Кризис.

Автор: Shamanoff Записка первая.

Не знаю как и начать. В общем это моя предсмертная записка.
Я родился в Вене в1899 г. В мастерской г Зукерман и сыновья. Господин Зукерман был прекрасным мастером его столярная мастерская была знаменита во всем городе. Вещи он делал не дорогие, но добротные и даже элегантные. Моя семья была произведена по заказу адвоката Губерта и называлась Жемчужная гостиная. Кроме меня в нее входили пять таких же стульев, круглый обеденный стол, трюмо и два кресла, позже были изготовлены и другие предметы, но я их не видел так как в первую неделю моего пребывания в этом доме сын Губерта, испачкал мою обшивку чернилами и меня отправили в кухню. Так началось мое путешествие по жизни, а у мебели, особенно у качественной, жизнь бывает очень длинной. Не буду описывать все, что мне довелось повидать, много людей, стран и событий, это поверь была бы длинная книжка. Но тебе наверное интересно почему я вообще решился написать это письмо. Дело в том, что тебе угрожает опасность, ты жертва. Прости, но я не могу прямо сказать о чем речь, ты должен понять это сам. Но все же кое-чем я могу тебе помочь. Я многое повидал, вот послушай и постарайся понять смысл того что я тебе расскажу.
Как я говорил, моя жизнь была насыщенной, сводила она меня и с великими людьми. Одним из них был талантливый поэт, не буду называть имен, я стул и не имею права на такие откровения. Это было на юге Украины, на берегу Черного моря. Пасторальный городок, дачный поселок, Поэт в окружении таких же творческих личностей и их друзей предавался не хитрому отдыху. Пьянки, не навязчивые романы, творчество, купание при луне и тому подобные развлечения. Но вскоре он почувствовал себя не уютно, ему стало казаться, что к нему плохо относятся друзья и подруги. С начала это было лишь легким налетом грусти, в такие дни особенно хорошие стихи рождались под его пером, но позже это стало его кошмаром. Он был оригинальным человеком, сидел всегда в напряженных позах, сильно откинувшись на спинку так что передние ножки отрывались от пола и слегка покачиваясь. Мне приходилось не сладко, напряжение буквально разрывало меня. Но что мои страданья по сравнению с тем, что испытывал он. Вот один диалог, которому я был свидетелем. Он так же сидел на веранде, курил трубку, рядом виляя облезлым хвостом дремала местная собачонка. Она вошла стремительно и сразу как-то погрустнела, видимо ожидала увидеть кого-то другого.
-Скажи Катрин, почему вы все так относитесь ко мне? –он сделал рукой не определенный жест.
-А в чем дело? –она изогнула свою тонкую, черную бровь.
-Ты разве не замечаешь, что все словно ополчились на меня? Что я вам сделал? –белые облачка ароматного дыма уносил в сад легкий ветерок.
-Мне кажется ты преувеличиваешь. Никто не стал относится к тебе хуже. –ее платье, длинное, но почти прозрачное не скрывало прекрасной фигуры.
-Нет, но меня просто игнорируют, никто не разговаривает, избегают моего общества. Вот и ты тоже... –его взгляд пробежал по ладной фигурке, не много задержался на красивой груди и шее. Она кокетливо отвернулась.
-Понимаешь, -ее голос приобрел мягкую, игривую интонацию, -ты наверное сам создаешь такую атмосферу вокруг себя, что никто не хочет с тобой общаться. Хотя может и не против, если б ты бы был не много по мягче. –она откровенно позировал перед ним.
- Ну если ты так думаешь, -он сглотнул, все таки она была очень привлекательна. -я попробую. Пойдем может прогуляемся?
- Пойдем. –ее взгляд обещал не забываемую прогулку и они пошли к морю.
Вернулись они поздно вечером, она беспечная и веселая, он растерян и задумчив. Смутная тревога терзала его, он понимал, что не решил проблему и что это только отсрочка. Поэты люди чувствительные, способные к предвиденью, через несколько дней его состояние резко ухудшилось. Он стал подолгу гулять, не ел, не спал, писал стихи и сразу же уничтожал. Друзья пытались добраться до причины такого поведения, но он уходил от разговоров на эту тему. Катрин тоже пыталась разговорить его, она чувствовала, что в его душе происходит, какая то отчаянная борьба. В один из дней, на закате, она нашла его в одиночестве, он сидел на плоском камне возле старого маяка.
-Попался! –она подкралась к нему на цыпочках. Он шарахнулся в сторону от неожиданности, но сразу же остановился.
-Господи! Катрин. Что ты делаешь? Зачем так пугать людей? –он действительно сильно испугался, держась за сердце, вернулся к камню.
-Ну прости. Я не думала, что ты так испугаешься. –она заметила блокнот в его руке. –А что ты пишешь?
-Да, так. Ничего не получается последнее время... –на его лице отразилась боль и страдание.
-Я заметила, ты сильно изменился. Расскажи, что происходит? –она придвинулась поближе и взяла его за руку. Он не ловко вырвался, отскочил от нее, в его глазах появился сумасшедший огонек.
-А будто ты не знаешь? Вы все просто завидуете мне, моему таланту. Хотите выжить меня, но у вас ничего не получится! –он говорил почти срываясь на крик и в голосе чувствовалась обида. –Думаете я выдохся и больше ничего не могу, а вот и нет, я вам еще покажу!
-Бог с тобой, да откуда ты это взял? Все беспокоятся о тебе, ты стал таким, таким, -она запнулась подыскивая слово, -странным. Может лучше, поговорить, во всем разобраться? –она была смущенна таким поворотом и даже не много огорченна.
-Они беспокоятся! Не надо обо мне беспокоится! Уходи, иди к ним, к этим бездарностям, это они тебя подослали, да? –он краснел, задыхался, волосы растрепались, –Ничего, ничего, я вам еще покажу... – гнев вырвался из него как пар из чайника и опустошенный, какой то потерянный он побрел прочь от нее. Растерянная и расстроенная она осталась возле маяка. Небо полыхало красным и фиолетовым, последние лучи заходящего солнца, скользнули по далеким облакам и растворились в черном море. Она почувствовала, что больше его не увидит.
Может я зря рассказал тебе эту историю, но надеюсь ты сумеешь все правильно понять.
Я знаю сегодня ночью, я умру. Я не боюсь. Хочу только, что бы эта смерть была единственной. Ты должен остановить это, или погибнешь сам.

