Децкий сад:: - Колыбельный сонет

Давай этот город разрушим
Нахуй и на корню
Убьем всех его жителей
Все его лампы потушим
И с очень мрачными лицами
Фашистами и убийцами
Выйдем к новому дню
Все двери украсим флагами
На деревьях повесим собак
Выбросим все городские часы
А лучше повесим их вместе с собаками
Будто задумано было так
Мы станем с тобой солдатами
Придуманной, пьяной войны
Любой, самой бедной страны
Пыльной луны и глухой стены
Хоть правдами, хоть неправдами....

мы даже не убийцы
лишь дети паутины
в заброшенных домах играли с каким-то хламом
в домах тех срали птицы
и было мало света
и я ждала там маму

я выросла в дебилку
с безжизненным сознаньем
в заброшенных квартирах я с кем нибудь живу
я смерти собираю
в свою свинью-копилку
еще пособираю и наконец умру

я в общем-то готова
уже не так и жалко
я жить хотела очень но мертвая жива
я проглочу обиду
и кто-то скажет слово
мы смерть?...

На горе высокой самой
Жил мудрец две сотни лет
Проживал с отцом и мамой
С ними жил их старый дед
На вершине ( чуть пониже)
Жил престарый прапрадЕд
ПрапрапрАдед с ними иже
Проживал тут тыщу лет
Мы карабкались три года
И спросили мудреца:
- Как делишки?...

Заказал себе с Китая
Я резиновую "заю".
Мне прислали"заю" с браком,
Я надул, поставил раком...
И легонечко вошёл,
Воздух из ноздрей пошел.
Я пыхтел, ей в ноздри пальцы,
По резине шлёпал яйцами...
Но от фрикций, "зая" тлела
И спускалась то и дело....

Памяти незабвенного Г.В.В.

Так уж водится, чем ближе к осени –
тем всё больше кручинит тоска.
Клёны медные сети забросили -
синь безбрежная так глубока!

То ли стон, то ли странная музыка –
словно эхо побитой любви…
Мы с тобой делирийные узники –
не для нас шухарят журавли....