Текинская повесть. Часть 3.

Автор: Урусхан Текинская повесть. Часть 3

Смута

В феврале 1917 после отречения Николая II, Российская империя прекратила своё существование, власть перешла в руки Временного правительства. По всей стране воцарился хаос, были ликвидированы полицейские и жандармские управления, выпущены на волю десятки тысяч уголовников и политзаключённых. Получив деньги от немцев, в Россию возвращался товарищ Ленин. Сидя в пломбированном вагоне, Владимир Ильич строчил свои Апрельские тезисы: Никакой поддержки Временному правительству! Вся власть — Советам! Товарищу Ленину, надо было спешить, иначе дело всей его жизни могло и не состояться. Быстрее, быстрее, пока в стране царит бардак, только бы успеть! Потом он скажет: Промедление смерти подобно!
Но не так страшны были уголовники и товарищ Ленин, хуже всего, Приказ №1. Отныне все воинские части подчинялись не офицерам, а выборным солдатским комитетам. Приказ №1 означал конец принципа единоначалия, конец дисциплины и конец русской армии. А между тем, шла война и не простая, мировая.
Обстановка в Текинском полку была тяжёлой и мрачной. Вечерами офицеры собирались в кабинете недавно назначенного командира полка барона Кюгельгена, пили коньяк, играли в карты, курили папиросы и чилим, язвительно шутили о ситуации в стране.
- Господа, прошу вашего внимания, — наконец, решил перейти к главной теме Кюгельген. – Созвал я вас сегодня, чтобы сообщить новость. Завтра в полк прибывают представители комитета полка, они будут присутствовать при принятии полком революционной присяги. Что будем делать?
- Какие ещё представители? – оторвался от карт командир 1-го эскадрона Яранов.
- Мы ведь отказались выдвинуть представителей из числа рядовых полка, вот, нам прислали своих, — ответил Кюгельген.
- Дожили, — стукнул кулаком по столу командир 2-го эскадрона ротмистр Натансон, опрокидывая уже не первую рюмку коньяка. – Эх, господа, господа, была у нас великая держава, была великая армия, а что теперь? Теперь нам присылают какую-то уличную сволочь, которой мы должны присягать! Господа, предлагаю, сию же минуту, поднять полк и двигаться на Петроград! – встав из-за стола, рявкнул Натансон. — Разогнать к чертовой матери и Временное правительство, и советы собачьих депутатов! Перевешать всех масонов, всех предателей, всех немецких шпионов и делу конец!
- Не горячитесь, ротмистр, — подал голос Ораз-хан. — Двинуться на Петроград мы всегда успеем. Господин барон, — повернулся он к Кюгельгену. — Мы присягали царю, объяснить текинцам, что теперь нужно присягать кому-то другому, подчинить текинцев командованию каких-то оборванцев совершенно невозможно.
Все сидящие согласно закивали головами. Ораз-хан пользовался в полку особым авторитетом. Не только в силу храбрости, проявленной в боях, но и в силу своего знатного происхождения, будучи сыном Дыкма-хана, он имел огромное влияние на туркмен.
- Сегодня они требуют присягнуть Временному правительству, завтра потребуют сдать оружие, куда мы катимся, господа? – выпустив густой дым, отозвался командир 3-го эскадрона Бек-Узаров.
- Но, тогда это бунт, открытое неповиновение, — развёл руками Кюгельген.
- Да, бунт, чёрт возьми! – снова ударил по столу Натансон.
- Объявить о неповиновении и точка! — поддержал его Ораз-хан.
- С нами Аллах! Мы победим! – сверкнул глазами Яранов.
- Господа, господа, прошу вас, соблюдайте спокойствие, — растерялся Кюгельген. — Подумайте, чего мы добьёмся, если откажемся принимать присягу? Поймите, Государь сам отрёкся от престола, надо принимать новую власть, в конце концов, мы не можем биться в одиночку, сейчас повсюду хаос, но он пройдёт, найдётся кто-нибудь, кто соберёт осколки армии, восстановит страну, смута когда-нибудь закончится. А пока такого человека нет, нам необходимо сохранить полк. Господа, нужно придумать какую-нибудь хитрость. Комитетчики люди тёмные, необразованные. Я в полку человек новый, вы знаете своих подчинённых лучше меня, придумайте что-нибудь.
В комнате наступило тягостное молчание. Натансон снова приложился к коньяку, Бек-Узаров достал из портсигара очередную папиросу, Яранов встал из-за стола и начал нервно расхаживать по комнате.
- Господин барон прав, — наконец, прервал молчание Ораз-хан. – Главное сейчас сохранить полк и переждать смуту, человек, который встанет на защиту страны рано или поздно появится, и текинцы должны быть готовы выступить под его началом. У меня есть одна мысль насчёт присяги, господа, — хитро подмигнул он всем собравшимся.
- Излагайте, господин полковник, — обрадовался Кюгельген.
- Не томите, полковник, говорите, — раздались голоса других офицеров.

