Стоматология

Автор: Наталья Анцева Палач не знает роздыха,
Но всё же, чёрт возьми,
Работа-то на воздухе,
Работа-то с людьми…

Пришло время задуматься о пенсии и завести трудовую книжку, после нескольких лет работы студентом. И я устроилась медицинской сестрой в стоматологию, удачно открывшуюся в моем доме.
Настолько меня устраивает расположение трудовой обители, что до сих пор просыпаюсь в слезах счастья. Когда наступит весна, смогу в тапочках перебегать из своего подъезда в соседний, подав пару экскаваторов и зондов своему пушистому врачу, и убегать доваривать борщ под волшебную трель сверла. По крайней мере, мне так мечтается.
Но как-то все идет не по плану. Эта клиника упорно не раскручивается. О нас не узнают беззубые страдальцы центрального района. Да что там, к нам даже прохожие в туалет не просятся, коварно умалчивающие про свой пульпит .
Клинику открыл молодой человек, настолько молодой, что я приняла его за лаборанта.
После недолгого собеседования, я убедила его в том, что прекрасно умею ладить со всеми видами пациентов (после работы в приемнике городской больницы, мне любой алкаш-философ по плечу), по последнему слову фэн-шуя раскладываю инструменты и неплохо завариваю чай.
-Хорошо. Завтра выходите на работу. Я познакомлю вас с врачом, которому будете ассистировать.
На утро состоялось знакомство.
Стоматологом оказался мохнатый, высокий, тяжеловесный человек, который годится мне в отцы, с романтичным именем Вагид.
Отчество я упорно не могла запомнить. Всё время хотелось назвать его - Вагид Хуйданазарович. Но делала над собой усилие, прищуривалась и читала на бейджике - Кадыржанович. Сжалившись надо мной, он разрешил обращаться просто - дядя Вагид.
Его руками бы людям позвонки ломать, а не в зубах дупла высверливать. Настолько мужик могуч.
Я очень хотела с ним подружиться, выбить себе льготное отбеливание зубов, пломбы папе и мосты бабушке. Но человек он очень суровый, с грустным взглядом армянина.
Периодически мы прячемся с ним в кабинете, включая бормашину, дабы заглушить вопли администраторши-Люды из подсобки, где ее усердно продвигает по карьерной лестнице наш шеф. У ребят, видать, не хватка витаминов группы "Е,Б,Ц,А".
Однажды, по привычке, наши самые ответственные работники, уединились. В клинике, как всегда, стояла звенящая тишина, которую разбавляли вопли карьеристки.
-Маша, у нас радио есть? - с легким акцентом спросил Кадыржаныч.
-Не знаю. Видела магнитофон на ресепшене.
-Неси - врач краснел и разламывал лаваш, ругаясь на своем Вагидовском языке.
-Я боюсь, а вдруг они меня привлекут к своей вакханалии?
-Если я пойду, то они друг в друге застрянут от страха, как собаки. - доктор продирижировал рукой грозные обещания, как Сосо Павлиашвили, в конце предложения подняв указательный палец вверх.
-Может, как всегда, под бормашину побоимся посидим?
-Ааай - причитал благочестивый горец, направляясь к аппарату - да что б он ей там трихомонад напускал в ее...
-Бездну.
-Именно.
На высоте возмущения коллеги, я услышала как открылась входная дверь.
Послышалось как что-то грохнулось в подсобке.
- Эээй, даже хуй упал. - с ноткой огорчения предположил злой дядя Вагид.
Пока наши любовники суетливо и громко одевались, я решила выйти и встретить гостя.
Пациентка была одета в норковую шубу, лисью шапку и пахла Диором. Женщина осматривала блестящую прихожую.
Я предложила ей посидеть на кожаном диванчике и подождать администратора.
Через две минуты вышла растрепанная фаворитка босса. Кадыржаныч приосанился и повеселел.
Женщина зашла в кабинет. Я ее усадила в кресло, подвязала слюнявчик и вложила в руку салфетки.
Пока врач осматривал фронт работ, я надевала перчатки.
Надо было поставить пломбу. В этот день я поняла, чем мне так нравится работа в стоматологии. Тем, что все мерзкие манипуляции, от которых у меня сводит спинной мозг, происходят во рту у другого человека.
Пока я ехидно радовалась своим здоровым зубам, задумчиво наблюдая за летящей пылью и слюнями из уст пациентки, что-то случилось.
Вагид ойкнул. Увидеть смятение на лице врача - самое страшное, что может быть. Он поранил десну.
Тетка ничего не почувствовала, так как мы ей предусмотрительно заморозили пол головы. Но кровь шла сильно. Окровавленные ватные шарики летели в кювету. Женщина заподозрила неладное. Перекошенным ртом, в котором находилась половина инструментов, три ватных шарика и волосатая рука Кадыржаныча, она задала вопрос. Какой я не поняла. Зато понял Вагид. Он начал ее успокаивать, мол, очищал коронку зуба, близко-близко с десной, немного поранил.
Но кровь так и не прекращалась. Видимо, у женщины высокое давление или какая-то патология свертываемости крови. Это не страшно, но не приятно, особенно в условиях новой клиники и отсутствия хорошей репутации.
Через несколько минут обескровливания пациентки, моего любопытства и страха врача, работа подошла к концу.
Мы поставили пломбу и тетка пообещала к нам больше никогда не попадать.

