Литература

Идут дожди. Фигура речи.
Шумят подошвы там и тут.
Видать, заняться больше нечем
Дождям, и вот они идут.

И метят мокрыми следами
Дома, дороги и мосты,
Леса, поля, причёску дамы,
Скамейку в парке и кусты,

Пиджак и шляпу джентльмена,
Железный череп Ильича,
И по отливам непременно
Всю ночь набойками стучат....

Сегодня ночь надела белый плащ.
Такой и Мурманск надевал, и Питер.
В июне эти ночи не проспите!
Пустынны стогны города и плац.

Таких ночей люблю я тишину,
В которой нет ни счастья, ни печали.
Застывший маятник хранит молчанье.
И понимаешь истину одну....

Мелькали заборы, стены заводов, мы неслись с грохотом царапая днище на ухабах. Летели, обгоняя по встречной всякую хуйню. После Невского рынка еще больше машин и ужасней дорога, отовсюду нам сигналили, изумленные глаза и рты в «жигулях» и «волгах»...
Остановка, дети, целый класс, трамвай гостеприимно распахнул двери....

Отсидел ночь в «обезьяннике», потом определили в камеру, помню, поразился какая она крохотная и вонючая. Познакомился с рэкетиром по кличке Шея и молодым бомжом Федей, с которым мы спали по очереди на нарах. И обо мне забыли, никаких допросов, ни вызовов, ничего....

вязы мои за туманностью звездной
пьют молоко и меня на десерт,
мысли нарывом от старой занозы,
каплей в ложбинке овраговых лет

грусть отдыхает, ленива, спонтанно
пишет на травах, небес акварель
хрупко-невинна в прорехах тумана,
ветер осунулся и постарел,

тонут в бездонности света туманы,
мокнут слова без зонта под дождем,
и, расползаясь картоном усталым,
карточный мой растворяется дом....

Проснулся в темной комнате, блестела Луна за занавесками, день первого января прошел мимо. Где я? Как оказался? За окном деревенская улица. Спустился вниз, дом большой, где-то хохотали и пели хором, голоса незнакомые. Нафиг. Двор ярко освещен, возле будки на снегу, вытянув лапы, дремал огромный пес, рядом стоял незнакомый парень в джинсовой куртке с меховым воротником, он оглянулся....

В последнюю субботу декабря 1992-го я ушел от жены, посрались мы тогда уже конкретно. Пока одевался, все мои бывшие родственники попрятались по комнатам, что бы ни прощаться. И я покинул квартиру, тихо закрыл за собой дверь, этим выражая спокойствие и равнодушие к происходящему....

Порою Сафронов забывал покурить. Не курил день или два, потом вспоминал, лихорадочно искал сигареты. Пока искал, забывал, что ищет. Находил что-то другое и удивлялся: «Гвоздь? А откуда он взялся? Малость погнутый. Точно ли гвоздь? Ну вот же – шляпка, вот острие....

Он пахал на тебя и вот,
после стольких проблем и лет,
лишь пешком за тобой бредёт,
оставляя неровный след,
обставляя мечты твои
чем-то важным тебе сейчас.
Ну, а крылья - залог любви,
заложил. И не в первый раз.
Очень трудно ему шагать....

Упала ночь, как падает алкаш,
до искр из глаз о пальму лбом заехав,
и в небе кто-то выложил коллаж
из звезд в размер кокосовых орехов.
Потом орехи падали в песок -
трезвела ночь от клюквенного морса
зари, что рыжим красила восток,
как кровь - бинты неведомого Щорса....

Я, хотя в Маринку и влюблённый
(Как её увижу, весь цвету),
Но себя считаю ущемлённым
Самым наглым образом в быту.

Это ей не так, а то не эдак,
Не бросай, поставь, с горла не дуй,
Руки мой, не жри перед обедом,
А курить – на улицу пиздуй....

*стихотворное обоснование

Мимо лимузинов, баров, женских нег,
Шли два человека, Павел и Олег

Так идут скитальцы, так идут бомжи
В скомканных рубахах, типа Фаберже

Неприступность взглядов в их глазах и стать,
Ту что невозможно в барах отыскать

Грубость и ничтожность, свет и красота,
В лицах - будто солнце, мыслей чистота

Подойди поближе к этим господам
Ощути подмышек сказочный бальзам

Это наводненье правды бытия
Соприкосновенья тела и огня

Э...

Ложимся на израненный песок -
Я, Михаил, и очень крупная девица
Впадаем мы при солнце в жаркий сон,
И гладким ей кострец и поясницу

И сохнут в плавках мокрые концы
И очень неприятно там и хладно
Но лезут изо сна к нам мертвецы,
То в сон вдруг погружаются обратно

И пахнет всюду тиной и дымком
Иль запахом подгнивших, старых сосен
И люди ходят всюду босиком
И цвет реки таинственно-поносен

И слышу я воды тревожный всплеск
И он меня немного напрягает
И хочетс...

я тебе расскажу про такие далекие дали,
про такие бездонные полумиры и моря,
что доехать до них нам не хватит ни ног, ни педалей,
не достанут до дна ни оплошности, ни якоря,

я тебе покажу необычно заблудшее небо,
уведу на поля, где стрекозы роняют крыло,
я тебя напою не березовым соком, а светом,
что течет через край непонятного "произошло"....

Вы меня покорили красой,
Знойным телом с изгибами плавными.
По сугробам пошёл бы босой
Я за вашими внешними данными.

Ничего, что немножечко лыс,
Нос картошкой и узкие плечики,
Не Геракл, не Троянский Парис,
Но зато у меня красноречие....

Предисловие

На станциях метро и в магазинах,
На вывесках, в сортирах, и пивных,
Увидятся всем страшные картины
От демонов и ангелов живых

глвава первая
Предчувствие бунта

Глашатаи-цыгане грянут в бубны -
Настал мол час, и приоткрыта дверь!...

Рубиновый вечер сквозил пустотою,
Видать, марсиане пробили портал,
И ёмкое русское слово простое
Слетало три тысячи раз изо рта.

Простор освещая лицом ебаната,
Слегка подволакивал ноги мужик.
В народе прозвали его Космонавтом
За шырость улыбки и щедрость души....

Ну, был и был…
Спасибо и на том.
Заглянешь, может быть, с надменной рожей
узнать, как сиротеем мы с котом
на домотканых ковриках в прихожей.

Как груб апрель,
и хлористый по вене,
как роды с повитухой на дому. –
Не дай господь, родится новый Ленин,
хотя оно всё движется к тому....

когда-нибудь попробую и я,
что это значит - взять и умереть,
вот я была и больше нет меня,
и никогда уже не будет впредь,

и пустота, заполненная мной,
скучать не станет, если вдруг уйду,
нелепо выглядит замок дверной
и ключ, не подходящий ни к чему,

чужие люди мой наполнят дом,
поставят в место новое кровать,
присядут на минутку за столом,
чтоб больше никогда не вспоминать
меня,
еще живущую во всем,
и в этих стенах, подранных котом,
и в зеркалах, и за бол...

По ледяным ступенькам нотки и секунды
Бегут и спотыкаются, цепляясь
Кривыми ножками за скользкий нотный стан.
Спешит массовка черно-белого кино
По прошловековым солянкам и петровкам,
Воздвиженкам и знаменкам, а после,
Чуть задыхаясь жарким душным летом,
Прёт по пречистенкам, остоженкам и вбок -
По Зубовскому в горло Пироговке,
И на больничной койке - в монастырь,
Слепящий крестиками на закате;...