Под мотивы Джакомо Гейтса

Автор: Андрей Чернов Лето незаметно раскололось на разноцветные кусочки мозаики и упало на землю, раскрашивая её в багрово — жёлтые тона. Золотые монетки падают с деревьев и, игриво кружась, накрывают тонким одеялом тротуары и дворы. Осенний джаз. Джакомо Гейтс. Да, точно он. Джазмен с неподражаемым полифоническим голосом и своеобразной манерой исполнения. Странный человек. Такого разрыва между талантом и известностью я ещё не встречал. Да и хуй с ним, с Джакомо. Отвлёкся.
Меня больше волнует огромный комар, уже час сидящий на моём плече. Килограмма на полтора, как нехуй. Сначала было весело. Кровосос присел на плечо и задорно насвистел мне бессмертное произведение Ивана Глинки «Камаринская». Да так ловко исполнил, что я уже хотел вскочить и удариться впляс. Передумал. Уебусь ещё головой об угол. Лучше просто слушать и рисовать в голове различные аспекты народной жизни
« Эх, он сукин сын, камаринский мужик
По деревне голый и набуханый бежит.
Он бежит, бежит, попёрдывает.
Половинками подёргивает»
Вспомнилось, как в школе на одном из конкурсов самодеятельности я, вместе с четырьмя яйцеголовыми отморозками, мастерски замудрил эту самую «Камаринскую. Родители, учителя и учащиеся рукоплескали. Инструменты, ясень пень – деревянные ложки и дудка. Моя особая роль состояла в том, что перед выступлением, я выходил на два шага из квинтета, делал небольшую паузу (чтобы жути нагнать) и с выражением объявлял номер. Потом возвращался в строй и нараздватри начинал зверски надрачивать ложками. То по руке, то по руке и коленке, да и вприсядку ещё. Парни не отставали. А в конце номера Сёрёга Трубников делал сальто, не переставая играть на дудке. Номер адский, что уж там. Колорита добавляла моя красная рубаха, со стоящим по уши накрахмаленным воротом. Мама накануне сшила её из старой кухонной занавески. Кое — где пятна вывести не удалось, но со сцены не видно. А издалека вообще зоебися. Ложкарь от бога.
Надо признать, комар на время заслужил мою благосклонность. Потом, правда, он начал чудить и досвистелся до Джакомо Гейтса.
Я намахнулся на комара и хотел вломить что есть мочи, но тот просёк опасность, оглушающе пискнул, взлетел, проломил форточку и унёсся в небо, как величавый стерх. Хуясе.
Пора съезжать с этой хаты. С весны здесь. Всё ничего, но сегодня утром в зеркале я увидел настоящего Сатира. Рогатый такой, злой. Одет был демон, как и я- в трусы, майку и носки с крокодилами. А ведь ещё недавно из зеркала на меня смотрел вполне себе приятный ушастый парень. Небритый только. Ужасно захотелось в деревню. Там воздух и атмосфера другая. Гриша давно звал в гости. Агрономом горбатиться.
Лена ушла. Случайные заработки никуда не денутся. Поеду. На пару дней. Грибов пособирать. Куртец, шапку и сапоги главное не забыть. Лавэ, телефон. Хотя нахуй в деревне телефон? Ладно, возьму. На всякий.
Электрички – вид транспорта, придуманный самим сатаной. Пассажиры электричек – дети сатаны. Послушные дети. Одни мысленно распевая песни едут на раскалённые сковородки — дачи, чтобы с радостью истязать себя во славу повелителя. Затем, заквашивают дары и всю зиму зажирают ими сивуху. Другие, истово ебоша в карты и домино, мчат на инфернальной колеснице в промзоны, чтобы раскрасневшись, рвать жопы на дядю-капиталиста. Добрый дядя, вместо зарплаты в начале месяца бьёт этой группе лиц балдой по лбу, те кланяются и заискивающе произносят :
- Спасибо дядя. А можно мы ещё бесплатно поработаем?
- Ладно. Работайте.- разрешает дядя, но тут же добавляет, — Но если что — уволю к хуям!
Кто не послушал дядю вскоре становятся третьими. Третьи, переходя из вагона в вагон впаривают первым двум всякую херню. От пива и орешков до электрических жоповытиралок и трусов – палаток. Смотреть на это желания нет. Я купил у одного из третьих банку пива. Выпил, смачно отрыгнул и пустил слюну.
