Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Литература:: - Экспериментальный методЭкспериментальный методАвтор: Giggs — Никита, как в новом скафандре-то? – Иван Анисимович лукаво подмигнул. Его голос в динамиках стал еще более глухим и резким чем обычно.- Непривычно, Иван Анисимович, — тоже улыбнулся парень. - Ничего, привыкай! Не боги горшки обжигают! Ну что, выходим? - Я готова! – Вера помахала возле головы Ивана Анисимовича бластером. - Товарищи, помните о важности возложенной на нас миссии, прошу вас! Плато, на которое опустился корабль, как оказалось, выглядело безжизненным только с большой высоты. Растительность присутствовала, хоть и была неприметной – небольшие побеги каких-то вьющихся растений серого цвета, словно опасаясь чего-то, жались по стыкам валунов и прочим укромным местам. Иногда встречались одинокие, испещренные дырами, широкие листья, немного похожие на земной лопух. Местное солнце, судя по датчикам, не представляло угрозы, хотя и было более жарким, чем земное. Анализ атмосферы выявил наличие нескольких неизвестных соединений. Гравитация слегка превосходила привычную. Все было как-то уж слишком безопасно, просто. Иван Анисимович, как опытный астронавт, удвоил свое внимание. - Я пока возьму пробы грунта, — сказал четвертый член группы, молчаливый бородатый геолог Селезнев. Иван Анисимович ответил отказом: - Чуть позже. Давайте просто постоим минут десять. Селезнев недовольно пожал плечами, чего, впрочем, не было видно из-за массивного скафандра. - Ой, смотрите! – Вера указала на несколько рядов овальных камней. Булыжники стояли по два, один на другом, таким образом, что верхний обязательно должен был бы упасть. Было хорошо видно, насколько мала площадь соприкосновения, и как нерационально были положены камни. Они даже не лежали боком, а стояли, причем опирались на нижний камень более узкой стороной. «Не заметил. Старею», — подумал Иван Анисимович. Внезапно у всех членов группы неприятно затрещало в головах, как если бы они поднесли ухо к приемнику, настроенному на пустую волну и включенному на максимальную громкость. - Кто вы? – раздалось рокотом камнепада в их мозгу. Никита от неожиданности даже припал на одно колено. - Мы – разумные существа с планеты Земля! – дружелюбно ответил Иван Анисимович, вглядываясь в тени за дальними валунами и нащупывая бластер на поясе. - Разумные? – в голосе явно звучали нотки удивления, — Я не встречало еще разумных существ. - Все когда-то бывает в первый раз, — хихикнув, заметил Никита. Члены группы посмотрели на зарвавшегося юнца с осуждением. - Докажите. Вам знаком этот термин? - Знаком, — вздохнул Иван Анисимович, — А разве речь не является признаком разумности? - Нет. Ответ прозвучал суховато, командиру группы даже показалось, что в нем присутствует нетерпение. Видимо, это было очень важно для… того, с чем они столкнулись. - Мы создаем приборы, машины. - Например? - Вот! — Иван Анисимович достал бластер. - Барахло! – злобно громыхнуло у него в голове спустя пару минут томительной тишины. - Мы пишем стихи! – встряла в беседу Вера, заметив, что командир несколько растерялся. - Что? — Белеет парус одинокой В тумане моря голубом!.. Что ищет он в стране далекой? Что кинул он в краю родном?.. Играют волны — ветер свищет, И мачта гнется и скрипит... Увы! он счастия не ищет, И не от счастия бежит! - Сча-сти-я, — задумчиво произнес голос, — это не доказательство. - Как же нам доказать? – теряя терпение, резко спросил Иван Анисимович. - Аннигилируйте самого бесполезного члена вашего сообщества, — предложил