евгений борзенков

Выходило трудно. С такой натугой, что глаза на лоб. И судорогой пальцы на ногах, и холодный пот на челе, царапанье когтей по грубым доскам, назло дразнящему сквозь щели апоплексическому апокалипто. Выходило, будто кто-то извне забил ЭТО плашмя, с носка, презрительно....

Нуш, тош. В это утро Billy’s Band проснулись в голове раньше всех, и затянули вот эту свою, да, именно ту. Под заунывное треньканье контрабаса, Иоан плыл, нет, оплывал вниз по ступенькам. Стекалл. Тынц, тынц, тынц-тынц. Осторожно, одна за одной, чтобы не расплескать мелодию....

Была не была. Мал мала меньше. Чёт или нечет. Быть или не быть. Красное или черное. Жизнь или смерть. В бороду или в ребро. Одну ноль семь или две по ноль пять — все эти бесценные истины обесценены, когда на кону выбор. И судьба, не только твоя....

Слово-прилет, щелчок пальцев, удар бича - ДАЧА! - и весь пафос, высокий мотив момента летит к чертям, в пыль. Сбить либидо иллюзий, приземлить поэтику. Вырвать нахуй из себя всякую музыку, что мешает дышать окружающим -
мы едем на дачу, заткнитесь....

Да. Вот так жосско. А ты думал? Ахуеть, скажи? Сука, ну как они это делают? Как они его набирают? Damn these graphomaniacs, shit! Сука, ну кто это сделал?! Кто меня сюда закатал своим идиотским намерением? Fucking shit! Как там у вас, у русских, поется, «цэ тоби пороблэно!...

Встретил его на рынке, в рыгаловке. Зашел разбавить вчерашние дрожжи, а он там, уже чуть теплый с утра. Мы взяли по сто пятьдесят. Я размашисто кинул это в себя, чем-то зажевал и сразу почувствовал, как на горле ослабла костлявая хватка. Тень, все утро державшая в кулаке мой мозг, соскочила на стену и недовольно юркнула под плинтус....

Я спешил. Как всегда. Как в жопу ужаленный уж. Я алкал куража, мишуры, абьюза, газлайта и всех этих голубых огоньков. Оставалось влепить пару заключительных пазлов в картину маслом. Праздничный стол требовал последнюю вишенку на торте. Банальный розовый майонез для селедки под шубой, воды и что-нибудь к салату....

Я спешил. Как всегда. Как в жопу ужаленный уж. Я алкал куража, мишуры, абьюза, газлайта и всех этих голубых огоньков. Оставалось влепить пару заключительных пазлов в картину маслом. Праздничный стол требовал последнюю вишенку на торте. Банальный розовый майонез для селедки под шубой, воды и что-нибудь к салату....

Смеркалось. Нет, ну правда, смеркалось. Он сидел на подоконнике на своей любимой подушечке и смотрел на медленно сереющий мир. Поглядывал на часы, беспокойно теребил накрахмаленное жабо. Еще пара минут. Стол был накрыт. На столе в вазе тридцать одна роза сорта Барби изумительной бело-голубой расцветки....

Остановите самолет.
Я слезу

Знаете, я тоже посмеялся бы при случае, вот такой анекдот, бывает же. На эту тему съедены зубы,надорваны животы и жилы, зарыты собаки всех мастей уже сотни лет. Подобных историй тонны, их пишет сама жизнь....