* * *

Звонок. Сквозь толщу сна, еле слышен. Я прихожу в себя медленно, как аквалангист всплывающий из мрака морских глубин. Стены, когда-то покрашенные светло-зеленой масляной краской, теперь облупились, покрылись черными полосами. Под потолком скопилась паутина и серыми сталактитами свисает по углам. Моя квартира не похожа на уютное гнездышко, совсем нет. Любая домохозяйка или девушка читающая космо, получила бы тяжелый шок, попади она сюда. Но его степень зависела бы от того, увидит она кухню или нет. Честно говоря, я сам опасаюсь лишний раз туда заходить, поэтому организовал маленькую кухню прямо рядом с диваном. На низком столике примостилась оранжевая, походная горелка, пакеты с сахаром и кофе, не мытые стаканы и тарелки. Мой рацион состоит в основном из разных каш, быстрого приготовления и консерв, которые для удобства я держу прямо под столом. Кроме этого там скопились пустые бутылки, вперемежку с разным мусором.
-Пора бы прибраться. –вставая с дивана, наступил на что то липкое. С трудом нашел рваные тапки, без них ходить опасно, можно порезаться о битые стекла, пошлепал в прихожую.
-Ало. Ало. – гудок, странно. Я положил трубку, приснилось, что ли?
Умываться сегодня было особенно не приятно, вода ледяная, воняющая хлором, обжигала лицо и шею. Из мутного зеркала на меня смотрело осунувшееся, уставшее лицо. Лицо без возраста, странно, но мне можно дать и сорок и двадцать лет, хотя на самом деле тридцать один. Глупый возраст. Вроде переломный момент, но нет ни достижений, ни перспектив. Самое главное, что нет желания бороться, барахтаться, доказывать. Жизнь прошла мимо меня, я не вписался в ее крутые повороты и остался за бортом. Если бы не теткина квартира, наверное уже бомжевал где ни будь. Хотя я и так бомж, к чему врать, ведь бомж это состояние души, а не наличие работы или квартиры. Я нищий духом. Грань отделяющая меня от улицы довольно условна, просто я привык обеспечивать себя каким то минимумом, но не более того. Мое отражение оскалилось и я долго рассматривал местами уже почерневшие, не ровные ряды желтых от никотина зубов. Без энтузиазма почистил их щеткой, больше похожей на наждак, но и это на них никак не отразилось. Сплюнул в раковину, саму похожую на старый, давно выпавший зуб и пошел заварить чай. Почему то последнее время, я перестал пить кофе, видимо его бодрость и энергия отвергались моим организмом. В полумраке моей квартиры, наполненной запахами сомнительного происхождения и антикварной мебелью, быть бодрым и активным как-то неуместно. Пройдя длинный, темный коридор я задержался в дверях салона, что то привлекло мой взгляд. В щели, между тяжелыми, когда то зелеными, портьерами пробивался солнечный свет, в нем блеклыми искрами кружили пылинки. Под окном освещенный этими лучами, лежал труп. Именно труп, скрученная, переломанная спина, раздробленные конечности, вывалившиеся из распоротого тела, белесые внутренности. Не веря своим глазам я медленно подошел к нему, это был стул. Он обычно стоял возле окна в углу, а теперь лежал на полу бесформенной кучей. Эта картина поразила меня до глубины души. В ней заключался глубокий смысл, но я не мог уловить какой. Среди пружин и ваты белел листок бумаги, я присел и аккуратно, как сапер, стал извлекать его из того, что раньше было сиденьем. Доставая листок я нашел внутри медную табличку, на ней было написано на немецком.
Die Werkstatt Zukerman und die Sцhne. Die Garnitur das Perlenwohnzimmer. Ist in 1899 erzeugt.

