Куда приводят мечты

Автор: Юраан - ...а теперь - к местным новостям. Как вы все, дорогие друзья, знаете, выборы на пост губернатора Загорской области состоятся в ближайшее воскресенье. Кандидаты будут участвовать в дебатах на нашем канале сегодня, после трёхчасовых…

Не открывая глаз, я нащупал пульт и выключил звук у телевизора. Спасся от голоса ведущего, полного кокаиновой радости. Сквозь шторы безуспешно пробивалось тусклое утро. Я не видел его, но чувствовал сквозь закрытые веки, жаль выключателя утра пока не изобрели.
Во рту было очень гадко. Болела голова, словно в лоб методично ввинчивали пару шурупов - слева и справа. Но ни похмелье, ни перемена погоды были не при чём. Какая глупость, кстати, валить на погоду всё на свете! Начнёт у такого жалобщика суставы ломить с возрастом - он сразу: погода меняется. Вот меняется, она, сволочь, - и конец, скоро совсем меня завалит набок, как кабана. Только копыта в воздухе мелькнут и хрюканье, жалобное такое! Затихающее, как эхо выстрела. Сразу вопрос у меня к ним: от дождя к дождю, что ли, меняется? В нашем благословенном городке других вариантов-то и нет.
А голова у меня болела потому, что нечего ею о столы биться. Понятно, что пьяный был, что в полутьме и не у себя дома, но всё-таки это излишество.
Со времён развода с Вероникой свободного времени стало много, а дома было скучно. Сперва погрустил. Потом неожиданно купил новый телевизор, взамен увезенного бывшей при разделе скудного добра. Затем надоедал друзьям, но они все в работе, в семьях, даже уже в дачах. Последние - совсем больные, дачу надо лет после пятидесяти заводить, как лекарство от радикулита и половых дисфункций. Поняв, что толка от друзей нет, начал пить в одиночку. Деньги есть, забот нет. Главное, по-пьяни левых людей домой не водить, целее будешь. А то ведь как бывает: выйдешь на улицу за добавкой, встретишь человека с родным лицом, позовешь его с собой, а потом бомжи труп из залива выуживают. Да и то не из филантропии, а в надежде пошарить по мокрым карманам. Пока Ника снова замуж не вышла, её домой зазывал. Иногда, нечасто, по старой памяти. Она, вроде, не против и даже за, а потом - бац!
Александр Трофимович. С серьезными намерениями и кошельком толщиной с ногу мамонта.
Хрен с ней, если честно, да и не о том я. После окольцевания бывшей, начал со скуки девок прикупать за деньги. Оптом и в розницу. Дёшево, да. Но и сердито - тоже, да. Люди они местами хорошие, иной раз и разговор душевный, но попахивает всё резиной, попахивает... Особенно наутро. Или даже пластмассой - японцы, говорят, теперь на пластик переходят. Уже начало мерещиться иной раз, что вместо отверстия детородного у очередной спутницы щель, как у банкомата. "Введите купюры в приёмник". Тьфу, честно говоря. Пальцы на сосках пин-код сами набирали, без моего участия.
Охладел к закупке падших женщин, надоели. Дальше пил один. Если работаешь в коллективе, а живёшь вне его, разницу сразу чувствуешь. Да и потом - зачем хорошей водке и мне какие-то посредники?
Освоил сложное искусство утреннего мужского макияжа - массаж опухшего лица, встряхивание брылями и закапывание визина в красные кроличьи глазки. Пару пластинок ригли'з в рот, и можно показывать людям. Им, людям, по большому счёту, всё равно как выглядит ближний. Тем более, дальний.
А вчера вот тоска взяла. Посмотрел минут десять в чёрное зеркало телевизора, не включая. Методом Виктора Олеговича, толстых ему мухоморов. Водки на медитацию ушло грамм двести, а польза была налицо!
Встал, оделся, бутылку сунул в рюкзак, с которым обычно передвигался по городу, и пошёл искать приключения. Нашёл, кстати: город большой, приключения неизбежны.
