Миша Суслов и Дом-2

Автор: Krischenko Дмитрий Крищенко

Миша Суслов и «Дом-2»

- Мне пора уже на пенсию.
- Света, так тебе лишь чуть больше тридцати.
- Да, но работники дурдомов после
десяти лет непрерывного стажа имеют
право на заслуженный отдых.

Эта история началась весной 2009 г.
Сегодня встретить черные (советские) номера на машинах – большая редкость. В один из майских дней всех участников дорожного движения на МКАД удивил старый оранжевый горбатый «Запрожець», мчавшийся по внутренней стороне на бешеной скорости (55 км. в час). Вырулив на кольцо с одной из столичных улиц пенсионер союзного значения Иван Иванович Иванов начал свой долгий (как в последствие окажется, бесконечный) путь в собес.

А в это время в Сосновке (комплекс госдач на западе города) пожилой сухопарый мужчина в серой шляпе отворил калитку дачи №2 и, подняв глаза, застыл в недоумении.
- Вы, молодой человек, чьих будите? – протирая пенсне, спросил Михаил Андреевич.
- Я, между прочим, бывший премьер министр.
- Простите, что за должность такая. Насколько я помню, это – буржуазный термин, а главой правительства называется председатель Совета Министров СССР. И, по-моему, этот ответственный пост занимает Тихонов.
Тонкий кривенький указательный палец правой руки официального советского идеолога инстинктивно потянулся к тревожной кнопке.
Звонок. В спецотделе больницы Кащенко двух майоров врасплох не застать. Уже через минуту уазик (автобус-буханка) летел по кольцевой дороге, не обращая внимание не только на посты ГИБДД (Странная формулировка), но и на невесть откуда взявшийся поток иномарок, запрудивших МКАД.
- Моя фамилия – ыыы…, — только и успел пролепетать видный оппозиционер, как два шприца по шесть кубиков аминазина, проткнув один за другим холеную кожу правого полупопия, вошли в мягкие ткани.
Приятное тепло растеклось по венам и артериям бывшего российского чиновника. Стало хорошо, свободно, легко настолько, что дермантиновая обивка легенды отечественного автопрома растаяла в глазах видного политика.

В это же самое время, в километре от госдачи Суслова, в Крылатском, на восьмом этаже Михаил Лебедев, сорокачетырехлетний фанат передачи «Дом-2», второй час наблюдал за сеткой, застилавшей популярный телеканал ТНТ с раннего утра. Ему, как и другим многочисленным любителям популярного шоу, было невдомёк, что идеологические приоритеты быстро вернулись на круги своя.
Популяризация культа безделья и прочего пиздобольства закончилась. Никто в СМИ не сообщил об аресте главного редактора известной программы, принудительного лечения главы телеканала и иных действиях, о коих будет обозначено ниже. Старший по культуре и кинематографии (он же глава соответствующего агентства) на свое счастье находился в очередной, из бесчисленных для него, зарубежных командировок и не попал под горячую руку. Традиционными (как на бесчисленных поминках известных деятелей культуры) похоронными слезами он бы не отделался.
…..

Еще один старожил автопрома СССР — старый ПАЗик с номерами Московского военного округа притормозил у съемочной площадки «Дома-2». Два мичмана и два старослужащих матроса с буквами «ТФ» на погонах под руководством грузного подполковника, страдающего похмельным синдромом и отдышкой, из близлежащего военного комиссариата направились к воротам шоу.

- Три года, — запинаясь в чтении приказа, промолвил не выспавшийся офицер. Гарнизон «Бечевинка», Камчатская область. Время на сборы — сорок пять секунд.
Это звучало как приговор.
Тридцать минут потребовалось героям развлекательного проекта на то, чтобы, собравшись скудным скарбом, очнуться в аскетических, обшарпанных помещениях комиссариата.
- В/ч 30…… плавсостав.
- Вы не имеете право – жалобно прожурчал голос Стэпы из г. Екатеринбурга.
Ответом было молчание. Увесистый удар старослужащего матроса в правое ухо выразил точку зрения зрелых военных к защитникам прав человека. Точка зрения увеличилась и запунцевела.
…

Как в известной комедии про Ивана Васильевича (в гл. роли Ю.Яковлев), где параллельно существует два (или три) мира в разных временах, так и здесь редкий в истории временной сдвиг наложил нудное прозябание махрового застоя на бурлящую жизнь начала XXI века.

Старая площадь с этого дня представляла собой сюрреалистический пейзаж. У знаменитого здания ЦК КПСС можно было наблюдать удивительные метаморфозы.
Первый подъезд обороняли и обороняют по сей день два десятка представительных иномарок с кучей секьюрити – интеллектуалов. Второй подъезд был девственно чист. Одинокая «Волга» (ГАЗ 3110) надежно защищала идеологическую крепость от любых посягательств внешних и, чем чёрт не шутит, внутренних врагов (ещё скрывающихся от диспансеризации). При всем при этом, стоило заметить, что пластиковые стеклопакеты первого подъезда образца 2007 г. по всем эстетическим и практическим статьям проигрывали деревянным рамам (1977 г.) подъезда №2.
Странные дела творились и в Московской городской телефонной сети. Ничего не понимающие абоненты получали непонятные инструкции, в разговорах постоянно звучали фамилии давно ушедших в мир иной лиц.
Так, один из проректоров МГУ неожиданно для себя с утра получил образцовую выволочку за равнодушное, как показалось звонящему на другом конце провода ответственному работнику, отношение к актам агрессии израильской военщины в Ливан, а …
А в горвонкомате пришедшие на службу холеные подполковники неожиданно попали на строевой смотр. Седой (ещё воевавший под Курском) полковник благим матом покрывал служивых за нарушение формы одежды.

«Это только на пять дней, — лихорадочно повторял профессор Локоть, — Потом ворота времени опять закроются. Они вообще не должны были открыться в этом режиме. Это все мэр Москвы с его точечной застройкой…». Ученый подобно Шурику (в блистательном исполнении А. Демьяненко) знал, что твердил. Очередная свечка в Западном АО «наступила» своим фундаментом на ведущую геоточку. Время треснуло и понеслось…. Трещина пролегла как раз по территории ЦАО, ЗАО и соседних районов области. Параллельно существовали оба – старый советский и новый российский миры. Параллельно. Знаменитый фильм Гайдая по роману Булгакова был лишь фантастической выдумкой. А тут все было до нельзя серьезно. Прошло четыре часа, а события уже начали принимать необратимый ход.
…

