Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
За жизнь:: - Картина моей жизни.Картина моей жизни.Автор: anatolium Редко в «однушке» Артема появлялись гости. Углы прихожей безнадежно затянуло паутиной, тумбочка не закрывалась от грязной обуви, которую он все никак не решался выбросить. В общем, именно тот самый одинокий мужской уют, о котором мечтает каждый художник в его возрасте.После вчерашнего неумело приготовленного ужина в животе мурлыкало. Не было никакого желания возвращаться домой и дописывать заказной натюрморт, дождь ненадолго прекратился. Сначала Артем хотел прогуляться к беседке соседнего двора, но при входе в арку встретил Саню-алкоголика: - Слышь, сосед, дай трёху! Ты чё! Меня не знаешь, я чё, не отдавал когда? А? Артем постарался обойти его, но тот настаивал: - Погоди! Таможня! Сосед! Дай трёху, а!? Таможня! Натянуто улыбнувшись, Артем сунул руку в карман и достал пятерку. - Ща я сдачу принесу, слышь, сосед, спасибо, братан! Может, когда надо подвезти куда, ты-ж тогда!!! Я-ж никогда! Вот ты меня если просил о чем! Я-ж никогда! Я-ж сразу, слышь, сосед, братан! Артем последнее время начинал прислушиваться к знакам. Поэтому, столкнувшись с Саней прямо в арке, он решил не идти дальше, а, немного подумав, заглянул в магазин за кефиром, булочкой с маком и побрел по растрескавшемуся тротуару в парк. В лужах отражалась осень. Дождь прошел днем и очистил парк от бродячих собак и веселых прохожих. Найти уютное местечко оказалось несложно. Деревья стряхивали холодные капли, листья опадали один за другим. Даже природа ничего не хотела иметь общего с прошедшим тяжелым и грустным летом. Живот еще немного побаливал, подхолаживало ноги. Артем раскрошил булочку и спокойно наблюдал за воробьями, которые растаскивали ее, наедаясь перед ночными заморозками. Уже почти стемнело. Домой идти не хотелось, но суровые тучи и усилившийся ветер намекали, что все же пора. Ливень хлынул настолько внезапно, что Артем не решился бежать к своему подъезду, а постарался спастись под первым попавшимся укрытием. Когда-то здесь, в этом клубе, проходили областные соревнования по шахматам. Сегодня настолько сложные развлечения были не в моде. Стекла выбили местные хулиганы, шиферную крышу частично разворовали старательные трудяги, живущие неподалеку. Когда глаза постепенно привыкли к темноте, Артем заметил, что в противоположном углу притаилась девушка и что-то рисует в своем блокноте. Он постарался сделать вид, что не заметил ее, хотел было выйти прочь, но стена холодной воды загораживала выход, Артем смирился и начал перебирать в голове варианты развития событий. Девушка заговорила первой: - Привет! Артем вздрогнул и повернулся: - Привет! - Ты меня напугал, когда вот так вот забежал сюда! - Прости,… я домой шел, а тут дождь… - Конечно… дождь… - Да… - У тебя кефир на губах! – она улыбнулась. Я видела, как ты сидел на лавочке и кормил воробьев. Артем резким движением протер лицо ладонью, потом вспомнил про манеры и сделал вид, что ищет носовой платок. - Хочешь посмотреть? Я тебя рисовала! Он приблизился, она протянула ему свой блокнот и они вместе подошли ближе к свету. - Хорошо… - смущенно сказал Артем, из вежливости не указывая на недостатки композиции и неестественные пропорции. - Твои мне больше нравятся. - Кто? - Картины! – сказала девушка. - Откуда ты знаешь? - Ты моему знакомому натюрморты пишешь, но натюрморты я не очень, мне нравятся остальные, незаконченные. - Какие «незаконченные»? - Те самые, которые ты уже придумал, а руки всё не доходят. Там видно все, если присмотреться,- она потянулась и коснулась влажного лба Артема. Он непроизвольно