Последние комменты юзера Владимир Павлов

Владимир Павлов: "Смеющийся колодец" еще исторгнет рыдания из груди твоей, Барагозина. Это не какая-то дешевка про непорочную институтку, приносимую в жертву молоху тотального абсурда

Владимир Павлов: «Художественный образ — это образ, обеспечивающий ему развитие самого себя, его исторической перспективы. Следственно, образ — это зерно, это саморазвивающийся организм с обратной связью. Это символ самой жизни, в отличие от самой жизни. Жизнь заключает в себя смерть. Образ же жизни или исключает ее, или рассматривает ее как единственную возможность для утверждения жизни. Сам по себе художественный образ — это выражение надежды, пафос веры, чего бы он ни выражал — даже гибель человека. Само по себе творчество — это уже отрицание смерти. Следовательно, оно оптимистично, даже если в конечном смысле художник трагичен. Поэтому не может быть художника-оптимиста и художника-пессимиста. Может быть лишь талант и бездарность».
Андрей Тарковский

Вот где здесь хоть один образ?

Владимир Павлов: Взять невинную жертву, поставить ее в самое унизительное положение и извлечь из читателя максимум сострадания - это в духе сентиментализма XVIII века, но даже какой-нибудь Каменев или Измайлов по художественным достоинствам неизмеримо выше. У них хотя бы есть вкус, и они ни на минуту не забывают, что искусство - это великая игра, а не документальный протокол, мертвый слепок с жизни.

А тут... Абсолютно невинная девушка, студентка, отличница, девственница, принципиальная (вы не найдете в ней порока) узнает о страшном (и несправедливом) диагнозе. И так-то жизнь ее хуже жизни еврея в Дахау, а после такое начинается... Издевки, плевки, любви-то она, бедная, не познает. Выход напрашивается сам собой (свободы выбора автор своей марионетке не дает). С трудом преодолеваются эти пустоши литературных банальностей.

И даже в конце - автор нас просто надувает! Мы ждем сцены самоубийства (может, в ней блеснет крупица таланта), но автор выкручивается самым примитивным способом: подсовывает нам предсмертный дневник, где через своего героя-марионетку высказывает напрямую свои мысли. Ради них-то все и написано.

Но, позвольте, может, что-то новое есть в этих самых мыслях? "Вы бойтесь смерти и старости, цепляясь за свою бессмысленную и малодушную жизнь. Я так больше не могу" Сентенция, заезженная до изнурения. И стоило огород городить?

Владимир Павлов: Историческая справка: отец идеологии нынешней правящей элиты г-н Грушевский в 1917 году получил от австро-венгерских властей серьезную материальную помощь в создании некоей искусственной нации "укров". Это вносило раскол и ослабляло позиции России.

Владимир Павлов: Скажи, Свет, ты когда-нибудь задумывалась, дроча на икону Грушевского, почему ему так комфортно жилось при Сталине, а его ученики под репрессии попадали?

Владимир Павлов: Нынешнее население Украины не имеет никакого отношения к Киевской Руси. После монгольского нашествия Поднепровье запустело, 3/4 населения ушло на северо-восток. Впоследствии пустоты были заполнены пришлыми элементами с преобладанием татарских и финно-угорских генов (славянского очень мало).

Владимир Павлов: Речь о художественной всеядности, если хочешь, бесстильности. Никакой системы знаков, принципиально отличной от обычной речи, автор не создает. Просто эта речь имеет определенный порядок - ритм, - и созвучия - рифмы. Заумь и эквилибристика, кстати, никак тут не помогают

Владимир Павлов: Этот шудра поэзии похож на лавочку с вывеской: "Любой ширпотреб - пятьдесят копеек на выбор"

Владимир Павлов: Наверное, еще в самиздате прочитал шедевры нобелевского лауреата...

У таких, как ты, автор, нет истории. А у кого нет прошлого, у того нет и будущего.

Владимир Павлов: Сейчас автор, безусловный почитатель ее таланта, думает: "Как же силен ген "красного человека" в его потомках! Как сильна в них страсть к коллективному "Ату его!"

Владимир Павлов: Запахло Светланой Алексиевич

Владимир Павлов: Я уверен, изначально была рубрика Детская литература. Для современных детей такое чтиво будет чем-то вроде Приключений Тома Сойера

Владимир Павлов: Много чести. Их не захватывает, Антон, распад сознания. Главная героиня повести - это именно F20. Вот чего не поняли глумящиеся...

Владимир Павлов: Вы погано меня встретили. Вам это аукнется

Владимир Павлов: То есть, талант найти на свой х.. всякий сифилис, к литературе этот талант никакого отношения не имеет

Владимир Павлов: Ходасевич бы сказал о таком: сифилитический талант.

Владимир Павлов: Вот ты, Римас, что чувствуешь, зачитывая эти унылые гадости? Писатель словно признается: я конченный чмошник, и жизнь моя - не жизнь, а дрянная житуха

Владимир Павлов: Всем привет. Это что, новый Плыгач, и новый курс ЛП? Помнится, этого узера представляли не иначе как будущее светило сетевой словесности...

Владимир Павлов: Чудовищная гниль душевной нищеты

Владимир Павлов: 75 Да здесь каждый мечтает об этом Ордене почище, чем о Пулитцеровской премии... Как ты смеешь! Литпром сейчас тебя просто порвет, шушера гнойная