Снилось море. Мы с Ленкой, на красивой чёрной яхте ловим рыбу. Попиваем ром с колой. Капитан яхты похож на актёра Станислава Любшина, только поздоровей и решительней. Помощник, его сын, с виду долбоёб, но исполнительный. Всё нам приносит. А чтобы нам с Леной не сильно напрягаться, и наживку насаживает, и рыбку снимает.
- Это, — говорит,- вы барабульку поймали. А это — кефальку.
Молодец. Улыбается, правда, неестественно. Будто срать хочет. А так, да. Лепота. Утреннее солнце отражается от волн и создает эффект маленького северного сияния. Ленка от счастья звонко смеётся, целует меня и шепчет
- Я тебя сейчас съем, вкусненький шалун.
Я прибалдеваю, закатываю глаза, а она тем временем высовывает язык обвивает им моё горло и начинает душить.
- Ты чего, Лен?- хриплю я. Охуела совсем?
Но жена неумолима. Язык всё сильнее и сильнее сдавливает горло. Смерть от асфиксии не самый приятный уход в мир иной. А что делать, если Ленка так захотела? Вредная она. Мне уже приходит неминуемый песдец, но спасает капитан. Станислав Любшин со всей дури охаживает Ленке по чану молотком. Та падает на палубу и вертится как юла.
-Больно, блять!!!!
Капитан, ещё раз опустил молоток на голову Ленки и грозно посмотрел на меня.
- Мне проблемы не нужны. Уходите оба немедленно.
- Куда же мы пойдём? Море кругом, — отдышавшись, ответил я.- Да и убил ты Ленку.Как я теперь без неё?

- Молодой человек, выходите. Маклец. Конечная.- толстая, свиноматка теребила меня за плечо. — Электричка идёт в депо.
- Извините. – я потёр глаза и не поверил тому, что вижу. Поняв, что шутки здесь в сторону, ласковым голосом добавил — Дорогая свинья, не подскажите как мне до Мордвеса добраться?
- До Мордвеса тебе на автобусе еще час трястись, сынок. Автостанция, как выйдешь с перрона на другой стороне. Метров триста.
- Спасибо дорогая свинья, — сказал я и радостно выпорхнул на перрон.
До Мордвеса коптил на убитом в хлам ПАЗике, в окружении чистокровных крестьян. Два усатых близнеца, лет сорока отроду. Бабка с уродской бородавкой на носу и молодой апездол с рыжими, до рези в глазах, кудрями. Апездол, по ходу, в районом центре надулся пива и через каждые десять километров просился выйти поссать. На третий или четвёртый раз водила цинично закрыл за ним дверь и газанул с добра. Так мы остались втроём. Близнецы хуярили сивуху с салом, о чём-то спорили всю дорогу и даже чуть не подрались. Бабка подсела ко мне и тихонечко шепнула
- А откуда, ты добрый молодец?
Прямо, как в той сказке. Я сначала хотел её послать нахуй, но подумал, а вдруг это Гришкина тёща или знакомая. Конфуз может получиться.
- Из Тулы, бабуль. Друга навестить еду. Не подскажите, где улица Заречная.
Бабака рассмеялась.
- Да она у нас одна улица.
- Вот и хорошо. Не заблужусь.
Бабка включилась. С полчаса несла откровенную хуйню про их замечательные края. Как у них зоебися. В ходе беседы узнала к кому еду. Надо же. Молодец. И поехало. Мол, Гришка песдатый парень.Все его любят. Только пьёт сильно и жену поколачивает. Дети –чистые ангелы. На пятёрки учатся и послушные. Папка их тоже пиздит. В общем тихая семейная жизнь Гриши не что иное, как древнегреческий миф. Закончила бабка буквенный гавномёт таинственно.
- Ночью сынок, не ходите никуда. А то выпьете с Гришкой и понесёт вас нелёгкая.
-А чё дома сидеть-то. Просторы у вас. Масштаб. Опять же сетишку поставить на речку.- ответил я.
- Эх, сынок. Не знаешь ты. Покойник у нас по ночам ходит. Души забирает
.- Какой ещё покойник? – удивился я.
- А такой, — взбодрился один из близнецов,- тракторист мёртвый, йобана. Заебал тут всех. Ночью поссать выйти страшно. Сука. Спасу нет. Когда же он изыдет.
Я почесал репу. Нихусе выехал. На природу. Трактористы мёртвые табунами ходят. Спасибо Гриша за приглашение.
-А откуда ты знаешь, что он тракторист?- обратился я к близнецу.
