Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Литература:: - 1418. Потерь в личном составе - нет.1418. Потерь в личном составе - нет.Автор: ТаранОружиеГероев часть I http://litprom.ru/text.phtml?storycode=19215часть II http://litprom.ru/text.phtml?storycode=20125 Полевой аэродром, затерянный в брюхе косматого леса. Приземлились засветло, но, как оказалось, не туда. Никто здесь не ждал крылатую эскадрилью, приказ не дошел, или дошел не туда, я не знаю. Два часа, без оружия, никому не нужные мы провалялись в подлеске на вздрагивающей земле. До линии фронта, говорят, рукой подать. А вот где она, эта линия фронта, никто не знает. Потом появился тот, резкий, в круглых очках. Брезгливо окинул нас взглядом, выплюнул: - Клюев, Понарошку, Плетнев! За мной. Остальным ждать. Мы вскочили, похватали вещмешки, а резкий уже топал через лес. Сквозь полупрозрачные березовые кроны лениво опадал закат. Было неуютно. В этом лесу, в густом подлеске, крылья не расправишь. На резкого выскочили внезапно. Тот стоял и, морщась, смотрел под ноги. Его левый сапог идеально вмял кучу говна, инкрустированную жирными навозными мухами. - Сегодня ночью пойдете за линию фронта, – разглядывая попранную кучу, проговорил резкий. – Определенной цели – нет. Пошумите, засветитесь. Оружия не берете. Все ясно? - Так точно, – в три голоса. Клюев – равнодушно. Понарошку – с отчетливой дрожью. Но не из-за страха, - так и не отошел до сих пор. Хрен знает, что он там пил. Пока ждали в березняке, раза три сворачивался на бок, проблеваться. - Значит, как только стемнеет – вперед. - Отсюда не взлететь, - заметил Клюев. - А вы погуляйте по лесочку, воздухом подышите, полянку приглядите себе. Мне вас что, блять, учить, лейтенант? - Никак нет. - Ну вот мы и поняли друг друга. Да, кстати, это вам, - резкий, все так же глядя под ноги, вытащил из планшетки три листа и протянул через плечо. – Все… орлы… Утром жду с докладом на аэродроме. Спросите майора Баранова. Это я, вам покажут. Свободны… - Товарищ… майор, а в каком направлении лететь? – тихо, все с той же дрожью в голосе спросил Понарошку. - В темноте увидите, – пожал плечами резкий. Сообщение Советского Информбюро за 24 июня …Все атаки противника на Шауляйском направлении были отбиты с большими для него потерями… На Гродненско-Волковысском и Брест-Пинском направлениях идут ожесточенные бои за Гродно, Кобрин, Вильно, Каунас. На Бродском направлении продолжаются упорные бои, в ходе которых противнику нанесено тяжелое поражение… Клюев скомкал лист боевого листка, размахнулся, но потом передумал и аккуратно положил в карман: - На курево… Поляна была маловата, но лучшей мы не нашли. Весь лес был прострелен мелкими прорехами таких вот полян. Понарошку сразу лег, белым лицом в небо. А небо было странное, ни облачка, ни дыма. Обычное закатное небо, только земля иногда вздрагивала под ногами. - Ненавижу я этих сук,- прохрипел Клюев, падая рядом с Понарошку,- все это краснопогонье ненавижу. - А у нас есть выбор? – тихо спросил Понарошку. – Кому какое дело до твоей ненависти. Не к серым же переметаться, правильно? - Э, Поня, ты следи за языком-то, болезный, - Клюев вскинул брови и посмотрел на хлопца, - я, блять, про Родину не заикнулся, и серых буду хавать пока жив. А моя ненависть пусть со мной будет. И вера. - А во что ты веришь, Клюв? – спросил я, усаживаясь под дерево и стаскивая с гудящих ног сапоги. - А верю я, Плетка, в то, что однажды у товарища Сталина появится свободная минутка, он оглядится вокруг и поймет, сколько же мудаков вокруг него. А там глядишь, и друзей разглядит. Вот тогда я этим в очках и которые без лиц, я им все припомню. Вот я во что верю, Плетка. Понял? - Понял… Темнело медленно, как будто назло кто-то удерживал занавес, затягивая последнее действие. Понарошку, кажется, задремал. - Слышь, Плетка. – Клюев перевернулся на живот и теперь смотрел на меня исподлобья, - а ты, как, правда, голыми руками полетишь воевать, а? - Там посмотрим. - А… Ну ты смотри, а я уж насмотрелся, - с этими словами Клюев вытянул из-за голенища наборный тесак с длинным узким лезвием. Небо здесь было низкое, словно выгнутое к земле. И звезды были там вроде как и не кстати, будто следы от оспы. - Короче, - сказал Клюев вскакивая, и поддавая ногой Понарошку, - слушайте сюда. Как там будет, я не знаю, по ситуации смотрим. А пока летим низко, над самыми деревьями. Я впереди, вы сзади и по сторонам. В кучу не сбиваемся, и не тормозим. Там наводим шухер и падаем, где-нибудь шхеримся до утра. А потом домой, тем же порядком. Мне оно на хер не надо всю ночь голой жопой над гаубицами светить. Нормально? - Нормально, - я кивнул и начал стягивать гимнастерку. Начинало поколачивать от волнения. Полузабытое чувство. Земля рванула вниз, словно рада была от нас избавиться. Да я