зажмурился, а когда открыл глаза, то перед ним уже никого не было. Никого, кроме дождя и осени. * * * Арт-студия Артема Борисовича пряталась в тесной хрущевке через дорогу от консервного комбината. В свои сорок два он немало преуспел: его натюрморты уходили под заказ в открывающиеся ресторанчики, иногда по три, а то и по четыре в одно заведение. Летом можно было подрабатывать у главной площади, рисуя грифельные портреты детишек, редко, но подворачивалась халтурка с плакатами проезжающих мимо эстрадных артистов. Жизнь потихоньку налаживалась, и Артем Борисович твердо решил слегка отвлечься от стандартной работы, купить холст побольше, краски получше и написать картину, о которой ничего пока не знал, но давно задумывался. - Сдался тебе этот холст, Артём! Двадцать лет тебе уже долблю, как поженились: На машину копить надо! На машину копить надо!! Возьмем участок в пригороде, зелень своя будет! Сад! Вон, Валька успела тогда на «Плодоовощном» дачу построить, так посмотри что у них там сейчас! Артем Борисович был женат. Кто знает, чем бы жил он сейчас, как бы справлялся, если бы не супруга. Чем старше становился художник, тем глубже уходил мыслями в себя. Тем чаще задумывался о работе своей жизни – о холсте, чтоб на всю стену, и чтобы краски яркие, и чтобы не натюрморт, а жизнь. Чтобы жизнь… А Светлана считала своим долгом надоумить Артема Борисовича жить по-человечески. «Ну ты видел хоть раз художника при деньгах?- повторяла она каждый вечер,- Столяром надо было идти учиться! Вон, у Вальки муж! Пошел, выучился, теперь зарабатывает, участок вон купили! Успела тогда Валька на «Плодоовощном», так посмотри вон, воду скоро проведут!» * * * Желтые занавески шелестели у открытого окна. Свежий летний воздух, наполненный птичьим пением и дымком сигарет отдыхающих на крыльце больных, гулял по палате. Капельница, как песочные часы, вела обратный отсчет жизни шестидесятилетнего старика. У кровати тихо, почти про себя бормотала Светлана Васильевна: - …вон, Валька с мужем приходили вчера. Говорят, машину думают новую покупать, с кузовом. Говорят, картошка урожаем будет в этом году… Артем Борисович лежал неподвижно, лишь иногда пытаясь облизать пересохшие губы. Его разбудила сестра. Время делать укол. Старик приоткрыл глаза: «Ты?! Откуда?!» - Светлана Васильевна, помогите руки придержать, а то он иголку сломает,- попросила сестра. Старик удивленно всматривался в лицо сестры: «Ты?! Опять?» Смотреть было больно, свет резал глаза, но несмотря ни на что, Артем Борисович ясно видел перед собой ту самую девушку, которая сорок лет назад случайно повстречалась ему в парке под дождем, а потом растаяла в воздухе, как призрак. «Смотри, что я приготовила для тебя. Для тебя… Ты же думаешь об этом… Вот тут…»,- она потянулась и коснулась влажного лба Артема Борисовича. Старик приподнялся. Девушка отходила спиной к стене, которая во весь размер была закрыта тугим холстом. Под окном, чуть в стороне, в лучах яркого солнца сверкали краски. Артем Борисович попытался встать с постели. - Светлана Васильевна, да держите же вы его! Укол не дает сделать! Две женщины без труда справлялись со стариком. - Света, пусти! – произнес он, - Света, она зовет меня! Холст… - Артём, милый, что ты говоришь? Потерпи, сейчас дочка сделает укол и всё пройдет… Потерпи, Артём… Старик бредил, глядя на стену. Сестра возилась со шприцем. Светлана Васильевна держала худые мужские руки. Артём Борисович всё больше приходил в себя. Девушка стояла у холста и улыбалась. «Попробуй!»