Письмо

Автор: coroner ...короче, не так-то это все просто, Темыч. Если вспомнить, собрать воедино всё, что этому предшествовало — каждая мелочь, может, сама по себе и незначительная, но вкупе...
Помнишь, например, как мы синячили всю ночь, когда сдуру решили тряхнуть стариной и ко всему изобилию взяли еще и 0.7 портвейна, в стекле, как Коля любил? Тогда нам попалась странная бутылка — в ее стенках навечно застыли всякие неприятные многоножки, и узорчатые длинноусые, и лохматые с крошечными клешнями, и как ни странно, с лупоглазыми головами на обоих концах тела. А уже под утро, я пошел тебя проводить до остановки, но выйдя на лестничную площадку, мы обнаружили, что лестницы вниз нет. Совсем нет, тупик. Тогда это был повод просто поржать, пьяному ведь и море по колено... Ступеньки были только вверх и мы поднялись на неизвестно откуда взявшийся темный чердак — зачем чердак, почему чердак? Сроду у меня в доме не было и не могло быть такого чердака — с деревянным полом, обильно загаженным голубями и висящими на балках неопрятными запаутиненными вениками из непонятно каких веток.
Чье-то чужое это было место, не наше, и зря мы разорили ту, фиг пойми чью, заначку — початая бутыка "посольской" (ею, если помнишь, и ополоснули богато поросший пылью, надетый на горлышко бутылки, граненый), ополовиненный, опять же, бутылёк помидоров, которые, за неимением вилки, мы ловили в рассоле прямо руками... Бутылёк был старорежимный еще, брежневский, так называемый "болгарский", с широким горлом. В стандартный мы бы с тобой свои, отнюдь не крошечные, клешни, хрен бы просунули... Или вот, помнишь, как ты жаловался, что Чеширский Кот, которого для тебя Ирэн слепила, перестал улыбаться и сидел насупленный? И более того, временами укоризненно качал головой, когда ты собирался и уходил? Надо было отмечать такие вещи, и делать выводы, да что уж теперь. Все мы задним умом крепки, ага.
Не знаю, обращал ли ты внимание на тех гигантских серых пауков, которые лежат (или пауки сидят?), раскинув лапищи в добрых полметра, везде, где асфальта касаются ступеньки, любые? Они ведь повсюду — и у нас в Донецке, и в Крыму, и здесь. Не бывал я в таком городе, где бы их не лежало. Меня они никогда не интересовали, и не было никакого желания подходить к ним. На самом деле я даже никогда не мог понять, настоящие ли они — или это вообще просто игра света и тени? Хм, я так залихватски отстучал "не интересовали", как будто я абсолютно нелюбопытный тип. скобочки.
Не хотелось мне к ним приближаться, никогда. Это не страх, нет. Ты меня давно знаешь, и перед тобой мне нет смысла выябываться, типа, до чего же я отважный — нет, я многих вещей боюсь. Но их я не боялся, тут другое. Что-то внутри считало правильным не только держаться их осторонь, но и вообще не подавать виду, что я замечаю их, лежащих тут и там. Но то я, а многие люди стоят так близко, как возможно, чуть ли не наступая на них. Выходят покурить из торговых центров и офисных зданий, закуривают, переминаются с ноги на ногу, даже стряхивают на них пепел. Ну и ладно, и подумаешь, и никогда ничего не происходило — до сегодняшнего утра. Сегодня я впервые в жизни увидел, как такой паук укусил человека.
ОНИ ЖИВЫЕ, ТЕМЫЧ. Это пиздец. Мужик с авоськой, ничем не примечательный, шел впереди меня, пересчитывая сдачу, и мусоля неприкуренную сигарету. И эта тварь точно, одним движением, как отлаженный автомат, бросилась и цапнула его за ногу, чуть повыше щиколотки, тут же убравшись на исходную.
Чувак, у меня мир перевернулся, аж в жар бросило, по спине тут же пот потек. Мужичок тот заозирался растерянно и захромал к ближайшей скамейке, а весь людской поток двигался дальше, демонстративно отводя от него глаза. Но украдкой все за ним следили. По-хорошему, надо было остановиться, спросить — может, ему помочь чем-то нужно было? Только меня такой страх сковал, что я вместе со всеми продолжил механически шагать. Всего и мыслей было — не пройти бы близко от очередной такой твари.
Не знаю, как быть, когда выпадет снег — будут ли они видны? А может, они уйдут зимой? Или умрут? Вот тебе и игра света и тени. Скорее, света и тьмы.
День, как ты понимаешь, не задался. Не помню, чем занимался на работе. Стемнело рано. Вернувшись домой, я первым делом шагнул в душ — и через минуту обнаружил, что слив засорился. Помывшись на скорую руку, я вылез из полной ванны, с трудом устранил засор вантузом, прошел на кухню и сделал себе чаю. Из ванной донеслось подозрительное бульканье.
— Опять соседей залью, промелькнуло в голове и прибежав к ванной, я обнаружил, что вода вернулась. Вся, с мыльной пеной и неаппетитными лохмотьями. Веришь, я три раза ее прогонял, я с этим вантузом сроднился. Она возвращается. Изрядно вымотавшись, я плюнул на все и пошел пить остывший чай. В голову лезла всякая ерунда, в частности, что твой двуствольный бутерброд трехлетней давности — это явный намек на ополчение. Да неважно уже, проёбан момент. Теперь вон пойми, что с пауками делать. Вместо входной двери утром может какая-нибудь гениталия оказаться, не удивлюсь. Как в нее потом лезть — головой вперед или ногами? Не надо было ту водку на чердаке пить, вот что. От нее все беды в жизни.
Еще хотел сказать — не гноби чересчур своего друга в шкафу. Не то, чтобы я вирус толерастии подхватил — просто не надо, жопой чую. Не стоит. Чуется мне, что не ровен час, каждый из нас на его месте может оказаться.
СТОП. Только что мимо моего окна пробежал Вилька... это белый с рыжим спаниель моего деда. Мы очень дружили с этой собакой всё мое детство. Я видел его в последний раз, когда мне было четырнадцать, а год спустя он издох от старости. Через несколько лет не стало и самого деда... Однако сейчас уже рассвет и я явственно вижу как Вилька обнюхивает кусты, вижу его привычных огромных клещей на болтающихся ушах, и как поводок волочится по жухлой листве и значит срочно пора заканчивать, иначе, если следом пройдет и дед с неизменной свернутой газетой "Советский спорт" в руке, я не уверне, что успеюсохранить и отослатьтебе эот письм