голос. - Это исключено! – разрубил воздух бластером командир. Голос умолк. - Бред какой-то, — провоцирует на убийство ради какого-то дурацкого доказательства, — недовольно сказал геолог, — и не надо на меня шикать, мне плевать, что оно меня слышит. - Ведите себя благоразумно, — я п… приказываю Вам, — прошипел Иван Анисимович. – Делать-то что? Контакт не клеится… А я ведь просил контактера в группу, он что угодно кому угодно докажет… Да и не в контакте уже дело — у меня ощущение, что и убраться отсюда целыми проблематично будет… - Может, несколько камней поставить, как вон там? – предложил Никита. - Молчи, сопляк. Еще не хватало в их игры вмешиваться. Тут только дай повод… - Я решило гранулировать ваше средство передвижения. Оно нарушает целостность ландшафта, — вдруг вклинился в разговор голос. По тону было понятно, что спорить бесполезно. - Не делайте этого! Как нам предотвратить это? – тут же закричал командир. - Аннигилируйте самого бесполезного члена вашего сообщества, — повторил голос. Никита упал на колени. Члены группы даже не заметили движения Ивана Анисимовича, которым он приставил бластер к голове парня. Его лицо опухло и почернело – видимо, в атмосфере, которая вошла в контакт с телом через маленькое отверстие в шлеме, был какой-то опасный сильнодействующий яд. «В стародавние времена нашего командира моряки назвали бы морским волком», — восхищенно подумала Вера. - Неверный выбор, — с досадой резюмировал голос. У Веры вдруг не выдержали нервы, и у геолога сначала отвалилась рука, затем появилась косая дыра в спине. Рухнувший труп поднял небольшое облачко пыли. Вера почувствовала, как приятное тепло наливает ее руку, а от нее — все тело. - Теплее, — с легким сарказмом и оттенками грусти подбодрил голос остатки группы. «А я-то недооценивала себя! Я – самый полезный член «сообщества!»», — мысленно возликовала Вера и повернулась к Ивану Анисимовичу. Его взгляд был холоден, с прищуром, как у ковбоев из вестернов, которые она так любила в детстве… «Бесполезно смотреть на его руку. Она быстрее моей. Надо наблюдать за его лицом», — думала Вера. Внезапно губы командира еле заметно стали тоньше, над подбородком появилась напряженная складка… Командир с почерневшим лицом медленно оседал на гравий. Вера еще несколько раз с удовольствием нажала на спуск. Ощущение невероятного блаженства подхватило ее тело, понесло куда-то ввысь. Вера потеряла сознание. На плато опускалась ночь… Верховный Знахарь Мефлюк выключил кристаллотрон и изображение плато, висевшее в центре зала, исчезло. - Итак, вернемся к истории болезни, — проговорил Мефлюк — огромный коричневый червь с тремя парами коротких тонких лап, — пациентка попала к нам от грифальцев с сильными суицидальными наклонностями и клаустрофобией. С помощью экспериментального метода Герарта Штросса, нам удалось внедрить в ее сознание ощущение того, что она – это четыре разные личности другой формы жизни. В данном случае – земной. В зале раздались смешки и раздраженное фырканье. - Что поделаешь, дорогие мои, — это действительно омерзительно, но не более чем обратная катетизация при овулезе. Зал оценил шутку, послышались удары хвостами по полу. - Квантограф показывает, что на данный момент жизни пациентки уже ничего не угрожает. Но… Слушатели перебили его новым потоком оваций. - Позвольте продолжить. Клаустрофобия вылечена, так же как и многоличностность (хотя у нас это не считается отклонением от нормы). Но теперь нам предстоит лечить манию убийства и акустикофобию. Так же, не будем забывать, что пациентка