День был хорош
Автор:
[ принято к публикации
03:17 27-08-2012 |
Евгений Морызев | Просмотров: 680]
День был хорош – мы были хороши,
Гораций был – философ, но Гораций,
он не сумел бы, так вот – от души,
чтоб над собою взять и посмеяться.
Смеяться всласть – скрывая что болит,
ведь не впервой ковёрным быть у Бога,
нам нужно малость – просто сделать вид,
и научиться мыслить о немногом.
Наука — жить, не думая о том,
что, для воды, препятствие — не дамба,
препятствие – течение, притом,
что сделанное за день только штампы –
копирка истины, без чувств и без судьбы,
короче говоря – сплошное блядство.
Взять документ о том, и если – был,
спокойно в уголочке расписаться.
О том, что — знаю, привлечён и жил,
исправиться – готов, поставить росчерк.
День был хорош, мы были – хороши…
Гораций был поэтом…
Что есть проще?
По второй, и по третьей..
По пятой - выпили
И уже не поминки, а - юбилей
И вдове за -"Простите, но..." - зубы выбили
И орём по французски -"Гарсон - налей!!"
Веселится народ.. Лишь бы повод - а кто там
Народился иль умер, неважно - право
Где-то рыбу нащупывают эхолотом
А у нас после взрыва всплыла орава
Ешь - не хочу....
От усердия Олег даже высунул язык. Он впервые в жизни собирал паровоз из Lego.
Кто-то скажет, - Подумаешь! И добавит пренебрежительно, - Тоже мне, нашёл занятие! Делать больше нечего в выходной?
Чем заняться в воскресенье, у Олега как раз было....
Я смотрел в его черные цыганские глаза и гадал, когда же он бросится. Да, глаза у него были что надо. Тяжелые, липкие, паучьи. Они внимательно следили за мной, за каждым моим движением. Малейшее изменение положения моего тела фиксировалось их черной сетчаткой, и передавалось по злым и острым рецепторам в мозг....
О Боже мой, какая прелесть —
Пишу любовные стишки.
Амур попал конкретно в челюсть,
Не тратя сил на потрошки.
Подкрался, голожопый, сзади,
Как Чингачгук, ни дать, ни взять:
Подставил девушку на "Ладе"
Под бампер моего "Икс-пять"....
Я познакомился с дядей Адольфом возле старого клена, где по городской традиции прикрепляли уведомления о смерти. Это был толстяк, еще не очень пожилой человек, одетый в светлые старенькие джинсы с малозаметным желтым пятном на мотне. Его лисина, жарко пылающая летом, была выглажена до коричневого блеска, а аппетитные жировые складки волнами катившие на лоснящуюся шею, вызывали расположение моему уже давно сложившемуся вкусу о наружности....
