Тайга

Автор: Дикс Сумерки мало помалу сгущаются, солнышко скрывается за тёмным лесом и Наумка зевает, сидя на нагревшемся за день крылечке.
Рядом с ним, в продавленном кресле-качалке, сидит его дядя. Тот человек, чьё имя в некоторых обществах, сообществах и общинах употреблять не следует.

Иначе, дядя стар и ряб лицом.

Периодически затягиваясь из закопченной трубки, выпускает дым на осиное гнездо, растущее рядом с его лицом и, ловко уклоняясь от роя охуевших ос, хрипло хихикает.
Тёплый коньяк плавно покачивается в бутылке тёмного стекла, что покоится на его коленях.
Сумерки сгущаются.

- Наум.. подь сюды.
- А?

Седой отложил одеревеневший кубик, на котором налипли чьи-то волосы и кусочки кожи, почесал шею и подошёл к дяде.

- Садись на табуреточку, я тебе сейчас расскажу грустную, но от того не менее поучительную историю о ботуд.. о.. об одном мальчике, ну вот навроде тебя.

Присев на маленький стульчик украшенный нарисованными ягодками, Толька высунул кончик языка и полный внимания уставился на дядю.

- Ухы-кхы-кхыууооээЭЭ!!
Дядя прорычался и прокашлялся, отставил в сторону бутылку коньяка, в которой уже плавал пяток мух и обратил свой взор на простирающийся сразу перед крыльцом, бескрайний и густой деревянный лес, в котором росли деревья.

- .. вот было это не давно и не недавно, не далеко и не близко, где-то там, где живут люди, в общем. Жил среди людей и проживал один бородатый пан. И был у этого пана сын. Сын подозревал о том, что пан его отец, но всё как-то недосуг ему было об этом думать. Да и речь, собственно, не об этом.

Отец был жадным и тупым. Ему это чести не делало. Но тем не менее, он был вежливым с дамами и общительным, содержал свиней в чистоте да и вообще говорил своим языком редко.

Дядя посмотрел на Наума, который, склонив голову на грудь, уже принялся дремать, клюя носом как петушок.
- Эй, я не дорассказал!
Тычок бутылкой в ухо заставил Наума проснуться.

- А? Продолжай дядя, я слушаю.

- Итак..
- Ухы-БУкхы-КХЫ-БУэээкхыуууооооЭээЭЭэ!!
Дядя опять зашёлся в приступе кашля. Из его горла порой вырывался совсем уже какой-то невообразимый свист.
- Да что ты будешь делать!

Сделав большой глоток коньяка и сплюнув мух, он пополоскал горло и, не удержавшись от соблазна, выскочил с крыльца, чтобы хорошенько проблеваться.

- БуоээээЭЭЭЭ!!! КХЭ-КХээ..!
Над почерневшим лесом взметнулась стая ворон, оглашая окрестности возмущенным карканьем.

Седой опять задремал и свалился нахрен со стула, закатившись головой под кресло-качалку.
Но тут весьма кстати, вернулся дядя, который в темноте сначала споткнулся о Наумову коленку, после чего наступил ему на живот чтобы затем всей тяжестью рухнуть на кресло, качнувшись как раз Толяну по виску.

После этого было уже не до сна, Наум взбодрился так основательно, что решил в ближайшее время попроведать психиатра.

Дядя сплюнул в темноту и наконец продолжил:

- Сын пана, который был его сыном, шёл по тёмному лесу, спотыкаясь на корягах и путаясь в густой траве. Путь ему предстоял неблизкий..

- Дядя, а куда он пошёл и зачем? Ты же не рассказал!
Наум смотрел на него ослиными глазами и жалобно блеял.

- Да это неважно! - нервно отмахнулся дядя. - он.. ммм
Снова подняв бутылку коньяка, он залпом её осушил до дна и выбросил с крыльца в темноту.
Вместо звона, или хотя бы грохота, раздался какой-то тупой удар и душераздирающее кошачье мявканье. Дядя и Наум одновременно вздрогнули.
- Тьфу ты, нечистая сила!

Седой оглянулся, но сзади было так темно, что он не видел даже собственной руки.
Лицо дяди освещал тусклый свет раскуренной трубки.

- Пфффф!!
Выдохнул ему дымом седому в лицо.
- Кхе-кхе-кхе!!! - закашлявшись и зажмурясь, Толян пошёл в сторону и ткнулся лбом в деревянную подпорку крыши крыльца. Где-то за спиной раздался хриплый смех дяди.
- Иди сюда, несмышлёныш тупой! Я дальше расскажу.

Послушный Наум вернулся и снова сел рядом.
- Так вот! Идёт он значит по траве, а навстречу ему депутаты облгорсовета..
- Я пожалуй пойду. - Наум понял что хорошая история плавно превращается в хуету.
Так было всегда, со всеми без исключения дядиными историями.

- Нет, погоди! - вскрикнул дядя, понимая что теряет единственного слушателя.
Кроме них на этой богом забытой ферме не было никого уже лет двести.

- Не думал ли ты Наумка о смысле вращения планеты, пользе потребления галоперидола и количестве лопоухих детей до шестнадцати, больных туберкулёзом, которых можно развести на групповой секс?

Глаза Толяна округлились и их стало видно в темноте.
- Да как бы и в голову такое никогда не приходило..

- Вот и правильно.
Дядя усмехнулся и сплюнул кровью на пол.
- Ступай в дом.

А сумерки сгущались до тех пор, пока всё не поглотил мрак. И маленькую ферму, отрезанную от мира сотнями квадратных километров тайги и ссохшуюся веранду, на которой курил дядя и полянку, её окружающую и лес, лес, лес, уходящий вдаль во все стороны, вплоть до самого горизонта. Лишь светлела кромка, подпирающая собой горизонт, светлела обнажая чёрные профили ёлок, растущих на самом краю земли..

(c) Дикс 02.07.2009