Vector

Автор: Az esm О, уверуем в это сиянье,
‎Так зовёт оно вкрадчиво к снам,
Так правдивы его обещанья
‎Быть звездой путеводною нам,
‎Быть призывом, сквозь ночь, к Небесам!»

Эдгар По «Улялюм»

Заменяющие собой лобовое стекло экраны указующие верное направление в странствии посреди неисповедимых маршрутов холодного, полного губительных излучений мира
(перед глазами водителя вездехода фендрика ( фендрик это штатский чин в табели о рангах колонии, а не имя собственное) ) Влада Нейл показывали круговую панораму того, что в данный момент окружало вездеход дальнего следования тяжёлого класса марсианского города Королёв. Вездеход сей был довольно старым, из числа тех, которые по частям создавали ещё на Земле, именно этот тип машин с высокими степенями автономии и проходимости спроектировали в Китае, поэтому назывался он «Великая стена». Но если верить тому, чему учат в школе, Земли больше нет. Марсианская индустрия пока ещё не может создавать транспорт подобного класса.

Но когда уже ночь постарела,
‎И на звёздных небесных часах
‎Был намёк на рассвет в небесах, —
Что-то облачным сном забелело
‎Перед нами, в неясных лучах

Эдгар По
«Улялюм»


Вездеход периодически латают, чтобы поддерживать работоспособность.

Верхний экран в центре управления показывал фрагмент небесного свода над этой огромной и очень сильной машиной с каютами для экипажа, установками жизнеобеспечения и узлом связи –чистое и безжизненно синее, с лёгкой патиной разбавленного белилами изумрудной зелени холодноватого бессмысленно синего оттенка неба, которое давно забыло, что такое облака.

Учёные утверждают, будто совсем давно, (тем не менее было когда-то) на Марсе свинцовели, белели и розовели тучи, изливались и превращались в ручьи ливни, зажигались змеистые ярко синие и ослепительно оранжевые молнии, рокотали сотрясающие воздух грозы, змеиными кольцами сжимались туманы, негромко шелестели вкрадчивые дожди, ,ниспадали неровными медленными и плавными, упившиеся гравитацией бесформенные комочки снега, имели место быть всякие создаваемые водой в различных агрегатных состояниях осадки и прочие подобные этим природные
явления вроде полярного сияния, но как ни жаль нам живым и живущим с течением времени каким прискорбным, безжалостно-неумолимым (и входящим в печальное замешательство своей негативностью и в тоже время неминуемостью) вектором развития обстоятельств, (сколь выспренне это не звучит ?!), этих бывших некогда обыденностью живой Земли вещей никогда больше не будет в этих бессильных перед волей Хроноса и космоса просторах.

Прошлое это состояние, в котором настоящее уже было, однако его больше
(никогда уже не будет!( здесь легион троллей начинает танцевать неистовые пляски, создавая адский, похожий на гравюры Дорэ хоровод),
что в древности подметил Гераклит, сказав, что дважды нельзя искупаться в одной реке.

И когда эта ночь понемногу
Пригасила огни в небесах, —
Огоньки и огни в небесах, —
Озарил странным светом дорогу
Серп о двух исполинских рогах.
Серп навис в темном небе двурого,—
Дивный призрак, развеявший страх

Экран видеонаблюдения на узле связи с городом показывал дежурного специалиста Магду Хертогебонс, ( не только показывал, но ещё и записывал), чтобы ещё какое то время хранить в недрах электронной памяти.

У Магды красивые глаза и лицо, которое напоминало идеальностью европейских черт старинную рекламную (лжекрасивую и слащавую программу из уничтожающего ростки адекватного мировосприятия земных телевизионных записей), которые на Марсе теперь так любят смотреть ностальгирующие по Земле люди.

Но перстом погрозила Психея:
«Я не верю огню в небесах!
Нет, не верю огню в небесах!
Он все ближе. Беги же скорее!»
Одолели сомненья и страх.

Командир экипажа коллежский советник Тэй Лайон хорошо знал эти глаза, синие и ясные,( а при внимательном и доброжелательном разглядывании) цветом своим чистым марсианское небо, когда начинались сумерки.