«Проходим, не задерживаемся,» — горланила накрашенная чехословацкой тушью молодящаяся грудастая проводница общего вагона (для тех кто не помнит – плацкартный вагон без белья на 84 места) поезда №43 «Москва-Хабаровск». Послушное стадо бывших «дымовцев» втягивалось в душный коридор и размещалось по полкам.
Тем кто давно не катался в советских поездах стоит напомнить, что полок в вагоне – ТРИ.
Скандально известным бездельникам предстояла недельная поездка к восточным рубежам самой большой страны в мире. А далее – перспектива морского (с качкой и возможно морской болезнью) четырехдневного перехода на Камчатку.
Один из них (Геннадий из Молдавии) до сих пор продолжал считать случившееся лихим поворотом сюжета и, в душе, восхищался продюсерскому гению авторов программы. В течение первых суток пути он упоенно строил грандиозные планы на новые знакомства. В голове то и дело возникали образы жопастых корячек, губастых эскимосок и прочих ногастых шведок, которые, по его южному мнению, в изобилии водились на Севере крайнем. По иронии судьбы в трансляционной сети поездного радио без перерыва пел Кола Бельды (автор и исполнитель эпохального шлягера «Мы поедем, мы помчимся на оленях утром ранним…»).
Но после того, как литерный прошел станцию Глазов (это север Удмуртской республики, однако), настроения пассажиров начали постепенно меняться. Внутривагонный фон (музыка…) оставался прежним. А вот пейзаж, и, особенно, поведение сопровождающих становилось все более подозрительным. Участились пинки и подзатыльники. Но самое странное – слишком долгое отсутствие операторов, режиссеров и прочего съемочного планктона.
- Фамилия? – крик в сопровождении отработанного удара правой ноги прервал сон новобранцев.
- Джаки…
- Одевайся, дневальным будешь.
- Это уже не входит в сценарий…
- Входит. Тебе лет сколько?
- Да я гражданин независимой Молдавии, — выпятив субтильную грудь возмутился Генка. Служить в вашей армии не входит в мои планы.
- Маршал Устинов тебе объяснит.
….

Судьба женского коллектива «Дома-2» складывалась не лучшим, чем у мальчиков, образом. Забытый Богом Дом престарелых в городе Вышний Волочок и представить себе не мог такого кадрового везения. Девушки не успели опомниться, как экспресс «Смена», с сидячими местами, на минуту притормозил на ж.д. станции старинного русского города. Аналогии с сюжетом, ловко закрученным гениальным продюсером программы, продолжали окутывать сознание интеллектуальных приживалок. Сказать, что сцена встречи управляющего дома с будущими работницами вызвала у обеих сторон ШОК, значит не сказать ничего. Провинциальный собесовский служащий, в меру ответственный и в меру вороватый, и в разгар еженедельного запоя не мог себе представить прибытие такого стратегического резерва.
Стойкий запах хронической старости, нестиранных вещей и немытых телес парализовал коллективный мозг женского общества популярного шоу. Даже непризнанному приморскому горе ученому Вене Краснову, изобретателю одорофорума (прибора, превращающего запахи в мысли и иные нематериальные субстанции), не снился такой научный результат.
Самое социальное государство, построенное по заветам самого человечного человека, низвело состояние ответственного работника до уровня если не каменного, то уж точно железного века. Все скромные дотации, распределяемые в недрах Госплана и Собеса на содержание сирых и убогих, благополучно проедались на длинном бюрократическом караванном пути.
И неудивительно, что матрасы и подушки впитали запахи пота и мочи не одного поколения послевоенных, а то и довоенных, пенсионеров.
- Жить будете в общаге напротив по четыре человека в комнате, туалет в коридоре, — не обращая внимание на девиц, — подытожила грузная завхозша социального учреждения.
…

Запорожець Иванова И.И. дважды за день обогнул МКАД, и, не найдя знакомого съезда, пошел на третий круг.

Ну а житель Крылатского Лебедев весь измаялся. Остро стояла неразрешимая проблема – что смотреть? Листая каналы, глаз не цеплялся ни за одну картинку. Ни Лион Измайлов (с его Измайловским парком), ни Евгений Петросян (с его Смехопанорамой), ни даже «Кривое зеркало» с подводниками и силачами не могло заменить Дым-2. Единственная замен ТТТ – только канал «Культура».
Адекватной компенсацией низменных чувств могли стать лишь чувства возвышенные. Концерт Юрия Антонова, например.

«Что делать? Что делать?» – третьи сутки подряд лепетал профессор Локоть – дергая рычаги чудо-прибора. Установка по перегону пространства во время, созданная им в качестве практического приложения к диссертации никак не должна была раскрывать физические коридоры.
Виною всему стал резонанс, в который вошли волны Локотьского агрегата и ритм работы сваебойной машины треста СУ-156.
Бессонными ночами по десятому заходу просматривались геологические, геофизические, геохимические и прочие гео- карты в тщетной попытке отыскать чудесную точку возврата. Посоветоваться было решительно не с кем. Вся та профессура, что присутствовала при его защите, ни коллективно, ни по отдельности не в состоянии была не то что дать дельный совет, но и просто понять – а в чём собственно дело. Докторское звание было присвоено по недоразумению, очевидно в знак неких заслуг.

И пока решение не было найдено, параллельные миры продолжали друг с другом взаимодействовать.
На второй день после пространственно-временного сдвига содержимое полок супер- и гипер- маркетов перекочевали в прошлое. Публика на советских рынках активно меняла свое имущество на колбасу и сыры. В современной же действительности неожиданно ажиотажным спросом стали пользоваться произведения Л.И.Брежева, особенно в твердой обложке. Директор «Политиздата» не мог и мечтать об этом. А какие гонорары мог бы загрести сам автор популярной трилогии (Малая земля – Возрождение – Целина), будь он более меркантильным.

Самая большая проблема, кто бы мог подумать, возникла на идеологическом фронте. Поток писем в Останкино, за последние дни превысил все возможные пределы. Странные, удлиненной формы, конверты с непонятными марками «Почта России» мешками выгружались на проходной телецентра. Все письма содержали единственное требование – ВЕРНИТЕ ДОМ-2!
Держать в тайне многомиллионные народные чаяния не было никаких сил. Требовалась жертва, и главный теленачальник, намахнув рюмку дагестанского коньяку, набрался смелости и позвонил на Старую площадь.
Мистер Бин, в исполнении Роя Аткинсона, не выдавал такие гримасы, кои сами собой возникали на лице звонящего в процессе разговора с секретарем ЦК. И, словно сапожник без сапог, телевизионный босс увы не был запечатлен при этом на телевизионную же пленку. Пропавший шедевр.
Главный идеолог интуитивно понимал, что происходит что то необычное. Однако сразу решил большевистским напором задавить вырвавшуюся на свободу «свободу». До сих пор ему было непонятно, как это в телевизоре наряду с первой и второй программами появился какой то канал ТНТ, пропагандировавший, страшно сказать, КУЛЬТ БЕЗДЕЛИЯ.
А тут еще, какие то письма. В печь их. В пееечь!
Телефонограммы известили о срочном совещании: «Завтра. В два.»