Холодная водка, граненый в двести карат стакан – это то, что мне сейчас нужно. Только выпив я прочел записку. Голова не много кружилась, то ли от спиртного, то ли от ощущения не реальности происходящего. Казалось, что если я закрою глаза, то открыв их не увижу больше этих строк, что они просто растворятся, исчезнут. Но они не исчезали и в моей голове ударил набат. Вопросы, вопросы, как солдаты вражеской армии. Под звуки свистков и отрывистых, лающих, команд построились ровными рядами. Все как один вытянулись по стойке смирно, хлопок и тысячи ног, синхронно шагнули вперед, выставив перед собой, увенчанные штыками ружья. Барабанная дробь, оглушающий, ровный стук, солдатских ботинок. Я оказался не готов к такой атаке, один беззащитный, окруженный со всех сторон, безжалостными врагами. Они кололи меня штыками, стреляли из ружей и пушек, наступали и наступали, а у меня не было ответов, только водка. Ядерные бомбы, полились в мое горло одна за другой. Ударной волной смело несколько полков, но их тут же заменили другие. Вопросы залезли в танки и оделись в костюмы хим-защиты, в ход пошла тяжелая артиллерия. Но я тоже не собирался сдаваться и через два часа сражения мой мозг превратился в выжженную пустыню. В радиоактивном тумане двигался лишь один, самый стойкий солдат. Он был больше похож на танк, обгоревший и помятый, медленно перешагивая, через своих погибших однополчан, приближался ко мне. Мы стояли друг на против друга, покачиваясь и плохо соображая, как фильмах про ковбоев. Порывы ветра поднимали с поля боя сажу и пыль, в сгоревшем небе грянул раскат грома и он выстрелил.
-Не ужели, я сошел с ума? –выстрел оказался смертельным.

* * *
Плохо. Не опытный киллер расстрелял мое тело, пули засев в своих норка, причиняют сильную боль, но самая противная в голове, он все же не забыл контрольный –в голову. Она остывает в кипящем и булькающем мозгу, а из дырочки в черепе вырывается струйка пара. Со стонами и всхлипами, я как раненый боец приподнялся с пола. Как же бывает вкусна простая вода, сладкая как мед. Кому что, а я на похмелье пью только воду, пока не выпью литр не могу ни о чем думать.
-Да, вчера я перебрал, надо пойти еще поспать, а то голова раскалывается, -но спать не пришлось. Меня ждал сюрприз. Почему то я не удивился.
Это был книжный шкаф. Был. Теперь он походил, на старое, идущее под снос здание. Створки с выбитыми стеклами, были вырваны с мясом и валялись рядом, полки внутри перебиты, боковая стенка, со следами страшных ударов, прогнулась во внутрь, от чего вся конструкция перекосилась. Из распахнутых нижних ящиков, вывалилось месиво газет. С минуту я рассматривал эту картину, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Но кроме головной боли ничего не чувствовал. Тогда я подошел к покалеченному и взял с одной из перебитых полок сложенный листочек. Стараясь не наступать, на вывалившееся газеты и осколки стекла, я прошел к креслу. По дороге захватил бутылку пива и решил сначала покончить с головной болью, а только потом читать.

