Последние комменты юзера Митька Вольгемут

Митька Вольгемут: Вот Солнцедар за свою многотрудную и многоопытную жисть не пробовал и в продаже не видел. Если кто прочтёт и окажется в теме, прошу покорно поделится, что сей алкогольный напиток из себя представлял.

Митька Вольгемут: Из за непонимания этого словосочетания не могу насладится прелестью этого произ ведения

Митька Вольгемут: Только требую пояснить мне кто такие *ультрараннеры многоликие*?

Митька Вольгемут: Анализируя творчество мировой поэзии в целом убедился что ни одного пентониста не сгубила судьба и он не погиб на дуэли в не зависимости от таланта. Автор поступает мудро обращаясь к данной форме стихотворного самовыражения.

Митька Вольгемут: Увидев Ирму на главной не прочёл маленьких букв о её уходе. Очень жаль...Она жива только в другом измерении

Митька Вольгемут: Ирма на главной! Значит всё лучшее ещё предстоит!..

Митька Вольгемут: #4 06:30 16-06-2025Парк, сердечная благодарность за Ваш комментарий. Именно Ваш...

Митька Вольгемут: Уверен, что сочинение главного врача того же учреждения под тем же названием, будь оно написано с такой же непосредственной искренностью, было бы куда пространней, интересней и содержательней.

Митька Вольгемут: #4 21:31 10-06-2025RioLeteo
«А они что - не люди?»
Стихотворение про злых испанских жандармов, которые причастны к гибели талантливого поэта Фредерико Гарсиа Лорка. Ориентация поэта по мнению автора стихов должна остаться за кадром. Да Гранада, так правильнее. Интересно поэт Светлов имел в виду Гренаду или Гранаду?
На мой взгляд те, кто убил Лорку плохие люди.

Митька Вольгемут: В Вене десять красоток,
и плечо, к которому льнёт смерть, чтобы поплакаться,
и лес чучел голубей.
Есть частичка утра
в музее мороза.
Есть зал с тысячей окон.

Ай, да, да, да!
Так прими же этот вальс сомкнувши уста.

Этот вальс, этот вальс, этот вальс, этот вальс,
Самого с собой, со смертью и коньяком
окунающий в море свой шлейф .

Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя,
На кресле с книгой смерти,
В мрачном коридоре,
На темном как лилия чердаке,
в нашей лунной постели
и в танце, о котором мечтает черепаха.

Ай, да, да, да!
Возьми этот вальс со сломанной талией.

В Вене четыре зеркала
играющие отражениями твоего рта.
Есть смерть для фортепиано,
Которое подкрашивает мальчиков в синий цвет
На чердачных пристанищах нищих,
есть свежие гирлянды плача.

Ай, да, да, да!
Возьми этот вальс, который умирает у меня на руках .

Потому что я люблю тебя, я люблю тебя, моя любовь,
на чердаке, где играют дети,
которым старые фонари Венгрии
пророчат о том что скоро настанут тёплые дни,
и мы разглядим овец и белые ирисы снега
на смутной гладкости твоего лба.

Ай, да, да, да!
Возьми этот вальс, этот вальс "Полюбил тебя навсегда".

В Вене я буду танцевать с тобой
в костюме с речным рукавом.
Посмотри ,какие у меня банки с гиацинтами!
Сохрани же дары моих уст,
И души в фотографиях и лилиях,
и в темных волнах прогулки с тобой
Я хочу, моя любовь, моя любовь, уйти,
оставив тебе скрипку и могилу и ленты вальса

Лорка нравился как поэт до тех пор когда узнал о его ориентации.Oneson , спасибо за прочтение и комментарий, матчасть надо подтянуть. Лорка мне нравится, это связано е с ориентацией, с поэтикой скорее. Здесь мой перевод "Маленький Венский вальс".

У Лорки можно многому поучится в поэзии

Митька Вольгемут: Как будто бы группа "Зоопарк" Ленинградского рок клуба посвятила песню картине Кустодиева "Чаепитие в Мытищах"

Митька Вольгемут: С нетерпением жду отчёта о слиянии венерологии и психиатрии.

Митька Вольгемут: Даже на двойки закончив медицинский ВУЗ можно из здорового психически в подневольных условиях сделать овощ. Наука давно знает как это делается.

Митька Вольгемут: "Я не стал читать уж извините. Я только мемуары читаю и что то приближенное к ним. Скафандр сразу мимо"

Вектор, который должен быть направлен к восприятию твоего творчества, автор-сразу мимо ибо тунеядство и шизофрения заразны.
Тексты из пары предложений не могут быть литературными произведениями.
Я что то не жду текстов о том как:
я пользовался туалетной бумагой,
оттенки запахов от пуков однопалатников,
сколько я налил перевозбудившись в целофановый пакет,
искусство использования носков при рукоблудии...

Митька Вольгемут: Пыхтит, гремит оживший город
А выпить нечего с утра-
А Клифт с вопросом, есть ли повод?
А город вслед давно пора

Хотя шмурдяк сегодня дорог...

Митька Вольгемут: Как правильно "Титтифритти" или "Туттифрутти"?

Митька Вольгемут: Не согласен с тем, что судьба вокзал, тем более что определенно.

Митька Вольгемут: Печатать дневники в чистом виде это заблуждение. Обилие индивидуального моветона слишком выдаёт личность. Личность авторши мне менее симпатична, чем личность Весельчака Ы. Но это личное мнение. Извини, сис.

Митька Вольгемут: Смотрится и читается цельно так. Только Кубовы стихи при копировании с пробелами получились, извините.

Митька Вольгемут:
Подорожник подохнет, отравлен моими следами,

Я уйду до рассвета, повесив усталость на крюк.

В океане людей корабли затираются льдами,

И уходят больные команды по звёздам на юг.



Обречённая ночь исчезает в тумане рассудка,

Отражаясь в стеклянных глазах одиноких домов.

Мир, пропитанный страхом наживки и соком желудка,

Торжествует, набив закрома концентратом кормов.



Придорожный притон расползается грязью по норам,

Электричка везёт пассажиров из пункта в тупик,

Там в болоте людей душат жабы обиженным хором,

И прессуются души в страницы поваренных книг.



...



Иногда потолок так прозрачен, что лучше не помнить,

Молча впитывать дождь, прорастая корнями в диван,

Отторжение мыслей, но, чтобы пустоты заполнить,

Я уйду до рассвета, разбив на удачу стакан.
Умереть не хочу, да и знать ничего не желаю.
Оказался неправ многомудрый и сумрачный Франц.
Я прислушаюсь ночью в далёкому гулкому лаю,
Потому что я знаю, судьбы он моей парафраз.

Болевые поля, лет протяжных моих караваны,
Буреломная дичь заповедных угрюмых лесов.
Звёзды душу мне рвут. Их осколки в закатах багряных.
Потому мне не надо ни мыслей, ни знаний, ни слов.

В дальний замок на пузе ползëт Кафка членистоногий,
Только воли ему сюзереновой не превозмочь.
Ты - душой инвалид. И нужны ли убогому боги?
День Вселенной погас. Кровопийцей ползет к тебе ночь.

Подобраться нельзя по дорогам запутанным к замку.
Но твой идол, твой Бог - деревянный и страшный тотем.
Ты готов умереть. Этой жизни несчастной не жалко.
Только всë родилось, продолжалось, пропало - зачем?!