Людей видеть не хотелось, а поговорить - тянуло. Чуть не порвал меня этот дуализм, но я справился. Тренировка, знаете ли. Долго кружил по дворам, наобум пересекая улицы. Сознание передало руль неясным желаниям, а они тащили меня к воде. На набережную имени лётчика Костышева. Чем тот небесный бог прославился, убейте - не знаю. Герой, скорее всего. Называют всегда в честь героев, не алкашей же?
На Костышева было темно, сыро от висящей в воздухе и лежащей за оградой воды, и как-то неуютно. Машин мало, людей совсем никого. Молча мигая цветомузыкой, мимо меня проехали скучающие менты. Останавливаться не стали, за что спасибо: бутылку я по пути допил и выкинул, состояние было расслабленное. Но хожу я обычно ровно, пока совсем не срубит. До срубания был необходим ещё стакан. Доза изучена до миллилитра, а сам расчёт включает в себя время года, количество и качество закуски, настроение реципиента и фазу Луны.
- Добрый вечер! - Сзади кто-то подошёл, пока я задумчиво плевал в свинцовый асфальт воды за ограду. - Извините за беспокойство...
Вот был бы я в Питере, не удивился. Там культурная столица, Петр на кобыле и коты Эрмитажа, а у нас всё проще. Если ограбить хотят, то обычно закурить просят. А могут и без предварительных ласк, молча дать по голове трубой.
- Добрый, - немного заплетаясь, ответил я незнакомцу. Это был именно незнакомец. Один, трезвый (это сразу видно человеку выпившему - другой биологический вид). - Чем могу?
- Меня зовут Андрей, - вежливо представился незнакомец, ставший знакомцем. Он откинул капюшон куртки, не обращая внимания на заметную морось. Моложе меня, скуластый, глаза щелками и - совершенно лысый. Странный видок у него, как у раковых больных: ни бровей, ни ресниц, гладкий череп. По натянутой коже сразу потекли дорожки капель.
- Ариэль, - непонятно почему назвался я в ответ совершенно чужим именем. - Рад знакомству! Чем я могу помочь в этот ненастный вечер благородному дону?
На последней фразе я заметно облажался, выговаривая слова. Прозвучало что-то невнятное про печень и гондон, но Андрей меня понял. Что удивительно.
- Ариэль?! Вы – еврей, наверное? – заметно удивился он. – Неожиданно…
- Вроде, это теперь не преступление, - буркнул я, ожидая, что же от меня понадобилось. – Но точно не порошок.
- Да нет, это нормально, что вы! Просто имя редкое. Видите ли, Ариэль, дело в том, что я - сатанист, - обыденно сказал Андрей и вытер голову рукой. На пальце блеснуло кольцо. - И у нас сегодня ночью будет чёрная месса.
Каюсь: мне хотелось заржать. Страшно не было, особенно интересно - тоже, а вот смешно - да. Сатанист, значит. Не веган и вейпер, а вот так? Ну, ну…
- Я не гожусь в девственницы, - пытаясь не улыбаться, откликнулся я. - Латынь не знаю, козла в жопу целовать отказываюсь.
- О, нет, Ариэль! - широко, но как-то криво улыбнулся сатанист. – Да вы в теме, как я вижу. У нас всё и так есть. Но... Нам нужен для обряда человек с улицы. Это совершенно безопасно, уверяю вас. Вам не нужно ничего делать, только присутствовать. Есть одна старая легенда, хотим проверить.
Помолчав, он внимательно посмотрел на меня и добавил:
- Бесплатная выпивка и доставка домой - гарантированы.
Поскольку водка кончилась, а приключения ещё и не начинались, я напоследок плюнул в набегавшую на гранит волну и сказал:
- Пойдём!
В душе тихо попискивало предчувствие чего-то интереснее замкнутой цепочки водка-сон-работа. Месса? На и хрен с вами, пусть будет месса.
Я тихо насвистывал на ходу, шагая за нырнувшим в подворотню Андреем:
- When I look back upon my life, it's always with a sense of shame...
- Осторожно, тут ступеньки! - немного удивлённо покосившись на меня, предупредил спутник.