Записка вторая.

Дурак ты хлопец. Дурак и сволочь, ну чем тебе не угодил старик, а я? Не надо я знаю, что со мной произойдет сегодня ночью. Но знаешь я даже рад. Тебе этого не понять, а я ведь помню твою тетку и ее мужа, пусть земля им будет пухом... Знаешь какие книги стояли на моих полочках? Классики! Большая советская, правда только три тома, но зато полное собрание Пушкина. А ты знаешь, что твоя тетя была очень образованным человеком, а ее муж имел докторскую степень по истории? Эх какие интеллигентные были люди... Да, что тебе говорить.... Я ведь, веришь ли, знаю все, что написано в книгах, что во мне лежат, они как часть меня становятся! Это такое удовольствие, когда в тебе плотно -плотно, одна к одной стоя книги. На верхней полке Библия, Евангелие от Иоана, Иудейская война -Флавия, Гомер –Илиада, Толстой, Достоевский. Ниже словари Брокгауза и Ефрона, Даля, Ожегова, энциклопедии. Потом Булгаков, Пушкин, Лермонтов, Байрон, Гумилев. На нижних полках Блаватская, Бейли, Рерих, Бхават –гита, Книга мертвых, Роза мира –Андреева...
Это же целая вселенная и это только часть того, что во мне хранилось, я был цельной личностью, я был счастлив. А сейчас? Меня все время тошнит, ты набил меня своими дурацкими газетами, они как блевотина в моем желудке. Когда я вижу, как ты вместо сломавшейся ножки дивана, подкладываешь Тайную доктрину... Честно, мне жить и не хочется. Но знаешь я ведь все понимаю и хочу дать тебе совет. В газете, в той где и твоя статья “Снежный человек ворует пиво.” В разделе объявлений есть телефон хорошего психиатра, я читал его статьи –очень толковый парень, по фамилии Шварц, Константин Шварц. Позвони ему пока не поздно.

