Янек

Автор: Mighty Daemon Это вроде как продолжение историй про англичан, которые вот тут:

Янек был неправильным англичанином. Он не любил чай, не любил футбол. И особенно, с какой-то фанатичностью, ненавидел Секс Пистолс. Субститутом всего вышеперечисленного служили ему кофе, регби и волыночная музыка. Вообще-то, лучше всего начать с того, что звали его совсем не Янек. Когда мы увиделись в первый раз, он достаточно сухо протянул мне свою визитку, на которой было написано «Ян Леннард». Ян так Ян. Я называл его так почти 2 года, пока одна наша сотрудница по секрету не сообщила мне, что правильно его имя звучит, как «Иан». С ударением на первый слог. И. А. Н. Пиздец. Што, бляць, за имя. Как оказалось нормальное такое скоттское (в смысле шотландское) имя. Даже того хуя, который играл в «Траинспоттинге», а потом еще и джидаем Оби Ван Кеноби в новой версии «Звездных войн» подвизался, звали также. Выяснив эти ужасающие подробности, я при удобном случае напоил Янека, и порасспросил с пристрастием о его корнях. Оказалось, что он все-таки англичанин, но сильно обиженный судьбой. Его, еще несмышленыша, в 2-хлетнем возрасте, изверги-родители отвезли жить к бабушке в Эдинбург. Там, среди волынок, рыжих бород и прочих максраков прошло его детство и юность. Там сформировались его пристрастия.Там он полюбил регби, кофе, волынки, и научился ненавидеть англичан. Он и сейчас их не любит, хотя понимает, что сам такой же. Однако, парадокс.
Янеком же его назвал уже значительно позже Фредди Крюгер, но об этом ниже. Итак, 3 традиционные истории про этого англичанина.

1. Янек и туалет.

Янек впервые в Беларуси. Да и вообще на территории бывшего СССР. 2000 или 2001 год. Нефть еще не подорожала, поэтому денег особо ни у кого нет. Везде совдеповский срач. Мы едем на машине из минского аэропорта в Гомель. Зима, снег. Янек с неподдельной грустью в глазах озирает окрестности. А, надо заметить, что вдоль этой дороги в основном нихуя нету. Только колхозные поля, полуразвалившиеся деревенские домишки, кое-где жиденький лесок, да 2 заправки на 300 км дороги. Одна новая, возле Осиповичей, и одна старая недалеко от Жлобина. В какой-то момент Янек отвлекается от пейзажа и говорит, что хочет по-большому. Интересуется, понимаешь, где тут ближайший туалет. Девочка-переводчица, едущая с нами в одной машине краснеет. Я задумываюсь. Как-то неудобно вот так сразу сказать ему, что туалет-то у нас собственно везде. Вышел из машины, спустился в кювет, вот тебе и туалет. И тут я вспоминаю, что на новой заправке недавно отгрохали евросортир. Оббили его сайдингом, сделали крышу из металлочерепицы. Говорю, мол потерпи чуток, Янек, фифтин минитс и мы на месте. Он кивает и возвращается к созерцанию пейзажа. И действительно, через 15 минут я красиво паркуюсь рядом с центральным входом в евросортир. Янек одобрительно оглядев туалет, начинает выползать из машины. Его не было секунд 20. Для меня, любящего посидеть на горшке с хорошим чтивом минут по 40, это простите, издевательство над процессом. Ну я понимаю холод, там, заправка. Не так уютно, как, скажем, дома. Но 20 секунд? Я спрашиваю: «Все нормально?» «Ноу проблем», - отвечает Янек и отворачивается к окну.
Вечер. Мы едем обратно. Янека в сисю напоили на заводе, и он сладко похрапывает на заднем сидении. Я веду машину, темнеет. Подъезжаю к знакомой заправке. Что-то внутри меня говорит, что надо бы не только заправиться, но и опорожниться. Нет повода идти в лес, если рядом новый супертуалет. Я смело паркуюсь на знакомом месте и выхожу из машины. Снег хрустит под моими ногами. Я подхожу к сортиру, открываю дверь. Темно. На ощупь нахожу выключатель, включаю свет и охуеваю. Внутри этой чудо-конструкции находится самое грязное и вонючее место для справления нужды, которое я только видел в своей жизни. Эти ебаные строители отгрохав афигенные стены и крышу, видимо, потратили весь бюджет, поэтому сантехнику они заменили дыркой в бетонном полу. Из дырки доносился ЗАПАХ…Даже не так он просто валил наружу. Аромат. Судя по всему, на канализацию денег тоже не хватило. А может она и не планировалась вовсе. В обсчем, знакомство Янека с суровыми реалиями нашей жизни вышло куда жестче, чем я планировал. Единственная вещь, которую я так и не узнал – посрал он или не посрал? И если посрал, то чем жопу вытирал?