- она протянула ему кисть. Старик встал и осторожно приблизился. Холст ожил яркими красками: зеленый луг на переднем плане, ослепительное чистое озеро и дом на берегу. В небе дышит сильное облако. Старик сделал шаг вперед. Сочная трава прижималась под босыми ногами. Запахло земляникой. Светило солнце. Ближе у дома можно было расслышать звук граммофона. На крыльце грелся серый кот. Артём Борисович пошел на музыку, поднялся по скрипучим ступенькам и вошел в прихожую. Пахло творогом и сажей из глиняной печи. В гостиной на диване сидела всё та же красивая девушка. «Нравится? Наконец-то ты решился нарисовать… Наконец-то! Тебе нравится, Артём?» * * * Говорят, что перед смертью старик в бреду взял жену за руку и пригласил погулять у озера, а еще он сказал, что хочет завести ребенка. Артёма Борисовича похоронили на новом кладбище у железной дороги. Теги:
-3 Комментарии
#0 12:17 11-10-2005Зепп
начало вроде ничо. дальше времени нет читать Вот читаю подобное. И становится мне ахуенно грустно от того, что, при всем моем желании, - не смогу написать нечто похожее. Погрущу, погрущу, а потом - утешу себя тем, что не смотря не на что - я ахуительный парень(хоть и весьма вредный...судя по отзывам общественности). Одним словом, автору - МЕГАСУПЕРПУПЕР ЗАЧОТ. нехуёво,можно и в газете напечатать.Все бабы твари. Литература bitalik Вот читаю подобное. И становится мне ахуенно грустно от того, что, при всем моем желании, - не смогу написать нечто похожее. Точно сказал! отлично тема не новая, но написано замичательно, до синей грусти Очень понравилось.Спасибо афтар. спасибо, anatolium аж мурашки по коже... сильно... ну так, бывает. Хороший россказ жаль что я разучился плакать Вторре произведение и снова в точку. Это уже не совпадение. Нравится. Реализм. Понравилось. Если этот афтар будет песать на ЛитПром, Я его буду постоянно четать. Супер прочел, погрустил.. охуенно написано очень понравилось Милая грусть. Очень пандравилось.. Приятно почетать, но не ново. Точнее сюжет-то свой, но положен на старую душещипательную тему счастливого ухода в другой мир. Бояться глупо. (с) "Достучаться до небес" Еше свежачок Да, когда-то щёлкнет тумблер,
Сбив сознания поток. Засвидетельствуют: умер. Я узнаю, есть ли Бог. Ну а если не узнаю, То тогда и не пойму, Почему душа больная Так боится эту тьму. Если есть — подумать жутко О масштабности огня!... Не снятся мне синие горы,
И дОлы, не снятся, в туманах А снятся - друзья мои вОры, И деньги, мне снятся, в карманах Не снится, что утречком рано, Я встал, чтоб подругу погладить А снятся мне рваные раны, Желание, снится, нагадить Страдания неотделимы, От крепких телесных устоев Не снится - чтоб прямо, не мимо, А снится всё время - пустое Весь вечер провёл я, тоскуя Хотел чтобы море приснилось Приснились - два жареных хУя, В тарелку едва уместились Звенит тяжёлая монетка.
Идёт безбожная игра. ...Молчит дешёвая планетка. ...Кричит истошное — ура-а! Ведь у монетки той две части, и участь тоже не одна; твой аверс — это мир и счастье, мой реверс — горе и война. А жизнь — игра блаженства с болью, мышиной глупости с совой, игра жестокости с любовью, игра судьбы с самой собой.... Стол, две кровати, ковер неброский.
Валяется сборник, автор-Бродский. Дымится бутылка, в шаге от пропасти Видела б мама, но думаю бог простит. Но богу не важно Цезарь ты или Брут, Отважно плывёшь, ждешь спасательный круг, Иль землю отчаянно роешь как плуг, но как час твой пробьёт, у тебя все отберут.... Можно вмиг сменить работу,
Взгляды, партию, жену, Получив мандат и квоту, Эмигрировать в страну, Став счастливым гражданином, Прям, как в фильмах о добре И вернуться блудным сыном В облетевшем ноябре. Пса привязанных привычек Не отступит злая тень, Остаётся прежней личность, Сколь её ни приодень.... |