мной приключилось интересное происшествие. Подхожу к киоску прессы купить свежих газет, дома –то сидеть скучно. Чувствую, меня кто-то за локоток трогает. Я оборачиваюсь – стоит передо мной алкаш, еле на ногах держится. Рожа красная, побитая. На голове какая-то кожаная кепка засаленная, а в порванных брюках магазин настежь распахнут – заходите, мол, кто хочет. - Слышь, браток, - говорит, - удружи, дай полтинник, а то трубы горят, не могу уже… Тут, чувствую, бац! Снова у меня обоняние прорезается. И явственно так запах свиньи почуял. Я когда в детстве у бабушки в деревне гостил – там в хлеву аккурат так же пахло: навозом, сеном да прочими дарами природы. Смотрю я на него удивленно, а сам себе кое-что начинаю соображать. - На пятьдесят копеек, - говорю, - отвяжись. Купил я «Вечерние вести», «Советский спорт», иду домой и размышляю себе о странных сегодняшних событиях. Захожу в подъезд, а мне навстречу Клавдия Семеновна из 118-й, бабуля - Божий одуванчик. За хлебом, видать, собралась. Старенькая уже, за девяносто лет ей перевалило, а умирать никак не умирает: все болеет да болеет. - Здравствуйте, - говорю, - Клавдия Семеновна. Как дела ваши? - Ох, какие там дела, - отвечает. – Помереть бы, да никак вот не могу. Уже все мои знакомые померли, одна я вот жива до сих пор, несчастная… Чую, снова нюх мой прорезается! На сей раз сырой землей потянуло, плесенью… кладбищем, одним словом. Да так явственно, будто к дедушке на могилу приехал. - Не переживайте, - отвечаю неожиданно для самого себя, - помрете скоро. И сам испугался от того, что сболтнул. Благо, Клавдия Семеновна глуховата была, да не расслышала. Распрощался я с ней, захожу домой. Сел на кухне, водочки налил, размышляю, что же это со мной такое творится. Сидел так, размышлял, пока бутылка на три четверти не опустела. Гляжу – на дворе уже вечер. Решил я поужинать. «Сварю, думаю, - макароны». Только поджигаю конфорку – в двери звонят. Открываю – стоит Люба, активистка наша домовая. - Здравствуйте, Анатолий Иванович,- говорит. - Деньги вот собираем на похороны. - Кого хоронят-то? – спрашиваю. А сам насторожился весь. - Клавдию Семеновну из сто восемнадцатой. Ее сегодня машина сбила… Что вам сказать-то? Я раньше про подобное только в газетах читал. Это там, где про людей с особыми способностями. А тут и сам вдруг стал таким же. Получилось так, что внешнее мое обоняние исчезло, и за его неимением открылось внутреннее. Мне теперь мое новое чутье заменило, можно сказать, все остальные чувства. Бывало, глаза одно говорят, а я, все ж, носу верю. И никогда он меня не подводил, между прочим. Ни-ког-да. Я даже представить себе не мог, насколько внутренний запах людей отличается от внешнего. Внешний-то можно прикрыть и духами и мылом и конфетой там какой-нибудь мятной. А вот внутренний… Он весь, как на ладони. И ничем его не прикроешь, главное. Сколько я нанюхался всего за это время – трудно даже передать. Каждый человек ведь пахнет по-разному. Вот, допустим, дворничка наша, Галя. Пахло от нее всегда, сами понимаете чем. Ну известное дело, дворник. А то как-то встречаю ее возле подъезда, остановился поболтать, чую, пахнет от нее ромашками. Цветы-то простые, но запах, все равно приятный. А еще сеном кошенным. А еще деревянным крестьянским домиком из свежесрубленного леса. А еще хлебом ржаным, из печи только вынутым, какой я в детстве у бабушки ел. Стою я, болтаю с ней, воздух носом потягиваю, а сам призадумался… А потом, через пару дней встречаю Татьяну Павловну, соседку свою с третьего этажа. Вот уж дама эффектная, скажу я вам. Блондинка такая крашеная, через губу не плюнет. Всегда у нее и вещи все импортные, и косметика дорогущая – такую в отечественном магазине не достать. А духи! За ней всегда такой шлейф тянулся, что выходя из квартиры, можно было точно сказать: десять минут назад тут прошла Татьяна Павловна. Не знаю я, где там она их доставала, но парфюмерия у нее первосортная была. Я всякий раз, когда ловил этот запах, мечтал, чтоб и наш «Рассвет» что-нибудь такое выпустил. Да куда уж нам… И вот встречаемся мы с Татьяной Павловной на лестнице. Тяну я носом воздух так, аккуратно… Чувствую, комиссионкой несет! Такими… пыльными, старыми вещами, обработанными какой-нибудь обеззараживающей гадостью. А еще кабаком потянуло: смесь сигаретного дыма с водочным духом да какой-нибудь дешевой закуской. Принюхиваюсь я, а