* * *

Пиво помогло. Но легче мне не стало. Утонув в кожаном кресле я курил, бессмысленно провожая взглядом улетающие колечки. Они как мой рассудок улетали и растворялись в полумраке. Бывают такие моменты, когда кажется будто весь мир остановился, просто смотришь вперед и впадаешь в оцепенение, без мыслей, без тревог, полный покой. Звонок в дверь выдернул меня обратно в пугающую реальность. За дверью стоял участковый, я его знал.
-Добрый день. У меня к вам разговор не большой. Можно войти? –он покачивался на пятках и барабанил узловатыми пальцами по кожаной папке.
-Да пожалуйста. –не сразу ответил я. Откуда они узнают куда надо приходить, стервятники, наверное чутье.
Он прошел сразу в салон, как будто бывал здесь каждый день.
-О, какой у вас, беспорядок! –слово беспорядок, он выделил, давая понять, что это мягко сказано. –Да вы присаживайтесь. –обернувшись добавил он и мне ничего не оставалось делать, как последовать его приглашению. Я снова плюхнулся в кресло.
-Так что за разговор у вас, ко мне? –я попытался вернуть себе инициативу.
-Да. –Он остановился и внимательно посмотрел на меня. –Соседи жаловались, что у вас была драка и крики какие то, сегодня ночью. –он выразительно кивнул в сторону сломанного шкафа. –Что случилось?
-А вот оно, что. Да нет, не было никакой драки. Понимаете я выпил вчера, перебрал, не много, ну и ... –тут я запнулся, –и вот. –глупо моргая, закончил я. Участковый с интересом оглядел меня, было не понятно верит он мне или нет. Подошел к шкафу осмотрел и его, заметил сломанный стул.
-Вы что ж, его стулом так? –присвистнул он, -можно я закурю? –беломорина, безжалостно согнутая в нескольких местах, весело разгорелась. Куря он обошел квартиру, заглянул в ванную и покачивая головой вернулся назад. –Понятно. Ладно пойду я, для первого раза устное предупреждение. Если повторится будем вызывать наряд. –затушив окурок в пепельнице кашлянул и направился к двери. Я поднялся проводить его, уже выйдя он, повернулся, -А с этим делом, ты лучше подвязывай, уже пора. –он сморщился и пошел прочь. А я, захлопнув дверь, пошел на кухню, за пивом.
Когда вторая бутылка, глухо ударилась о паркет и закатилась куда то под стол, я решился. Отыскал в ворохе газет, нужную и нашел объявление, оно гласило- К. Шварц. Ваш психотерапевт. Не без колебаний я поднял телефонную трубку, в этот момент раздался звонок, вздрогнув, я по инерции сказал- алло, но трубка лишь напряженно гудела. Звонок повторился и чертыхнувшись, я пошел открывать. За дверью оказался импозантный мужчина, средних лет, с аккуратной бородкой и умными, чуть насмешливыми глазами.
-Добрый день, меня зовут Константин Шварц. Вы вчера мне звонили. –он протянул мне руку и я машинально пожал ее.
-Здравствуйте... –на большее меня не хватило. –Проходите.
Не вероятно, я был растерян и подавлен, когда я ему звонил? Зачем, что сказал? Не уже ли ночью? Представляю, что я ему наговорил, что он тут же примчался. Ну, что ж, так даже лучше, по крайней мере, хоть какая то определенность. Мы прошли в салон. Гостю я предложил свое кресло, а сам уселся на диване. Он, очень медленно, снял свой бежевый пиджак, ослабил галстук и принялся извлекать из портфеля какие то бумаги. Я молча наблюдал за ним, по всему было видно, что человек он основательный, уверенный в своих силах и пришел на долго. Лицо его мне было странно знакомо, как будто я его где то встречал. Наконец проглядев и рассортировав, он протянул мне не большую стопку листов.
-Это не обходимая формальность. Вы должны это подписать. Прочитайте внимательно, тут ваше согласие на лечение и не обходимые терапевтические процедуры, в общем, что вы согласны, что бы я вас лечил, что все добровольно и т.д. –он устроился в кресле, давая понять, что готов подождать и не торопится. –и еще прежде чем вы подпишите и мы начнем говорить, давайте договоримся. Вы будете выполнять мои советы и принимать, если понадобится, лекарства в точности как я вам скажу, иначе это не имеет смысла.
-Понимаете, но я даже не помню, что обращался к вам за помощью. –меня смутил такой официальный подход. В его взгляде на секунду мелькнуло удивление, но он не подал виду.
-Тем более, это не обходимо. Поймите меня правильно, без этого я не смогу вам помочь. –с нажимом произнес он.
-Ну ладно, -я сдался и подписал бумаги. Что то в этом человеке внушало доверие и я решил не упускать шанс во всем разобраться.
-Отлично. –он спрятал бумаги и достал толстенную сигару. –Теперь когда формальности улажены расскажите мне, что вас беспокоит. –он с не скрываемым удовольствием водил сигарой перед лицом и вдыхал ее аромат.
-Для начала, вы не могли бы, рассказать как вы или я, в общем, как мы связались? Я, честно говоря, ни чего не помню. Да и по поводу оплаты ваших услуг мы не говорили. –я подумал, что это может быть очень дорого.