-Малый, ты чё дурак, чтоли? Тут за сотни километров все эту историю знают. Телевидение в год раз по пять приезжает. Всё выведывают. Только выловить тракториста не могут. Хитёр он. Да и не к каждому он приходит. А к кому пришёл- пездец. Дух в течении недели испустишь. Вот и боимся. А что делать? Куда ехать? Хату в Мордвесе не продашь. Сам понимаешь. Ебанатов нет. А с голой жопой оставаться не охота.
- Нухуя у вас тут дела. А откуда взялся этот бык мёртвый? Может попа привести надо или колдунью какую. Что ж вы бездействуете?
- Да и попа водили и прорицателей, всё бес толку. Не вывели. А история эта давняя, и уходит корнями в 60-е годы прошлого столетия, сынок.- бабка поправила платок и продолжила неспешный разговор-. Знаешь ты или нет, а тогда на село тракторы поступили К-700. Кировцы, если проще. Мощные такие. В наш колхоз два пришло. На них самых лучших трактористов посадили. Геннадия Прокопенко и Алексея Заболотного. Ох и парни были. Девки с ума от них сходили. Красавцы. Работали, что картины писали. Девки девками, а надо же такому случиться, одна им нравилась. Алёнка Кочнева. Черноглазаяя. Прямо ведьмочка. Чем приворожила их не знаю. Дрались чуть ли не каждый день. А эта любовалась, когда за неё два лучших парня друг другу вихри накручивают. Сколько бы это продлилось неизвестно, да только одному из них в голову мысль пришла, на тракторах отношения выяснить и определить, кому Алёна достанется. Так и порешили. Кто быстрей до речки доедет, тот и жених Алёнин. Вся деревня сбежалась смотреть на турнир тот. Погнали ребята. Ох, что же они вытворяли! И по кочкам и по буеракам, молодняк в посадке весь завалили. Шли ноздря в ноздрю. Да только непонятно почему Генка заглох. И Лёшка вырвался вперёд. Оставалось с километр всего. Все вздохнули. Лёшкина победа. Как пить дать. Но Генка пошёл на рискованный шаг. Завёлся и рванул напрямую. Через овраг. Очень крутой овраг тот был. И кончилось всё бедой. Кувыркнулся Генка с трактором. И погиб.
-А этот второй чё? Женился на Алёне, — спросил я.
- Какой женился! Друзьями они были — не разлей вода. Как похоронили Генку. Уехал. Куда один бог и знает. Собрал чемодан и уехал. А Алёна умерла через неделю. Говорят Гена её к себе забрал.
- Нихусебе. И теперь этот Геннадий мозги вам ходит по ночам ебёт? Весёлая история.
-Зря ты смеёшься – подключился к разговору второй близнец(или первый. их не разберёшь).
Но этот момент автобус остановился, и отрылись двери.
- Приехали,- металлическим голосом произнёс водитель.
- А тебе, как с автобуса выйдешь направо, метров сто. Иди с богом, сынок. -Сказала бабка и хитро улыбнулась.

С Гришей мы бухали три дня напропалую. Самогон настоянный на гранате вещица жёсткая, если не сказать жестокая. За эти три дня я укрепился во мнении, что Гриша ёбнулся в этой деревне на отлично. Дети и правда как ангелы. только без крыльев. Заебали мелочь стрелять. «Дядь, дай десять рублей» оглушающим эхом висело над головой. Марина, жена Гриши хозяйственная и добрая. Только передние зубы смотрят друг на друга. Интересно, почему Гриша их ещё не выбил? За грибами так и не сходил. Пару трёхлитровых банок мне сразу вытащили из погреба и велели успокоиться. На четвёртый день я вспомнил про бабку и её рассказ.
- Гриш, а что у вас тут говорят тракторист Гена мёртвый всех заебал?- спросил я у только опохмелившегося товарища.
--Брехня. Андрюх. Я лично никого не видел. Да и Маринка тоже. Да Марин? Мааа-рииииин!
-Что орёшь, как бес? Слышу я. – огрызнулась кривозубка. – Не видела. И слава богу. Говорят, кто с ним общался, уже червями съеден давно.
- А вот скажите мне на милость, хуйле этот, с вашего позволения, человек ходит-бродит. Людей пугает. Может ему просто пезды вломить надо? – еле выговорил я.
- Глупый ты Андрей. – с укором посмотрела на меня Марина.
- Да не слушай ты никого. Гена, хуена. Придумали балабаски, чтобы журналюги сюда регулярно приезжали. А кто помрёт в деревне, всё Гена его к себе забрал. Бредятина. – Гриша разговаривал вроде со мной, но смотрел почему-то в пол.
