|
Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Литература:: - тени
тениАвтор: Зойка Бякина
[ принято к публикации 17:37 13-09-2007 | Шырвинтъ | Просмотров: 1043]нахлынет волной бьющей теменем оземь экзистенциальный ужас бытия понарошку о!какое коварство и какое притворство - как наебали крошку! нагая пустынная улица нагло бесстыдно распластана посреди мироздания. видно пульсации трещин в асфальте сбивчивый ритм взволнованное контральто "не уходите"... тени крадутся наощупь по кромке света не оставляя выбора придется бесследно исчезнуть стражи на входе осени преграждают путь всякому несущему в сердце осколок лета. Теги:  0 
Комментарии
#0 21:55 13-09-2007Саша Штирлиц
*как наебали крошку! * зачем тут это *наибали*...Дань формату? Всё обосрало. соглашусь.наебали здесь совершенно без надобности "Как выибали кошку" - было-бы уместней. крошку наебли или отьебли фсе же? пра педофилоф штоли? ну вырвалось...)) не наю. мне глаз не колет... По ходу, писать стихи в таком стиле нынче модно дело не в моде. проста личное непереносимость кисейности-елейности... плоха экзистенциальный ужас файк, бугагага! а ведь Франкенштейн на меня намекал, сука. З.Ы.мнения не изменил. Еше свежачок
- Мальчики и девочки, негодяи и мерзавки, болтики и гаечки! – голосил в микрофон со сцены вертлявый набриолиненый хлыщ. – Впервые перед большой аудиторией. Сейчас. У вас на глазах. Тот, кто завтра проснётся звездой, кумиром, секс-символом, и чьё имя будет знать даже ваша восьмидесятилетняя бабушка....
Темный переулок был загажен
желтыми плевками фонарей женщина в кричащем макияже юркнула в парадную скорей. А в короткой юбке ночью страшно - на проспекте Славы и одной - смыть бы к черту этот макияж, но побыстрей хотелось ей домой....
Борис вернулся. Эдакий экспат,
Чужой среди своих в родной стране он, Покрыл бронёй свой новенький Х5, Как в Матрицу опять вернулся Нео. А мне он за обедом как-то раз Сказал с оскалом загнанного зверя: «Все врут, воруют... Кто во что горазд....
Я поездом Москва - Санкт-Петербург
Приехал к деду. Жил он на Тучкова. Когда-то хулиганист, как Панург, Он был известен остротою слова, И не совсем утратил прежний блеск, А был к моменту моего рассказа За семьдесят. Ссутулился, облез.... |
