[ принято к публикации 14:56 02-11-2009 | бырь | Просмотров: 1932]
Часы на экране ноутбука неумолимо отсчитывали первые секунды начинающегося нового дня. Пушистый и неспешный первый снег засыпал газоны санатория, покрывалом укутывая лапы реликтовых сосен. Возврашались с танцев для тех, кому за… пьяненькие ветераны всевозможных номенклатурных, локальных и прочих войн, отчаянно, как в последний раз, горланили “ ой мороз, мороз”. Пожилая, ох, сильно пожилая полковница московского МУРа, проходя по коридору корпуса, стыдливо прифаловывала на ацкий секс с извращениями молодого парнишку, ветерана и инвалида Чеченской войны. Сильно загазованный парняга был готов на все-“добрая” женщина поила его из своей полковничьей пенсии уже вторую неделю…В соседнем люксе ворочался и скрипел паркетом председатель Городской думы, мучаясь и страдая от невыносимых болей после перенесенной операции на сердце под названием коронарошунтирование. У него сильно болело плохо срастающееся, переломанное хирургами ребро, мешая печатать на ноуте документы по принятию годового бюджета, не складывалась графа” отжать себе на лечение кормление и прочее…” Не подумайте чего про совесть, дорогие читатели, совесть, химера всех времен и народов уже давно не мучила народного избранника. Все было гораздо проще-демон страданий во время операции чуть подтолкнул руку маститого кардиохирурга и теперь давил своим черным когтем на грудь, мешая тем самым принимать главе городских депутатов единственно правильные решения. В коридоре наматывал стометровки бывший начальник местного ГУВД, переживший все доперестроечное руководство губернии, сжимал до крови искусанные тонкие волевые губы, чеканил шаг. Стонал, кряхтел и ворочался в номерах попроще другой разночинный народ, кляня судьбу злодейку, родину мать и родное государство. Реабилитация постоперационных сердечников. Кто знает, тот поймет все…В угловом люксе, перед экраном монитора сидел Родион, мужчина 40 лет, потомок славного рода старика Чингиса, сын местного номенклатурного работника, бывший КМС по самбо, первый в городе Н панкрокер, фарцофщик, рядовой запаса ВПС КГБ, студент многочисленных поволжских вузов, мечта многих женщин, дважды женатый, имеющий взрослого сына от первого брака, спасатель, альпинист, скалолаз, джиппер ,байкер,неформал,бандит, удачливый коммерсант, государственный чиновник, заботливый муж и отец…Эволюция, мать ее в качель…Движение вверх по наклонной. Сидел, поглядывая на парочку за окном, гуляющую, нежно взявшись за руки по засыпанным первым снегом аллее. На кровати мило, по детски посапывая, спала дежурная по корпусу молоденькая медсестричка, подарившая забытое чувство полета. А Родион все ни как не мог уснуть-сидел, тараша в ночь красные от бессонницы глаза и вспоминал свою жизнь.
Тоска-убийца целится в висок за гранью глаз, где мир зеркально-странен стозвучным эхом шепчут губы строк, а конь чужой все бьет копытом в камень.
Безмолвный крик, и в тишине ответ что обретёшь лишь серость и унылость. Смысл ускользает, тает словно свет, а нежить - грусть царит, набравшись силы....
В первый класс меня привели насильно. Всю дорогу я вырывался, пытаясь укусить руку тащущую меня в школу. Но рука, вернее её пальцы, крепко сжимали моё ухо, ставшее малиновым. Войдя в школьный двор, пальцы крепкие отпустили моё ухо и я остался один на один с неизвестностью....
Был бы у меня не раз рисованный враг и наши отношения дошли до стадии кто кого, если враг любимый, то снимать с него кожу должна сама. И конечно зачем мне его тату-летопись только. Мне бы его уничтожение не разовое, а на всю как минимум мою жизнь. И скелет его нужен, и мясо, и всё в нестерпимой, но терпимой благодаря обезболу боли, чтобы видел и слышал....
Сегодня распахнул день новый крылья, Он над землей парит, как шар воздушный, И с неба смотрит на свою планету. И вместе с ним лечу я без усилья Подняв, как с плахи, голову с подушки, Став неотъемлемой дня компонентой.
и как-то ниачом