-Вчера ночью, в час, позвонил ваш родственник –Борис Анатольевич и попросил помочь вам. Он сказал, что вы просили его самого о консультации, но он уже давно не практикует и порекомендовал обратится ко мне. Потом позвонили вы и мы договорились о встрече. Об оплате можете не беспокоится, Борис мой учитель и я ему многим обязан. Вот и все. –рассказывая он извлек откуда то блестящую гильотинку для сигар и обрезал ее. Господи, Борис Анатольевич муж сестры матери, я не вспоминал о нем наверное год или два. Действительно он врач психиатр, но давно не работает. Как я мог забыть о нем?
-Все понятно. Извините, но со мной что то не то. –мне захотелось курить. В моей голове, медленно складывалась мозаика событий, но все еще не было объяснения всему происходящему. Ощущение не реальности не покидало меня.
-Вчера вы кажется были пьяны, когда мне звонили? –прервал мои размышления гость.
-Да я перебрал немного, но мне кажется это тут не причем. Дело в том, что похоже я встаю ночью и совершаю какие то действия, но утром совершенно не помню об этом. – мне было сложно произнести это в слух, до сих пор я до конца не верил в то, что я болен.
-Когда это началось? –раскуривая сигару от изящной зажигалки, поинтересовался доктор.
-Второй день.
-Вы сказали, что не помните о том, что происходит во время этих, -он замялся. –эпизодов. Так от куда вы знаете, что они вообще имели место?
-Ну... Трудно было не заметить... Посмотрите сами. – я чувствовал себя не лучшим образом, как попавшийся на чем то постыдном ребенок. –Моя квартира, вернее, мебель разрушается и еще, я получил письма.
-Очень интересно, так-так. –он встал походил по комнате, даже пощупал остатки моего шкафа. –А чем вы занимаетесь, если не секрет?
-Я журналист, фрилансер, пишу несколько статей в месяц для желтых газет. –я не стесняюсь своей профессии, да глупости приходится писать, но люди платят за них деньги и значит они кому то нужны.
-Это что то типа, сказок для взрослых, я правильно понимаю? –странно, но он даже не усмехался, это обычная реакция людей узнающих о моем занятии
-Да, наверное, но это больше похоже на фантастику, инопланетяне, снежные люди и т.п. Людям нужны впечатления, что то, что отвлечет от повседневной серой реальности. –не первый раз я это говорил, но сегодня я сам почувствовал фальшь этих слов.
-А письма? Что за письма вы получили? –он снова устроился в кресле.
-Вот. –я протянул ему два листка бумаги.
Пока он читал, я достал сигарету и закурил, хотелось еще пива, но я не решался при нем пить, почему то. Все таки странная ситуация, что же со мной происходит? Белая горячка? Да, вроде, я не так много пью. Шизофрения? Не знаю, может быть, последнее время я плохо себя чувствую. Все как во сне.
-Забавно. -он вертел листки в руке, осматривая их со всех сторон. -Это же ваш почерк?
-Не знаю, я сейчас ни в чем не уверен. Хотя скорее всего мой... -ну, а чей же еще? К чему отрицать очевидное.
-Вы знаете... Это очень интересный случай. Вы несомненно больны, но все еще не так плохо. Вы можете вылечиться, но для этого вам необходимо не пить алкоголь, совсем и посещать сеансы терапии. Вы готовы не пить? -он хитро так на меня посмотрел, что я всерьез задумался. Не пить... блин. Ну, я же не алкоголик, в конце концов, смогу. Или нет?
-Да я думаю, я смогу бросить...
-Это важно. Дело в том, что ваша... хм, ваш случай, это накопившаяся не удовлетворенность жизнью... плюс еще кое какие моменты, но катализатор, это алкоголь. Если вы не откажетесь от его употребления все станет на много хуже. Я расскажу вам. Сначала вы будете уничтожать предметы, потом сожжете квартиру, потом возможно убьете кого нибудь или себя... потом если останетесь в живых или тюрьма, что вряд ли, либо лечебница. На долго... Не хочу вас пугать, пока вы не представляете опасности для себя или окружающих, но времени мало. Начать надо немедленно, переломный момент совсем близко и если он произойдет все станет совсем по другому. Вы меня слышите?
-Да, да... вы хотите сказать, что я могу кого то убить?
-Пока нет, но очень скоро возможно... и не кого то, а скорее всего себя. -он снова выразительно так на меня глянул...
-Значит я действительно схожу с ума... -господи, если он прав то это совсем не смешно...
-Значит мы договорились? Сегоднячко не пьем, а завтречка ко мне. Хорошо? -он выбрался из кресла и протянул мне руку. Я тоже встал, машинально пожав его сухую кисть.
-Да хорошо, спасибо. - я был озадачен и обеспокоен в руке у меня оказалась, маленькая визитка.
-Вот адрес и телефон звоните в любое время. -он направился к двери, чуть замешкавшись читая мелкий шрифт, я не успел его проводить. Хлопнула дверь и я остался один.

