Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Литература:: - Любовь к искусству.Любовь к искусству.Автор: Волк Штопор застрял у него в глотке. Он хотел было, что-то сказать, да передумал. Возможно, потому что он умер.Кровь, меж тем, вырисовывалась в лужу. Лужа была необычайно ярка. Она думала, чем бы открыть бутылку. Забирать штопор у него, не хотелось: испортиться столь тщательно вырисовавшаяся картина. Она любила искусство. Немного затянувшаяся немая сцена, была ей явно по душе. В баре был ещё один штопор, вскоре она вспомнила про него. Развернув кресло таким образом, чтобы в поле зрения попала вся картина, девушка, открыв бутылку белого, наполнила бокал, села в кресло и принялась созерцать. 21.08.2003 Теги:
1 Комментарии
#0 10:13 29-08-2003Дротоньян
Волк. Ты объелся бабушек, йоптваю. цензоред ниочём fuf вот и издержки лого-распущенности посетителей литпрома. а как красиво заявлено! типа нехай пишут все кто пишет что-то кроме "я встал, пожрал, подрочил, пожрал...". а выходит как всегда: все что не содержит говна, порнографии и непристойности, "А вот это уже откровенная гамно, зачем и в чем смысл??? Хули созерцать то ебаныврот". Даже если и посредственно написано... Еше свежачок - Мальчики и девочки, негодяи и мерзавки, болтики и гаечки! – голосил в микрофон со сцены вертлявый набриолиненый хлыщ. – Впервые перед большой аудиторией. Сейчас. У вас на глазах. Тот, кто завтра проснётся звездой, кумиром, секс-символом, и чьё имя будет знать даже ваша восьмидесятилетняя бабушка....
Темный переулок был загажен
желтыми плевками фонарей женщина в кричащем макияже юркнула в парадную скорей. А в короткой юбке ночью страшно - на проспекте Славы и одной - смыть бы к черту этот макияж, но побыстрей хотелось ей домой.... Борис вернулся. Эдакий экспат,
Чужой среди своих в родной стране он, Покрыл бронёй свой новенький Х5, Как в Матрицу опять вернулся Нео. А мне он за обедом как-то раз Сказал с оскалом загнанного зверя: «Все врут, воруют... Кто во что горазд.... Я поездом Москва - Санкт-Петербург
Приехал к деду. Жил он на Тучкова. Когда-то хулиганист, как Панург, Он был известен остротою слова, И не совсем утратил прежний блеск, А был к моменту моего рассказа За семьдесят. Ссутулился, облез.... |