Янек и баня.

Украина. Славный областной центр, город (чуть не написал герой) Сумы. Мы с Янеком в гостях у Фредди Крюгера. Ну, не настоящего, конечно. Фредди – директор местного профильного завода. Кличку свою он получил за внешнюю схожесть с персонажем известного фильма ужасов, а также за свой свитер в красно-черную полоску. Точь-в-точь такой, как был у Фредди. Кстати, еще пару слов о Крюгере. Ему на тот момент было лет 60. При этом он отличался крайней пиздючестью. Как в прямом, так и в переносном смысле этого слова. Пиздел он все время. Рот практически не закрывая. Причем попиздеть любил только на 2 темы: «как я наебенился» и «как я поебался». А так как отличался он достаточно преклонным для ебуна возрастом и предельно уеблой внешностью (даже для своего возраста), то обычно «наебенился» перерастало в «поебался». Ну, в общем-то, это грандиозная личность требует для себя отдельную историю, так что вернемся к Янеку.
Так вот. После переговоров Фредди, недвусмысленно улыбаясь, приглашает нашу делегацию в баню. Наслушавшись до этого фреддиных рассказов про всем дающих сумчанок, готовых высосать мозг через хуй, мы, конечно же, соглашаемся. Едем на фреддиной «Тойоте». Он за рулем. Ведет и рассказывает очередную историю «как я поебался». Кроме него и меня в машине еще 2 члена (прошу прощения за невольный каламбур) делегации: Янек и Паша – наш менеджер. Янек нихуя не понимает по-русски, поэтому спокоен, как дохлый удав, и как обычно смотрит в окно. У Паши же, как раз наоборот, глаза горят аццким пламенем. По всему видно – хочет поебацца. Машина выезжает за город. Я начинаю волноваться.
- Куда едем, - спрашиваю.
- На базу, - на секунду отвлекшись от своего рассказа, отвечает Фредди.
- Далеко от города?
- Хуйня, 20 километров.
Бля! 20 километров от Сум – это не 20 километров от Москвы, это не 20 километров от Киева и даже не 20 километров от Минска. 20 километров от Сум – это хуй знает где! Это хуй знает по какой дороге. Туда не приедет ни один таксист. Там в 8 вечера уже все бухие и спят. 20 километров от Сум – это пиздец нашим планам на поебацца. Крошечный огонек надежды теплится еще во мне, и я робко спрашиваю Фредди:
- А бабы там будут?
- Ты что?! – возмущается он. – Сегодня же чистый четверг. Только мыться! Даже бухать не будем…Сильно, - подумав, добавляет он.
Я опечален. Послать Фредди нахуй прямо сейчас, и просить развернуть машину, значит похоронить контракт. Поворачиваюсь к Паше. Он похож на тот большой черный хуй из старого анекдота. Он все видел, все слышал и охуел малость. Янек же спокойно озирает окрестности.
Темнеет. Мы въезжаем в лес. Едем даже не по гравийке, а по 2-м колеям, которые проложил по звериной тропе какой-то добрый тракторист. Причем, добрым он был судя по всему по пьяни. Хуяк, вот и ржавые ворота базы. Кроме нас тут никого нет. Хотя неправда. Есть еще банщик и баба Маша – местный повар. Пиздеть не буду, но угощения, приготовленные Машей, частично скрасили разочарование от несбывшихся ожиданий. Сидим в парилке. Мы-то, ничего, привычные, а вот Янеку жарко. Он потеет, но терпит. В бане он впервые. Рассказывает, что был в сауне, в Финляндии, лет 40 назад. Ну-ну, сравнивай, потей. Дверь