- Брехня и брехня. Я так и думал. –ответил я, засадил стакан и пошёл спать.
Проснулся, когда было темно. « Надо проведать Мишку». Мишка – молодой парась. Такой чистой и опрятной скотины я в жизни не видел. У него загон в соломе. Говна нет. Будто не срёт он совсем. Розовый такой. Я его целовал даже пару раз. Хорош. Обулся и пошёл в хозпостройки. Мишка мне сначала обрадовался. Запрыгал, но затем я заметил обеспокоенность на его ебле. Словно он чёрта увидел.
- Любишь животину, смотрю.- раздался сзади грубый голос.
Я обернулся и охуел. Передо мной стоял чувак в промасленной робе. Вид у него был, как будто он из могилы вылез. «Гена»,-первое что мелькнуло в голове. « Всё мне песдец, через неделю умру».
-Гена, Гена.- сказал чувак и сел на корточки.- у тебя закурить есть?
-Нееееееет. –робко ответил я. «Какой нахуй закурить, ты же мёртвый»
- Мертвые тоже курят, дружище- прочитал мою мысль жмур и улыбнулся. – Что обосрался? Вижу обосрался. Сейчас думаешь пездец тебе пришёл. Умрёшь в течении недели. Хуйня это всё. Никого я с собой не забирал. А хожу по деревне потому.как покою душе моей нет. Понимаешь?
-Не совсем. – уже смелее ответил я. -«Ну если он не опасен, что не поговорить с человеком» — Я это. Сейчас. Маринка курит. Сигарет у неё подрежу и принесу.
-Да ладно, не суетись. Потерплю. Сорок с лихуем лет терпел не помер второй раз.
- Мне тут рассказывали про Вас. Мол из-за кобылы смерть мученическую приняли.
-Да. Дураком был. На прошмандовку жизнь свою променял
- Там вроде любовь была?- удивился я
-Какая любовь, чудило ты. Соперничество у нас было с Лёхой. Во всём. В труде, в отдыхе. Не мог я ему уступить ни в чём. Характер у меня такой.
Да нравилась эта дура ему. А я чем хуже? Стал добиваться её, чтобы Лёхе в душу насрать. Говорю же, характер такой у меня.
Мы вместе с Мишкой удивлённо пялили свои зенкачи на Гену
- А в чём прикол тогда? Что тебя мучает, Гена?- вышел я из лёгкого оцепенения.
-Что мучает? Не поверишь. План я годовой не выполнил. Понимаешь. Четыреста гектаров не вспахал. Йобанный овраг. Совесть меня мучает. Перед колхозом стыдно. Из-за пезды ванючей сорвал посевную. Вот и хожу неприкаянный. Да только всем похую. Не понимают меня. А ты,- ехидно ухмыльнулся Гена,- ты понимаешь о чём я?
- Конечно понимаю ,-лихо спезднул я., — только зря ты мучаешься, Ген. Плановое хозяйство уже давно в Лету кануло. Сейчас капитализм. Или ты не в курсах?
-В курсах.- взгрустнул тракторист.- Дело прошлое, а покоя нет.
- Да успокойся, твои четыреста гектаров роли большой не сыграли. Всё без тебя развалили нахуй. Не переживай ты так.
-Душевный ты парень. Сразу видно не из местных. Те долбоёбы как увидят меня- глаза квадратные. Орут. Геееееееееенааааааааа. Блять. И бегут. Что есть силы. Поговорить не с кем.
- Да. Из города я. Друга вот приехал навестить.
- А к этому дебилу агроному, что ли? Ты ему передай, что картошку надо до снега выкапывать. Пиздец. Развал полный. Ладно, пойду я парень. Спасибо, что поговорил со мной. Успокоил.
-Да ладн о- зардел я и посмотрел на Мишку. Тот испуганно зырил то на меня, то на Гену.
Гена сыбнул так же стремительно, как и появился, оставив меня в глубокой депрессии. Вышел я из неё не скоро.

Домой приехал в тяжёлых раздумьях. Лёг на диван. Уже знакомый полуторакилограммовый комар приземлился рядом со мной и начал насвистывать Джакомо Гейтса. Удивительного джазмена с полифоническим голосом. Надо непременно сходить на его концерт. Ещё надо помириться с Ленкой, поставить маме новый унитаз. Убраться на могиле отца. Да много ещё чего надр сделать. Как бы выразился Гена. Непременно выполнить план. А то умру, и буду ходить, как дурак людей пугать. Негоже это, ох негоже.