….

Стоянка на ст. Свердловск-пасс была сокращена по причине традиционного для МПС времен застоя опоздания поезда. Единственный буфет станции недосчитался выручки пятнадцати прожорливых пассажиров. Хотя, как знать, приняли бы работники советской торговли неизвестные, скажу больше подозрительные, купюры из рук необычно одетых юношей. Как ни удивительно, свердловчанин Стэпа короткую остановку в родном городе проспал.

Тюмень прошли ночью. Ближе к обеду остановились в Омске.
- Это что за остановка? — в стиле человека Рассеянного с Бассейной улицы спросил Степан у пассажиров первой платформы.
- Омск, — отрешенно отвечали ему спокойные сибиряки.
Подумав, что как реалистичны и красочны порой сны под утро, старожил телешоу, превознемогая желание отлить, вновь погрузился в негу. Ему, как всегда, снилась голая баба.
Вечером произошла первая, разумеется неудачная, попытка побега. Молдаванин Геннадий попытался вылезти через окно, но застрял. До рассвета голова и грудь героя телешоу обдувалась ветрами сибирских степей на курьерской скорости. Опрометчивый поступок был награжден увесистыми ударами по рыхлой заднице беглеца-неудачника, потерявшего от распухших гланд дар речи, и не сумевшего ничего сказать в свою защиту. Адвокатов же из числа коллег-телезвезд не нашлось.
Для предотвращения неразумных, более того – вредных, более того – преступных действий призывников силами конвойной команды была организована политическая информация.
Во вступительном слове протрезвевший майор кратко зачитал дежурную заметку из «Красной Звезды» о рейгановской доктрине неоглобализма (сам то хоть понял?) и уступил трибуну для длительного моралистического доклада старшине.
Старшина, после двух с половиной лет службы на Камчатке, справедливо считал себя интеллектуалом и эстетом. Политика в его понимании, в отличии от К.Маркса, была концентрированным выражением не экономики, а человеческой морали. Морали — le morale в понимании Дени Дидро (Denis Diderot). От этого беседа, а точнее монолог, приняла особенно утонченный, можно сказать интеллектуальный характер.
- Представьте себе, сынки, что вам предстоит три года, вдумайтесь – три года, жизни в замкнутом пространстве.
Невдамек было философу, что иные из слушателей жили в подобном пространстве уже пятый год, а оные – и не по одному разу.
- За эти три года вам ……
Далее зажурчал информационный поток об утренней зарядке на холодном ветру, о бесконечных приборках в кубриках (спальнях для моряков), о чистке трех-четырех ванн картошки за ночь, об отсутствии поощрений и присутствии наказаний, о том кто прав и кто не прав. А уж как красочно, с какими эпитетами была рассказана глава о гальюнах. Да не глава, а целая повесть. И про нескончаемые очереди после подъема, и про чистку очков зубными щетками, и про неуничтожаемые запахи и про белых радиоактивных тараканов.
Пришлось даже сделать перерыв.
Кроме великовозрастного Стэпы, прошедшего все круги Дыма, юноши впервые крепко задумались. Кому-то отчетливо показался коричневый от дерьма унитаз. У кого-то перед глазами бесконечно долго сидел и тужился на очке мордатый майор. Ну а раскачивающаяся словно маятник нога в грубом ботинке лупила буквально каждого с частотой пульса марафонца.

…

На пятом этаже дома престарелых, где при неработающем лифте по иронии судьбы помещались малоходящие постояльцы, начался чемпионат по керлингу. В роли старшего тренера – завхозша заведения. Команда профессионалов представлена квартетом девушек, вооруженных новенькими щетками. Немногочисленные зрители заняли свои места на кушетках при распахнутых дверях. Не хватало комментатора и традиционных телекамер.
- Начали! – зычно рявкнула тренерша.
Застучав каблуками, и расталкивая друг друга крепкими молодыми задами, девушки рванули вперед. То ли правила игры толком не объяснили, то ли азарт был слишком велик, но первую попытку пройти ударной уборкой по центральному коридору не засчитали.
Тренерские выводы:
- Всем переодеться и переобуться. Галоши, перчатки и халаты – у меня в каморке. Время пошло!
Видно дух игры, царивший многие годы в процессе телевизионного долгостроя, еще не до конца выветрился из коллектива. И выбрав самые коротенькие халатики и самые блестящие галоши, воодушевленные спортсменки уже снова на старте.
Попытка №2 оказалась более успешной. Коридор просто засиял от давно не виданной чистоты. Болельщики не заставили себя ждать с бурными и продолжительными аплодисментами. Четвертый и другие этажи убирались силами других сборных, но под зорким оком того же тренера.
Ведь могут когда захотят.

…

Топливо в баках легенды Запорижського автозавода заканчивалось гораздо быстрее, чем знаменитые Запорожцы писали свои строки султану Турции. Лишь помощь сердобольных водителей (по пять – десять литров) не давала автомобилю заглохнуть и продолжать нарезать круги в поисках заветного прохода.

А в Крылатском телевизор выдавал: «Море, море – мир бездонный», – очередной хит с очередного юбилейного концерта мэтра отечественной эстрады. Попытки в перерывах между многочисленными песнями нащупать исчезнувший ТНТ неизменно натыкались на классическую «сетку».

Профессор Локоть, положив голову на стол и пуская обильные слюни, пребывал в состоянии глубокого сна. Несколько десятков часов бодрствования подточили организм гения – покой был просто необходим. Подобно снам Менделеева, навеявшим, как говорили на уроках химии, не только 40%-ный раствор спирта в воде, но и знаменитую таблицу, сон профессора тоже мог привести к открытию. Но пока не привел.