- Нам в подвал, что ли? - слегка притворно напрягся я. - Куда это вы меня завести хотите?!
- Там – просто удобнее, не волнуйтесь! Поверьте, именно с вами всё будет хорошо.
Я махнул рукой, как бы заранее соглашаясь на любые неожиданности, и спустился по ступенькам вниз. Тусклые лампочки. Поворот. Площадка с сочащимися водой стенами неведомого цвета. Ещё ступеньки. Железная дверь с окошком, забранным решеткой.
- Как в тюрьме! - разбавил я тишину и лёгкую дрожь в ногах. Водка начала выветриваться, и затея перестала казаться удачной.
- Хм… Ну да, вроде того, - буркнул Андрей и коротко, но сильно постучал в дверь. Почти сразу кто-то глянул из решётки и начал скрежетать засовом.
Узкий коридор от двери, сразу запертой за нашими спинами, вывел нас в просторный подвал. Забавно, с детства не лазил по таким местам: сложная геометрия труб под потолком, ржавых, местами перемотанных какими-то тряпками сменялась роскошным столом ровно в центре помещения. Столу было навскидку лет двести, и за ним вполне мог обедать Лермонтов, проездом через наши болота прямиком к гибели на дуэли.
Было ощутимо жарко – видимо, из-за клубка труб.
Почти до земляного пола, в который упирались мощные дубовые ноги стола, складками спадала скатерть из толстого черного бархата. На ней располагалась пара старомодных подсвечников, которыми - при еще живом классике - могли лупить карточных шулеров. Три десятка горящих черных свечек давали подвалу приличное освещение. Не хуже люстры, если вы видели подвалы с люстрами, конечно же, и можете сравнить. Кроме подсвечников на столе были несколько бутылок водки, толстая книга антикварного вида, блестящая металлическая чаша и стопка каких-то выгнутых кусков пластика. Последние стали для меня загадкой, решительно непонятные предметы.
В дальнем углу подвала стояла пародия на вешалку, на которой кое-как висели разнообразные куртки. Сами обладатели этой верхней одежды располагались по всему подвалу. Разговаривали. Курили. Двое неспешно тянули что-то из пластиковых стаканчиков. Всего человек десять, мужчин и женщин, по головам мне их пересчитывать было лень.
- Братья мои и сестры! – неожиданно громко сказал Андрей, расстегивая куртку и направляясь к вешалке. – Я привел незнакомца. Он знал, куда идет. Все условия соблюдены, мы можем начинать!
- Спасибо, брат! Вы сделали всё верно, – немедленно откликнулся один из куривших и решительно двинулся ко мне. Сигарету он бросил на пол.
- Ваша роль проста, - взяв меня за локоть цепкой рукой, явный предводитель всех собравшихся почти потащил меня к столу. – Выпейте и стойте здесь. Вы – просто один из ритуальных предметов, просто стойте. Должна получиться одна задумка, вы только ничему не удивляйтесь.
- Я не люблю быть предметом, - нехотя откликнулся я и попытался вырвать локоть. – Выпить могу, конечно.
- Не обижайтесь, - проговорил он, и, казалось, потерял ко мне всякий интерес и закричал остальным. – Начинаем!
Собравшиеся начали раздеваться. Я слегка оторопел, но взял стаканчик со стола и плеснул в него водки. Наверное, сейчас оргию начнут устраивать, даже интересно!
Подвал превратился в филиал общей раздевалки при немецкой бане. Женщины и мужчины, молодые и старые довольно быстро разделись догола, оставив себе только обувь. И то правильно – пол мало того, что земляной, так еще и загажен сверх всякой меры.
Каждый раздевшийся подходил к столу, быстро и аккуратно наливал себе немного водки, выпивал и брал один из тех самых непонятных кусков пластика, оказавшихся масками. Волки, олени, медведи и гиены с торчавшими и висящими половыми признаками – вот кто наполнил подвал. Я подлил еще, прикидывая, какой объем можно себе позволить, прежде чем упаду. Мерками таких стаканчиков – где-то раза четыре.
