Торжественный комплект современного критика, или еще раз о журналистике в Теннеси.

Автор: Fedott От Редакции:
Господа, перед вами яркий пример критики образца двадцать первого века. Беспесды и с картинками. Всем вдумчиво читать и делать правильные выводы!


Крэо – гавно, автор – мудак.
(Современный критик)


Начиная разговор о современной критике, нужно охарактеризовать те тенденции, согласно которых происходило ее развитие в последнее время. Как правильно замечает английский писатель К. С. Льюис, раньше, в эпоху классической литературы, люди прекрасно могли отличить доказанное от недоказанного. Поэтому критика того времени была строго привязана к логическим аргументам и рассуждениям. Критикам приходилось внимательно читать произведения писателя, думать, анализировать литературные и нравственные достоинства произведения. В своих рецензиях критики обязаны были придерживаться четкой логической последовательности, академизма и правил хорошего тона.

Такое положение вещей, как вы понимаете, не устраивало, поэтому критика стала развиваться и сбрасывать с себя оковы классической литературы. Современный критик должен понимать, что воззрения бывают не нравственные или безнравственные, истинные или ложные, а теоретические или практические, устаревшие или современные, банальные или смелые (по Льюису, опять же). Не нужно изучать смысл произведения, оно может быть сильным и смелым, либо убогим и иметь оттенок мракобесия. То, что хотел сказать автор, совершенно не важно с точки зрения современной критики.

Вооружившись такой мощной теоретической базой, мы уже можем смело перейти к практическим советам по написанию рецензий и комментариев к произведениям.

ПРИМЕР 1. КАК ПЕНЯТЬ НА ЗЕРКАЛО, ЕСЛИ…

«Когда все уснули, он взял краски и принялся всех рисовать. Пончика он нарисовал таким толстым, что он даже не поместился на портрете. Торопыжку он нарисовал на тоненьких ножках, а сзади зачем-то пририсовал ему собачий хвост. Охотника Пульку изобразил верхом на Бульке. Доктору Пилюлькину вместо носа изобразил градусник. Знайке неизвестно для чего нарисовал ослиные уши. Словом, всех изобразил в смешном и нелепом виде.
К утру он развесил эти портреты на стенах и сделал под ними надписи, так что получилась целая выставка.
Первым проснулся доктор Пилюлькин. Он увидел на стене портреты и стал смеяться. Они ему так понравились, что он даже нацепил пенсне и стал рассматривать портреты очень внимательно. Он подходил к каждому портрету и долго смеялся.
- Молодец, Незнайка! – говорил доктор Пилюлькин. – Никогда в жизни я так не смеялся!
Наконец он остановился возле своего портрета и строго спросил:
- А это кто? Неужели это я? Нет, это не я. Это очень плохой портрет. Ты лучше сними его.
- Зачем снимать? Пусть повисит, - ответил Незнайка.
Доктор Пилюлькин обиделся, и сказал:
- Ты, Незнайка, видно больной. У тебя что-то с глазами случилось. Когда это ты видел, что у меня вместо носа был градусник? Придется тебе на ночь касторки дать.
Незнайка очень не любил касторку. Он испугался и говорит:
- Нет, нет! Теперь я сам вижу, что портрет плохой.
Он снял со стены портрет Пилюлькина и порвал его.
…………………………………………………………….
Так было со всеми. Всем нравились портреты других, а свои не нравились.
Самым последним проснулся Тюбик, который, по обыкновению, спал дольше всех. Когда он увидел на стене свой портрет, то страшно рассердился, и сказал, что это не портрет, а бездарная антихудожественная мазня. Потом он сорвал со стены портрет и отнял у Незнайки краски и кисточку».
(Н.Носов. «Приключения Незнайки и его друзей»)



Итак, какие выводы мы можем сделать из этого эпизода? Прежде всего, отметим профессионализм Незнайки, который в своем творчестве придерживался всех современных тенденций. Точное знание психологии и человеческой сущности. Надо ли говорить что Незнайка – образец современного автора и критика.
Однако, критики тоже не ударили в грязь лицом. Для начала, заметим, что любой критик рад видеть своего коллегу-критика в том же самом месте, что и автора произведения (ну, вы понимаете, где). Далее, следует взять на вооружение такой прием, как связать творчество автора с проявлениями какой-либо болезни, и вообще, его неадекватности. Ясно, что под воздействием таких аргументов не устоит никакой современный автор. Далее, следует намекнуть автору о том, что логический вывод из всего этого – принудительное лечение (в данном случае: касторкой).



