Децкий сад

Где-то волны
бьются вместе с прибоем.
Под старым шатром
разливают сухое.
А рыбаки вычищают от рыбы сеть.
Боже мой,
как же я мог не хотеть.
Там просто остаться.
Строить своей примитивное царство.
На основе сезонных зарплат....

Город ужасная сила.
Чужие, в системе чужой,
Кровью по улицам-жилам,
Не став у бездушья душой.

Давят кирпичные стены,
Давит бетон потолка.
Кровью набухшие вены,
Тянется резать рука.

Хватит, уже натерпелся.
Стоит ли тратить себя?...

Город отсекает от человека лишнее,
Выпивает вешнее, окунает в тишь его.
Превращает в здешнего, внешне не отличного,
Но уже не нежного служку анемичного.

И дождями пичкает, и ведет сугробами,
И взлетает бич его над косыми кровлями,
Опускаясь на спины то жарой, то сыростью....

Да нет, есть вопросы
явно по легче.
Куда и как растет твоя печень.
Куда исчезает в апреле снег.
И почему глупая фраза,
Всегда вызывает
Не менее глупый смех.
Почему те, кто и в правду любят,
Не меняют свой статус вконтакте?...

Я обычно не прощаю и прощения ни у кого не прошу. А если меня кто-то спросит: «Семёныч, что такое прощение»? Я отвечу коротко и упрощенно: «Прощение-это одна из форм вины». Но не возможно ведь просить у всех прощения заведомо испытывая вину перед всеми?...

Срочное дело – слушай:
Утром у школы нашей
Мымрикова Наташа
Мне растоптала душу.

Я, говорит, не стану
Больше терпеть уродин,
Так что пока, свободен!
Я, говорит, с Коляном…

Кончено всё разрывом.
В общем, житьё не сахар…
Дяденька парикмахер,
Сделай меня красивым!...

Мне до смерти быть дурой
чуть-чуть полноватой и юной;
Слушать с лёгким напрягом
что обо мне говорят;
Ныкать сколько возможно
приятное солнце июня,
Чтоб кутить и транжирить
его посреди января;
Прыгать выше себя,
лёжа вместе с компом на диване
И читать из Цветаевой
только Поэму горы;...

У меня за пазухой камень,
У тебя же — лето и сотни картинок.
Мы, конечно, выбрали сами
Этот город, подернутый паутиной.

Эти дворики, вымоченные в сиропе
Серебристых ливней и прочей влаги,
Эти звезды, истекающие кровью,
И суровость лиц в благородном мраке....

Нагретая осенним солнцем вода заливала наспех собранный плот. Кто-то нервно курил, кто-то пытался говорить, но от напряжения путались слова и мысли, другие приняли неизбежность, ожидали конца. Сотки плотов, тысячи солдат, последний вздох истерзанной страны....

Если вам сегодня в бошку
пьяный дятел громко долбит,
значит вы объелись бражки
три баклажки накануне.

Столько браги, это много
наедаться в одну харю,
но делиться не хотелось
и на то была причина.

А хотелось разогнаться
для свиданья с клевой телкой,
что увидел в интернете
аватарку в мамба сайте....

Перестаньте думать о хорошем в этом золотом, тревожном сне
Я дышу и мыслю с осторожью, с болью вспоминая о весне
Нам бы поднатужиться немножко, подзаправить крылья и хвосты
С легкой, необдуманною дрожью, не бросать так краски на холсты
Хватит пить разбавленное пиво, обсуждая мелкие дела
Или неоправданно ревниво, мчаться закусивши удила
В этой жизни радости и будни, накрепко все связаны, увы,
Малообеспеченные блудни — малообеспеченным даны
Вот к примеру я, проснувшись утром, с...

В тот день я, пока на уроке втором
все бились над магией чисел,
стоял над оврагом за школьным двором
и сосредоточенно писял.

Быть может проделал бы это другой
уныло. Скажите на милость…
Моё ж облегчение тонкой дугой
на солнышке вниз серебрилось....

Под пламенным накатом
Станка моей души
Под ширью шрифта, что тонка там
Кроюсь я. В зарифмованной глуши.

Сквозь крик и рык.
И звук боен механизма
«Сток» и «стык»
Что буквы смысл яростно нанизывают
На белоснежно чистый лист

Там слышусь я....

Сижу, у окна… и предаюсь, то печальным, то веселым думам попеременно… За окном, моросит мелкий, противный дождик… Слушаю Боба Марли и читаю «Forbs» — представьте себе… На кухне, вариться курица, купленная мною по случаю праздника получения Заработной Платы и ждет с нетерпением, румынского нищего — «Роллтон», заваренный, также по этому случаю… Да, да… Тот, самый — в пакетиках… Лапша, невольно наводила на мысли о вечном… Смотрю из окна… На птичек, копошащихся в помойке… На грязных и никому...

С небес метеорит слетал,
Земля тонула в свежих росах.
Поэт Мул Павлович Манжосов
В кустах сирени отдыхал.

Поджар и сух как курага,
Лежал бревном большим и мшистым.
В глазах — застенчивость садиста.
И — мыслей жесткая нуга.

В дырявом, сером пинжаке
И в чьих-то красных макасинах,
Как беззаботная скотина,
Валялся с веточкой в руке....

Вот черные усики и седина,
Глаза от дремоты закрылися…
Две трети он прожил, а жизнь лишь одна,
И близится к скорому кризису.

День клонится к вечеру. И от жары
Летит электричка неистово.
Тянулись ленивые лета пиры.
Они помогали нам выстоять....

Два колеса: луна и солнце,-
Велосипед летящих суток,
И мой пылающий рассудок,
Всё позабыв, на нём несётся,

А сердце, что вагон почтовый,
Стучит — не усидеть на месте,
Залезть на гаражи как в детстве
И прыгать, грохотали чтобы,

Забыть о неприлично ветхих
Позывах ныть и жажде плакать,
Впиваться в каждый день, как в мякоть
Плода, созревшего на ветке…....

Радистка Кэт кричала громко:«Мама!»,
Узнал об этом Мюллер через час.
На Штирлица взглянув, спросил он прямо:
«А можно, протестирую я Вас?»

«Извольте, группенфюрер, в чём задача?»-
- ответив, под мундиром Штирлиц взмок.
Фашист достал гвоздей большую пачку,
Со свастикой на ручке молоток:

«Попробуйте забить все за минуту....

Два тощих таракана
На полочке сидели,
На краешке стакана
И под ноги глядели.

Хозяин пьян. Храпит как конь,
В салат, уткнувшись носом,
И положил свою ладонь
На тюбик с «дихлофосом».

Два тощих таракана
Его не замечали,
На краешке стакана
Лишь время коротали....

В парадном, скрывшись от грозы,
Зажал одну, как мог,
Она шепнула мне: Не ссы!
Смелее будь, дружок.

Губами тычет в моего,
Лица большой овал,
Ведь я обычно не того,
Хотя соблазн бывал.

Призывно дышит в тишине,
Свежо и горячо,
И возлагает ногу мне,
На сильное плечо....