сам удивляюсь: как же все перевернулось-то. С ног на голову прямо. Хотя, может, наоборот, с головы на ноги? А она заметила, что я принюхиваюсь. - Пахнет, да? – говорит так радостно. – Это мне мой Николай подарил. Настоящие французские духи – Кристиан Диор называются. - Еще как пахнет, - отвечаю. – А Николай-то какой? - Жених мой, - проворковала. Чую, паленой резиной как пахнуло. Я уже понял, что это запах вранья – не раз убеждался. «Ага, жених, - думаю, - как же! Очередной товарищ по койке». И вся моя жизнь теперь переменилась: все мои взгляды, позиции, убеждения. Все, что я накопил за свои тридцать четыре года, рассеялось, как пыль. Мне казалось, что я вернулся в младенчество и заново постигаю окружающий меня мир. Работу мне, конечно, пришлось оставить. Но без денег я не сидел. Выход нашел довольно быстро. Куплю пару билетов лотерейных, прихожу домой, беру карандашик, начинаю заполнять номера. Заполнил, понюхал, ежели никакого запаха не появляется – стираю все, вписываю заново. И так заполняю, пока билет деньгами не начинает пахнуть. Такими, знаете, захватанными руками червонцами. Очень характерный запах – ни с чем не спутаешь. Раз курьез со мной произошел. Останавливает меня на моем «Москвиче» ГАИшник, документы требует. А от самого псиной несет – батюшки! У меня чуть глаза на лоб не вылезли. - Начальник, - спрашиваю, - а че так псиной воняет? Собаку что-ли машина сбила? Это я потом уже понял, что от всех легавых псиной несет. На то они и легавые. А тогда у меня чуть права не отобрали… Вообще, у каждой профессии свой отличительный запах есть. От вахтерш и библиотекарш – болотом тянет, от работников торговли – баландой тюремной отдает, от врачей и художников – водкой. От младенцев практически ничем еще не пахнет. Так, разве что свежестью утренней. От старых людей веет пылью, или плесенью. От мужчин часто пахнет металлом, а от женщин цветами. Но при этом, у каждого человека есть свое неповторимое амбре. В этом разнообразии запахов я отыскал себе и свою Любимую. Пахло от нее жасмином и топленым молоком. Я сразу влюбился в эти ароматы. Хорошо помню, как пахло вокруг, когда перестройка началась. По улицам носился шальной запах свежего морского бриза. Потом бриз перерос в грозовой запах. А потом, уже в 90-х помойкой начало вонять. Бывало, где не идешь – преследует тебя запах помойки. Нестерпимо. Прознало как-то о моих способностях ФСБ. Уж не знаю каким образом, но на то оно и ФСБ, чтобы все знать. Вызывают меня в кабинет. Сидит там такой мордоворот с тремя подбородками. - Присаживайтесь, - говорит, - Анатолий Иванович. Пообщаемся с вами… И начал меня обрабатывать. Так и так, мол, спецслужбам такие люди, как я необходимы. «Поступайте к нам на службу, - говорит, - поработайте на Государство». А я сижу, смотрю на него и думаю: «Как же от тебя козлом-то старым несет…» - Спасибо, - говорю, - за предложение, за доверие ко мне. Только старый я уже стал для службы в вашем ведомстве, не кажется вам? - Анатолий Иванович, - улыбается, - мы ведь вас не под пули подставляем. Вы фильмов, небось, шпионских насмотрелись, вот и боитесь теперь. Работа у вас будет штабная, спокойная. Вы у нас будете вроде детектора лжи. Рисковать не будете ничем, даю вам слово офицерское. И тут как потянет паленой резиной на этом слове офицерском – я прямо закашлялся. - Спасибо еще раз, - откашливаюсь, - я подумаю. Вижу: не нравится ему мой ответ. Ожидал, наверное, что сразу же соглашусь да еще и в ножки поклонюсь. - Подумайте, Анатолий Иванович, - хмурится, - только недолго. Вышел я из его кабинета. Смотрю – хорошо на улице. Солнышко апрельское светит, деревья распускаются, мамы с колясками гуляют. «Эх, - думаю, - почему же это у нас в стране человеку с развитой интуицией только в органах место могут предложить? Недаром же говорят: «Это ты с прокурором будешь по душам разговаривать». Видимо, больше нигде в России чуткие люди не нужны». И как-то так тоскливо мне сделалось враз. Надоела мне моя способность. Слишком много дерьма повидал я в этой жизни, благодаря ей. «Ну его, - думаю, - все к монахам. Пойду-ка я приму на грудь, авось полегчает…» Забрел я в ближайшую разливайку. Бахнул хорошенечко горькой, двумя кружками пива отшлифовал, с мужиками поболтал… И сразу на душе повеселело, искорки разноцветные внутри вспыхнули. Домой я ехал в бодрейшем расположении духа и с чувством душевного равновесия. «А все потому, - думаю, - что мы славяне всегда все сводим к одному и тому же. Так что нечего природе на нас тратиться своими дарами сверхъестественными. У нас испокон веков был, есть и будет единственный запах, в котором тонут все остальные. Лишь через него мы можем смотреть на жизнь. И запах этот – водочный дух!» * «Рассвет» - старейшая московская парфюмерная фабрика. Берет свое начало со второй половины XIX века. Теги:
2 Комментарии
#0 22:55 05-08-2008elkart
Фильм был, Аристарх Ливанов, вроде, главную роль играл. Там герой на фабрике парфюмерной таким вот нюхачом работал. Потом нюх потерял. Знаю этот фильм, там еще главного героя, кажется, звали Наркисс. По своему внутреннему содержанию и смыслу он не имеет ничего общего с моим рассказом. Очень даже неплохо. А тот кто вспомнит "Парфюмера", тот дурак и невежа. Текст совсем о другом. Вот. Подколола красиво. Но я "Парфюмера", увы, не удосужился прочесть до сих пор. И фильм не смотрел. Знаю только, что книгу написал штрих с жидомассонской фамилией Зюскинд. И все. Так что тут о плагиате даже и речи быть не может. А во-вторых, учитывая количество изданной в мире литературы, трудно (или даже невозможно)изобрести абсолютно новую тему. Но можно извлечь интересные новые идеи из старой. Фильм запомнился одним эпизодом: герой идет мимо каких-то алконавтов и трепетно и споро кутает лицо в шарфик. Рассказ понравился. А вот смесь жасмина с топлёным молоком... Пока воздержусь от комментариев. И по тексту вопрос: "ГАИшник" или "гаишник"? Этого эпизода я не помню, но охотно верю, что он был.Но! героя Ливанова от алкашей несет водкой. А у меня свиньями и хлевом. И это совершенно другая смысловая нагрузка. Жасмином и топленым молоком может пахнуть не одновременно. А по отдельности - оба запаха довольно приятные. Насчет гаишника, думаю ты прав. Ошибка. И спасибо за позитивный отзыв. Этого эпизода я не помню, хотя охотно верю, что он был. Но! В фильме от алкашей несет водкой. А у меня свиньями и хлевом. И это совершенно другая смысловая нагрузка. Жасмином и топленым молоком может пахнуть не одновременно. А если брать по-отдельности, то оба запаха довольно приятные. Насчет гаишника, думаю ты прав. Ошибка. И спасибо за позитивный отзыв. Не за что. Сам люблю "увидеть" ароматы... Да, уместнее будет написать не "повидал", а "познал". Я, в принципе, заметил. но особого значения не придал. а чё так злобно? нубля недобро как-то Не понял вопрос какой прекрасный и добрый сюжет. конец со слабой идеологией, а так очень мило. "и в офисе запахло жасмином..." Не, идея хорошая. Читать интересно. Молодец. Не Аристарх Ливанов, а Будрайтис. Кста, да. Не знаю, Будрайтис-ли, но там играл прибалтиец. Что за неуважение. Помилуйте! (с) а вот почему, кстате, "жженая резина"? а не скажем "пуконье" какое нить? Потому что паленая резина. Я вижу это именно так. чото гоголя вспомнил. нос. Еше свежачок *
Занесли тут намедни в сарай души По ошибке цветные карандаши. Рисовал я дворец, и царя в заре, Пил, курил, а под утро сарай сгорел... Шут гороховый, - скажете? Спору нет. Вскормлен дух мой пшеницей на спорынье, Ядом кубомедузы в морях креплён, И Юпитер оплакал меня, и клён.... я бреду вдоль платформы, столичный вокзал,
умоляя Создателя лишь об одном, чтобы он красоту мне в толпе показал. нет её. мне навстречу то гоблин, то гном. красота недоступным скрутилась руном… мой вагон. отчего же так блекла толпа? или, люди проспали свою красоту?... В заваленной хламом кладовке,
Нелепо уйдя в никуда, В надетой на шею верёвке Болтался учитель труда. Евгений Петрович Опрятин. Остались супруга и дочь. Всегда позитивен, опрятен. Хотя и дерябнуть не прочь. Висит в полуметре от пола.... Синее в оранжевое - можно
Красное же в синее - никак Я рисую крайне осторожно, Контуром рисую, некий знак Чёрное и белое - контрастно Жёлтое - разит всё наповал Одухотворёние - прекрасно! Красное и чёрное - финал Праздник новогодний затуманит Тысячами ёлок и свечей Денег не предвидится в кармане, Ежели, допустим, ты ничей Скромно написал я стол накрытый, Резкими мазками - шифоньер, Кактус на комоде весь небритый Скудный, и тревожный интерьер Чт... Любовь моя, давно уже
Сидит у бара, в лаунже, Весьма электризована, Ответила на зов она. Я в номере, во сне ещё, Пока закат краснеющий, Над башнями режимными, Со спущенной пружиною, Вот-вот туда укроется, Где небеса в сукровице.... |