Лосиное счастье или весть зоофилии

Автор: The Ethical Slut Как-то раз, на воскресной ярмарке, пропитой деревенский алкаш Веня Волков приобрел лося. Нахуй ему нужен лось он сам не знал, но чувствовал, что это послание свыше. По дороге домой он вдавился в коровью какашку, и жуткая вонь преследовала его по пятам несколько верст.

Лось бы однозначно мужского пола, ибо между ног болтался настоящий лосиный хуй. Веня решил подъебать лося, щекоча его яйца. Лось, однако, отреагировал весьма неблагодарно – громко и предательски бзднул. Идущие рядом люди с отвращением посмотрели на Веню и позатыкали носы. «Пошли вы нахуй, аристократы» — мысленно возмутился он и почесал теперь уже свои прелые яйца. Вынимая руку из трусов, Веня случайно зацепил и выдрал пучок волос с лобка. Его писклявый рев озарил поселок.

Он уже несколько недель пытался докопаться до причины этого зуда, а теперь вдруг понял, что сильно хочет ебаться (идея о том, что он не мылся полгода, увы, не посетила его, воистину гениальный, мозг). У него никогда не было жены, но он нехило умел задрачивать, пялясь на коровье вымя в хлеву. Как только он чуть повзрослел, он устыдился сего занятия и решил соблюдать целибат, о котором услышал из проповеди отца Макара в местной полусгнившей часовне. Теперь же похотливое семя отважно просилось наружу.

Поразмышляв, Веня решил, что лучшим способом избавиться от давления в лобке будет совокупление с животным. «Отъебать лося это конечно некультурно, но зато быть может меньше согрешу, чем при обычном прелюбодеянии. Иначе зачем Господь дал мне знак приобрести его?» — рассудил он. Отыскав кусты на опушке леса, Веня снял свои вонючие, пропитанные саньем годичной давности, трусы и взял в руки хуй. Однако, вставать этот хуй на лося не собирался. Тогда товарищ Волков четко представил коровье вымя внутренним взором и стал задрачивать, ощущая как хуёк надувается в мозолистой ладони. «Так…накачали шарик…А теперь взлетаем!» — размышлял Веня и раздвинул пальцами лосиную сраку.

От неожиданности лось взревел и серанул комком свежего говна на живот зоофила. «Мудак!» — заорал вожделеющий к лосю алкаш и отвесил животному пендаль. Лось окончательно охуел от дерзости, резко развернулся и вздел Веню на рога, изрядно пропоров ему брюшнину. Пострадавший стал блевать кровью и из последних сил поковылял к медпункту, путаясь в своих штанах. Свирепый лось завидев голую и грязную сраку Вени, ощутил страстное вожделение и наскочив на него, как кобель на сучку, удивительно метко засадил свой хуй в грязное отверстие. Веня всхипнул и взмолился Господу Богу о Спасении.

Лось, однако, орудовал все быстрее и быстрее, надувая свой огромный хуй страстной кровью. Анальная боль заставили Веню кричать, а кровопотери терять сознание. Он увидел отчий дом, мать и отца, родимый детский горшок, до краев наполненный желтым саньем. Вся жизнь пролетела перед глазами.

И вот открылись взору райские врата – сооружение из двух огромных бутылок водки «Пчелка», рядом святой Петр в шароварах, по пояс обнаженный, с татуировкой «Ебал я всех врот» на груди.

- Пусти в рай, Петруша, Господом Богом прошу! – взмолился Веня, упав на колени.

- Пошел ты нахуй, зоофил поганый! – заорал Петр и закурил Беломорканал.

- Пусти, дорогой! Всю жизнь чистым сердцем жил, чужих жен не трогал, родителям каждый день не то что рюмками, стаканами почести отдавал!

- Извини, Веня, зоофилов мы не берем. Вдруг ты кота райского выебешь? Мне же потом Батя Небесный наш такой пизды ввалит!

- Не буду я котов ебать, клянуся!

- Это ты сейчас так говоришь, а вдруг наебешь, возьмешь и выебешь! Нет уж, Веня, нету тебе места посреди Рая Небесного, пиздуй в Ад, ослиц там вдоволь – их ебать будешь.