И последний, сокрушительный удар: настроить против автора какого-нибудь классика, имеющего вес, дабы тот полностью разоблачил и дезавуировал его (желательно, с применением физического воздействия).

Вообще, связывать личность автора с его произведениями, и, при первой же возможности, переходить к обсуждению личных недостатков автора – очень плодотворный прием, но о нем мы поговорим немного позже. Разберем еще один пример, когда критик одерживает уверенную победу над автором путем умелого выражения своего несогласия с формой произведения (мысли никого не интересуют, не забывайте):

ПРИМЕР 2. КАК ПОДЧЕРКНУТЬ НЕКОМПЕТЕНТНОСТЬ АВТОРА И ПОДВЕРГНУТЬ КРИТИКЕ СТИЛЬ ПРОИЗВЕДЕНИЯ.

«…Он велел мне взять обменные экземпляры газет, просмотреть их и, выбрав оттуда все достойное внимания, написать обзор «Дух теннесийской печати». Вот что получилось у меня:
ДУХ ТЕННЕСИЙСКОЙ ПЕЧАТИ
Редакцию «Еженедельного Землетрясения», по-видимому, ввели в заблуждение относительно Баллигэкской железнодорожной компании. Компания, отнюдь, не ставит себе целью обойти Баззардвилл стороной. Наоборот, она считает его одним из самых важных пунктов на линии и, следовательно, не намерена оставлять этот город в стороне. Мы не сомневаемся, что джентльмены из «Землетрясения» охотно исправят свою ошибку.
Джон У. Блоссом, эсквайр, талантливый редактор хиггинсвиллской газеты «Гром и Молния или Боевой Клич Свободы» прибыл вчера в наш город. Он остановился у Ван-Бюрена.
……………………………………….
Я передал мою рукопись редактору для одобрения, переделки или уничтожения.Он взглянул на нее и нахмурился. Бегло просмотрев ее, он стал мрачен, как туча. Он вскочил с места и сказал:
- Гром и молния! Неужели вы думаете, что я так разговариваю с этими скотами? Неужели вы думаете, что моих подписчиков не стошнит от такой размазни? Дайте мне перо!
…………………
Вот что получилось у него:
ДУХ ТЕННЕСИЙСКОЙ ПЕЧАТИ
Закоренелые лгуны из «Еженедельного Землетрясения» опять, по-видимому, стараются втереть очки нашему рыцарски-благородному народу, распуская подлую и грубую ложь относительно величайшего предприятия девятнадцатого века – Баллигэкской железной дороги. Мысль, будто бы Баззардвилл намереваются обойти стороной, зародилась в их собственных заплесневелых мозгах, вернее – в той каше, которая заменяет им мозг. Пусть лучше возьмут свои слова обратно и подавятся ими, если хотят спасти свою шкуру от плетки, которую они вполне заслужили.
Этот осел Блоссом из хиггинсвиллской газеты «Гром и Молния, или Боевой Клич Свободы». Опять появился здесь и околачивается в нахлебниках у Ван-Бюрена.
………………………………
- Вот как надо писать: с перцем и без лишних слов! А то от таких слюнявых статеек, как ваша, всякого тоска возьмет».
(Марк Твен. «Журналистика в Теннеси».)
«…И ни одного слова «хуй»! Стыдно!» (Из рецензий на Литпроме).