не возражал, я и сам подустал от нее. Резкий не соврал, в темноте проблем с ориентированием не было. По сути, мы могли лететь в любую сторону – полыхало везде, лишь на востоке жался темный участок, да и там изредка что-то сверкало. В общем, мы просто легли на ветер, а он несся туда, где горело особенно ярко. Нормально, к этому нас и готовили. Потом… Из полной темноты под нами, задолго до зарева, выросла вдруг стена огненных пунктиров. Клюев заорал и рванулся вниз, сложив крылья, мы с Понарошку следом. Что-то обожгло мне плечо, что-то толкнуло в грудь. Это веселило. Свинцом, по нам, по крылатым? Это было действительно смешно. Я почувствовал, как меня распирает от ощущения свободы, от мысли, что я там, где должен быть. От того, как легко было крыльям, как четко двигалось мое тело в стремительном пике на спрятавшегося за смешным свинцовым щитом врага. От того, как заныли вдруг десны, выталкивая лишнее, рвущие губы острия клыков. Потом все вспыхнуло мертвенно зеленым (ракета?), и я увидел наполненные ужасом глаза… Пытаюсь вспомнить лицо и не могу. А глаза помню. Из-под выгнутого края каски… Я ушел на вираже в сторону, перехватил этот край каски и с силой дернул, а клыками вцепился в обнажившуюся шею и рванул на себя. Нет, я не хотел крови. Нас отучили от нее там, в детдомах и в летных школах. Но кто может отучить от счастья, когда в твоих зубах остается кусок вражеского горла, еще теплый кусок, еще живой. А враг, уже мертвый, но дергающийся в судорогах валится на землю поливая все черной кровью. Наверное, там были еще серые, наверное, я дотянулся еще до многих, да что там, я в этом уверен. Но кроме тех глаз и ощущения счастья – ничего не помню. Вообще ничего… А утром я увидел, как шарахаются от нас люди на аэродроме, и среди них добряк Харитонов. - Слышь, Плетнев, - Клюев весело подмигнул мне, - ты бы пасть-то вытер. Народ итак весь лес обосрал, хочешь чтоб и взлетку загадили? Но я не стал вытирать. Я хотел увидеть резкого. Его глаза, его реакцию. Я хотел увидеть выражение его лица, когда мы войдем вот такие, с высыхающей кровью на лице. Задание выполнено, товарищь майор. Потерь в личном составе - нет… Сообщение Советского Информбюро за 25 июня 25 июня подвижные части противника развивали наступление на Виленском и Барановическом направлениях… Попытки противника прорваться на Бродском и Львовском направлениях встречают сильное противодействие… На Бессарабском участке фронта войска Красной Армии прочно удерживают позиции… От Советского Информбюро за 26 июня В течение 26 июня на Минском направлении наши войска вели бои с просочившимися танковыми частями противника. Бои продолжаются. На Луцком направлении в течение всего дня идут крупные и ожесточенные танковые бои с явным перевесом на стороне наших войск… Теги:
-1 Комментарии
#0 21:24 22-02-2008Гусар
Понравилось. Напраяжение предыдущих частей не отпускает. "Земля рванула вниз, словно рада была от нас избавиться" - ахуительно. И клыки. Москву возьмут? ух бля. продолжение будет? прочитала...пошла по сцылам читать начало, тобиш понравилось... Заебато нахуячил, чувачок! Решпект! Охуительно. не останавливайся Встрял, жду дале. В боевой листок, в передовицу, бля. ЛентаМёбиуса. Я за тобой. Охеррренно! Ждем продолжения. Еше свежачок Когда перед дорогой выпита бутылка вина, в кармане зажигалка и пачка сигарет, когда там, откуда ты уезжаешь, остаются друзья, когда там, куда ты едешь, тебя ждёт встреча с новым, неоткрытым для тебя городом и со старой, но всегда молодой любовью, время когда ты молод бывает только один раз....
Комната была угловая, с холодными стенами. С люстрой-свастикой, с пластиковыми подсолнухами, лезущими в глаза из напольных (в пояс!) типа амфор...
Единственное окно так и не раззанавешивается - смотреть не на что. Впрочем, прилагается масляный обогреватель.... Расфасуйте мне солнца в пакетики - как из-под чая,
завезли - надо брать, ведь оно в дефиците у нас, говорили, что солнце умрет, но я точно не знаю, и на всякий пожарный пусть дома хранится запас. Вот зайдешь ты ко мне, от дождя в тонком плащике ежась, и попросишь чего-нибудь - пальцы горячим согреть, в чашку брошу пакетик и сахара парочку ложек, и накрою, чтоб золото медленно красилось в медь.... Источник был один в радиусе километров пятнадцати. Селения тут стоят плотненько: как шахта, так и селения, так что к источнику приезжала вся окрестность – и мирняк, и мы – российская армия.
Народ тянулся, кто на чём: тележки, велосипеды, машины, грузовики.... В самом модном фитнес - зале
две красавицы бежали по дорожкам… в никуда. Тренер так велел, мудак. Бегать так, конечно, можно - ягодично-икроножно, может, в этом бега цель, так зачем бежать отсель? На дорожке дальней - тетя, вот она сбежать не против, хоть и вышла как на бой, но - инфаркт, упала…Ой!... |