Расстроился Веня, развернулся и пошел искать дорогу в Ад. Идет, видит под кустами два алкаша его родимую «Пчелку» разливают. «Пиздану-ка с ними по стопочке, чтобы в Ад смелее идти было» — решил он.

- Эй, мужики, налейте несчастному, горе лютое, Петр нахуй послал, в Рай не пускает,- обратился к алкашам Веня.

- И нас он тоже нахуй послал, присядь, выпей, — соболезновали ему алкаши.

Выпили мужички, разговорились, один и спрашивает Веню:

- Тебя-то почему в рай не пустили?

- Каюсь, братки, лося ебать решил с горю то, а потом лось меня на рога подсадил и до смерти выебал. Мне Петр и говорит: иди нахуй, ослиц в Аду ебать будешь. А вас почему?

- Я пизду бомжихе вылизал всего за пять рублей. Петр и говорит – коли так дешево язык свой ценишь, вот и иди нахуй, раскаленные яйца чертей в Аду лизать будешь, — поведал один алкаш.

- А я водку говном своим закусил – хули делать, если тухлые огурцы закончились. Мне Петр и говорит: ты водку, сей напиток священный, говном своим осквернил, вот и иди нахуй, саньё бесов в Аду своим дерьмом закусывать будешь, — рассказал второй.

- Ох, горе нам, мужики! Как бы достичь нам Спасения! – зарыдал Веня, ковыряя в носу.

- Да…грехи свои как-то искупить надобно, — прослезился первый алкаш.

- Может попросим Петра шанс нам дать вину свою загладить? – трезво рассудил второй.

Веня и другой собутыльник согласно кивнули. Пошла троица сия к Петру, а Петр совсем стыд потерял: прямо перед Вратами Райскими красну девицу раком нагнул и ебёт. Девица мясистая, загорелая, груди словно кокосы. Кричит, стонет, грудями гремит, словно погремушкою. Не сдержались Веня и его компания, давай залупы надрачивать. Минут через пять кончил Петруша красной девице в рот, а троица алкашовская осеменила землицу пред Вратами Райскими. Девица поспешно оделась и проследовала в Рай.

- Хули надо, в Ад пиздуйте! – заорал Петр, увидев троих дрочеров.

- Петруша, милый, дай нам шанс грехи искупить! Не хотим хуйней всякой в Аду заниматься! – взмолились они.

- Ладно, хуй с вами – выпишу епитимию. Тот, что пизду бомжихе лизал пусть вшей из её же пизды высосет, скушает, устыдится деяния сего и очистит себя от греха. Тот, что говном своим «Пчелку» закусить вздумал, сука, пусть оббухается так, что сблюет, а потом всё это обратно искушает, устыдившись. Ну а ты, Веня, зоофил ебучий, найди лося того, что насмерть тебя заебал и минет ему сделай, воздав почести да сперму искушав, устыдившись. Все ясно, распиздяи? – закончил свою речь довольный Петр, застегивая ширинку.

- Все ясно! Разрешите идти, святой апостол? – воскликнула троица.

- Пиздуйте, да учтите: воскресните лишь на сутки, а потом все трое от инфаркта издохните – не ссыте, произойдет сиё мгновенно, больно не будет.

Воскрес Веня на той самой опушке, со спермой лосиной в жопе, весь в крови и говне. На месте порезов от лосиных рогов остались лишь шрамы. Одел Волков трусы, подтянул штаны и пошел по опушке лося разыскивать. «Коль сыскать не получится за сутки – пиздец мне!» — справедливо рассудил он, вдавившись в лосиную какашку. Какашке сией Веня возрадовался, ибо свежая она была и, значит, лось где-то поблизости ошивался. И точно – только шагнул за рядом стоящие кусты и видит, как лось его любимый цветочки нюхает. «Иди сюда, родимый!» — воскликнул Веня и шагнул ближе к животному. Лось не шелохнулся.

Затем он взял в руки лосиный хуй и стал медленно надрачивать, лаская головку кончиком языка. Лось отреагировал весьма дружелюбно и раздвинул пошире ноги. Из его жопы воняло говном и запах доносился миньетчику в ноздри, но Веня не обращал на это внимание, с наслаждением ощущая, как хуй наполняется во рту кровью. С наслаждением отсасывая, он ласкал пальцами рук лосиные яйца. Лось был весь в счастье.