Убедительно, не правда ли? Слюнявым статейкам автора критик противопоставляет суровый жесткий текст. И после такого приема, безусловно, автору-то и возразить нечего. То, что он пытался выжать из себя, безжалостно задвигается в корзину без права дальнейшей апелляции. После этого любое критическое замечание автора в ваш адрес будет выглядеть легковесным, и во внимание приниматься не будет. Помимо этого достигается несколько побочных целей, например, становится ясно, что автор вообще некомпетентен в вопросах, о которых пишет.
Так, например, если автор придерживается правил хорошего тона, не употребляет ненормативной лексики, то одной из возможных рецензий будет вторая цитата, приведенная выше. При этом можно, даже очень желательно, употребить орфо-арт при написании рецензии. Если же, наоборот, автор пишет орфо-артом, то необходимо… ну, правильно, обвинить его в неграмотности (заметить, например, что слово беспесды пишется как «без пизды». А слово «пизда» вообще желательно не употреблять. Из чего следует, что автор несостоятелен, как писатель).
Если после такого приема автор еще трепыхается, и пытается вам что-то возразить, то для того, чтобы его окончательно дезавуировать, необходимо знать, как правильно вести с ним дискуссию. Об этом и пойдет речь ниже.

ПРИМЕР 3. КАК ВЕСТИ ДИСКУССИЮ (ДЕМАГОГИЯ – ОРУЖИЕ КРИТИКА).



«Объявление – заявление, чупрашка - промокашка, газета – сигарета. Ура, кобура, на брюках дыра!»
(Старуха Шапокляк – м/ф «Чебурашка»)

Этот пример дает нам образное представление о том, какого стиля нужно придерживаться в общении с автором. Особенно этот прием эффективен в том случае, когда автор требует от вас четких ответов и конкретных высказываний. Понятно, что ни в коем случае нельзя поддаваться на эти провокации со стороны автора. Если вы пойдете у автора на поводу, вы уподобитесь ему самому, и тем самым все ваши предыдущие инсинуации будут неубедительны. Поэтому – никакой конкретики. Передразнивания и обзывательства – наш метод, метод современной критики.
Если автор все равно протестует против такого метода ведения дискуссии, то необходимо обратиться к более жестким методом, а именно:

ПРИМЕРЫ 4.и 5. УКЛОНЕНИЕ ОТ ОТВЕТОВ НА ВОПРОСЫ И ОТРИЦАНИЕ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ.



«В письменной форме ему был предложен ряд вопросов, на которые он обязан был прислать ответы. На все вопросы он дал стереотипный ответ «Поцелуйте меня в задницу!»
(Я.Гашек. «Похождения бравого солдата Швейка»).
«Он говорил, что бесплатной медицины не существует. Делился сомнениями, относительно нашего приоритета в космосе. После третьей рюмки Буш выкрикивал:
- Гагарин в космос не летал! И Титов не летал! А все советские ракеты – это огромные банки, набитые глиной!»
(С.Довлатов. «Компромисс».)

Вот так, изящно и непринужденно, можно дать понять автору, что все его возражения, мягко говоря, несостоятельны. Здесь, правда, существует одна тонкость. Всегда необходимо демонстрировать то, что вы имеете над автором интеллектуальное превосходство. Если в какой-то момент автор покажет, что он умнее вас, то тогда он просто вас высмеет на глазах у изумленной публики. А это недопустимо. Поэтому просто сказать автору «Да пошел ты на хуй!» не всегда, скажем так, безопасно (о физическом аспекте речь пойдет ниже). Необходимо умело лавировать. Если вы видите, что ситуация может выйти из под контроля, то необходимо применить следующий метод, а именно – перейти на личности.

ПРИМЕР 6. ПЕРЕХОД НА ЛИЧНОСТИ КАК МЕТОД КРИТИКИ.