Утром в почтовом ящике Дачи №2 в Сосновке дежурный майор с удивлением обнаружил пухлую пачку незнакомой прессы. Вместо «Правды», «Известий» и журнала «Коммунист» — какие то незнакомые, да еще цветные, газеты и журналы.
Завтрак второго лица в стране был безнадежно испорчен. Каково было удивление товарища Суслова, когда на первой странице газеты «Негоциантъ» (вот название!) улыбался молодой, цветущего вида мужчина, остановленный им ни где-нибудь, а у ворот собственной дачи несколько дней назад. «Я между прочим, бывший премьер-министр» — всплыло в памяти заявление самозванца.
Мало было, что откуда то взялся буржуазный ТНТ, так еще и газеты, явно дорогие в изготовлении, пишут такое, о чём даже диссиденты шептать боялись. Ни горячая вода, ни импортное мыло «fa», ни прочая зарубежная косметика не избавили идеолога от чувства брезгливости. Ощущение непонятной, а от этого особенно опасной, заразы нарастало, проникало изо всех щелей.
К обеду (как и планировалось – в два) три десятка черных «Волг» выстроились у правого подъезда Серго дома на Старой площади. Серые лица на фоне серых же пиджаков и серых безвкусных галстуков, обязанные по своим должностям выражать какое-то мнение, не выражали ничего. Колючие глазки ведущего совещание секретаря ЦК сквозь очёчки пытались сверлить каждого из них, но безрезультатно. Люди-гвозди (гвозди бы делать из этих людей…) не поддавались даже самым алмазным сверлам, беспрерывно вращавшимся в глазницах Михаила Андреевича. Правило Буравчика не работало.
Заседание продолжалось.
Из докладной записки №1: «Число койко-мест в психиатрических лечебницах Москвы и области ограничено. Принять всех пациентов не сможем. Аминазин и галаперидол – в объеме двухмесячной нормы… Медперсонал валится с ног… Милиция не в состоянии…»
Из справки №2: «В разы возросло число случаев спекуляции продуктами питания на рынках, продукты порой неизвестного содержания и сомнительного качества. Сроки годности продуктов датированы XXI веком».
Из сообщения №3: «Не прекращается поток звонков и писем в адрес Гостелерадио с требованием вернуть какое то ТНТ с Домом, почему-то №2. О Доме-1 никаких сведений…»

Совершенно секретное многочасовое совещание не принесло совершенно никаких решений. Престарелые ответственные работники не смогли предложить ничего дельного. И только в голове Михаила Андреевича начало вызревать гениальное решение.

….

Огромная надпись «Мы покорим тебя, Енисей» торжественно возвышалась над великой сибирской рекой. Поезд медленно двигался по мосту. Проспавши несколько суток Стэпа последним из теле героев понял, насколько широка страна моя родная. И как много в ней лесов полей и рек. Мысль продолжить строки известной песни была прервана приказом «Становись!». Потрепанные за пять суток пути, телезвезды в засаленных майках и вонючих носках довольно быстро построились. Сложно сказать, что больше повлияло на рост дисциплины — бесконечные тренировки или увесистые удары, но старшине понравилось.
- Слушай сюда, сынки, — медленно начал служивый, — у нашего майора сегодня день рождения. Так что готовьте подарочек. Через час открываю прием предложений. Письменно в моем купе.
Не прошло и тридцати минут, как маленький вагонный стол младшего командира был завален бумагами. Некоторые содержали примитивные картинки с порно элементами, некоторые – убогие тексты с матюками. Но был средь всего этого хлама и достойный экземпляр. Можно сказать – сценарий (scenario).
Старшина-эстет оценил текст на пятерку с минусом.
- Пьесу ставить! – подобно петровскому «Граду быть!» — подытожил рецензент.
А времени было немного. К 21.00 было решено предстать пред очами именинника с художественным произведением.
Пятиминутная постановка репетировалась более пяти часов. Режессировал старшина. Исполнители ролей менялись неоднократно, но за час до старта труппа была укомплектована. Костюмы изготовили из подручного материала.
Раскрасневшийся и довольный жизнью майор, намахнув очередную рюмашку коньяку, приготовился получать эстетическое удовольствие.
В роли Отеллы выступал Стэпа. Предстояло за пять минут представления покончить с пятью Дездемонами. При этом понятие «конвейер» было отметено еще в сценарии. Душить неверную супругу предстояло каждый раз по-новому. И у актеров сцены убийства на почве ревности получились отменно. Даром что ли они, не стесняясь публичных страстей, меняли партнеров в телевизионном проекте.
Представление началось.
Занавес из мятых и попахивающих одеял медленно под улюлюкание массовки открыл пред майором действие первого акта.
- За что же, сучка, ты мне изменила?
За что другому отдалась?
Меня сменила на него, дебила
Неблагодарная ты мразь!
С этими словами Отелло, в исполнении великовозрастного новобранца, словно Нерон, обмотанного простыней, ловко накрутил ремень на шее обреченной. Жертва, не ожидавшая столь стремительного развития сцены, заорала, а затем захрипела, а затем и вовсе затрясла хиленькими рученками так натурально, что почетный (он же единственный) зритель бросился на защиту неверной.
К.С. Станиславский и его друг В.И. Немирович-Данченко заценили бы игру. Чего уж говорить о дилетанте-майоре.
Конец первого акта.

…

Если возврат к лицедейству, пусть и в непривычных условиях, вселило в парней-дымовцев робкую иллюзию в окончание затянувшегося розыгрыша, то о женском коллективе сказать этого было нельзя.
Отцветавшие яблони и груши, туманы, плывшие над рекой, ни одну Катюшу на берег высокий и крутой не вывели. Несмотря на чудную погоду и растекавшиеся по необъятным просторам соловьиные трели, настроение у девонек было унылое. Как ни удивительно, единственным светлым пятном, если угодно лучиком света в темном царстве, был факт отсутствия в телеэфире канала ТНТ. Знаменитая фраза «Так не доставайся же ты никому» — слабенько, но грела душу.
Через несколько дней среди коллектива практиканток невесть откуда появился и стал набирать силу слух о временном закрытии и переформатировании программы с последующим выходом «Дома-3».
Все боялись, что в новой редакции популярного телепроекта им не достанется места. Неопределенность подогревалась и отсутствием мобильной связи на месте стажировки. Кто бы мог подумать, что на ж.д. трассе Москва – Санкт-Петербург еще есть места, где на работают сотовые трубки.
Но гениальная идея вырваться из информационного вакуума пришла все-таки в голову девушки Елены Бугиной. На третий день Степина землячка вспомнила об обычном междугороднем звонке.
- Автомат в центре города, 15 копеек за минуту, — жестко отрезала завхозша на просьбочку сделать один звонок в Москву. Никакие уговоры не помогали.
Воспользовавшись невиданной для них провинциальной любезностью, три девицы добрались до центра городка бесплатно с ветерком на автомобиле ВАЗ 2101.
- Автомат на площади за углом, — направил пассажирок добродушный водила, с перспективой оценив плотно обтянутые задницы.
Телефонная будка с частично разбитыми окнами и нацарапанными внутри кабины нецензурными выражениями содержала классический телефон-автомат с отчеканенной на монетоприемнике надписью «15 коп.». Таких уже не делают. Девушки, помня заведующую хозяйством, заранее запаслись мелочью в предвкушении скорого разговора. Они радовались как дети, надеясь через минуту-другую услышать дорогие голоса ведущих шоу, и вылить на их умненькие головы сразу все свои эмоции.
Десяти и пяти копеечные монетки (образца 1998 г.), поставленные одна на другую готовились провалиться в ненасытное жерло автомата и дать возможность говорить, говорить и говорить.
Увы. Монетам не суждено было пополнить кассу советских связистов. Конфигурации цифр, набираемых на диске, никак не хотели, да и никак не могли соединить с абонентами. Дойти до расположенного напротив переговорного пункта ума не хватило. С тяжелыми сердцами и в расстроенных чувствах девушки молча поплелись в направлении становившегося родным соцучереждения на радость поджидавшего за углом владельца «Жигулей», успевшего за полчаса отмыть свою Ласточку до блеска.

