532

Автор: Ska1n Мне 26. Я работаю в исследовательском институте на кафедре кибернетики. Вместе с коллегами пытаемся решить, как нам кажется, важные задачи в области искусственного интеллекта. Все те, кто знает меня не так давно и впервые узнает мой возраст – удивляются. «Да тебе меньше сорока не дашь!» — с удивлением восклицают люди, только что узнавшие мой возраст. Забавно, а 3 года назад мне и восемнадцати не давали, как по возрасту, так и по характеру. Да… три года… всего лишь 1095 дней, а каждый для меня тянется, как целый месяц. Наверно, так долго дни длятся только у заключенных в одиночных камерах, да и тех, кому огласили дату их казни…

Все началось три года назад. Я проснулся от дикой боли в голове. Левое полушарие просто раскалывалось на части. «Вроде выспался» — думал я – «вчера не пил, сигарет много не выкурил… может голова переутомилась от постоянных мыслей? Надо бы выпить что-нибудь от головы». Тот день я запомнил на всю жизнь, любой звук или свет давили на виски со страшной силой, будто кто-то в голове построил кузницу и с каждым громким звуком вокруг, тяжелый молот опускался на наковальню и пронзительным гулом отдавался в самые потайные уголки моей головы. В тот день я выпил шесть таблеток обезболивающих, десятки раз брал в руки тонометр, а на циферблате, как на зло, стояла отметка нормального давления. День длился долго и мучительно. Под вечер я был совсем измотан, казалось бы, почти весь день пролежал в постели и ничего не делал, а с ног валился, как будто впервые оттарабанил двенадцатичасовую смену в угольной шахте. Засыпалось так же мучительно, как и бодрствовалось днем. Отключившись под утро, я проснулся, где-то, в три часа дня. Голова продолжала болеть, как и по сей день.

За эти три года, где я только не побывал, по началу, оббегал всех, кого только можно: от терапевтов до хирургов. Какие только не брали у меня анализы, и к каким прибором только меня не прикладывали, у всех врачей под конец диагностики был один ответ – причина неизвестна. На второй год этой неведомой болезни я начал копить деньги на поездки в клиники за рубежом. За полтора года у меня скопилось целая куча историй болезней, на разных языках мира и во всех них была единственная фраза на одном языке – латыни, в которой говорилось, что причину заболевания выяснить не удалось.

Жить стало невыносимо. К 25 годам начали появляться первые морщины на лбу и щеках. Через год появилась седина. Глядя на себя в зеркало в очередное утро я пришло к выводу – либо я сам попробую найти решение своей проблеме, либо я скоро умру. Страха смерти нет, когда ты уставший, когда тебе плевать уже на все, что с тобой творится, да и боль тебя не пугает, так как с ней в обнимку ты живешь на протяжении трех лет.

Эксперименты над собой я решил начать с химии. Во время обследований у врачей, меня пичкали огромным количеством разных препаратов, как болеутоляющими обширного применения, так и направленных на конкретные точки. Забавно, даже морфий, самый лучший из препаратов – и тот не подействовал. Ну что ж, раз медицина бессильна, попробуем запрещенные препараты. За месяц было перепробовано приличное множество наркотических веществ разной степени одурения, от легких наркотиков, как грибы и конопля, до тяжелых – героин и дезоморфин. К сожалению, наркота только усиливала боли. Я находился в замешательстве и готов был рвать все на себе, и биться головой об стену от безысходности – «как?!.. как такое может быть?! наркоманы, которые сажаются на иглу ради того, чтобы уйти от проблем и не чувствовать боль комфортно себя чувствуют на этом уличном говне, а мне даже самое страшное и не помогает?!!». От наркоты я ушел в алкоголь: медицинский спирт, водка, пиво, вино, браги, настойки, абсенты, виски, коньяки, чего только не было, а лучше не становилось. Заставлял сосуды сужаться – боль не уходит. Заставлял сосуды расширяться – боль по-прежнему, как скала, не двигалась с места.

Спустя 4 месяца безуспешных экспериментов над своим телом я сдался. Меня начали посещать мысли о уходе на тот свет. Я лежал в горячей ванне, пальцами перебирая лезвие от бритвы. В голове я перебирал разные варианты, которые опробал за последние пол года и не мог понять, почему так и не нашел ответа на свой вопрос. Больше всего на свете в этот момент я хотел забыть о боли в голове, для этого достаточно было пройтись острым лезвие по венам, которое так аккуратно лежало у меня в пальцах. Но меня все еще не покидала мысль найти этот чертов ответ на вопрос – как избавиться от боли. Я слишком упрям, чтобы закрыть этот вопрос таким способом. Вдруг, в один миг, как острый кинжал, вонзающийся в сердце, у меня появилась мысль. Я вспомнил про одну тему из физики акустики: наша человеческое ухо воспринимает лишь определенный диапазон частот под названием звук, но существуют также инфразвук и ультразвук. Оба эти, неведомые уху, диапазона, способны влиять, как на психологическое, так и физическое состояние нашего организма. Попытка — не пытка. Я вылез из ванны и пошел искать, как можно больше информации на эту тему.

