Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Было дело:: - Одинокое озероОдинокое озероАвтор: bubastik Выстрел прозвучал очень громко. Было такое ощущение, что его слышали все.Я валялся мертвым на холодном, мокром асфальте. Я видел, как я покидаю свое тело, я видел как мой убийца скрывается где-то в переулке. Я видел город с высоты. Я видел саму жизнь… Закурив очередную сигарету, я затушил резким движением спичку и кинул ее в пепельницу. Кофе в моей чашке уже заканчивался и потому я поднял руку, прося официанта подойти ко мне. – Еще, двойной эспрессо. Официант кивнул и удалился за новой порцией кофе для меня. Я сидел и разглядывал людей в кафе. Кто-то жадно кушал, кто-то болтал ни о чем, кто-то читал журнал, а кто-то, как я, наблюдал за всеми. – Да, я слушаю, – нажимая зеленую кнопку на мобильнике, сказал я. – Евгений Самуилович, добрый день, вас беспокоят из газеты «Новая Линия», хотим поговорить по поводу вашей статьи, которую вы нам прислали. – Да, присылал. Что решили, что с ней делать? – Решили, приходите ко мне обсудим все. Как придете, секретарше скажите, что я вас жду, я ей сейчас скажу, что вы подойдете, когда вас ждать? – Я думаю, буду у вас минут через двадцать. – Жду. Я опять подозвал официанта и попросил счет. Быстро допил кофе. Не получилось подольше посидеть и помечтать, работа ждет, если не пойду, то не за что будет пить кофе и мечтать. Я расплатился с официантом, оставив не скромные десять процентов чаевых, а целых тридцать. Не знаю, почему, но каждый раз, когда я просто сижу в кафе и просто пью кофе и официанты меняют у меня пепельницу через каждые две сигареты, а так как курю я много, то мне их жалко. А кофе у нас не очень дорогой, поэтому десять процентов от двух кофе получается, что он просто ходил даром. Я понимаю, что можно развести демагогию, что они получают зарплату и начать бить себя в грудь, но деньги-то мои и поэтому я оставляю сколько захочу, и я уверен, что в следующий раз, когда я сюда приду, этот официант улыбнется мне и, наверное, не плюнет в чашку. До редакции газеты я добрался, как и ожидал, за двадцать минут. Не люблю городской транспорт и не люблю машины, люблю ходить пешком. Пользуюсь автотранспортом только в редких случаях, когда нужно прибыть на место, чтобы что-то поснимать быстро и оперативно. А так, только пешие прогулки, ну и, конечно же, это помогает для тех, кто курит, мне гораздо легче подняться на десятый этаж пешком, чем человеку, который курит и ездит на машине. Секретарша сразу узнала меня, хотя в редакции я был всего-то третий раз, кажется. – Евгений Самуилович, проходите, – прощебетала она. Я зашел в кабинет Сергея Виаминова, он как всегда сидел у себя в кресле, стол был обставлен кипой книг, журналов и газет. У Сережи была одна черта – он не любил, так сказать, технологии, у него до сих пор не было компьютера, печатал он на старой печатной машинке. – Сережа, когда ты уже купишь себе хотя бы ноутбук? – А-а, Евгений Самуилович, входи дорогой, входи. Да, дети подарили на день рождения, так я его кому-то из нашей редакции отдал. Зачем оно мне? – он засмеялся. Почему он называл меня на «Вы», а я его на «Ты», не знаю, мы были давно знакомы, он был младше меня всего на восемь лет. Мне было пятьдесят два, а ему сорок четыре. Но не суть важно, так сложилось, ну и конечно мне это льстило, чего греха таить? – Ну, Сережа, как же зачем? Печатать будешь что-то, там рассказики, стихи, в косынку рубиться, много зачем. – Та перестаньте, я лучше уже как-то по старинке. Ручкой и машинкой. Даром что ли машинки печатные изобрели? Мы вместе опять посмеялись. – Смотрите, Евгений Самуилович, ваша статья, которую вы нам прислали, очень нам понравилась и мы, безусловно, у вас ее купим, но, будьте добры, сократите ее на тысячу знаков. Нам нужно рекламу еще впихнуть, ну вы сами все понимаете. За статью даем как обычно четыреста зеленых бумажек. – Ну, вот так вот всегда, трудишься, работаешь, можно сказать ночами не спишь, приходишь, а тебе говорят: «Режь, режь к чертовой матери», – я тихо хихикнул. – А я думал, серьезно говоришь. – Сокращу, конечно, сокращу. – Хороший вы журналист Евгений Самуилович, пойдете к нам в