«Назавтра вызывает меня редактор Туронок.
- Садитесь.
Сел.
- Разговор будет неприятный.
«Как и все разговоры с тобой, идиот» - подумал я.
- Что за рубрика у вас?
- «Человек и профессия». Нас интересуют люди редких профессий. А также неожиданные аспекты…
- Знаете, какая профессия у этого вашего Сильда?
- Знаю. Портной. Театральный портной. Неожиданный аспект…
- Это сейчас. А раньше?
- Раньше – не знаю.
- Так знайте же, в войну он был палачом. Служил у немцев. Вешал советских патриотов. За что и отсидел двенадцать лет.
- О, Господи! – сказал я.
- Понимаете, что вы наделали!? Прославили изменника Родины! Навсегда скомпрометировали интересную рубрику!
- Но мне его рекомендовал директор театра.
- Директор театра – бывший обер-лейтенант СС. Кроме того, он голубой».
(С.Довлатов. «Компромисс»).

В рассмотренном примере мы видим, насколько эффективен способ перехода на личности. В данном случае объектом критики является герой произведения, после чего критик плавно (и, заметим, очень логично!) переходит на личность автора. И полностью одерживает победу (правда, имея при этом перевес в социальном статусе, но это как раз неважно). Критика личности героя произведения очень плодотворна, но критика личности автора еще плодотворнее! Можно прямо с нее и начинать, не давая автору очухаться, пока он еще и не подозревает о готовящейся разгромной критической статье! Правда, при этом необходимо иметь в виду то, что удар должен быть сокрушительным, иначе, если автор все-таки что-то посмеет возразить, то ваш очень сильный прием окажется уже использованным.
Заметим, что сокрушительным способом в этом отношении является намек на нетрадиционную сексуальную ориентацию автора.



Если вам удастся выловить в произведении пару-тройку мест, дающих основания это утверждать, то, в общем-то, дело в шляпе. Снять с себя подобного рода обвинения довольно сложно, поэтому автор забьется в уголок и безоговорчно примет все ваши замечания. А вы, с радостными криками «Ахтунг!», сможете смело написать в рецензии «Пошел на хуй, педораз!» И будете правы. Усилить получившийся эффект можно, если есть еще какие-нибудь подробности, например, сотрудничество с фашистами, как в разбираемом примере. Тогда можно смело приписывать еще и мазохизм, садизм и проч.
Если такие места в произведении автора отсутствуют, то можно применить, если есть такая возможность, другие приемы, например:

ПРИМЕР 7. КАК ИСПОЛЬЗОВАТЬ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА НАПИСАНИЯ ПРОИЗВЕДЕНИЯ.

«…Нужно тут же, не сходя с места что-нибудь придумать, и дело в шляпе. В Праге, напротив Кармелитского монастыря, господин обер-лейтенант, несколько лет тому назад у пана Енома была лавка. Он торговал кроликами и другими птицами. Этот пан Еном стал ухаживать за дочерью переплетчика Билека. Пану Билеку это не нравилось, и он публично заявил в трактире, что если пан Еном придет просить руки его дочери, он так спустит его с лестницы, что весь мир ахнет. Пан Еном напился, и все же пошел к пану Билеку, встретившему его в передней с большим ножом, которым он обрезал книги и который выглядел как нож, каким вскрывают лягушек. Билек заорал на пана Енома, - чего, мол, ему здесь надо. Тут милейший пан Еном так оглушительно пукнул, что маятник у стенных часов остановился. Пан Билек расхохотался, подал пану Еному руку и сказал: «Милости прошу, войдите пан Еном, присядьте, пожалуйста, надеюсь, вы не накакали в штаны? Ведь я не такой уж злой человек. Правда, я хотел вас выбросить, но теперь вижу, вы очень приятный человек и большой оригинал. Я переплетчик, прочел много романов и рассказов, но ни в одной книге не написано, чтобы жених представлялся таким образом». Он смеялся до упаду, заявил, что ему кажется, будто они с самого рождения знакомы, будто они родные братья. Он с радостью предложил гостю сигару, послал за пивом, за сардельками, позвал жену, представил ей его, рассказал со всеми подробностями об его визите. Та плюнула и ушла. Потом он позвал дочь и сообщил: «Этот господин при таких-то и таких-то обстоятельствах пришел просить твоей руки». Дочь тут же расплакалась, и заявила, что не знает такого и видеть его даже не хочет, так что обоим ничего другого не оставалось, как выпить пиво, съесть сардельки и разойтись. После этого пан Еном был опозорен в трактире, куда ходил Билек, и всюду, во всем квартале, его иначе не звали, как «пердун Еном». И все рассказывали друг другу, как он хотел спасти ситуацию…»
(Я.Гашек. «Похождения бравого солдата Швейка»).



