Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Литература:: - Командир Бронепоезда![]() Командир БронепоездаАвтор: Симон Молофья и Мясные зайки Перед обветренной грудью паровоза вдруг по-волчьи лязгнула стрелка. Как давно на эти спящие рельсы не наводили сабельного блеска металлически пришептывающие вагонные колеса! Как давно не гляделись в их янычарски изогнутую синь увальни-облака...Лениво потянулся вдоль полотна Тихий Город. Вот и навечно распахнутые Врата -- славно облупившиеся арматурины, как сухие ветви ивы, весело разбегаются лучами от центральной звезды. От той самой, что подобна причудливому и неведомому большевикам ордену, От той самой, на груди которой красуются скрещенные молотки… Здравствуй, Тихий Город! Ты неподвижно лежишь на самом востоке Царства Бу, ты сонно раскинул руки от Излучины и до Устья, от моста через Большую Реку и до самых колоколен, с которых видать поля... Там лежишь ты, там, где летящий перестук вагонных колес мечется в дребезжащих стеклах печальных и темных глаз брошенных хрущевок; там, где ночной птицей кричат скорые поезда, громыхая через сумеречную реку по серому бетону моста, и призрачно-восковые огни плацкартов скачут по мутным волнам Большой Реки; там, где чернило майского неба качает над твоим запрокинутым лицом зелную Венеру и алый Марс. Так здравствуй, Город! Кто постигнет таинство амбразуры броневагона, амбразуры, в которую виден небритый часовой в незавязанной ушанке, сжимающий посиневшими пальцами карабин, часовой, безразлично скользящий назад --во тьму -- в прошлое вместе с покрытым серым гололедом перроном… Головной прожектор, золотой глаз Будды, третье оку во лбу паровоза, дрожащей алюминиевой вязальной спицею тысячеваттного луча пробивает липкий ватин тяжелого снегопада… Томно-фиолетовая майская ночь пьяно кружит хороводы затяжной и поздней вьюги, и вот уже серые бегемочьи туши вагонов облепило пушистым белым, и мелом замазало изнутри дальномеры бронебашен, и по-рождественски скрипит снежок под кирзой часового на пулеметной площадке. Кто проложил рельсы по улицам мертвого города? Кто перевел стрелки и отчего этот бронепоезд грохочет и грохочет по брошенным улицам, а на улицах цветут сады -- так буйно, так безудержно, словно завтра война, отчего? И уже не различить, где упал снег, а где --белый вишневый цвет, лепестки, подобные чужому символу, подобные смутному предчувствию… И уже не понять, отчего ветви так тяжко клонятся к земле: под тяжестью ли снега, или же это облепило их цветами, которым осталось жить лишь до завтрашнего рассвета... Но вопреки небу и земле, вопреки снегу и черным ветвям поезд будет пьяно громыхать и громыхать по кольцевой-- во веки веков, и снег растает, и снег не будет падать на петлицы черной шинели, а поезд будет громыхать, и высохнет броня, и поднимутся долгие травы, а поезд будет громыхать, и травы пожелтеют, и вот уж первая алая кленовая пятерня ложится на плечо... А поезд будет громыхать, громыхать, громыхать колесами на стыках, и закружатся белые мухи, а поезд будет кружить по безлюдным улицам, протяжным криком распугивая серые тени, поднимая в морозный воздух шелестящие вороньи стаи. Поезд все так же будет бросать назад метры ржавого полотна, и все так же будут летать в воздухе тончайшие лепестки сакуры. И надо бы сойти и перевести стрелку, но это будет против правил, и потеряется весь смысл игры, тем более, что раз сорвавший стоп-кран не сможет уже остановиться и будет срывать его снова и снова – вечно, пока однажды не кончатся рельсы, пока однажды бронепоезд не выедет к заветному мосту, пока не замрет на бесконечный миг серой усталой птицей в яркой синеве над волнами Большой Реки, пока не оторвется, беспомощно и триумфально вращая алыми колесами, от безразличного и холодного бетона разрушенного Моста... Поэтому вместо того чтобы сорвать стоп-кран, поэтому вместо того, чтобы соскочить на ходу и перевести стрелки назад, я тяну за веревку гудка, и с пронзительным криком, и в клубах веселого пара мы вылетаем к перрону, и часовой в незавязанной ушанке разом исчезает где-то позади, вместе с бетонной платформой, и уже там, позади --во тьме -- в прошлом, растерянно провожает тревожным взглядом красные фонарики последнего вагона... Так вези меня, поезд! Теги:
![]() 1 ![]() Комментарии
#0 12:36 28-11-2003Херба
Ахуительно написано. Прекрасный стиль. автор, я тебя узнал. хуя ты не пишеш? сцука! Sundown А хуя ж я не пишу, йобанна... То шо не в куда. А то шо узнал, это заибися. Тока это не я. Гггаааааа г. "Ленинград" альбом "Точка" песня 2. Но написано уверенно, даже можно сказать с оптимизмом, зато и спасибо. стиль - ахуенный. в общем - респект. на многое из чего пахоже, но - по хую мароз Ничего написано. Правда, мне на ум сразу "Чапаев и пустота" пришло... Хотя, пожалуй, только темы общие. Про рактечиков мне у тебя больше понравилось. в целом - суперски, хотя и прослеживается любование собственным стилем........ Вылк А вот с этава места можна пападробней пажалста? Это интересна очинь. Согласна с Вылком. Слишком много метафор. "Пожирнее и погуще" - не всегда хорошо. Если бы посуше...Не сердись. полная хуйня, от и до дэбильная поебень. Еше свежачок ![]() Смерть приходит без приглашения на чужие проводы,
Минуя блокпосты, зовёт на погост. У нас лепестки, парашюты, пир во время чумы, цветы на лафете, Красные марши, проклятья, застрявшие в горле, как кость. Спасибо тебе, боженька, что у меня нет детей.... ![]() Время…процессы сложенные воедино,
разные начала, разные длины, разные, соответственно, окончания. И одинаковое отчаяние - типа, жизнь коротка не в масть... Наступает ночь, я начинаю прясть, из кудели жизни выходит пряжа, а японцы говорят: прошлое - лажа, мол, суть событий - это переплетеие нитей, скользящее у тебя в руках… Да ну их нах.... ![]() У прошлом годе дело было. По-моему.
В то придорожное кафе я попала волею судеб. Так лопоухий жених вдруг обнаруживает себя напротив безвозвратно жеребой невесты в непременно белой фате. И кругом гости, и тесть сильно пьющий мент, и некуда бежать. Только сдаваться и терпеть.... I
Не растворяйся, бытие, во тьме ума и вдохновения; Сожги, как бабочка в огне, души невольное томление. Стремись в забрезживший рассвет из полыньи настольной лампы, прорвав завесу из газет, в объятия каменного Ламы. Танцуй, всем бедам вопреки, на меди царственной руки.... ![]() Стекала струйка с мокрого листка,
Как жемчуг, с переполненной ладони. Касалась жажды тёплого песка... Казалось, будто солнце в луже тонет. А та была глубокая, как дрожь, И мелкая, как бедность у полушки. Меднилась, будто выспевшая рожь, И брызгалась, как детские веснушки.... |