Добрая половина пацанов в городе еще неделю обсуждала «по секрету» невиданные монеты (2004 и 2005 г. чеканки), найденные в монетоприемнике автомата.

…

Пенсионер союзного значения, отужинавший батоном и просроченным кефиром, мирно дремал в салоне своего авто на обочине МКАД. Снилось окошко Почты СССР, откуда улыбающаяся операционистка выгружала одну за другой пачки сторублевых купюр. Пачка за пачкой, час за часом – вот уже и портфель заполнен под завязку и болониевая сумокча чуть не пошла по швам, да и резервная авоська не вмещала государственную помощь почетному гражданину. Подспудно Иван Иванович понимал, что это – сон. Но просыпаться боялся. Вдруг все деньги превратятся в черепки, или, не дай Бог, обесценятся.

Крылатское. Телевизор не выключается уже который день. Канал «Культура» продолжал нести в этот мир все светлое и чистое. Под воздействием этих электромагнитных волн квартира преображалась на глазах. Неведомые силы заставляли Лебедева буквально летать по комнатам, ликвидируя остатки грязи и пыли повсеместно. Переключать каналы раз в пятнадцать минут при этом никто не забывал. Но как состояние жилья стремительно улучшалось, так же и настроение жильца неуклонно ухудшалось. Еще пару-тройку дней и придется обращаться в лечебное учреждение.

…

У профессора Локтя хаос мыслей, видимо благодаря глубокому сну, начал превращаться в некое подобие системы. Пройдет совсем немного времени и решение проблемы, пятый день стоящей перед одной, хоть и самой большой в мире, страной, будет найдено. Из него мог бы наверно получиться неплохой генштабист – так ловко профессор орудовал линейкой, циркулем и цветными карандашами на карте столицы СССР. Прямые и кривые линии, кружочки и квадратики, иксы и игреки в сложной последовательности постепенно покрывали квартал за кварталом. Все таки хорошо, что ученый на этот раз быстро работает.

…

Он любил работать в кабинете один в полной тишине. Классический зелёный абажур обеспечивал нужную силу света, подаренная певцом Дином Ридом ручка «Паркер» позволяла писать легко и быстро, а натренированный долгими раздумьями мозг генерировал и генерировал ценные и бесценные идеи.
«Дурдома, аминазин, службы безопасности и прочие атрибуты жесткой политики в случившейся ситуации не сработают. Мало того, если они начнут работать и об этом станет известно большому числу людей – может начаться неконтролируемое волнение. А это уже идеологическая, и следом политическая катастрофа! Крушение идей! Благо, что мысли никто читать не умеет. Был Мессинг, да умер.»
Коротко стриженый затылок Михаила Андреевича чувствовал пронзительный взгляд Ильича. Лик вождя мирового пролетариата кисти К.Петрова-Водкина словно икона сиял над массивным деревянным столом идеолога. Это бодрило. Суслов отхлебнул чайку и продолжил: «Требуется простое, но нестандартное решение. Как бы это сделал Ленин?»
Пред глазами, как на экране, поплыли страницы полного собрания сочинений с первого по пятьдесят пятый тома. Ни материализм и эмпириокритицизм, ни письмо к Каутскому, ни шаг вперед с двумя шагами назад не помогали. Империализм, до сих пор стоящий на краю пропасти, реорганизованный Рабкрин, мысли о матером человечище Л.Толстом – ничего подходящего к текущему моменту. Ничего на злобу дня. Но Ленин, не был бы живее всех живых, если бы не имел рецепты на все случаи жизни.
На третьем круге просмотра, к утру, волшебная пилюля была найдена. В очередном из писем к очередному однопартийцу Ильич предложил уничтожить врага силами самого врага. «Гениально! Клин клином вышибают. Срочно на дачу».
У калитки, словно забыв чего то, Михаил Андреевич, притормозил. И вот оно – решение. Перед глазами, отчетливо проявилось знакомое холеное лицо. Пять дней назад этот молодой человек пытался проникнуть к нему на дачу словно к себе домой, называя себя бывшим премьер-министром.
Ну, конечно, кто как не «бывший премьер» будет способен решить неразрешимую задачу. И была в этом самозванце какая то уверенность, будто бы он как минимум года четыре руководил союзным, на худой конец российским, кабинетом, а до этого несколько лет трудился где-нибудь в Минфине, разруливая непростые проблемы внешних долгов.
Определенно, это та фигура, которая была нужна Михаилу Андреевичу для окончательного решения непростого вопроса.
Наверняка женщинам от сорока он нравился бы просто – потому что он такой на свете есть. Высок, строен, красивый баритон – и это только начало. Ну а так как, по данным политической разведки, дамы бальзаковского возраста преобладали среди жалобщиков (точнее жалобщиц) по поводу исчезновения Дома-2, лучше кандидатуры не придумаешь.

….

Второй акт самодеятельной трагедии, посвященной Дню рождения майора, был более прозаичным. Тот же Отелло в исполнении того же Стэпы избрал простейший способ умерщвления второй блудной супруги – головой о стену. В столь короткой сцене нельзя пройти мимо диалога.
Отелло (Стэпа):
— И ты, любимая супруга,
Не удержалась от греха
Не уж то было очень туго,
Пока других имел, пока …
Дездемона-2:
— Конечно туго, коль полгода
Не подходил ко мне супруг,
Я межу прочем – не повода
Что б застояться средь подпруг…
Отелло, как заправский гестаповец, ловко схватил изменницу за тонкую шейку и саданул, не рассчитав, о стенку купе.
Дездемона-2:
— О, дорогой, прошу пощады,
Не убивай меня, прости…
Отелло:
— Нет, никакой тебе награды
И пуговицу отпусти…
Майор млел и хлопал, млел и хлопал.
Третий акт выглядел несколько несистемно. В нем Дездемона-3 схватив за яйца супруга-прелюбодея вытащила его на авансцену (в центр майорского купе).
- О, черный жеребец Отелло,
И не устал ты баб иметь,
Когда начнешь ты делать дело
Иль мне опять схватить за плеть…
Извиваясь от боли в машонке, мавр только и смог процедить:
- О нет, конечно, дорогая,
Как ты подумать так могла,
Я боль свою превзнемогая
Обильно делаю дела…
Оправдания не помогли – Отелло был вырублен полупрофессиональным ударом.
Ввиду технической задержки, вызванной недомоганием исполнителя главной роли, четвертый и пятый акты трагедии перенесли на поздний вечер. Майору больше не наливали.
...