Блестяще! Можно только позавидовать находчивости ловкого критика, который в один момент изменил ситуацию целиком в свою пользу! При этом он вышел из воды сухим. Ему не понадобились грубые способы физического воздействия, которые не привели бы к желаемому результату, а здесь… Нет слов! Он ловко и умело, одним движением, сформировал общественное мнение, так что он сам уже мог стать спокойно в стороне, и наблюдать за тем, как незадачливого претендента опускают другие. Причем оппонент был уничтожен окончательно и бесповоротно.
Конечно, способ этот хорош, если такие подробности становятся известными (ну, например, написание произведения в состоянии алкогольного опьянения, или по обкурке). Если же об авторе ничего не известно (какая жалость!), то можно попробовать такой способ, как дискриминацию по половому признаку. Понятно, что этот рецепт годится для законченных негодяев и запрещен Женевской конвенцией, но я обязан его упомянуть, как употребляющийся, когда ничего уже другого не осталось. Без него это руководство было бы неполным.

ПРИМЕР 8. КАК УКАЗАТЬ НА НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТЬ, ДУХОВНУЮ УБОГОСТЬ И НЕСПОСОБНОСТЬ ПИСАТЬ.



« - Зачем же здесь тебя держат?
- Ну понимаешь, у них больница пустая, лечить некого, а им хочется ухаживать хоть за какими-то больными. Малышки ведь! А лечат-то как! Тьфу! Снаружи ставят медовые пластыри и внутрь дают меду. Это ведь неправильно: снаружи надо йодом, а внутрь – касторку. Я не согласен с таким лечением!»
(Н.Носов. «Приключения Незнайки и его друзей»)

Ну, вот так, хотя бы, если уже совсем нечего сказать, и все средства исчерпаны. Если автор – мужчина, его следует обвинять в кондовости, хамстве и отсутствии чувства юмора. Если автор – женщина, ее следует обвинять в мечтательности, излишней чувствительности и сентиментальности. В критической ситуации, возможно даже самопожертвование (как в рассмотренном примере).

Понятно, что после всего этого следует быть готовым к общению с автором тет-а-тет, которое может для вас плачевно закончится. Попытаемся дать некоторые рекомендации и здесь.

ПРИМЕР 9. КАК ПОДГОТОВИТЬСЯ К ОБЩЕНИЮ С АВТОРОМ ТЕТ-А-ТЕТ.



«Джонс будет здесь в три – отстегайте его плетью. Гиллспай, вероятно, зайдет раньше – вышвырните его из окна. Фергюссон заглянет к четырем – застрелите его. На сегодня это, кажется, все. Если выберется свободное время, напишите о полиции статейку позабористее – всыпьте главному инспектору, пускай почешется. Плетки лежат под столом, оружие в ящике, пули и порох вон там, в углу, бинты и корпия в верхних ящиках шкафа. Если с вами что-нибудь случится, зайдите к Ланцету – это хирург, он живет этажом ниже. Мы печатаем его объявления бесплатно».
(Марк Твен. «Журналистика в Теннеси».)

Вот так, а как вы еще думали? Современный критик должен быть готов ко всему…

ПОСЛЕСЛОВИЕ.



«…Через пять минут наступила тишина, и мы остались вдвоем с истекающим кровью редактором, обозревая поле битвы, усеянное кровавыми останками.
Он сказал:
- Вам здесь понравится, когда вы немножко привыкните».
(Марк Твен. «Журналистика в Теннеси»)