штаб работать? – Сереж, ты же знаешь, что не пойду, ну, не нравиться мне быть привязанным к одному месту. – Знаю, знаю. Я попрощался с Сережей и вышел за дверь. В руках у меня была бумажка на получение заветных денег. Я спросил у секретарши, где тут касса, потому что хоть и получал тут деньги, но не помню где она. Мне отсчитали купюры. Я вышел на улицу и закурил. С неба начало что-то капать. В кафешку я зашел почти мокрый до нитки. В животе предательски урчало. Я долго листал меню и остановился на сэндвичах, точнее на двух сэндвичах, ну и, конечно, пока мне делали их, я выпил чашку эспрессо. – Евгений Самуилович? – отрывая меня от поглощения сэндвича, сказал человек, стоявший напротив меня. – Угу, – произнес я, потому что говорить с набитым ртом, крайне трудно и стекающий соус по моему подбородку не делает мне чести. – Простите, что отрываю вас от трапезы, но дело как говорится, горит. Я дожевал свой сэндвич. Вытер рот от соуса. – С кем имею честь? – вставая, произнес я – Ах, да простите. Лютер Кэмсди, очень рад познакомиться с вами, – он протянул руку, я ее инстинктивно пожал. – Американец? – Так точно. – У вас великолепный русский. У нас живете? – Да, уже почти двадцать лет. Я жестом пригласил, его присоединится к моему столику. – Кофе? – О, да. На улице уже конечно не такой дождь, но все равно противно. – Осень, что тут сделаешь. – Я подал знак официанту. – Но вы явно ехали на машине, потому что плечи на вашем пальто сухие и, как я успел, заметить туфли тоже, мало того, вы даже не управляли этим автомобилем, потому что обычно когда давишь на педали, то грязь с улицы размазывается и соответственно, хоть чуть-чуть, но пачкает обувь. – Браво. Недаром, мне рекомендовали вас как одного из лучшего журналистов в мире. – Ну, я бы так не сказал, – мне, конечно, льстило такое ко мне отношение, но и пугало. – Я просто понять не могу, почему такой гениальный журналист до сих пор не нашел себе пристанище в какой-то газете, журнале? Да где угодно. – Не люблю, когда мне ограничивают свободу. – Слушаю вас, – официант появился как-то неожиданно, я хотел начать рассказывать почему я не иду в какое-либо издательство, но он так оборвал мою речь, что я напрочь забыл, наверное, это к лучшему. – О! Передайте своему повару, что сэндвичи были просто великолепны, очень вкусно. Лютер, эспрессо? – он только кивнул, доставая из-под пальто сигареты и зажигалку Zippo. – Нам тогда два эспрессо. – Хорошо, – официант забрал грязную посуду и удалился. – На чем мы остановились? Ах, да, на вашей свободе. Я знаю, что вам предлагали работу все самые богатые журналы и газеты мира, и вы отказывались. А разве за деньги нельзя купить себе свободу? – За деньги, из того что невозможно потрогать, вообще ничего купить нельзя, – я прикурил сигарету от спички. Лютер прикурил от своей модной зажигалки. – Понимаю. – Так вы сюда меня похвалить приехали или с какой-то определенной целью? – немного напрягаясь, спросил я. – Конечно, уважаемый Евгений Самуилович, с целью. У меня к вам деловое предложение. – Слушаю. – Я работаю на Американское правительство, а у вас тут выполняю роль посла. Как вы знаете у нас с вашим правительством сейчас очень хорошие отношения, но есть пару разногласий между нами, ну это вы сами понимаете, как у супругов, кто-то что-то не любит. Наш президент, хочет послать дополнительные войска в одну из боевых зон, для урегулирования конфликта между местным населением. И нам в этой ситуации нужен, человек занимающий так сказать, нейтралитет. – Он замолчал. Официант принес кофе, расставил его перед нами. – А вы, я знаю, не очень любите свое правительство, всегда занимали крайнюю позицию. – Я его не то чтобы не люблю, просто не согласен с ним по ряду вопросов и скажите, пожалуйста, как моя «нелюбовь» к правительству связана с вами? – Ваше правительство также посылает туда войска, для своей оценки. Они сделают выводы и примут решения помогать нам в той зоне или нет. – И чем, простите меня, я могу вам помочь? – Вы отправитесь туда, как журналист у вас будет полный доступ к нашей и вашей базе. Вы сможете говорить общаться и делать, что вам угодно и потом напишите статью о том, что вы