Барыбино

В бесстыдно-первозданно-диком сраме,
Не мывшись месяц, с желтым языком,
Осклабясь жутко черными зубами,
Накушавшись гороху с чесноком,

Запоя и похмелья результатом —
Воняя трехнедельною цингой —
Рыгнув и громко выругавшись матом,
Вошел в бордель я самый дорогой....

Мы – младшие боги евангелий новых,
Рожденные веком рифмованных строф,
Наследники старших, могучих, багровых,
Давно уже мертвых богинь и богов.

Доступны для всех, никому не послушны,
В домах, на земле, средь камней и травы,
Настолько же ласковы, сколь равнодушны
Мы с вами, людьми, кем бы ни были вы....

(вот, перезасылаю без знаков ударения)

Раньше немного было:
Стол и кусочек мыла,
Мух две-три штуки дохлых,
Луковиц пара сохлых,
Крыса и сундучок,
Холст и за ним сверчок.

Сыт я теперь и занят:
Местным театром нанят,
Ручку кручу шарманки,
И из жестЯной банки
Тянет наперебой
Каждый – билетик свой....

Я в церкви, зажигаю от огня
Свечушку для святой Марии лика,
Давно когда-то звали все меня
Аленушкой – от мала до велика.

Отец был, мать была и братец мой –
Иванушка – был быстрый словно пуля,
И куколкой агукала живой
Сестренка Лизавета-крохотуля....

Стрелка часов зазеркальной пращой
Кружится против себя же самой,

С полупути возвращаясь, спеша,
В тело обратно влетает душа,

Тело, что только за миг до того
Было безжизненно, было мертво,

Поймано смертью внезапно, врасплох,
Вдруг оживает за выдохом вдох....

Ползу, членистоногий и усатый,
Я утро, день и вечер напролет
Наверх по склону горушки покатой
По сантиметру, задом наперед.

Я подбираю семечки и крошки,
Чуть-чуть поем и снова чередом
Переставляю тоненькие ножки
И помогаю рубчатым хвостом....

Как хорошо – жену в лесу повесить
На первом же попавшемся суку,
И сразу же надолго, лет на десять,
Военным стать в каком-нибудь полку.

Быть благородным, совести не слыша,
Быть другом, не жалея ни о ком,
И улицы вечернего Парижа
Насиловать то пулей, то клинком....

Слабых женщин узнать легко: они красят волосы,
Существуют как бы отдельно от своего голоса,
Чуть белёсый взгляд, постоянно расфокусированный,
Смех не фальшивый, но немного форсированный,
Под глазами морщинки, от возраста независимо,
Прочла, кажется, все, что было в мире написано....

Non te peto, piscem peto, quid me fugis, Galle?
(Не тебя ищу, а рыбу, что ж ты убегаешь, галл?)
Песенка гладиатора-ретиария

Venite post me et faciam vos fieri piscatores hominum
(Следуйте за мною, и я сделаю вас ловцами человеков)
Библия

Заречье....

Действующие лица:

Василий (падонаг)
Мария (гламурная красотка с чистой душой)

(Спальня. Василий развалился в кресле, в руке пиво. Мария, одетая в очень сексуальное и явно дорогое платье, сидит у него на коленях и влюбленно глядит ему в глаза)

М....