Ах, чёрт! А как они меня домой повезут, если я вырублюсь? Не у друзей в гостях, эти-то мой адрес не знают.
- Андрей, - пискнул я, но никому не было до меня ни малейшего дела: двое самых откормленных держали книгу, открыв примерно посередине, а некто в маске крокодила старательно выводил непонятные слова. Остальные подпевали ему, так что не то, что кричать – тут и стрелять было бесполезно.
Не услышат.
После второго стаканчика я потерял интерес к вопросу доставки домой и просто тупо смотрел на происходившее. Стоял довольно условно, пришлось облокотиться на стол. Между передвинутыми на края подсвечниками две маски мужского пола деловито имели в виду третью. Видимо, женского. По крайней мере, кокетливая маска лисы намекала именно на это, как и ритмично взлетавшая и опадавшая грудь. Для девственницы грудь была великовата и несла некоторые возрастные изменения.
В ушах у меня ревела, громыхала и перекатывалась странная молитва, по-прежнему исполняемая крокодилом. Глаза резало от света свечей, который стал нестерпимо ярким. Краем сознания я видел, что не занятые в молитве и сексе на столе водили вокруг какой-то странный хоровод, держа партнеров за первичные половые признаки. Аккуратно, но сильно держали. Что-то шипело и ухало за спиной, но источник звука я рассмотреть не смог, хотя и оглядывался время от времени.
Запахло сгоревшими спичками, тухлым мясом и, почему-то, ацетоном.
Подвинув ногу лисички, чуть не сбившую мой стаканчик, я долил еще водки и с удовольствием выпил, зажмурившись. Открыл глаза с опаской. Мне показалось, что ноги у меня стали совсем короткими, и я стою, едва выглядывая из-за края стола. А руки при этом шлангами растеклись по полу, чуть не попадая под ноги хоровода, который, впрочем, уже распался на несколько однозначных сочетаний тел, проводивших маневры на местности.
Раздался гулкий удар, сродни колокольному, но более низкий, тягучий и неприятный. Крокодил стал читать еще громче, перекрывая хорошо поставленным голосом все звуки подвала.
- Nema!!! – почти прорычал он и захлопнул книгу. Получилось настолько по-украински, что я не выдержал и засмеялся. Мне не было смешно, с такими-то изменениями конечностей, просто нараставшую истерику надо было как-то выпустить наружу.
Внезапно я понял, что все маски стоят и смотрят на меня. Молча. И, кроме моего оборвавшегося на взвизге смеха, в подвале царит абсолютная тишина.
Меня продрал настоящий ужас, хотя никто и ни единым жестом не угрожал мне. Я выпил четвертый стаканчик, чуть не прокусив его зубами, и понял, что расчет дозы сегодня снова был верен. Стол начал уходить от меня куда-то вбок, я почувствовал, что сползаю по нему, едва не сорвав бархат, сильно ударяюсь лбом о край, и мир мой переворачивается, накрывая блаженным сном. В отличие от терминатора, при отключении картинка в красную точку у меня не стягивалась – она просто гасла, как свет в кинотеатре. Только вот никакого сеанса дальше не было.
Был только утренний бессмысленный телевизор у меня дома. И утро за шторами.
Полежав немного, я всё-таки рискнул открыть глаза. Всё верно – я лежал на своей кровати, почти поперек. Одетый. Но обутый, почему-то, только в правый ботинок. На полу в углу валялся рюкзак, как домик Элли принесенный неведомым ветром в новые края.
Голову ломило, как никогда. Надо две таблетки спазмалгона – и это срочно, иначе начнет тошнить от боли. Потом бульон, хоть из пакета, хоть из кубика. Как человек, часто и много пьющий, я знал все стадии, диагнозы и лекарства от любимой привычки.
С трудом сев на кровати, я расстегнул мешавшую мне куртку, в которой спал, и обхватил голову ладонями, надеясь хоть как-то унять боль, пока достанет сил поискать таблетки. Попытался обхватить, точнее, потому что на лбу пальцы нащупали два непонятных нароста. Судя по всему, короткие, чуть кривоватые рожки – слева и справа.
Да… Для начала – неплохо.