Магда – «вечный» дежурный связист «службы надповерхностных транспортных средств и междуколониальных сообщений», молодая, казавшаяся ( в зависимости от освещения и настроенческих перепадов) очень красивой(порой, а не всегда) женщина с белой кожей и выразительными большими, весёлыми очами и подкупающе доброй улыбкой, натура весёлая и естественная, но ответственная и твёрдо знающая своё дело нравилась ему, но это чувство имело платонические начала и было питаемо в первую очередь её служебными навыками.

Тэй после долгого ожидания и всматривания в монитор наконец –то
разглядел на горизонте(то, чего ждал и хотел увидеть) черную точку на покрытом легкой вуалью реголитовой пыли льду, (хотя если правильнее выразиться
это было небольшое черное тире). Уверенным
голосом человека, давно привыкшего к тому, что распоряжения принимаются
к руководству и в точности исполняются, Тэй произнёс: «Оператору наблюдения максимальный зум держать.

Я ответил: «Тревога напрасна!
В небесах — ослепительный свет!
Окунемся в спасительный свет!
Прорицанье Сивиллы пристрастно,
И прекрасен Астарты рассвет!
Полный новой Надежды рассвет!
Он сверкает раздольно и властно,
Он не призрак летучий, о нет!
Он дарует раздольно и властно
Свет Надежды. Не бойся! О нет,
Это благословенный рассвет!»


Тэй успел разглядеть чёрный маленький цилиндр на льду подробнее. Заметить и то, что этот цилиндр был намного(раз в десять) больше их громоздкого, рассчитанного на перемещения между колониями и снабженного устройствами жизнеобеспечения на два-три месяца средства наземного передвижения -гиганта с кубриками для экипажа, устройством сбора, очистки и регенерации воды, душевой кабиной и прочими удобствами, необходимыми для дальних путешествий, а проще говоря для перемещения грузов и товаров между колониями. Жители называют их городами. Их можно назвать катакомбами. Можно назвать шахтами. Сущность этих кроличьих нор, нарытых в недрах холодной, пронизанной радиацией и неживой планеты не поменяется.

В пункте управления было два человека, Тэй Лайон и Нэйл. Во время марша по поверхности свободно передвигаться по отсекам вездехода имеет право только командир экипажа. Тэй старался не злоупотреблять этим правом, ему просто хотелось посмотреть на окружающий мир не через скрин, а просто через стекло.

Вокруг вездехода губительное для всего живого излучение, которое может просочиться кабину в случае малейших чревоточин в защитных материалах.

Водитель фендрик Нэйл, по прозвищу Гвоздь- непропорционально высокий усач со впалыми щеками и не уходящей с лица добродушной улыбкой с профессиональной пристальностью следил за
за дорогой, дежурный связист согласно
протоколу поддерживал связь.
Вести вездеход может только один из механиков водителей. Поддерживать связь с городом и наблюдать за обстановкой –любой из членов экипажа по графику.

О чём говорить, когда не о чем говорить? Удаление от объекта видно по приборам. Консервированный травяной чай с молоком- гордость пищевой промышленности колонии. Марсологи нашли очень удачную полость с высокими сводами под поверхностью, большую, с прочными сводами, к ней пробили туннели, герметизировали, провели электричество, наладили обогрев. Там растут клевер, чабрец, мелисса, подорожник, череда- целый биоценоз полезных трав. И ещё пасётся небольшое стадо коров. Корова как когда-то в Индии-животное неприкосновенное. Корова доживает до старости. Конечно же потом её утилизируют, но это не при коровьей жизни. Работать на этом подмарсовом лугу почётно и приятно. Коров доят вручную, как в старину.

У связсистки Магды Хертенгебос приятная улыбка. А главное, очень красивые зубы. Сам Тэй Лайон с детства мучался от того, что зубы были ужасные. Может быть поэтому редко улыбался.
Из за зубов были проблемы с поступлением в колледж водителей вездеходов, но тем не менее поступил, вся жизнь связана с путешествиями по родному Марсу.

В колонии Юппи Тэй не бывал. Туда в последние годы, совпавшие с его детством, отрочеством и юностью больше не ходили вездеходы. Хотя видеосвязь поддерживалась. Язык в Юппи такой же, с небольшими диалектными различиями и каким то непонятным режущим звуком «эр» в окончаниях слов.