Как быть молодым девушкам шестой день без мужского внимания. Домогания пахнущих старостью инвалидов – не в счет.
А тут ВАЗ 2101. Новый. Блестящий. А водитель – как «мачо» в старых фильмах (70-80-х годов) – здоровый красавчик. Один – на троих. Кто бы мог в те семидесятые – восьмидесятые подумать. 0,5 на троих – это понятно. Но один … Разделили, однако.
Постепенно, смиряясь со своей участью, девушки начали перенимать провинциальные привычки и манеры поведения. Шелуха от семечек, обсуждение мелких сплетен и стукачество завхозше на пропавший лак для ногтей стали уже нормой. В очередной раз в стране победившего материализма материализовывался принцип «Бытие определяет сознание».
Но ампутированные конечности иногда все же болят.
- Где пульт от телевизора? – истерично закричала Елена Бугина, ворвавшись в комнату подруг.
Ответа сразу не последовало. На кровати, что справа, под одеялом красовались четыре пятки, расположенные в сложной геометрической последовательности. Будь на месте Бугиной Поль Гоген или Василий Кандинский, аукционист из «Сотби» отстучал бы уже очередной миллион фунтов стерлингов. Налоги, между прочим, ушли бы в бюджет Соединенного королевства Великобритании и Северной Ирландии.
Присутствовавшая в телеэфире Дома-2 РЕВНОСТЬ полностью отсутствовала в эфире другого дома – Дома престарелых. Для Бугиной факт нахождения жигулиста (водителя ВАЗ 2101) в постелях подруг не был криминалом. Он (в смысле жигулист а не криминал) там зажил. А вот отсутствие пульта в сию минуту – стало трагедией. Телевизоры тех лет переключались только путем поворота ручки. Да и каналов работало всего два.
- Дя, дя –дя – дя – дя, дя-дя-дя-дя-дя-дя!
По первой программе шел «Кабачок 13 стульев» в черно-белой версии, а по второй – «Сельский час» в версии цветной. Вглядываясь в лица актеров Театра Сатиры, Лена узнала, и то с трудом, лишь одного Михаила Державина. Но почему то по-женски ей больше понравился некий «пан Гималайский». Почему «пан» и почему «гималайский» — вопросы не возникали.
«Это пипец» — повторила она заезженную фразу коллеги по каналу Аллы из сериала «Универ» — «просто пипец!» Одна из немногих дымовских интеллектуалок, Бугина, решила не сдаваться судьбе. Поняв, что с остальными лохушками супа, уж тем более борща, не сваришь, Лена решила бежать. Бежать в Москву. На ум пришло три варианта побега.
Вариант №1 – запрыгнуть в скорый поезд без билета под видом вышедшей покурить пассажирки, обувшись предварительно в тапочки, желательно ношенные и старые. Благо, этого добра в известном соцучреждении было много. А затем бродить по вагонам до самой столицы.
Вариант №2 – Отпроситься в командировку и получить официальные командировочные. Это было долгой песней, которую грозились, к тому же, сорвать конкурентки по несчастью.
Вариант №3 – жигулист.

…

От автопрома не уйти. Мечтая о покупке новеньких «Жигулей», владелец «Запрожца» продолжал добросовестно нарезать круги по кольцевой дороге. Он уже попахивал. Седьмые сутки пути. Что подумает старушка-супруга? А может и рада будет. Пропал муж – и Бог с ним. Квартира в центре, молодой (59 лет) любовник. Капающая на сберкнижку пенсия. Так накапает не только на «Жигули» — на «Волгу» наскребешь. Эти греховные мысли никак не отпускали Ивана Ивановича, и смирившись с судьбой он мог только сильнее давить на педаль.

Лебедев был не в себе. Смотреть было ровным счетом нечего. Бесконечные сериалы, действие которых происходит исключительно летом в солнечные дни, словно все мы живем в Сингапуре. Новости о гиперактивности первых лиц государства. Перманентное «чрезвычайное происшествие» с расчлененкой и поджаренными генеталиями. Сплошные Малаховы и престарелый майор Томин из знатоков. Дом то где?

…

А что Локоть?
Профессор уже мчался с кипой бумаг на троллейбусе в сторону Кунцевского райисполкома. Где то рядом находилась точка возврата. Ударить посильнее – и все.
- Вы к кому? — невозмутимо спросила ученого милиционерша на входе.
- К нему, — мгновенно ответил Локоть и рванул не второй этаж.
Совещание, посвященное подготовке к Олимпиаде-80, было в самом разгаре. Профессора Локтя приняли поначалу за очередного инженера, принесшего очередные чертежи. И Слава Богу. Локоть врубился, что если подать удар в нужной точке за очередную строительную инициативу – дело двинется.

…

- Ничего не хочу знать, — многозначительно резюмировал главный идеолог, — Где премьер-министр?
- Они бреются. Просили не беспокоить, — отчеканил дежурный майор.
Действительно, для поддержания лоска, особенно после почти недельного пребывания в спецучреждении, требовалось время. Он несколько схуднул, но это пошло ему на пользу.
- Молодой человек, — скрипучим голосом выдавил Суслов, — Вы готовы послужить социалистическому Отечеству? Оно в опасности.
- Готов.
- Тогда слушайте…
Для понимания сторонами сути проблемы потребовалось не более получаса. Непримиримый оппозиционер получил карт-бланш из рук самого идеолога. Разрешалось, в медицинских пределах, говорить все. Ни один голливудский сценарист, даже в самом кошмарном сне, после самых ударных доз не смог бы такое позволить. Управлявший в те годы Соединенными штатами Америцы Ронни Рэйган, при всей его богатой кинематографической биографии, тоже вряд ли такое мог подобное допустить. А Михаил Андреевич решился и допустил.
Костюм исключительно от brioni, туфли от john lobb. Трусы и носки – соответственно от дизайнеров того же уровня. А галстук? No comments. От новейшего (конец 70-х) гэдээровского грима выступающий дипломатично отказался. И вот уже в студии Останкино все готово к эфиру. Сеанс массового гипноза проводил не Кашпировский и не Чумак – иное лицо, с другим голосом, вот-вот должно было начать мягко убаюкивать взбудораженных сограждан и согражданок.
«Камера!!!»
Пропажа из телеэфира популярного шоу объяснялась до безумного просто.
Оказывается, его величество Рейтинг, будучи весьма, по мнению Суслова, безобидной штучкой, посчитал, что «Дом-2» перерос сам себя и надо готовить замену. На протяжении более чем пятичасового шоу в головы и головки телезрителей одной (1979 г.) и другой (2008 г.) реальностей вбивалась абстрактная идея о первородности материи над сознанием и о том «познаваем ли мир». Выходило так, что мир «Дома-2» полностью познан – за столько то лет. Пришло время познавать новый, прекрасный мир будущего – если не коммунизма пока, то хотя бы социалистического общежития. Речь шла о передаче «Соцобщага-3» с количеством участников не менее трех тысяч, представляющих все уголки нашей необъятной Родины, а так же наиболее передовых представителей стран соцлагеря.
Не изобрели еще тогда устройства позволявшие передавать гул аплодисментов от многочисленных благодарных телезрителей непосредственно в студию. Рекорд отчетного доклада 26 съезду КПСС был бы побит.
Великая сила слова сработала. Количество писем с просьбой вернуть телешоу сократилось в разы. Председатель Гостелерадио впервые за неделю смог сходить в туалет и обильно погадить. До этого он себе подобной роскоши не позволял.
Наступил период шаткой стабилизации. Среди телезрителей, и особенно телезрительниц, поползли слухи о том, что новоиспеченный лощеный теле лектор ни кто иной, как будущий председатель Совета министров пусть не всего СССР, но Российской Федерации точно. Ведь в корень глядели.
…