-Ну надо же сколько крови в ее толстом организме - пыталась я поддержать Кадыржаныча.
-Никогда такого не случалось с мной. Эти ебАки - Вагид указал в сторону ресепшена - довели до белого колена.
-Каления.
-А?
-Говорю, подумаешь, накрутили пол десны на сверло. Поздравляю с первым пациентом, дядь Вагид.
Мы чокнулись чашками.

Не успели допить чай, как влетел наш юный босс. Он громко радовался первому клиенту и предложил это дело отметить.
-Так еще день-деньской - начал было давать заднюю Вагид, но юноша метнулся в кабинет и притащил две бутылки виски.
На звон бокалов грациозно выплыла и Людочка, благоразумно повесив на входной двери табличку "Закрыто".
-Дядь Вагид, нас обступили. Назад дороги нет - шепнув в большое ухо врачу, я взялась за бокал.
Мы пили, закусывали лавашом и печеньями. Когда кошерная закуска закончилась, в ход пошли ириски из вазочки для пациентов.
Любовники закидывались как не в себя, мы же пили медленно, по чуть-чуть. Через час отмечаний, шеф ушел спать в кабинет, забыв у нас Люду.
Девушка напилась до скотского состояния и разлеглась в стоматологическом кресле, видимо, приняв его за гинекологическое, так как раскидала свои двухметровые ноги по подлокотникам. Мой южный друг стыдливо прикрыл мне глаза и вывел на перекур.
К нашему возвращению девушка уже лежала на полу и мирно посапывала.
-Как низко может пасть человек - прокомментировала я, а Кадыржаныч начал цокать.
-И что теперь с ними делать?
-Не знаю. Может, оставить их здесь? Выспятся, да разойдутся. Вечер уже.
-Я думаю надо сделать так. Пошли, Маш, в бар. Посидим пока там. Потом проверим этих трудяг на наличие пульса и дыхания.
-Ну, раз уж Вы приглашаете - я взяла под руку своего грустного врача.
Неподалеку от нашей клиники обнаружилось кафе.
-Ну что, по виски?
-Дядь Вагид, как скажете.
-ХЕннесси?
- Мы люди не гордые. ХЕннесси, так хЕннесси. Джэк Дэниелс, так и им можно угоститься.
-Слышь, не борзей, да? Тебе вообще сок положено.
-Ну вот, приехали...
Кадыржаныч подозвал официанта и заказал нам по виски с колой.
Весь вечер он рассказывал про свои студенческие годы, дочку Амалию и паскудную жену Раису. Я же повествовала про кота Федю и зачем-то про мальчика по имени Гадерзик, который зажимал меня в детском садике и кричал : "я тэбя лублу. ты моя канфэтка", при этом совершая фрикции через свои голубые шортики с чебурашкой.
До сих пор не понимаю, зачем я так ярко пародировала акцент.
В итоге, мы забыли про наших пьяных кроликов и отправились в караоке. Благо, идти не далеко.
Он спел мне про "Эти глаза напротив", а я продолжала гнуть свою линию и исполнила песню "Горец".
Ну хотелось мне, видимо, создать человеку приятную домашнюю атмосферу. При этом я хмурила брови, как суровые кавказские мужчины и в припевах пыталась станцевать лезгинку.
Доктор лишь скромно улыбался и прикрывал глаза.
В общем, дипломат из меня - так себе.
К двум часам ночи мы разъехались.
Утром мне позвонил шеф и спросил куда все подевались и что делать если у человека пена изо рта.
Путем длительного выяснения какая пена и из чьего рта конкретно - выяснилось, что у Люды.
Затем я выяснила, что это не пена, а пробники зубной пасты. Видимо, девушка играла в космонавта и освежалась как могла.
После данного празднования в нашей клинике опять нет пациентов. Может оно и к лучшему? Значит все здоровы, а ведь это и есть главная цель нашего врачебного братства.