О, Астарта, блаженно
Не на землю меня поведет-
Сквозь созвездие Льва поведет,
В те пределы, где пепельно-пенна,
Лета-вечным забвеньем — течет,
Сквозь созвездие Льва вдохновенно,
Милосердно меня поведет!
Эдгар По
«Улялюм»



По лицу связистки Магды внезапно пошли полосы, так было когда в детстве хранитель музея древностей включал фильмы на старинном видеомагнитофоне. Видеомагнитофон был конечно же уже новоделом, репликой, изготовленной роботами по старинным чертежам, тем не менее оставался видеомагнитофоном-аналоговым прибором для записи звуков и изображения.

-Я вас теряю, «Великая стена», я вас теряю! Испуганное лицо Магды превратилось в картину Мунка «Крик» с репродукции.

Когда Тэй был маленький, он после занятий спешил к старине Питеру, которого звал «дедушка Грегсон». Настоящие дедушка и бабушка остались в другой колонии, это были родители его мамы. Родители отца были горными инженерами, работали вместе и погибли под завалами. Обстоятельства до сих пор не выяснены.

Питер Грегсон-друг Витоля, отца Лайона.

Любимым занятием в детстве Тэя было поедание мороженного и совместный с дедушкой и его другом Питером просмотр фильмов о Земле. У Тэя было хорошее детство, счастливое. А ещё его очень греет мысль, что родители живы, хоть и глубокие старики. Дедушка Витоль помогает Питеру в музее, проводит экскурсии, разбирает бумажные книги. Бумажные книги за редчайшим исключением напечатаны уже тут, на Марсе, но их так приятно читать. У их страниц особая магия-магия книги.

Его любимым фильмом из детства было какое-то кино про кассету, которую было нельзя смотреть, но очень хотелось.

Связь с базой пропала. Совсем, то есть абсолютно. Внутренняя связь вездехода исправно функционировала.

У Тэя исчезли командирские нотки в голосе. Он просто обратился к водителю: «Гвоздь, останови машину! Двигатели тоже останови. Включи дополнительный подогрев моторного отсека».

Сказал в селектор: «Связисту Тони Узел принять меры по восстановлению связи. Для восстановления связи привлекать любого члена экипажа по усмотрению. Всему экипажу полная готовность».

То, что было получено в ответ, было предсказуемым (источником радиопомех был объект, находящийся впереди по курсу).

Водителя все любили, на прозвище Гвоздь он не обижался.
-Влад, разворачивай машину и двигай назад по нашему следу на крейсерской скорости. И так до восстановления связи.
Машина развернулась и рванула в обратном направлении.

Но движение продолжалось недолго. Тире на заднем экране взмыло в воздух Марса, пронеслось огромной черной тенью над вездеходом и улетело к западной части кратера.

Тэй мечтал увидеть туман. Мечты сбываются. Только когда мечты сбываются это оказывается чем- то не таким, каким мечталось. Чем - то замечательным, необычным, но не таким.

Мы вскричали вдвоём: «Неужели
В эту ночь порождения тьмы,
Этой ночью ночей силы тьмы
Нас беспамятных вдруг пожалели
И решили из мрачной тюрьмы –
Вызвать из межпланетной тюрьмы
Призрак Света, чтоб мы обомлели,
Чтоб, отвлекшись, не видели мы
Самой страшной из тайн, обомлели
И, забывшись, не ведали тьмы?»

Эдгар Алан По
«Улялюм»


Камеры наблюдения в режиме полной готовности вездехода автоматически включаются во всех отсеках вездехода. По ходу движения возникла завеса из пара.

Люди в вездеходе были ошеломлены зрелищем. Ветер, всегда дующий в кратере тянул над машиной завесу пара, густую и непроницаемую. На линзах наружных приборов вскоре возникло такое обледенение, что вездеход буквально ослеп.

На Марсе никогда не бывало столько инея, чтобы наглухо затемнить стёкла и внешние приборы наблюдения. Вездеход стоял ослепший, потерявший связь с внешним миром и ошеломлёнными, испуганными, озадаченными, очарованными, а может быть и то и другое и третье вместе взятое. Люди ощутили себя отрезанными от всей вселенной, находясь в теплой, защищённой от радиации и где-то даже уютной утробе вездехода. Вездеход «Великая стена» стоял в пятнадцати километрах к востоку от центральной чаши кратера.

В верхней кабине вездехода на стёклах были предусмотрены дворники и омыватели стёкол для очистки их от пыли во время пыльной бури,( хотя и не обязательно во время пыльной бури, просто от пыли, потому, что пыли и мелких частичек острого песка тут достаточно много), однако к таким вызовам, как обледенение никто готов не был.