Холодное пиво было мне нужно, как воздух. Успокоиться, главное спокойно. Ничего выпью не много, а с завтрашнего дня серьезно -все, ни капли. Что же это он говорил о неудовлетворенности... Да возможно, но не на столько же. У меня хорошая профессия, хорошая работа, квартира в центре города, деньжата водяться. Я успешный человек в принципе, чем же я могу быть не доволен? Странно все это. Хотя, наверное я лукавлю. Сам знаю, что все это не так. Я действительно не доволен жизнью, собой, своим местом в этой жизни. Не доволен всем. Видимо давно и очень сильно, раз дошло до такого. Надо что то делать, но сначала надо выпить. Выпил.

-Я пришел к вам, потому что моя девушка считает, что я должен во всем разобраться. Понимаете меня это особо не беспокоит, я доволен своей жизнью, такой какая она есть, но... в это трудно поверить, но я помню себя всего несколько лет... В какой то момент меня обнаружила береговая охрана на южном пляже. Я не знал ни кто я, ни откуда. Несколько месяцев я провел в различных больницах, потом меня выпустили им так и не удалось восстановить мою память, а полиции не удалось идентифицировать мою личность. Мне выдали временные документы и я стал приспосабливаться, как то жить. Знаете я доволен, тем как все сложилось. Я работаю в яхт клубе, сначала я просто помогал там с уборкой и ремонтом, а теперь я сделал курс по навигации и выхожу в море с туристами. Это здорово мне кажется я всю жизнь об этом мечтал. Только одно у меня осталось из прошлой жизни, вот. -человек вытащил листок заклеенный в пакет.
-Что это? На каком это языке? -психоаналитик с интересом рассматривал местами поплывшие буквы.
-В полиции мне сказали, что это было у меня в кармане, они говорят это на русском.
-Правда? И что там написано?
-Я сделал перевод у одного переводчика, вот он, но это какая то абракадабра... я ничего не понял.

Записка третья.

Странно что все случилось так, ты жил во мне, я давала тебе кров. Каково это быть жилищем для такого не благодарного ублюдка? Ты убирался всего пару раз за год! Во мне скопилось полтонны паутины наверное! Я терпела все безмолвно, но теперь ты решил уничтожить меня. Ну что ж, пусть так, но знай ты неудачник, ты можешь взорвать меня газом, сжечь, но ты все равно останешься неудачником. Прощай я счастлива что больше не увижу тебя, надеюсь ты сам сгоришь в этом пламени.

-Действительно, очень странная запись. Я могу попробовать узнать что нибудь с помощью гипноза,если вы согласны?
-Хорошо, только доктор что бы вы не узнали это должно остаться между нами.
-Конечно, я частный врач и свято соблюдаю врачебную тайну.
-Тогда, я согласен.

-Мистер Джон, точнее Иван... Да, да вы русский мистер Иван, вы всю жизнь прожили в России, работали журналистом. Потом с вами случился какой то кризис, психическое расстройство и в этом состоянии вы предприняли не вероятное путешествие. Сюда к нам в Новую Зеландию. Ваша жизнь была в серьезной опасности. Мне не удалось узнать подробностей, но ясно, что вы не законно прибыли сюда. Конечно я ни кому это не сообщу. Если хотите, можно попытаться восстановить вашу память или узнать более подробно о вашей жизни.
-Невероятно, это я вам рассказал? Не могу поверить...
-Да, я сам несколько озадачен, но под гипнозом люди не умеют врать.
-Знаете доктор, спасибо вам, но я не хочу ничего знать о той жизни. Похоже я не был особо счастлив там, а тут меня все устраивает.
-Наверное вы правы. Но если у вас все же возникнет такое желание вы можете обратиться ко мне в любое время.
-Это вряд ли.

Упругий корпус легко рассекает набегающую волну. Судно послушно реагирует на движения штурвала. Белоснежный парус хлопает над головой, над ним огромные кучевые облака медленно меняют очертания и оттенки цвета. Близится закат, море на закате меняет цвет и даже запах. Прекрасное время для съемок. Туристы на палубе щелкают фотокамерами они заплатили бешенные деньги за то что бы несколько недель провести на островах. Я их понимаю, это рай. Они счастливы и я счастлив, но только они скоро уедут, а я здесь живу!