Коридор времени.

Автор: Анна Коробкина Этот перстень принадлежал еще отцу, а ему, в свою очередь, достался от бабушки. Умирая, отец успел лишь прошептать, что-то о коридоре времени. Он умер скоропостижно, от загадочной болезни. Аркадий помнил это, как вчера. Внезапная смерть папы тогда потрясла его, молодого журналиста, и он постарался скорее забыть про перстень.
Лишь недавно, начав, наконец, ремонт в квартире, он обнаружил отцовский дневник. То, что он прочитал, больше походило на сказку, но, постепенно, благодаря этой сказке, передним открывались тайны прошлого. Отец утверждал, что перстень обладает магическими свойствами, и принадлежал когда-то очень сильному чародею. Он утверждал, что перстень может останавливать время, замедлять его, или ускорять по желанию носителя.
Сведений в дневнике было немного. Отец лишь расписал некоторые случаи использования артефакта. Как-то на заводе горел план – перстень помог. Решили подшутить над товарищем – розыгрыш удался! В дневнике упоминалось, что до отца, перстнем владела бабушка, она знала намного больше и про его свойства, и про появление в нашей семье. Бабушка тоже скончалась при довольно странных обстоятельствах. Хотя Аркадий был совсем маленьким, он кое-что помнил.
Перед ним теперь явственно вставали объяснения, ранее не понятных феноменальных качеств его родственников. Бабушка могла за пару часов наготовить всевозможных вкусностей для целого банкета. Она со своим артритом и больным сердцем как-то успевала выстоять огромные очереди в магазинах, втащить неподъемные сумки на пятый этаж, а затем приготовить невероятные шедевры, вроде маленьких пельмешек, размером с ноготь, крохотных пирожных по десятку на каждого гостя, или горы небольших слоеных пирожков. Стоило утром появиться почтальону с телеграммой от дяди Сени из Новосибирска, сообщавшего: «Вылетаю. Встречайте вечером», как бабушка преображалась и успевала к моменту встречи закатить шикарный прием. Аркадий помнил, как она зачем-то открывала комод, доставала из шкатулки мужской массивный перстень, надевала его на руку и начинала колдовать на кухне, никого туда не пуская.
Вспомнился Аркадию и случай с отцом. Папа всегда был очень пунктуален и собран, – недаром, проработал двадцать лет директором комбината. Как-то они летели в отпуск в Сочи. Аркадию было 12, это был первый, совместный отпуск с вечно занятым отцом. Они уже были в аэропорту, когда мама вдруг ахнула:
–Билеты! Я забыла их дома. – До вылета оставалось минут сорок.
–Спокойно. Успею. Ждите меня здесь, – сказал отец. Перстень тогда был у отца на пальце.
Аркадий помнил всю остроту момента: каникулы, Сочи, самолет, – если опоздали бы, пришлось ехать поездом, двое суток на жаре, а может, и вовсе, пришлось остаться в городе. Он помнил, как тянулись минуты, стрелка на новеньких, подаренных отцом часах, плыла, как муха в сиропе. Он помнил те последние мгновения, года отец, держась за сердце, вбежал в зал регистрации. Помнил как падали паспорта и билеты на стол, помнил бесстрастное лицо сотрудницы терминала, когда она регистрировала их на рейс. А дальше – взлет, посадка, отпуск, море, – все тревоги забылись.
Сам он никогда раньше не прибегал к перстню, но теперь, в сорок пять, произошел именно тот случай, когда без него не обойтись. Аркадий всю жизнь проработал журналистом, женат был на своей однокурснице и коллеге, дочь их уже выросла, – это по поводу ее свадьбы был затеян ремонт. Из-за проблем со спиной, он давно перестал ездить в командировки и все чаще работал дома. Недавно ему сообщили плохие новости. Один из коллег-журналистов, близкий друг Аркадия, работавший в одной из ближневосточных стран, погиб. Колонна попала под обстрел, от машины ничего не осталось. Чудом уцелела память видеокамеры, до отказа забитая снимками. И ничего больше. Ни записей, ни заметок. Только лица люди и пустыня. Самолет с гробом приземлился в аэропорту вчера вечером. Буквально тут же раздался звонок редактора:
– Эксперты смогли восстановить данные с камеры. Но у нас нет ни слова информации, о последнем репортаже Сергея. Только ты один способен помочь. Ты хорошо его знал, знал его стиль. Скорбеть будем потом, – говорил редактор, – нужно срочно написать репортаж о поездке Сергея, просмотри все фотографии, попытайся их обобщить, создай коротенькую заметку в завтрашний номер. Если мы не напечатаем, напечатают другие. Мы обязаны сделать это первыми, ты слышишь? Мы просто обязаны рассказать миру правду!
–Да, конечно, я все сделаю, – в этот момент Аркадий уже думал о перстне. Думал он и о гонораре, деньги были нужны.
Материалы ему привез курьер, редактор опасался пересылать их через сеть. За это время Аркадий решился окончательно. И вот, чашка кофе, ноутбук, перстень на пальце. Сейчас откроется коридор времени. «Я должен все успеть, – решил журналист, чувствуя себя, почти что, космонавтом, вышедшим в открытый космос. Рядом дневник, – может понадобиться» –, решил он. Он начал просматривать фотографии, часы в углу монитора словно зависли. Лица мирных жителей, пески, какие-то объекты замелькали перед глазами. Предыдущая ночь прошла без сна, спина разболелась, он горстями пил обезболивающее. Кофе уже не действовал, журналиста потянуло в сон, и он не заметил, как погрузился в него. Перед ним продолжали мелькать картинки, словно он проживал жизнь погибшего друга. Вот аэропорт, его встречают. Вот он в лагере для беженцев, вот находит проводника, общается с местными военными. Во сне проходили дни, недели, мелькали события, оставались в памяти разговоры и лица, сон продолжался до тех пор, пока колонна беженцев, которую они сопровождали, не попала под обстрел. Начался настоящий ад. Звонок редактора избавил его от кошмара. Аркадий очнулся. За окном было темно.
–Как там статья?– спрашивал начальник.
–Почти готова,– машинально ответил Аркадий. Он еще не до конца понимал, что с ним произошло. Зная теперь гораздо больше, чем могут рассказать фотографии, он положил трубку и принялся писать. Теперь, время, казалось, подгоняло его. Он чувствовал себя усталым и разбитым. Дописав последнюю строчку, отправил статью редактору, и снова погрузился в сон, теперь уже навсегда. Дочь и жена нашли его, вернувшись с дачи. Он лежал, уронив голову на стол, перед ним – ноутбук, на руке красовался старинный перстень, а рядом лежал дневник отца.