Современный экстрасенс

Автор: Вита-ра У Зинаиды Александровны Говорушкиной был особый дар лечить людей одними словами.
Звезда трёх дворов и близлежащих подворотен, не умея толком думать, каким-то преступным чутьём догадалась, как надобно сложить слова, чтоб те заставили человечков плакать, облегчая тем самым их души. Человечки, желающие плакать и облегчаться всей душой, приходили к ней разные.
И Говорушкина, не брезгуя ни пенсионерами, ни даже алкашами, медленно, но уверенно восходила на олимп славы. И надо сказать, что восходила без особых на то затрат.
Одному расскажет о том, как удачно женщина легла на рельсы, другому – «уронили мишку на пол, оторвали мишке лапу…». А про собачку, утопленную немой Высшей Силой, рассказывала, чуть ли не каждому второму. Уж больно сильно сия история за душу брала, особенно под песню «Бэлль».
И не удивительно, под эту песню пол страны рыдало не стыдясь, а пол страны втихаря выло по ночам в подушку.
Человечки плакали, королевна слёз подсчитывала барыши. Как, впрочем, и нехитрые подарки, комплименты, слова благодарности, от которых расцветала прямо на глазах. И расцветала бы себе дальше ввысь — вширь, если бы не свёл её случай со Степаном Козюлькиным.
Как тот одинокий печальный рыцарь средневековья, Козюлькин всегда был несчастным. Но однажды, а это было только однажды, когда шеф выдал долгожданную зарплату, он, ни с того, ни с сего почувствовал себя счастливым. Чем это выразилось, догадаться не сложно. На работу не пошёл, напился, каждому встречному начал в любви объясняться, налево, направо деньгами швыряться. Досталось и соседке набожной, бабе Лизе. То ли из-за боязни быть зацелованной вусмерть, то ли трясясь за чужие деньги, Лизавета схватила Степана за шиворот и потащила, ни слова не говоря, к Говорушкиной на излечение.

Финал был прост и банален. После первого же Козюлькиного поцелуя, Говорушкина вылила на голову любвеобильного больного ведро* воды, и тут же получила ответный удар тем самым ведром по голове, а потом ещё один и ещё. Бил Козюлькин сильно и со вкусом, видимо, в надежде облегчить и свою душу от дури, и душу Зинаиды Александровны.



*Ведро было пластмассовым, на 3 литра.