в парилку открывается, и в нее вваливаются двое незнакомых мужчин. Достаточно колоритных. Один настолько толст, что напоминает борца сумо в боевом весе. «Начальник местного УБЭПа», - шепчет мне Фредди. Второй, напротив, строен, подтянут, и что удивительно для этих мест, имеет бритую мошонку. Да не просто бритую, а над хуем у него выбрито сердечко. Ну просто, сцуко, порностар. «Председатель сельсовета», - кивает в его сторону Фредди. Меня подмывает спросить нахуя ОНИ нам сдались? Вместо баб? Или это они нас ебать собрались? Однако все идет мирно. Парни парятся на своей волне, мы на своей. Время от времени подходим к столу. Произносятся тосты, выпивается вкусная украинская водка, потом идем опять париться. Янек выдержал 3 круга, затем обессилено приткнулся в уголке и принялся поглощать Машины вкусности.
Постепенно подтягиваются и все остальные. Янек встает, наливает нам водки, и просит меня перевести тост, который он собирается сказать. «Господа», - торжественно начинает Янек, - «я женат уже 37 лет. И все эти годы моя жена желала только одного. Она хотела от меня избавиться. Так вот. Сейчас у нее появился реальный шанс это сделать. Если я незамедлительно позвоню ей и скажу, что посреди дремучих украинских лесов пью в бане водку с главным местным ментом и местным мэром, заедая все это салом (а надо сказать, что у Янека диабет, и сало ему строжайше противопоказано), то она решит, что я наконец-то сошел с ума. Так выпьем же за молодых и красивых украинских девушек, к которым мы отправимся после бани!»
Немая сцена. Фредди смущенно начинает что-то лепетать, мол обещали, но не смогли, мол критические дни, и т.п. Я перевожу всю эту пургу Янеку. Тот невозмутимо слушает, а потом говорит: «В принципе, я и на Машу согласен». Ну, уговорить бабу Машу дать англичанину большого труда не составило, но встала еще одна проблема. Банщик оказался Машиным мужем. И хотя последний раз у него стоял в 1961 году, он был категорически против наставления себе рогов. Только за 200 гривен. Никак не меньше. Общими усилиями мы наковыряли денег, и довольный Янек, приобняв Машу, отправился совершать акт прелюбодеяния. Мы же, налив еще по одной, погрузились в прослушивание очередной Фреддиной истории из цикла «как я наебенился».

Янек и паспорта.

Коротенькая история. Просто, чтобы сохранить 3-хчастный размер английских рассказов.
Янек в аэропорту. Крутит в руках паспорт. Грустно смотрит на него. По всему видно, что хочет чего-то рассказать относительно паспорта.
- Какие-то проблемы? – интересуюсь я.
- Да вот, по приезду в Англию паспорт новый надо получать, - жалуется Янек.
- Зачем? У тебя же и в старом полно чистых листов.
- В Ливию еду.
- И что? На каждую поездку в Ливию нужен новый паспорт?
- Нет, просто на Ливию нужен новый паспорт.
- Не понял.
- Да я в Израиле был. У меня в старом паспорте отметки израильской таможни остались. Если ливийцы их увидят, то в лучшем случае не пустят в страну.
- А в худшем? – подъебываю я.
- В худшем? В худшем не выпустят! У нас в стране с этим строго. Меня сами англичане не пустят в Ливию со старым паспортом.
Вот такая забота в ЮК о своих гражданах. Даже о таких неправильных старых пердунах, как Янек.