Работали генераторы. Климатические установки подогревали и увлажняли воздух.

Тэй посчитал излишним давать в селектор не уместную команду: «всем собраться в кают –кампании».
Когда Тэй вошёл в кают кампанию, там были все, кроме Тони Узел и доктора Банникова. Тина не дожидалась, когда прозвучит вопрос.

-Они в аппаратной проверяют приборы.


Никогда ещё все эти люди не ощущали такой сплочённости и единения перед лицом неизведанного.

Тэй лично пошёл в аппаратную, по дороге ругнулся, что кто-то не закрыл дверь в биотуалет, в аппаратной было прохладно.
-Оставьте всю эту суету идите в столовую, будем проводить мозговой штурм. Говорить будем.
-Папа я проверил всё что мог. Наше железо исправно. Полностью. Просто снаружи что-то блокирует любые радиосигналы. И за бортом такое излучение, что никакие скафандры не спасут. Это исходит от того объекта однозначно. Кстати в кабине ,где ты пил кофе уже нельзя находиться. Приборы воют, мы с Андреем отключили, что могли.

Когда весь экипаж втиснулся в столовую, командир обратился к доктору Банникову, что он думает о складывающейся ситуации.
Банников – пятидесятидевятилетний худощавый человек с приятной проседью волнистой шевелюры высказал те мысли, которые были у всех в вездеходе:

«Несомненно одно- мы действительно имеем дело с внеземным разумом. И этот внеземной разум, внимательно и я бы сказал пристально наблюдает за всем, что делает «Великая стена». Нам продемонстрировали превосходство, тем не менее сомневаюсь, что демонстрация превосходства может быть целью превосходящего нас интеллекта. Я предлагаю занять выжидательную позицию, то есть дать возможность сделать ответный ход тому, что там. По логике, если бы это хотело нас уничтожить, то оно бы это сделало, а мы вот к счастью живы и здоровы, имеем в наличии запасы провианта и кислорода, к тому же полностью исправный вездеход, разве что с замороженными линзами внешних приборов и лишенный связи. В любым случаем последнее слово за командором. Поэтому что вы скажете, командор Лайен.
Тэй посмотрел на собравшийся экипаж уставшими глазами с обозначившимися черными кругами внизу от бессонницы. Потом уставившись на стоящую на столе банку с консервированными овощами стал говорить не отводя взгляда от банки с надписью: «Овощной салат без консервантов пастеризованный. Специально для экспедиций», так как будто в этой банке заключался какой-то ответ.
-Что мы сейчас имеем по обстановке понимает каждый из вас. Сильнейшее электромагнитное излучение в сочетании с естественным для Марса радиационным фоном будет означать почти неминуемую гибель любого из вас, кому я дам команду о выходе на поверхность для прочитски стёкол и линз. То, что на третий день с момента потери связи с базой подмога от базы, находящейся в нескольких часах перехода от нас до сих пор не пришла, говорит только о том, что на это есть объективные причины. От себя скажу, что у меня есть опасение, что такой черный цилиндр с неизвестно кем или чем, находящимся внутри не один. Предлагаю одно-ждать.
Понимаю возможные вопросы -что делать если излучение генерируемое объектом с очевидной целью создавать помехи, исключающие любые возможности связи не прекратится. Жду, что по этому поводу скажет академик Банников.
Банников: « Молодёжь мы естественно губить не станем. Возьмём всё, что есть металлическое и из подручных средств изготовим что-то вроде дополнительного кокона из металла. Этот кокон или накидку в виде плаща или чего-то вроде этого доброволец, а этим добровольцем буду именно я и попрошу это не обсуждать, доброволец на короткое время совершит выход а поверхность через нижний эвакуационный люк на очень короткое время и с единственной целью очистить линзы приборов внешнего наблюдения и то не всех, а только тех, что необходимы для движения вперед. Сразу после этого пойду в карантин и если врач корабля вовремя предпримет меры, то надеюсь мне удастся избежать лучевой болезни.
А в остальном я согласен с командором- ждать.
******************************************
Я ответил: «То страх лишь напрасный,
Устремимся на трепетный свет,
В нем кристальность, обмана в нем нет,
Сибиллически ярко прекрасный,
В нем Надежды манящий привет,
Он сквозь ночь нам роняет свой след.
О, уверуем в это сиянье,
Так зовет оно вкрадчиво к снам,
Так правдивы его обещанья
Быть звездой путеводною нам

Эдгар По

«Улялюм»

Из бортового журнала командора вездехода «Великая стена» коллежского советника командора Тэй Лайен.