Спустя пару месяцев тщательных исследований я сконструировал немудренный аппарат, который был способен генерировать звук определенной частоты, воспроизводя его специальным диффузором. Я начал с инфразвука – наше человеческое ухо начинает слышать от двадцати герц и выше, инфразвук же – это частотный диапазон, лежащий от чуть больше нуля и заканчивая чуть меньше теми самыми двадцатью герцами. Существует теория, что подобным диапазоном можно выводит органы из строя, сбивая их ритм. Что ж, проверим, так ли это…

Щелкнув тумблером, я подал напряжения на усилитель и регулятором настроил генератор на частоту в 0.1 герц. Я направил на себя большой диффузор в виде огромной улитки, напоминающим громкоговоритель от патефона, образца начала 20го века. Ничего не происходило. Через 5 минут ожиданий, я решил поднять частоту до 0.5 герц. Все так же без изменений. Спустя пару часов медленного подъема значения на генераторе я дошел до отметки в 12 герц. К сожалению, ничего не происходило, разве что немного начало мутить, но не уверен, что это было от диффузора, хотя, все может быть, а может это и плацебо или вчерашний ночной перекус дал о себе знать. К вечеру, на отметке в 19.9 герц я отключил генератор. Голова болела по-прежнему, организм инфразвук стерпел, осталось дело за ультразвуком.

На ультразвук у меня было надежд больше, хотя бы потому что, у него диапазон во много больше, чем у инфразвука. Наше ухо перестает слышать звук на частоте в двадцать тысяч герц, после этого порога начинается ультразвук и заканчивает аж в 1000 гигагерц. Опасность заключалась в том, что бытует мнение, что на диапазоне в 500 тысяч гигагерц возможен летальный исход. Проверить это было затруднительно, поскольку оборудование для подобных целей не собирали. Что ж, на опасность мне плевать, а мое оборудование должно с подобной задачей справиться.

Расположившись удобно в кресле, я запустил генератор и начал свой эксперимент с 21 тысячи герц. К вечеру я дошел до отметки в 1 тысячу гигагерц. Усталость сбивала меня с ног и очередной проигранный бой в пользу головной боли, заставил меня продолжить на следующий день. С утра голова болела сильнее обычного, никогда такого не испытывал, боли были настолько сильные, что в глазах, порой, проскакивала белизна. С трудом я нашел в себе силы усесться в кресле и продолжить эксперимент. Если боли вызваны моим экспериментом, тоя иду в нужном направлении. К вечеру я дошел до отметки в 400 тысяч гигагерц. Цифра меня пугала. До пика оставалось всего 100 тысяч. Голова, к сожалению, не унималась, а наоборот, усиливала свои старания как можно больше мне навредить. К проблемным симптомам так же добавились дрожания рук и обильное отделение холодным потом. Я понял, что это конец. Если на отметки в 500 тысяч меня ждет смерть, а за 100 шагов до нее, я уже ощущаю себя мертвым – значит, дела мои плохи. Терять мне было нечего, и я решил продолжить.

Но перед тем как нажать на тумблер питания, я решил отправить сообщение по электронной почте другу, на тот случай, если через пару часов эксперимента меня не станет.

«Здравствуй, Джон. Если ты читаешь это сообщение, значит, меня нет в живых. Все эти отпускные недели я не провел в Брюсселе, как тебе обещал. Я был дома. Помнишь, месяц назад в курилке мы с тобой разговаривали по поводу воздействия акустических волн на организм? Ты был прав – это было глупой затеей. Ничего не вышло. Не могу сказать с уверенностью, что инфразвук не несет пагубных воздействий, но ультразвук, как оказалось – несет. В этот момент, пока я пишу тебе письмо, я дошел до отметки в 400 тысяч гигагерц. Ощущения не из приятных. Я стал плохо видеть, гул в ушах стоит такой, как будто сотни медных монет падают по узкой трубе. После окончания этого письма я дойду до отметки в 500 тысяч и, пожалуй, на этом мои муки закончатся. Прости, что был упрямым и не послушал тебя, но я должен знать наверняка, что ошибался. Иначе я не могу, я не мог просто так сдаться перед этой чертовой болью. Прощай.»

В свойстве письма я поставил пометку «отправить в 6:00 утра».

После того, как письмо было готово, я заметил, что руки мои стали трястись еще больше, а все вокруг стало наполняться более яркими оттенками в общем смазанном коллаже. С третьего раза я смог нащупать переключатель питания и запустить генератор. Звон в ушах усилился. Я уже с трудом нащупывал рукоятку генератора. Не смотря на показатели, я примерно начал поворачивать регулятор по часовой стрелке, в уме просчитывая сколько поворот прибавил гигагерц. Примерно через полчаса я насчитал где-то 528 тысяч гигагерц. Звон в ушах стоял уже настолько громкий, что уже ничего не слышал, кроме него. «532» — вслух произнес я. Голоса своего мне не было слышно, но в уме я четко представил эти 3 цифры. Спустя пару секунд я уже ничего не чувствовал, ни рук, ни ног, ни боли в голове, звон медленно куда-то уплывал в даль на фоне белого света, который так мягко освещал все вокруг. Победа или поражение? мне было уже все равно.