Золото Туркестана. История времён безумной войны. Продолжение

Автор: Урусхан Глава 4. Красные басмачи.

В 1919 году в Среднюю Азию пришёл новый великий завоеватель, завоеватель нового типа. «Генерал от революции» Михаил Васильевич Фрунзе сам уроженец Туркестанского края, он владел приёмами азиатского коварства в гораздо большей степени, чем все курбаши, эмиры и ханы вместе взятые. Но для начала Фрунзе навёл в частях Красной Армии Туркестана элементарный порядок, благодаря чему прекратилась практика бессудных расправ и грабёж местного населения. Ну, а потом энергично взялся за решение более важных задач по усмирению непокорного края.

***
- Обстановка в Ферганской долине Михаил Васильевич крайне опасна. Долина наводнена бандами басмачей, это и Иргаш и Хал-Ходжа, но самый опасный Мадамин-бек. Что выделяет его среди других бандитов, товарищ Фрунзе, так это то, что басмач этот пользуется поддержкой широких слоёв населения, причём не только у мусульман. Его опора это бывшие царские офицеры и еврейская буржуазия….
- Осипов по-прежнему с ним? – перебил Белова Фрунзе.
- С ним, гад. Но мы его достанем, товарищ Фрунзе, обязательно достанем.
- Только, живьём, Иван Панфилович, только живьём! Ну, продолжай, извини, что перебил.
- Так, вот, с другой стороны, — продолжал Белов. — О Мадамин-беке отзываются как о человеке трезвомыслящем. Судя по всему, курбаши постепенно осознает, что борьба против Советской власти обречена на провал. У нас уже имеется опыт переманивания некоторых лидеров басмачей на нашу сторону, между собой мы с товарищами в шутку называем их красными басмачами, — усмехнулся Белов.
- Ну, что ж Иван Панфилович, это хорошо, необходимо продолжать прощупывать Мадамин-бека. Если он колеблется, надо поколебать его ещё больше, обещайте всё, что угодно, лишь бы переманить на нашу сторону, на худой конец внести среди бандитов раскол, а там время покажет.

***
- Ну, вот, как видите, господин Мадамин-бек, вы находитесь в полной безопасности, как я и обещал, — весело начал Фрунзе. — Ни один волос с вашей головы не упал.
- Да, я вижу, что лично вам можно верить господин Фрунзе, — согласился Мадамин-бек.
- Ну, тогда давайте, закончим предисловия и поговорим о деле, — предложил Фрунзе. — Вы ознакомились с нашими требованиями, теперь мы готовы выслушать вас.
- Вам, наверное, не понравится то, что я скажу, но мне очень трудно поверить в обещания и гарантии, Советская власть вела себя в Ферганской долине так, что…
- А как ещё вести себя с бандитами? – не сдержался Белов.
- Погоди, погоди, Иван Панфилович, не горячись — остановил Белова Фрунзе. — Я тоже не первый день нахожусь в Туркестане, обстановку знаю и должен сказать, что господин Мадамин-бек частично, прав.
Белов недоумённо посмотрел на Фрунзе.
- Да, да, Иван Панфилович, прав. Следует признать, временами Советская власть выступала не защитником населения, а его притеснителем. Скажу прямо, то, что творили в Ферганской долине от имени Советской власти отряды Красной Армии Туркестана, не лезет ни в какие ворота. Так может вести себя только бандитская власть, а не Советская. От рассказов, которые, я услышал, просто волосы дыбом встают. Повсеместные бессудные публичные расправы над пленными, грабежи, мародёрства, чёрт знает, что!!!
- Михаил Васильевич, мы с этим боролись, — ответил Белов.
- Плохо боролись, Иван Панфилович, — возразил Фрунзе. — Мы — Советская власть, а не бандитская. Сейчас по расследованию всех этих фактов создана специальная комиссия, и я вас уверяю, господин Мадамин-бек, все факты тщательно расследуются. Виновные понесут наказание. Но согласитесь, это дело прошлого, а нам надо думать о будущем, надо думать о том, как остановить эту ненужную войну. Скажите прямо, что вы на самом деле думаете о нашем предложении, о включении ваших отрядов в ряды Тюркской советской бригады?
- Я согласен, но при условии, что за пределами Ферганы мои джигиты воевать не будут.
- Ну, это уж слишком, — опять не сдержался Белов. — Красной Армией руководит Реввоенсовет, а не командиры на местах, мы не для того, повсеместно боремся с партизанщиной, чтобы вводить её здесь.
- Опять, ты рубишь с плеча, Иван Панфилович, — снова возразил Фрунзе. — Ситуация везде разная. Я не решаю эти вопросы лично, господин Мадамин-бек, но всячески поддержу ваше требование, я с ним согласен, пусть люди защищают свою землю.
- Ну, что ж, тогда последнее и самое главное требование. Оно касается порядка после войны. На территории Ферганской области должно быть введено шариатское право, суд казиев, который будет судить мусульман, и назначать им наказания по шариату, конечно, исключая те наказания, за которые по шариату полагается смерть или побои. При несогласии с решениями шариатских судов правоверные могут подавать жалобы в органы Советской власти. При таком порядке наш народ быстрее примет новую власть.
- Ну, это неслыханно, — развёл руками Белов. — Это то, что было при царском режиме, ты, что, хочешь подменить Советскую власть?
- Товарищ Белов, успокойтесь, я вас умоляю, не так уж это и невозможно, и здесь я согласен с господином Мадамин-беком, необходимо предоставить местному населению некую традиционную форму управления. Не вижу в этом ничего плохого.
- Товарищ Фрунзе, это не лезет ни в какие ворота.
- Поговорим о том, что куда лезет и не лезет на заседании Туркестанской комиссии, товарищ Белов, — холодно отрезал Фрунзе и, глядя на Мадамин-бека, продолжил:
- Но, у нас господин Мадамин-бек, тоже есть одно условие.
- Какое?
- Осипов и все, оставшиеся в живых участники ташкентского мятежа без всяких условий должны быть выданы Советской власти!!!

Продолжение следует.