И тут вдруг осенило его, что не достичь ему так Спасения! Ведь не устыдился он вовсе, а наслаждался лишь! «Как же бля устыдиться-то?» — размышлял пропитой зоофил, – «Точно! Надо чтобы кто-то засек меня и пристыдил со стороночки!».

Вышел Веня на дорогу поблизости и завидел двух мужичков-рыбачков в походочных комбинезонах. Один из них – лысый амбал с наглой рожею, а второй – какой-то долговязый укурок с веснушками.

- Эй, мужики! – крикнул им Волков.

- Чего тебе? — запах говна, исходящий от Вени настиг носа амбала. Он сморщился.

- Хотите поржать?

- Ну?

- Пойдемте со мной за опушку, я там у лося отсосу, а вы позабавитесь.

- Да иди ты нахуй! Надо больно такое шоу! – выругался амбал.

— Беда! Каких только разъебаев земля не носит! – поддержал его товарищ, и они собрались было ступать дальше, как Веня в сердцах изрек:

- Бля, мужики, позарез надо мне устыдиться! Заплачу я вам, каждому по тысяче, поблядошкой буду!

- А есть ли деньги то у тебя? Ты же бомж какой-то хуев, — усмехнулся амбал и подмигнул товарищу.

- Да есть, есть. Недалеко припрятаны, вчера только с корешком одним хату обнесли купца местного.

- Ладно. Только учти, если наебешь и не заплатишь – пиздец тебе! – глаза амбал недобро свернули.

- Да какие проблемы, мужики! Все путем будет!

Лось, слава Богу, не съебался и ошивался неподалеку. Сосать у лося при свидетелях Вене действительно было жутчайше стыдно, лицо его налилось краской, но в тоже время писька встала от факта публичного унижения (а он еще в детстве ощущал в себе склонности к мазохизму). Когда лось кончил, а Веня проглотил сперму с почтением, мужики заржали и зааплодировали:

- Ну ты и долбоеб! Таких еще поискать надо!

- Чего не сделать только ради Рая Небесного, — задумчиво ответил Волков и подтер подбородок сраным лосиным хвостом.

- Ладно, давай теперь деньги.

- Нету их, мужики. Напиздил я, простите меня грешного, — Веня виновато опустил глаза и взмолился Петру, чтобы от инфаркта раньше срока издохнуть. Но сией молитве не суждено было быть услышанной.

- Я так и знал, что он пиздобол! – воскликнул долговязый.

- Ладно, ладно… Тогда сейчас я дам ему пиздюлей, как и обещал, — огромная фигура амбала приблизилась к Вене. Он даже не пытался бежать. В конце концов, запиздил амбал Веню на смерть в ярости, и душа покойного устремилась обратно к Воротам Райским.

Завидев Веню, Петр мальца прихуел:

- Что-то, Волков, на тебе совсем лица нет.

- Все, Петруша, ради искупления греха! – сказал Веня губами, ныне больше похожими на раскатанные блины, посматривая на Петра сквозь щелку опухших глаз. Только слово последнее договорил и двумя последними зубами на землю сплюнул.

- Да тут дело такое, Волков…, — Петр почесал за ухом и тяжело вздохнул. – Короче, не пущу я тебя нихуя в Рай.

- Как же так, Петруша? Я же устыдился и пизды получил! – взмолился Веня и сокрушился в слезах покаянием.

- Да, действительно…Но и в Ад я тебя отправлять не имею намерения. Просто, понимаешь, зоофилию тебе искоренить все же надобно. Так что ступай тына землю искупать грехи далее. Помойся же, наконец и трусы приобрети новые. Не могу я тебе позволить в Раю вонять, как урна помойная, птиц небесных распугивать.

Щелкнул Петр пальцами и все исчезло. Проснулся Веня утром воскресным, солнечным, на опушке знакомого леса. Поднял он глаза свои и узрел, что прямо над ним, на ветвях деревца, труселя висят новые. Улыбнулся Волков улыбкою искренней, да и решил бросить пить и начать жизнь свою заново в Господе.