***
Наутро в штаб полка явились одетые в потрёпанные шинели комитетчики. Их жалкий вид резко контрастировал с нарядной формой текинцев.
- А почему ни у кого нет красных бантов? – развязно спросил барона Кюгельгена явно нетрезвый комитетчик.
- Побойтесь Бога, — с наигранным испугом посмотрел на него командир полка. – И умоляю вас, говорите тише, — перейдя на шепот, продолжал барон. – Воины полка мусульмане, их цвет зелёный, вы можете оскорбить их религиозные чувства.
- Не валяйте дурака, полковник, какие к чёрту религиозные чувства, Бога нет! – не унимался пьяный комитетчик.
- Вы разве ничего не слышали про случай в Кабардинском полку? – таинственно спросил Кюгельген комитетчика.
- Нет, — покачал тот головой. – А что там было?
- Страшное дело, еле уговорили кабардинцев сдать оружие представителям комитета, те пришли получать, а один возьми и скажи, нет мол, никакого Аллаха!
- Ну, и?
- Ну, и, — передразнил комитетчика Кюгельген.- Вырезали всех в одночасье, никто и глазом не моргнул!
Повисла мрачная пауза, пьяный комитетчик враз протрезвел.
– Господа, ну, что же вы молчите? – как ни в чём не бывало, продолжал Кюгельген. – Разрешите начинать церемонию?
Комитетчики согласно кивнули головами, и Кюгельген подал знак. Из строя выехал бородатый полковой мулла в чёрной папахе, обвязанной зелёной лентой, воздел руки к небу и зловеще заголосил. Остальные текинцы застыли как статуи, глядя на свои ладони, и что-то зашептали.
- Что они делают? Это что, присяга? – недоумённо завертели головами комитетчики.
- Конечно, господа, — еле слышно отозвался Кюгельген.
- Почему присяга принимается не на русском языке? – не унимались комитетчики.
- Какой русский язык, это жители пустыни, по-русски они почти не понимают. И прошу вас, тише, не забывайте историю о кабардинцах.
- Как же вы ими командуете, полковник?
Кюгельген в ответ лишь махнул рукой.
Через несколько минут «присяга» закончилась.
- Это, что всё? Почему так быстро? Вы нас дурачите, полковник! – раздался недовольный голос одного из комитетчиков.
- А, по-моему, присяга прошла нормально, — дёрнул своего коллегу за рукав другой.
- Господа, господа, прошу вас не кричите, поверьте мне, это совершенно дикие люди, я их сам боюсь, какое счастье, что теперь полком будете командовать вы. Кстати, рад вам сообщить, текинцы приглашают всех вас отпраздновать принятие присяги, для них это знаменательное событие. Сначала на ваших глазах зарежут барана, потом красного петуха, будет много крови, потом… Господа, вам будет очень интересно, к тому же, ближе познакомитесь с полком…
- Большое спасибо, полковник, — пробормотал один из комитетчиков. — Мы ценим ваше гостеприимство, но мы торопимся.
- Нет, нет, нет, — покачал головой Кюгельген. — Отказываться ни в коем случае нельзя, боюсь, вам придётся остаться, отказ это неуважение и тогда…
- Послушайте, полковник, — схватил Кюгельгена за руку тот комитетчик, который ещё недавно был недоволен отсутствием красных бантов. – Скажите им, пожалуйста, мы уважаем их обычаи, но мы, правда, спешим. Полковник, прошу вас, объясните им всё правильно и я навеки ваш должник.
- Дайте подумать, — нехотя согласился Кюгельген, насупив брови. — Ну, что ж, попробую.
Подойдя к Ораз-хану и Яранову, Кюгельген что-то им зашептал. Глаза текинцев вмиг налились кровью, Яранов сжал кулаки, а Ораз-хан потянулся к сабле. Кюгельген торопливо зашептал что-то ещё, и лица текинцев слегка подобрели. Посмотрев в сторону комитетчиков, они закивали головами.
- Уф! – театрально вытер пот со лба Кюгельген, вернувшись к комитетчикам. – Чего мне это стоило, господа, одному Богу известно, но всё же удалось уговорить их не сердиться.
- Большое спасибо, полковник, большое спасибо!
Комитетчики по очереди трясли Кюгельгену руку и пятились к выходу.
- Но, учтите, господа, приглашение в силе, в следующий раз ни в коем случае не отказывайтесь! – кричал им вдогонку Кюгельген.
- Конечно, конечно, полковник, в следующий раз обязательно!
Как только представители комитета исчезли, во дворе, где проходила лжеприсяга (а на самом деле чтение первой Суры из Корана), раздался дружный громкий хохот.

Продолжение следует.