Четвертый и пятый акты трагедии принесли импровизированному театру рекорд посещаемости. Зрителей было в два раза больше. Словно в царской ложе Большого театра, на нижней полке вальяжно расположилась элегантная пара. Чуть протрезвевший начальник команды и его временная, как оказалось, спутница – грудастая проводница. До пассажиров – телезвезд на седьмые сутки пути дошло – где дневал и ночевал все это время немолодой офицер. На короткое человеческое счастье имеет право каждый. Тем более разведенная дама и давно брошенный семьей кавалер. И как жаль что право это, в отличии от права на труд, Советская конституция не гарантировала.
В сцене четвертого акта участвовало трое. К Отелло и Дездемоне-4 прибавился Яго.
Приобнимая любовницу за талию, совратитель пел:
- Любовь моя, как я желаю
Все вычеркнуть – но не могу забыть
Подобно Гамлету решаю
Сегодня быть или не быть.
Дездемона-4:
- О дорогой, оставь все эти вздохи,
Уже давно той бурной страсти нет
Конец любви, конец моей эпохи,
Вот окончательный тебе ответ
Разрыв супруги с любовником спутал мысли Отеллы. Стэпа, конечно, знал сценарий (сам писал), но так вошел в образ рогатого мстителя, что позабыл весть текст. Пошел экспромт.
- Хвалю! Хвалю Вас, дорогая!
Не ожидал столь резкий разворот,
Хотел прибить Вас, не страдая,
Влить яду в похотливый рот.
Но передумал. Вас прощаю.
И даже с дома не гоню.
Себя за глупость упрекаю,
За то что – лох себя виню.
Если талант великовозрастного, ошибочно попавшего под косу призыва, Стэпы позволял ему импровизировать, то четвертую Дездемону и Яго отклонение от сценария ввело в ступор. Вроде мочить уже пора неверную супругу, а тут на те – прощение с барского плеча.
Пауза в импровизированном театре грозилась стать театральной.
Стэпе пришлось в очередной раз показывать юношам – кто в коллективе лидер (в миру – кто в доме хозяин).
- Ну что, голубчики, молчите?
Подите живо оба прочь.
Не стоп! Вина мне принесите,
Хоть в чем-то сможете помочь.
Благо старшина, курировавший юбилейные торжества, был готов ко всему. Купленная на станции Тайшет самогонка по цвету вполне сошла бы за молодое белое вино, производимое на территории управляемого мавром острова Кипр.
Через мгновение полный граненый стакан в подстаканнике «20 лет Н.К.П.С.» кроткая Дездемона-4 торжественно вручила супругу. Замахнув упавший полог простыни, картинно подняв локоток (майор оценил) Отелло махом опорожнил сосуд. Виноватый во всем Яго подсуетился с рыбкой. Умиленная зрительница, за неимением букета, вручила аппетитный бутерброд.
- Убив трех, баб я убедился
Любовь насильем не вернуть,
И вот теперь слегка напился,
Пойду немного отдохнуть.
Пошел занавес. Пошли аплодисменты публики. Будь это кино – пошли бы титры. Поезд прибыл на ст. Улан-Удэ.
Пятый акт трагедии – to be continue.

…

Побег с места стажировки был организован блестяще. В пять утра, когда дежурная смена активно смотрела черно-белые сны, а пенсионный фонд учреждения еще не встал с первыми петухами, Лена Бугина выскользнула из комнаты и тихонечко спустилась вниз. Через пять минуть ВАЗ-2101 уже весело бежал по шоссе в направлении Москвы.
Во времена детства и ранней юности жигулиста в библиотеках Союза ССР невозможно было достать книги о секретном агенте 007. Чего уж говорить о счастье увидеть его похождения на большом экране. Но для Лены из XXI века он был именно Бонд, Джеймс Бонд. А она – конечно же девушка Бонда.
Он – в белой рубашке, джинсах, контрабандных кроссовках и с контрабандным же «Мальборо» в зубах. Она – в темных очках, шелковом белом в яркий красный крупный горошек платке, и с яркой же помадой на губах. Опытный оператор мог бы создать соответствующую картинку, увидев которую боссы из «Парамаунт» не раздумывая разорвали бы контракт с Шоном Конори и, чем чёрт не шутит, с «Астоном Мартином».
Ехали быстро, болтая ни о чем.
Он ей определенно нравился. Простой – но не простак. Не красавчик – но самец. Не похож он был ни на одного их участников нескончаемого телепроекта. Многолетнее строительство ставшего уже мифическим Дома превратилось в бесконечное «построение отношений». Уж если с кем и строить любовь, то – с этим вот, жигулистом.
Она нравилась ему тоже. Самая громкоголосая и скандальная, на первый взгляд, практикантка, оказалась далеко не глупой девицей. Да и скандальность эта стала ему поднимать настроение. И тот факт, что постельные приключения прошли мимо нее придавали их отношениям некий эффект дистанции. Хоть на пару – тройку деньков. Бонд правда действовал более оперативно и апперетивно. Ну тут – кто на что учился.
Жигуленок быстро пролетел Калининскую (на то время) область не встретив ни одного поста ГАИ. Их за превышение скорости лишь однажды остановил сержант на мотоцикле «Урал», но парочка было прощена и за пару сигарет отпущена на волю. До Москвы оставалось меньше сотни верст.

