Важное
Разделы
Поиск в креативах


Прочее

Новости:: - О том как грузины и дьявол искусили профессора

О том как грузины и дьявол искусили профессора

Автор: Dudka
   [ принято к публикации 17:19  18-08-2008 | я бля | Просмотров: 1178]
Ночью профессор проснулся и не мог понять от чего. Дело в том, что такое бывало с ним и раньше – старческая бессонница заставляла профессора вставать среди ночи, идти на кухню заваривать чай, а потом брать какую-нибудь книгу, садится в кресло и читать до утра. Но в последнее время, а это уже где-то месяца три, он не просыпался среди ночи и, мало того, даже утром, когда уже пора было идти на пары, ему ужасно не хотелось вставать.
И вот профессор проснулся. Полежал еще немного. Глаза свыклись с темнотой, он мог уже разобрать очертания стола, кресел, люстры и ночника. Да этого еще не хватало, Иннокентий Савельевич начал нервничать. Он всегда нервничал - когда просыпался ночью. Когда в тишине он слышал биение своего сердца, а в голову лезли дурные мысли о непотребности и никчемности своей жизни и тряслись руки, а пока заваривался чай, профессору почему-то хотелось плакать, а почему он понять не мог.
Но сейчас профессору плакать не хотелось, только внутри ощущалась некая пустота, да еще один вопрос крутился в голове. Подумал профессор о том, сколько натикали часы на шкафу, покуда он спал. Лёг Иннокентий Савельевич в половину двенадцатого, и сейчас хотелось бы ему, чтобы было часа четыре. Тогда и до утра оставалось недолго, покуда книга почитается да чай заварится, уже и утро. А заваривал профессор настоящий, грузинский чай, который ему еще два года назад привез доктор философии Резо Иванович Мамардашвили из Тбилиси.
Да, пожалуй Резо Иванович был его другом, правда виделись они раз в пятилетку. Вот при Союзе чаще намного встречались. Любил Иннокентий Савельевич Грузию и грузин, радостно встречавших его застольями, любил и когда Резо приезжал погостить к нему. Сидели они в библиотеке и говорили обо всем, начиная с космогонии Иммануила Канта и заканчивая ролью Сталина в укреплении государственного строя Советского Союза. И, что самое интересное, они с Резо никогда не спорили, то ли их взгляды совпадали во всем, то ли вино так действовало на ученые головы, а только разногласий между ними не случалось.
С мыслями о Канте, и о Резо - Иннокентий Савельевич наконец-то поднялся с постели, нашарил на холодном полу тапочки, и как был в трусах и майке пошлёпал на кухню. Там, включив свет, он поставил чайник на газ, достал из тумбочки сахар и чай.
Часы на стене показывали пол-третьего ночи, чему профессор не очень-то обрадовался, до утра было еще далеко, а ложится спать он конечно уже больше не будет. Тем временем он решил сходить в библиотеку и выбрать книгу пока закипит вода в чайнике. Шлёпая старыми тапочками, Иннокентий Савельевич пересёк гостиную, в потёмках едва не перецепившись через топчан, стоявший возле двери, и зашёл в библиотеку. Включив свет, профессор пробежал глазами по стеллажах и почему-то решил почитать этой ночью, что-нибудь лёгенькое, как он это называл. Лёгенькое стояло на полках со стороны стены и заходил туда профессор редко, только когда протирал книги от пыли, и когда нападала блажь почитать, что-нибудь эдакое. Лёгеньким оказалась: «Алхимия» Марии Луизы фон Франц. Почитать о снах Юнга всегда было интересно.
Профессор просунул руку, достал книгу и уже собирался идти дальше, вдоль полок, как вдруг, в проеме образовавшемся после извлечения книги из стеллажа, заметил чью-то мелькнувшую голову. Прикипев на месте, профессор вгляделся в проём и увидел лицо человека, который стоял с другой стороны полки и улыбался. У Иннокентия Савельевича появилось такое чувство будто он уже где-то видел эту голову.
- Хороший выбор, профессор! – одобрил человек, - Я догадывался, что этой ночью Вы возьмете именно эту книгу.
Когда ступор немного прошел, профессор вспомнил эту голову, с аккуратно зачесанными назад волосами, чёрными, тонкими усами и бородкой клинышком. Перед ним стоял Скажемиван собственной персоной, а профессор уже убедил себя, что происшествие, которое случилось с ним три месяца назад на Андреевском спуске, было приснившейся нелепостью.
И тут профессор, сам себя не контролируя, выдал совсем уж невероятную вещь: осенив себя крестным знаменем, он зашептал:
- Сгинь, нечистая сила! – и закрыл глаза.
Постояв минуту и почувствовав, что немного отпустило, профессор открыл глаза и никакой книжной полки, никакого проёма в ряде книг и уж точно никакого лица, одобрявшего выбор книги, перед собой не обнаружил. А обнаружил Иннокентий Савельевич, что стоит он в своей библиотеке, только обстановка в ней сильно изменилась. Полки с книгами стояли вдоль стен, на полу лежали звериные шкуры, прямо перед ним горел камин, потрескивая дровами, возле камина стоял железный рыцарь, поблескивая в огне доспехами, и стояло два кресла с диковинными ручками в виде львиных голов, и готическими спинками в виде острых зубьев, заканчивающихся почти под потолком.
В одном кресле, по правую руку от профессора, сидел закинув ногу за ногу Скажемиван. Но взгляд Иннокентия Савельевича прикипел, ко второму креслу, там в развязной позе развалилась женщина лет тридцати. Женщина эта, откинувшись на готическую спинку кресла внимательно изучала профессора, даже не изучала, а прямо скажем буравила его взглядом. Профессор в свою очередь вследствие шока и потрясения, вызванного перестановкой мебели в его библиотеке, не нашел ничего другого, как буравить эту женщину в ответ. И сделал вывод, что у женщины домашний халат грязно-зеленого цвета был накинут прямо на голое тело. Еще, бросилось в глаза, что женщина худа и очень-очень бледна. «Как мел» - подумал профессор.
Тут стоит сделать небольшое отступление, заметив, что профессор боялся женщин. Да, боялся! Боялся панически интимной близости с женщинами. И за сорок семь лет своей жизни так и не вступив с ними ни в какой контакт, окромя словесных дебатов, да бесед за чашкой чая с жирной и усатой ассистенткой кафедры Инной Александровной.
От того сейчас профессор и испугался до полуобморочного состояния. Лицо женщины выражало крайнее любопытство его персоной - и Иннокентий Савельевич дрожащими руками инстинктивно запахнул халат и сглотнул застрявший в горле комок. Немая сцена действовала на профессора угнетающе и чтобы избавится от роли подопытного, изучаемого посреди собственной комнаты, он наконец сказал:
- Мне это снится!
Сказать, профессор сказал, но вышло как-то не очень убедительно, даже больше – совсем неубедительно.
После этих слов Иннокентий Савельевич снова закрыл глаза, надеясь открыть их в своей постели. Как вдруг из кухни раздался женский голос:
- Вам, профессор, сколько сахару сыпать?
Профессор открыл глаза. Ужас от происходящего не проходил. В комнате появилось третье кресло и столик с пирожными. Женщины в кресле не было, а Скажемиван стоял во фраке возле камина, спиной к нему, и делал какие то пассы над огнём. Еле ворочая языком Иннокентий Савельевич выдавил из себя ничего не значащий риторический вопрос:
- Так вы всё таки существуете?
Вместо ответа из кухни опять донёсся женский голос:
- Я две ложки положу, Вам хватит? – и не дождавшись ответа, голос развязно добавил, - Одиноко у Вас профессор! Женской души не хватает!
- Да, - не прекращая пассов над огнём, согласился Скажемиван – одиночество, в Вашем случае, Иннокентий Савельевич – это смерть! Чтобы жить мужчине - нужна женщина, а женщине - мужчина! - тут в комнате запахло ладаном и какими-то еще благовониями, от которых у профессора закружилась голова, а Скажемиван, колдуя над камином, тем временем продолжал, - Когда женщина сливается с мужчиной, создается новое существо, полное жизни! А по отдельности, - разлагольствовал дальше непрошенный гость, - мужчина и женщина существуют для того чтобы слиться вновь – создавая жизнь!
Благовония заполняли комнату. Целый букет различных запахов ударил профессору в ноздри и вскружил голову. Наконец, Скажемиван отвернулся от камина и махнул ему рукой:
- Проходите, Иннокентий Савельевич, садитесь, ни к чему попусту стоять идолом среди комнаты!
На деревянных ногах профессор пересёк комнату и сел в чёрти откуда появившееся кресло. Оно было твёрдое, неудобное и профессор примостившись на самом краю ждал, что случится дальше.
В комнату, всё в том же халате грязно-зеленого цвета на голое тело, вошла Она! Она несла в руках поднос на котором дымились три кружки настоящего, грузинского чая. Вот удивился бы Резо Иванович, узнав с кем посреди ночи, коллега распивает его подарок.
Благовония действительно вскружили профессору голову! Вскружили настолько, что у него исчез панический страх перед этой женщиной. И даже больше - ему захотелось оказаться с ней поближе. Профессор внезапно перехватил её взгляд и волна экстатической дрожи прошла по телу, окатив его с головы до кончиков пальцев. Если бы в это время профессор нашёл в себе силы поднять глаза и посмотреть на Скажемивана, то увидел бы, что тот ехидно улыбается в черные как смоль и тонкие как швейная нить усы. Но таких сил профессор в себе не нашёл.