«Шестой день экспедиции. Ждать надоело. Экипаж под руководством Банникова занят изготовлением шутовского кокона, который будет только мешать. Завтра выйду сам, прочищу линзы, приму душ и выброшу на лёд кратера скафандр через мусороход. Сегодня попрошу дочь выдать мне снотворное и двести грамм медицинского спирта. Сделаю коктейль с каким –нибудь соком и попробую просто уснуть. Академика за борт не пущу. Пусть даже и не надеется. До базы мы доберёмся. Есть только один навязший в зубах вопрос, существует ли база?».

Тэй сидел запершись в своём отдельном, положенном по статусу кубрике. Даже коллежскому ассесору Тине Узел не дозволялось входить без стука.
Вызвал к себе академика Банникова и они совещались несколько часов.

Мы воскликнули разом: «Психея!
Кто тут спит?!»-Я и вещий мой ум...
«Улялюм,— подсказала Психея,—
Улялюм! Ты забыл Улялюм!»

Эдгар По

«Улялюм»

Часть вторая.

Контакт

Совещание проводилось утром седьмого дня экспедиции.
Тэй одетый в парадный мундир читал с электронного гаджета свою же речь, которую надиктовал ночью и теперь торжественно, как на совещании руководства города зачитывал:


В виду создавшегося положения официальные обращения по званию отменяются. То, что в течении недели к переставшему выходить не связь вездеходу не пришла помощь из города это несомненно очень неприятное обстоятельство, говорящее о том, что существуют весьма серьёзные форсмажорные обстоятельства, не позволившие им это сделать. Что сейчас там происходит мы не знаем, точно также как не можем видеть то, что происходит вне машины.

Но есть и обстоятельства, позволяющие смотреть на происходящее хотя бы с осторожным оптимизмом.
Они при таком технологическом превосходстве могли бы просто вморозить нас в глыбу льда, но вездеход остаётся на хорошем ходу. Нэйл каждые несколько часов прогревает машину и проезжает по несколько метров вперёд и назад. Завтра я и именно я выйду на поверхность и очищу эти линзы и сделаю это будь там ещё больше излучения, хотя его и так достаточно. Всё. Все кроме дежурной пары свободны.

К нам на небо Астарту призвали
Из созвездия адских светил —
Из греховной, губительной дали,
С небосвода подземных светил?»

День восьмой.
************

Папа,да проснись же.

Тэй открыл глаза и увидел дочь в белой униформе медика.
-Вставай, сам увидишь.

- Дежурный по вездеходу вскочил и вытянувшись в струнку отрапортовал.
Радиационная обстановка за бортом в пределах нормы. Кто-то или что-то ночью очистило все линзы.
Связи с городом нет. Средства связи исправны. Попытки выйти на связь с городом делаются каждые двадцать минут. Успехов нет. Но, коллега Лайон, взгляните сами.

В сияющем льду Марса что-то вырубило с двух сторон лёд. Параллельно вездеходу тянулись две полосы уходящие в горизонт до того места, где виделась крошечная чёрная полоска. Проталины были почти идеальной формы и отвесные её стены переливались в солнце солнечного утра, а точнее в солнце утра сола.

Вероятно, если посмотреть на это сверху, всё было так, как будто на льдах Королёва кто-то нарисовал столбик термометра для измерения температуры воздуха в помещении с колбочкой внизу. Место в круге , который мог бы изобразить шар колбы термометра было ровно столько, чтобы «Великая стена» могла развернуться и тронуться к намеченной цели.
-Какие будут команды, командор Лайон?- поинтересовался стоящий рядом академик.
-Какие могут быть команды? Гвоздя в кабину управления и вперёд. Нэйл, только осторожно езжай, максимум десять километров. Не хватает нам ещё рухнуть в эти каналы Джиовани Скипарелли.
-Нэйл, вы всё поняли?
-Вас понял, не более десяти километров в час.
-Не более пяти, не выполните отстраню, когда всё закончится.
-Вас понял командор.

Тяжёлый вездеход «Великая стена» развернулся на круглой ледяной площадке почти на месте и медленно пополз по льду туда, где поблескивал и левитировал чёрный цилиндр инопланетного корабля.