Конец быдла

Автор: Fairy-tale Конец быдла
20 декабря 2012 года в клубе «Армагеддон», одном из популярнейших мест столицы, проводилась вечеринка, посвященная концу света и соответственно Апокалипсису и Второму Пришествию. Вывеска «Встреть Апокалипсис вместе с нами и зажги как в последний раз!» переливалась неоновыми огоньками у входа, где наряженный ангелом Гоша-фейсконтрольщик отсеивал быдло от «приличных» людей, а охранник Костян в костюме черта давал зарвавшимся тусовщикам по рогам. Хозяин клуба Славик, сын олигарха и редкостный дебил, подсчитывал доходы, мысленно обращая их в стоимость любви продажных девок. Его друг и соратник рок-певец Демон (по паспорту Дима Пукин) сидел перед огромным зеркалом в гримерке и мрачно смотрел на то на визажиста, пытавшегося добиться полного сходства Димы с Хозяином Ада, то на друга Славу, зажавшего «бухло». Слава сам не пил спиртного вследствие аллергии на все этиловосодержащее, поэтому алкашей ненавидел люто, а тех, кто бухает на работе – вдвойне. Демону он пообещал неимоверное количество бухла, причем самого дорогого и бесплатно, но с условием: тот сперва отпоет положенные пять композиций, а потом пусть квасит.
С тем же условием Слава принял певичку Настю Дорожкину, блиставшую в шоу-бизе под кличкой Ангелочек с лирическими композициями о платонической любви. Настюха квасила примерно так же сильно, как Демон, нажиралась к концу вечерины в полное говно и уезжала на такси с очередным блондинчиком. Ходили слухи, что она не брезговала экстази и коксом. Девка, которая болела триппером чаще, чем детсадовский ребенок насморком, удивительно нежно пела о совместной встрече рассвета и душевных терзаниях юных девственниц, выступала в шоу «Встреть Апокалипсис» как добрый ангел, который принимал под свое крыло всех спасенных после того, как Хозяин Ада уводил в геенну вечную «быдло». Она по сюжету должна была обсыпать золотую молодежь долларовыми купюрами.
Роль «быдла» исполняли актеры недорогого провинциального театра Гоша и Ириша. Гоша изображал рабочего, эдакого лоха в замасленной спецовке (дворник одолжил), а Ириша – колхозницу, жирную телку в ситцевом сарафане и косынке с люрексовыми розочками. Демон изгонял актеров со сцены под звуки собственной песни «Убей лохов». Настя Дорожкина звала на ту же сцену двух блядей, ублажавших Славика еженощно за строго установленную таксу.
За час до начала шоу его непосредственные участники сидели в огромной актерской гримерке и репетировали выход. Настя Дорожкина полулежала на диване, обняв за шею Гошу в жутком ватнике.
- Прикинь, я ни разу не трахалась с обычным работягой, — откровенничала она, — постоянно с музыкантами. Нет, вру, один раз с нашим садовником. Он, сука, такой умный, студент МГУ, прикинь? Такие цветы выращивал! Но трахался хреново, без огонька. А работяги, говорят, сущие звери! Ирка, ты не ревнуешь Гошу? – Настя повернулась к толстой Ирише.
- Да я мужиков вообще как класс не воспринимаю, — хмыкнула та, — мой идеал – это Ева Польна.
- Ты лесби, да? – удивилась Настя. – А вот я ни разу не спала с лесбиянками. Нет, вру. Один раз с подругой Янкой, но мы были бухие и нам было пофиг. У нее подмышки воняли. Настоящие лесбиянки – это сущие звери!
- Хочешь звериного секса – трахни Славика, — посоветовала одна из клубных блядей. – Он в сексе – просто чокнутый тигр!
- Скорее козел, — добавила вторая блядь.
- У меня ни разу не было секса с животными, — протянула певичка Дорожкина, наматывая на палец золотистый локон.
- Нет, вру, однажды я переспала с хомячком, но он был бухой, и у него не встал, — передразнил Настю тонким голосочком актер Гоша, и все дружно заржали.
- А не бухнуть ли нам? – спросил Демон у честной компании, доставая из пакета с надписью «Прада» три пластиковых бутылки объемом под 2 литра с надписью «Напиток Буратино». – Тут вискарь, — пояснил он удивленным товарищам, не знавшим, что из сказочного героя в далеком детстве делали напитки. – Это мне уборщица тетя Клава принесла за небольшую мзду. Ее никогда не обыскивают. Охранник Костян – племяш ей родной.
Компания радостно раскрыла рты, нашпигованные дорогими протезами, принимая в безразмерные желудки американское пойло, щедро разбавленное дешевым первачом, который гнал муж тети Клавы. Чистый виски пошел к племяшу Костеньке, которого тетя Клава по причине бездетности любила больше всего на свете. На втором месте по значимости у нее стояло бабло.
К началу шоу все были пьяны в дрова и лежали на кожаных диванах вповалку, часто икая. Менеджер Степа, заглянувший в гримерку, убежал с криком «Шеф, все пропало!» на ковер к Славику. Клубная молодежь, ожидавшая живого концерта Демона и Ангелочка, звала алконавтов на сцену звериными воплями, не подозревая, что шоу под угрозой срыва. Славик рвал на себе остатки волос и яростно матерился, причитая, что лучше бы он позвал Надежду Кадышеву или хор из дома престарелых.
И тут случилось странное: на сцене появился высокий мужчина в белом наряде на манер древнегреческого хитона. За его спиной отчетливо виднелись крылья.
- Покайтесь, грешники, ибо вы очень скоро умрете, — сказал он спокойно, протягивая в зал тонкие длинные руки.
Золотая молодежь радостно принялась хлопать в ладоши, сочтя пришельца гвоздем программы.
- Вы все, кто пришел в это сатанинское место, скоро умрете и предстанете на суд Божий нераскаянными, — продолжал тот, — вместо того, чтобы с пользой прожить свою жизнь, вы занимаетесь блудом и пьянством, употребляете наркотики и сквернословите! Покайтесь, ибо пришел ваш последний час!
Откуда-то из потолка раздалась органная музыка, а непонятный мужчина исчез. Золотая молодежь восторженно взвыла, а Славик и менеджер Степа вытерли лбы, покрытые испариной.
- Надо найти того чувака, что выступал, и предложить ему контракт и хорошие бабки, — заметил Степа.
- Ага, — согласился Славик, — он наше шоу практически спас. А этих придурков я в землю закопаю, когда они очухаются.
Страшной силы подземный толчок сотряс клуб. В мгновение ока в огромную трещину, возникшую под клубом, ушло все помещение с персоналом клуба и его посетителями. Визги и истеричные крики доносились из-под земли еще долго, однако спасатели вытащили из-под обломков только трупы. Родители Насти Дорожкиной, простые трудяги из деревни Большие Грязи, помянули дочку парой недобрых слов и переключились на воспитание младших детишек, коих в семье еще было семеро. Пять лет назад шестнадцатилетняя Настя сбежала из отчего дома с потертым кошельком, в котором хранились все сбережения многодетной семьи, и с тех пор родня не желала с ней общаться, впрочем, сама Настя к этому не стремилась.
Какой-то охочий до сенсаций журналюга назвал статью о провале клуба под землю «Апокалипсисом для светского быдла», рабочие и крестьянки повздыхали над сенсацией и тут же забыли об этом.
Мир уверенно шел к своему последнему часу.