Теги:





0


Комментарии

#0 12:17  19-08-2008рыбка    
гыгы....ой, извините, а почему не в стихах?
#1 17:30  19-08-2008Unbred    
скажемдудка,это тебе навеяло осетинским конфликтом или просто недостатком йобли?
#2 18:13  10-09-2008resёга    
чёта, мне кажется, что тут не совсем законченый текст, или может быть зарисовка.

скажемиван мне сильно напоминает воланда.


Комментировать

login
password*

Еше свежачок
15:27  19-03-2024
: [72] [Новости]
...
15:29  13-03-2024
: [10] [Новости]
...
О, женщины, о милые, для каждого мужчины
Задача в этот праздник понятна и ясна –
Мы, со вчера, цветочные штурмуем магазины.
Ведь и цвести, и пахнуть должна для вас весна!

И дело тут не в дате, ну что вы в самом деле!
Мы просто очень рады, что срок истёк зимы....
09:07  24-01-2024
: [6] [Новости]

Всем в гололёд не охота убиться
Делают люди серьёзные лица
Двигаясь чуть осторожнее лани
Резвую спешку держа на аркане.

Если свалился прохожий мешком
Не заливаешься сразу смешком
Лучше поможешь подняться скорее
Больше забота упавшего греет,

Чем очаги слишком дикого смеха....
13:49  19-01-2024
: [5] [Новости]
Машет кадило с выхлопом Hennessy
Снег. Полынья. Возрождение Фениксов!
Не пролетят с индульгенцией фрайером
Золотоносы- Христосовы дайверы!
С визгом смывают гламурные яды
Рассиликоненные наяды
Крестятся с религиозными рожами
Сраки и пизды свежемороженные

©PRO
....