евгений борзенков

Нельзя сказать, чтобы Маркашов был таким уж лохом, но каждое утро он исполнял утюгом стрелки на джинсах. На джинсах, ясно? Говорил о жене «моя супруга». Копил на машину, строил планы. Расчёсывал усы щёточкой, — он носил её в нагрудном кармане, в футлярчике....

Страх — это головокружение свободы

Сёрен Кьеркегор




В каждом из нас дремлет бабочка, почти в каждом. Если ещё не убил, то она внутри, глубоко.
Бывает, двигает крыльями. Чувствуешь? Сразу и не поймёшь, что происходит; хочется то ли выть, то ли петь, то ли вскрыться… Это она....

Когда- нибудь закончится.
Всё равно закончится, как закончилась Ф — её тень лежит на мне камнем, могильной плитой, — наконец найдутся слова, которые все годы сухими горошинами, комом громоздились в горле, где-то у ключиц.
Глоток свежего воздуха заставит взглянуть на мир по-новому....

Рыжик и лесники 25.09.2012 09:32:06
меня вот чо заинтересовало: а кто-нибудь может интересно написать, как сходил в филармонию и там умудрился не наблевать и никому не переебать гобоем?
...

Прошу прощения, но… просто осень по венам, господа, болдинская осень.


Битва за жизнь, или жизнь ради битв –
Всё в наших руках
ККинчев



- Пацаны, это надо по-любому. Кроме вас некому. Видите мать? Никакая. Хоть и знали, и готовились, всё равно для неё удар....

Всё дело в названии. Именно так, слева направо: Красная Шапочка. Волк. Стоят вполоборота, прижавшись друг к другу, спина к спине. Заслонили собой горизонт. Из края в край, в полнеба, только они. Сегодня и каждый день, во всех кинотеатрах, в параллельных мирах....

Первыми на это реагируют коты. И кошки, конечно же. Странно, бывает прямо на улице подбежит такое взъерошенное бомжеватое существо, сядет рядом или пристроится сзади, семенит с безразличным и независимым видом. Коты умеют напустить на себя важность. Трётся между ног, как будто без него никак....

Я ехал в троллейбусе майским утром. Было хорошо.
Так бывает хорошо после пяти дней марафона. Позади нервная ночь с блядями. Они сами сняли меня в кабаке и я напоследок обоссал им входные двери и обувь в тамбуре. Остальное помнилось смутно.
Деньги нашлись, начал с пива....

— Проба пера? – с улыбкой щурясь от дыма, произнёс он хрипловато, подрагивая сигареткой в уголке рта, на конце которой чудом удерживался длинный столбик пепла. При этом с некоторой ленцой вытащил перо и снова воткнул его под сердце приятелю по самую гарду....

Это всегда по разному.
Приходит, как чужие письма. Хорошие, добрые письма, пропитанные запахом домашнего, написанные не тебе. И не о тебе. Всё в них о том, что так мучительно не можешь вспомнить. Но точно знаешь — раньше этим жил, дышал. Ускользает нить....