считает себя человеком. Считаю, что на данном этапе мы сделали все, что могли, и пациентку следует передать Землянам, чтобы они могли учесть нюансы, свойственные их расе. Подготовьте пациентку к отправке. Квер и Бурт подползли к столику, на котором лежала пациентка – маленькая розовая желеобразная лепешка с ротовым отверстием. - Ну, что, грузим? – Кверт нажал на необходимый выступ кристальной сферы. На столик опустился прозрачный купол. - А она ничего, — сострил Бурт. - Ну да, посимпатичней моей жены, жаль только, что тоже долбанутая… Бурт, любивший такие шутки, постучал хвостом в пол. Меж тем, яркие квазеркады висевшие на потолке, начинали засыпать, и зал постепенно тонул во мраке… Теги:
12 Комментарии
#0 04:13 25-06-2010X
Хуясе вначале текста я так понимайу безолаберная хуетенъ-все подмигивают а патом вдруг улыбаюца.. да и в конце не лучше.. вцелом несноснай порожняк Не оценил. Хуета какая-то. Афтырь, извини. Хы-хы, зачотная абассака. Понравилось ррргаф! аф-аф-аф-аф, ррррррр рррргаф-гаф-гаф! аф-аф-аф-аф, ррррррр аф-аф! ррргаф! рррргаф-гаф-гаф! гаф! аф-аф! ррргаф! ррргаф! аф-аф-аф-аф, ррррррр аф-аф-аф-аф, ррррррр гаф! аф-аф-аф-аф, ррррррр рррргаф-гаф-гаф! гаф! аф-аф-аф-аф, ррррррр аф-аф! аф-аф! гаф! гаф! Сцобаку в бутку! прочетал Гг. Весьма зачотно. был бы хвост тоже постучал бы. Гигз, как старожил, что ты думаешь про Литпром? ему пиздец? Мне и так тут почти пиздец ищо и провокацыи, ну ебаный стыд. трэшачок такой не проникся. квазеркады, червяки и желеобразные лепешки понравились, даже поулыбалась, хотя органически не переношу фантастику да не особо и фантастика, это как воспринимать. мне понравилось, дас ист гут Еше свежачок вот если б мы были бессмертны,
то вымерли мы бы давно, поскольку бессмертные - жертвы, чья жизнь превратилась в говно. казалось бы, радуйся - вечен, и баб вечно юных еби но…как-то безрадостна печень, и хер не особо стоит. Чево тут поделать - не знаю, какая-то гложет вина - хоть вечно жена молодая, но как-то…привычна она.... Часть первая
"Две тени" Когда я себя забываю, В глубоком, неласковом сне В присутствии липкого рая, В кристалликах из монпансье В провалах, но сразу же взлётах, В сумбурных, невнятных речах Средь выжженных не огнеметом - Домах, закоулках, печах Средь незаселенных пространствий, Среди предвечерней тоски Вдали от электро всех станций, И хлада надгробной доски Я вижу.... День в нокаут отправила ночь,
тот лежал до пяти на Дворцовой, параллельно генштабу - подковой, и ему не спешили помочь. А потом, ухватившись за столп, окостылил закатом колонну и лиловый синяк Миллионной вдруг на Марсовом сделался желт - это день потащился к метро, мимо бронзы Барклая де Толли, за витрины цепляясь без воли, просто чтобы добраться домой, и лежать, не вставая, хотя… покурить бы в закат на балконе, удивляясь, как клодтовы кони на асфальте прилечь не... Люблю в одеяние мятом
Пройтись как последний пижон Не знатен я, и неопрятен, Не глуп, и невооружен Надевши любимую шапку Что вязана старой вдовой Иду я навроде как шавка По бровкам и по мостовой И в парки вхожу как во храмы И кланяюсь черным стволам Деревья мне папы и мамы Я их опасаюсь - не хам И скромно вокруг и лилейно Когда над Тамбовом рассвет И я согреваюсь портвейном И дымом плохих сигарет И тихо вот так отдыхаю От сытых воспитанных л... Пацифистким светилом согреты
До небес заливные луга Беззаботная девочка - лето В одуванчиков белых снегах Под откос — от сосны до калитки, Катит кубарем день — карапуз, Под навесом уснули улитки, В огороде надулся арбуз Тень от крыши.... |