anatolium

Жили-были дед да баба. И был у них внучок Кржемелик.

Говорили ему дед да баба, чтобы он не ходил далеко в поле играть и чтобы не смеялся громко, потому что злая колдунья не любит, когда кто-то возле леса смеется, не любит она, когда кому-то весело.

А Кржемелик непослушный смастерил себе деревянного бычка и поскакал через пшеницу на лесную опушку. ...

Редко в «однушке» Артема появлялись гости. Углы прихожей безнадежно затянуло паутиной, тумбочка не закрывалась от грязной обуви, которую он все никак не решался выбросить. В общем, именно тот самый одинокий мужской уют, о котором мечтает каждый художник в его возрасте.

После вчерашнего неумело приготовленного ужина в животе мурлыкало. Не было никакого желания возвращаться домой и дописывать заказной натюрморт, дождь ненадолго прекратился....

Через открытое окно было видно лето, на дворе пели иностранные птицы и пьяные шмели заигрывали с пестиками.

Земляные червяки после теплого дождичка бросались в глаза рыбакам, многослойные бабушки выкатились на лавочки, чтобы на свежем воздухе перетереть семечки, погоду и непослушную молодежь.

Худой мальчик сидел за последней партой и мечтал о велосипеде. Он тихонько представлял себя верхом на педалях с оранжевыми светоотражателями....

Раненный школьник опоздал на урок. Заходит в класс, а старуха-химичка не пускает:
- Пущу, только если выполнишь одно из моих желаний. Или дежурить оставайся после уроков, или нарисуй мне таблицу Менделеева наизусть, или иди в подвал к учителю трудов и читай ему стихи Барто во время обеда.

Раненный школьник чешет репу: "Дежурить западло - минус десять респекта, таблицу рисовать - старшая раненная сестра сказала карандаши цветные вообще ни-ни, а у трудовика в подвале так вообще дьявольщина творится"...