Иван Кованое Ебало, часть 2

Автор: Дикс С точки зрения самого же Ивана, дела шли просто замечательно. Оказалось что деваху заселили в соседнюю ячейку кизякового общежития, так что они просто выпилили в кизяковой стене новую дверь и стали вместе жить на увеличившейся жилплощади. Выходные попойки Ивана заменились беспрерывными оргиями. С вечера пятницы в местной лавчонке скупался весь вазелин, для использования в качестве лубриканта. Закупался большой запас вяленой колбасы. И заколачивались обе входные двери. Всё с той же целью — не навредить кому–нибудь ненароком. Ибо возбуждаясь, Иван доходил до ещё большего животного отупения, чем когда бухал.

А дальше разворачивалась такая картина, что и описывать страшно.
Как дама, так и кавалер имели достаточно плотную комплекцию застарелого хряка. Чувствительность их половых органов была сравнима с кожей на загривке того самого хряка. Так что судите сами, какие усилия им приходилось прилагать, какое трение создавать и какие звуки при этом издавать, чтобы почувствовать хоть что–нибудь.

Пытаясь пресечь разврат и содомию, невысыпающиеся, злые соседи вызывали полицию, скорую помощь, специальный отряд по усмирению буйнопомешанных и мобильный крематорий для сжигания биомусора. К делу пытались подключать пожарных, службу газа и МЧС с вертолётами. Были попытки задействовать даже 25–ый десантный полк, квартировавшийся неподалёку от общежития в землянках. Но до них, слава богу, дело так и не дошло.

Мушкетёры тоже даром времени не теряли: они искали способ разорвать порочную связь любыми способами.
Первые опыты по разделению влюблённых боровков, ожидаемо, потерпели крах. Перевод Виолетты в цех на другом конце про, перевод её на работу в ночную смену, принуждение работать в скафандре водолаза–глубоководника — всё это не возымело должного эффекта. Иван Кованое Ебало так же стоял у станка, так же крутил шестерёнки и орудовал напильником, но на выходе получалась откровенная, извините за выражение, хуйня.

Разговаривали с Иваном по всякому — коллективно и по отдельности, в курилке и за заводом, уговаривали и угрожали набить морду, но он лишь хмыкал и даже драться не лез в ответ, как непременно сделал бы ранее.

Вычитали ему брак из зарплаты, так что он ещё и должен оставался. Но Иван продолжал ходить на завод, чтобы видеть возлюбленную.
Отключали станок, вынуждая напильником шестерёнки точить. В чём–то получалось даже лучше чем на станке, но результат всё равно никого не устраивал.

Будь Иван Кованое Ебало поумнее, то понял бы что его не увольняют лишь потому что других специалистов такого уровня в городе не найти (а он и сам был не сказать, чтобы очень уж профессионал). Но Иван Кованое Ебало не был поумнее, ему было просто насрать.

И так мелькала неделя за неделей.
Пять дней — стойка перед станком с тупым ебалом, коровьи глаза, не сползающая с лица улыбка как у дауна.
Выходные — на кизяковом полу, с Виталькой, испачканные в вазелине (а порой и заводском солидоле). Словно две свиньи с ДЦП, они барахтались и шлёпали друг дружку потными телесами до полного эмоционального и физического истощения.

***

Понемногу кизяковая общага пустела. Соседи устали проводить бессонные ночи, полные страха того, что здание вот–вот рухнет. Устали слушать животное мычанье и бесконечные липкие шлепки волосатых тел. В конце концов, лучше бы Иван продолжал пить. Но он не пил.

Многие ночевали в цеху, но там сильно сквозило через дырки в полу и разбитые окна. Так что к зиме народ начал медленно, но верно увольняться. Как говорили мужики — лучше сдохнуть где–нибудь от голоду, чем здесь на полу от холоду.

Впятером мушкетёры делали 80% ежемесячного плана, но их усердия всё же не хватало. Некому было считать шестерёнки, подписывать бирки, упаковывать их в ящики и относить на восток, к китайцам.

Тогда мушкетёры собрались на внеплановое совещание и единогласно решили использовать крайнюю меру воздействия.
— Но что, если пересмотрев отношение к совместной жизни, Иван Кованое Ебало пересмотрит и своё отношение к работе? — осторожно заметил второй мушкетёр.
— Иван нужен нам — отвечал пятый мушкетёр, самый старший и умный — Без него производство загнётся окончательно. Мы идём на этот рискованный шаг, потому что других попросту не осталось. Верно?
— Да.
— Да.
Согласились остальные мушкетёры.
— Давайте сделаем всё как задумано.

***

В ту решающую пятницу Иван Кованое Ебало и не подозревал какой чудовищно подлый план составили против него хитрые мушкетёры. Он отправил Витальку домой, готовить кровать, а сам по–бырому заскочил в лавчонку, скупить остатки вазелина да взять несколько палок колбасы для перекуса, и некоторых других целей.

Зачерпнул черпаком вазелин в банку, схватил с прилавка колбасу и уже побежал было домой, когда в дверях столкнулся с пятым мушкетёром.
— Добрый вечер, коллега — улыбнулся пятый мушкетёр.
— Пройти дай — набычился Иван. — Ну, чего встал?
— А слышал ли ты про любовные феромоны? — всё так же хитро улыбаясь, чуть ли не шёпотом спросил его пятый мушкетёр, продолжая загораживать собой дверь.
— Что это ещё за хуйня? — вежливо поинтересовался Иван, думая как бы ему поскорее отвязаться.
— Это особые капли, что придадут жару и пылу любовным играм — шепнул пятый мушкетёр на ухо Ивану.
— Каким ещё, блядь, любовным играм? — не на шутку рассердился Иван, испугавшись от того, что жаркое дыхание мушкетёра ему в ухо спровоцировало неожиданную эрекцию.
— Ебаться ты будешь как бешеная макака! — неправильно расставляя ударения, выпалил пятый мушкетёр. — Выражаясь твоими словами..
— У тебя есть эта хуйня? — заинтересованно перебил Иван.
— Да, вот тут капли, надо на язык три...
— А ну дай — просто, по–деревенски, Иван выхватил у мушкетёра флакон с бесцветной жидкостью и опрокинул себе в рот, словно читок водки. В три глотка употребил всё содержимое и возвращая флакон застывшему с открытым ртом мушкетёру, звонко рыгнул.
— На вкус хуйня какая–то. Ну, я побежал.

Иван оттолкнул мушкетёра и выскочил в распахнутую дверь.
Мушкетёр ещё немного постоял в ахуе и побежал к остальным, рассказывать как Иван залпом выпил весь годовой запас диэтилхуелизергитамида.