Прошлое и настоящее Ундорова мешаются в миксере воспоминаний

Автор: Антон Горемыкин (рассказ 3, предпоследний)

1 часть http://litprom.ru/thread87814.htmlфу

2 часть http://litprom.ru/thread87819.html#comment_start

«Боги, боги мои! Как грустна вечерняя земля! Как таинственны туманы над болотами!..». Ундоров, бредящий наяву знаменитыми цитатами классиков, неотрывно медитировал на кровавый закат и мерещился ему то ли Петербург, то ли Ершалаим. Отзвонив по телефону психологической помощи (что не дало, кстати, никакого результата), брошенный муж и отец сначала собрал личные вещи в чемодан, потом, допив 0,5, вдруг срывался куда-то пешком и проходил огромные расстояния за полночи.

Вернувшись, падал на постель. Проснувшись, бессмысленным взором рассматривал детские санки и подростковый велосипед в прихожей. Его дочери, одна за другой, по мере взросления, катались на них по дворам и на даче. Но память отказывала ему и, дойдя до парка, с интересом рассматривал жизнь муравьев и белок. Это отвлекало. Жизнь природы проходила по своим законам, более гуманным, чем человеческие.

Но что это? Что это происходит в пейзаже?! Узкие каменные улицы и убогие дома. Чëрное ночное небо нависло между кровлями.

Сам Ундоров в хитоне, на ногах сандалии. Женщина в головном платке, с серьгами в ушах, тоже в хитоне и плаще. и с покрывалом.
«Низа…» - шепчет Ундоров, думая что он - Иуда. Низа спокойно отвечает ему, намекает, игриво улыбается, обещает, уходит.

Иуда идёт за город, переходит Кедрон, мимо масличного жома с тяжелым каменным колесом.
Печально кончаются любовные похождения, жестокое разочарование неизбежно. Острые лезвия рвут тело Иуды-Ундорова.

Только амитриптилин спасёт его на время… Ершалаим видится в больном воображении, а очнётся Ундоров в больничной палате, глядя на ночные огни Москвы. Только капли худого крана шлепают в рукомойнике.

Выйдя из больницы, Ундорову нужно было выживать на этих площадях, бульварах, во дворах и в унылой грязной квартире своих предков. Он продал обручальное кольцо, рыболовные штаны, коловорот, оставшиеся от отца, и получил по паспорту в домоуправлении ваучер и потом продал его перекупщику у входа на биржу, выручив таким образом три тысячи.

Помнит ли кто из москвичей что существовали некогда в городе адресные столы, где можно было, обладая некоторыми данными, найти нужного человека? Туда и рванул неприкаянный Ундоров.

Доброжелательная дама вызнала у Ундорова имя-фамилию, хотя бы приблизительный год рождения, профессиональную принадлежность. И вскоре, к удивлению, выдала то, что нужно: адрес, телефон (городской, конечно, а мобильных и в помине тогда не было). Итак, Татьяна Огудалова, актриса, 45 лет, Старосадский переулок…

"Сашка, ты что ли?!» - услышал Ундоров знакомый голос Татьяны. «Да, да…» - забормотал он, давай, мол, увидимся и прочие обычные слова… Что тут скажешь через 23 года? Тем более, то давнее расставание было не из приятных для Татьяны. Ундоров просто сообщил тогда по телефону, что женится на другой… Представьте себе сюрприз для молодой женщины.

Отношения с первой в жизни женщиной возобновились быстро, приобрели оживлённый эмоциональный характер, как разговор после выпитой бутылки портвейна. Как ни странно, жизнь у них пошла совместная. Почему вдруг? Трудно сказать. У неё два замужества, погибший ребёнок. А
А Ундоров был для неë всегда самым хорошим воспоминанием.

Кто чуток знаком с историей Москвы, конечно, знает, что такое Солянка, Ивановская горка, Ивановский монастырь, Маросейка, Покровка, Хохловка, Хитровка. Покатились пьяные, полусумасшедшие дни: крещение Ундорова во Храме Святого князя Владимира, частые посещения Исторической библиотеки, и непонятное, с первого взгляда, погружения в древнюю историю, увлечение пьесой об Александре Македонском, которую самозабвенно писал по ночам Ундоров.