…

Пенсионер привык. Иван Иванович Иванов, почувствовав сердобольность попутчиков по часовой стрелке, начал даже немного борзеть. Колбасу вареную и молоко пастеризованное он уже не употреблял. Как минимум сервилат и некий «йогурт». Если вечером наливали – то cognac ONLY.
И он преуспел. Ему это стало нравиться. К хорошему быстро привыкаешь.
…

«Слушайте важное правительственное сообщение» — повторял в течение уже битого часа дежурный диктор по всем телеканалам.
Обессиливший от морального истощения Лебедев уже не в силах был жать на кнопки. Не радовало ничего, сон не шел, глаза не закрывались.
И вдруг… До боли знакомый лик давно не мелькавшего на экране персонажа заставил взбодриться и с ногами забраться в уютное кресло. Ведущий говорил не о политике, не об очередном матче ФК «Зенит» и не о скандалах. Ведущий говорил о перспективе популярного, долгожданного, всеми любимого и всеми смотримого шоу. Он так голосил, так голосил, что елей удовлетворения начал обильно растекаться сначала по экрану, затем и по всей квартире отчаявшегося телезрителя. Еще минут двадцать – двадцать пять – и двери не выдержат. Масло потечет с восьмого этажа вниз, затопляя весь подъезд, а потом весь дом, все Крылатское, все госдачи в Сосновке и далее…
Это было спасение.

Профессор Локоть и не думал уходить из здания райисполкома. Как ни странно, но ряд таких же безумных инженеров из отдела капстроительства увлеклись идеей поиска «точки удара». По мнению ведущего инженера уже сегодня в этом район СУ-156 ведет работы по строительству нового микрорайона. А завтра утром, не позднее 08.35. весь рабочий коллектив будет на площадке и заставит машиниста сваебойной установки за бутылку хорошего армянского коньяку сделать пробный удар. Спать остались на рабочих местах. Спать осталось пять часов.
…

Телесеанс прошел блестяще. Был бы господин Рейтинг допущен на советскую территорию, то разделал бы Герберта Уэллса под орех. Кремлевский мечтатель оказался прав. Ну а Суслов был доволен. Атмосфера в обществе, его более менее удовлетворяла. Наконец то:
и «волки сыты» – положен конец пропаганде безделия
и «овцы целы» — народ успокоен.
Принесли чай. Идеолог снял очки и обернулся. Ленин с портрета одобряюще, с прищуром, подмингнул ему: «Молодец, Миша! Все правильно сделал!»
«Все, да не все»
Благоразумно полагаясь на марксистско-ленинскую диалектику, Михаил Андреевич Суслов решил все же довести дело до логического завершения. Как Ильич учил. При этом действующий Ильич (Л.И.Брежнев, если кто забыл), к слову, ни словом ни духом о происходящим не ведовал, Не его уровень – то ли дело поцелуи с Маргарет Тэтчер и Индирой Ганди. Если клин вышибать клином – то до конца. Обстановка нормализовывалась, и надо было принимать решение – как быть с «бывшим премьер-министром». Можно было:
а). Отправлять обратно в учреждение (майоры ждали у выхода из Останкино)
б). Назначить на должность.
в). Отпустить на все четыре стороны.
Второй лицо в партии склонялся больше к первому решению. О нулевом (см. 1937г.) варианте развития событий думать не хотелось – это крайняя мера.
Мыслительный процесс параллельно шёл и в голове взошедшей останкинской телезвезды. После многочасового шоу он, сидя в гримерке, обдумывал не больше, не меньше – свои перспективы, свое будущее, свою судьбу. Вариантов было три:
a). Вернуться в заведение на очередной консилиум врачей и под опеку майоров.
b). Набраться наглости и потребовать преференций.
c). БЕЖАТЬ! БЕЖАТЬ СЛОМЯ ГОЛОВУ!
Головы все-таки, при этом, ломать не хотелось. С помощью нехитрого сооружения из гримерных штор побег прошел быстро и незаметно. При падении, на последнем метре, боты john lobb доказали свою разрекламированную практичность. «И куда? Туда!» Необъяснимое чутье влекло его к воротам Дачи №2 в Сосновке. Знал бы он – насколько это повлияет на ход для кого последующих, а для кого и прошедших событий. Пошел пешком – обувь позволяла.

….

Пятый акт трагедии, поставленной домовцами в вагоне поезда №43, был неинтересен. Дездемона-4 и Дездемона-5 вдвоем задушили начинающего страдать импотенцией Отелло. Под ядовитые, бездарные и не стоящие публикации четверостишья в исполнении Яго, Стеэлу задавили его же простыней. Оригинальное решение шекспировского произведения, тем не менее, было воспринято публикой аплодисментами.
Устоявшаяся пара удалилась в отдельные апартаменты, а для личного состава был объявлен «Отбой».
Утром в который раз по поездному радио заголосил Кола Бельды с неизменным «отъездом в тундру на оленях утром ранним». Стэпа нервно курил в тамбуре, тупо глядя на проносящиеся мимо ночные уже пейзажи. Хлопала незакрытая дверь из вагона. Зашел старшина. Курили молча. Дорогой мобильный телефон, умерший сегодня утром мешался в кармане. Долгое молчание затягивалось. Аппарат медленно, как на экране, ударяясь о конструкции вагона и издавая серию кинематографичных звуков, полетел на поверхность планеты. Эффект был бы многократно усилен, смотри это в кинотеатрах с системой dolby suround.
- Не повезло тебе, Степа, не повезло. Время у нас такое — обняв новобранца, выдавил старшина, — застрял ты.
- Всем нам не повезло…

…

Поворот с МКАД на место съемочной площадки телепроекта находился на линии пространственно-временного сдвига, и закономерно, что беглянка и ее спутник добрались до «поляны». Дом осиротел. Ни души. Все на месте – людей только нет. Раздался звонок чудом не разрядившегося за неделю мобильного телефона. На экране иронично улыбалась одна из ведущих шоу.
…

Утром в 08.40 сваебойная машина треста СУ-156 нанесла свой очередной «боевой» удар. Дыра времени мгновенно закрылась.
Михаил Андреевич Суслов продолжал свою работу в кабинете на Старой площади, уверенный в том что на дворе 1979 год. Поезд Москва – Хабаровск прибывал на станцию Магдагачи, опять таки в 1979 году. Бригада девушек-практиканток, за исключением одной, куда-то пропавшей, с успехом осваивала новую профессию в том же 1979 году.

Программа «Дом-2» благополучно работала с новым составом участников, смену которых заметил лишь Михаил Лебедев, и то не сразу.

И только старожил столицы Иван Иванович Иванов, пенсионер союзного значения, на старом «Запорожце» продолжал свой бесконечный путь по московской кольцевой дороге в поисках нужного въезда в город.