Татьяна пила регулярно. Оставшись без мужей, без ребёнка, без работы по профессии, пила “чтобы был праздник”.

И вот Ундоров пишет и бормочет слова, разыгрывая, как актёр, сцену за сценой:

РОКСАНА Я никогда не видела тебя таким печальным…

АЛЕКСАНДР Вокруг слишком много врагов. Я говорю тебе то, что никому не говорю. Иногда я сомневаюсь, что я Бог. Но это недостойное меня сомнение. Гефестион мог бы заменить меня в случае… неожиданного хода судьбы. Но теперь его нет. Мне нужен сын. Наш сын, Роксана.

РОКСАНА Тебе нужен молодой царь?

АЛЕКСАНДР Мой сын будет новым царём.

РОКСАНА Зачем ты так хочешь быть богом, Искандер? Если бы не это желание, ты бы просто сказал, что любишь меня, и ты был бы счастлив, как мужчина. А я - как женщина.

АЛЕКСАНДР Мне невозможно быть просто мужчиной. Зевс велел мне всё узнать в этом мире. Узнать и понять весь мир, до самой малой крошки земли. Как говорит Демосфен, «до атома».

РОКСАНА Он тоже был велик?

АЛЕКСАНДР (Смеётся) Да. Поцелуй меня. (Она целует его) Так вот: когда я узнаю мир, я проглочу его. Он станет мной, и тогда я действительно стану богом до конца, войду в число бессмертных богов, и буду сидеть на Олимпе рядом с Зевсом.

РОКСАНА Ой-ой-ой! (Смеётся) Ты действительно не можешь быть просто мужчиной. Но я всё равно люблю тебя. Я не знаю, состою ли я из атомов или нет, но я знаю, что в твоих объятьях я забываю обо всём. Даже о том, что когда-то умру. А ты можешь и меня сделать бессмертной?

АЛЕКСАНДР Не я, не я. Наш сын это сделает. Сегодня я тоже хочу забыть обо всём. Устроим праздник. Только наш праздник. Праздник Диониса.

РОКСАНА Это ваш весёлый бог?

АЛЕКСАНДР Он не то, что весёлый. Он вечно молод и полон жизни, и даёт эту жизнь всем. (Обнимает её).

РОКСАНА Я никогда не видела тебя таким печальным…

АЛЕКСАНДР Вокруг слишком много врагов. Я говорю тебе то, что никому не говорю. Иногда я сомневаюсь, что я бог. Но это недостойное меня сомнение. Гефестион мог бы заменить меня в случае… неожиданного хода судьбы. Но теперь его нет. Мне нужен сын. Наш сын, Роксана.

РОКСАНА Тебе нужен молодой царь?

АЛЕКСАНДР Мой сын будет новым царём.

РОКСАНА Зачем ты так хочешь быть богом, Искандер? Если бы не это желание, ты бы просто сказал, что любишь меня, и ты был бы счастлив, как мужчина. А я - как женщина.

АЛЕКСАНДР Мне невозможно быть просто мужчиной. Зевс велел мне всё узнать в этом мире. Узнать и понять весь мир, до самой малой крошки земли. Как говорит Демосфен, «до атома».

РОКСАНА Он тоже был велик?

АЛЕКСАНДР (Смеётся) Да. Поцелуй меня. (Она целует его) Так вот: когда я узнаю мир, я проглочу его. Он станет мной, и тогда я действительно стану богом до конца, войду в число бессмертных богов, и буду сидеть на Олимпе рядом с Зевсом.

РОКСАНА Ой-ой-ой! (Смеётся) Ты действительно не можешь быть просто мужчиной. Но я всё равно люблю тебя. Я не знаю, состою ли я из атомов или нет, но я знаю, что в твоих объятьях я забываю обо всём. Даже о том, что когда-то умру. А ты можешь и меня сделать бессмертной?

АЛЕКСАНДР Не я, не я. Наш сын это сделает. Сегодня я тоже хочу забыть обо всём. Устроим праздник. Только наш праздник. Праздник Диониса.

РОКСАНА Это ваш весёлый бог?

АЛЕКСАНДР Он не то, что весёлый. Он вечно молод и полон жизни, и даёт эту жизнь всем. (Обнимает её).
/Конец сцены/