там видели и чья сторона права. Мы не в коем разе не заставляем вас писать о том, что американская сторона права, вы напишите все как есть, мы уважаем свободу слова. – Ага, – я хотел начать вспоминать, сколько конфликтов было связано в Америке со свободой слова, сколько село, а сколько убито, но во время остановился. Это их вина, их война. – Вас, наверное, интересует, почему именно я пришел к вам, а не ваше правительство? Не волнуйтесь, мы с ними все обсудили и они так же осведомлены во всех действиях. Нам просто важно получить мнение специалиста и еще раз повторяюсь непредвзятое, нейтральное мнение. В любом случае, после завершения вашего расследования, вы будете вознаграждены. Вы получите по сто тысяч долларов от каждой стороны, не зависимо от результата. – Я, честно говоря, так и не понял, что нужно от меня? – допивая свой кофе и закуривая еще одну сигарету, спросил я. – Все очень просто, вы будете смотреть, как ведут себя там солдаты, как обращаются с местными жителями, кто что сделал, кто чем помог. – Но это же показуха будет чистой воды, каждая сторона будет стараться сделать как можно больше и лучше, чтобы именно их сделали спасителями. – Все верно и именно вам надо будет выбрать, кто из них спаситель, – он затушил свою сигарету в пепельнице, сделал глоток кофе и посмотрел на меня своими карими глазами. – Нелепица какая-то получается. Сидеть там и смотреть, как две стороны стараются и выбрать лучших, а потом, если что не дай Бог не так, то меня выберут виноватым. – Ну, насчет этого не переживайте, вас никто ни в чем не обвинит. Ваша задача поставить оценку и все и за это вы получите, кстати, неплохие деньги, я думаю тогда, вы сможете открыть свое собственное кафе и пить столько кофе, сколько пожелаете, – он говорил все это с легкой улыбкой. – Следили за мной? – Нет, мы просто про вас многое знаем, – он подозвал официанта, положил ему в руки пятьдесят зеленых американских долларов, встал и сказал: – У вас есть время подумать, но теряйте его зря, сколько вам уже лет? Пятьдесят два? Вы прожили хорошую жизнь, расследовали интересные дела, были независимым экспертом на всех выборах, написали две книги, я знаю, что деньгами вас не заманишь, поэтому просто говорю соглашайтесь, вам понравится. Завтра позвоню вам, надеюсь услышать «Да». Он протянул мне руку, я ее инстинктивно пожал и он вышел из кафе. Я не видел, какая это была машина или какие на ней были номера, я просто постоянно думал зачем. Мои мысли оборвал официант, убирающий пепельницу и спрашивающий у меня не желаю ли я еще кофе и десерт? – Желаю, Америка платит, – громко произнес я. (продолжение следует) Теги:
-2 Комментарии
#0 00:16 14-12-2009Файк
А хуеть. Название, начало...А хуеть. Наверно начало чего то объёмного.Будем почитать далее. Дафай дальше. Пока не понятно, но интригует. понравилось. ждёмс продолжения. йоба, спасибо осилившим, вторая часть креативиться. /Будем посмотреть/(с) вначале перегруз от /я/ один бочок - "жадно кушали", "ели" мне кажется логичней с таким наречием. Интригующе, жду продолжения! начал неплохо. Еше свежачок Поэт, за сонет принимаясь во вторник,
Был голоден словно чилийский поморник. Хотелось поэту миньетов и threesome, Но, был наш поэт неимущим и лысым. Он тихо вздохнул, посчитав серебро, И в жопу задумчиво сунул перо, Решив, что пока никому не присунет, Не станет он время расходовать всуе, И, задний проход наполняя до боли, Пердел, как вулкан сицилийский Стромболи.... Как же хуй мой радовал девах!
Был он юрким, стойким, не брезгливым, Пену он взбивал на влажных швах, Пока девки ёрзали визгливо, Он любил им в ротики залезть, И в очко забраться, где позволят, На призывы отвечая, - есть! А порой и вычурным «яволем»!... Серега появился в нашем классе во второй четветри последнего года начальной школы. Был паренёк рыж, конопат и носил зеленые семейные трусы в мелких красных цветках. Почему-то больше всего вспоминаются эти трусы и Серый у доски со спущенным штанами, когда его порет метровой линейкой по жопе классная....
Жнец.
Печалька. Один молодой Мужик как-то посеял кошелёк свой и очень опечалился, хоть кошелёк и был совершенно дрянь форменная – даже и не кошелёк, а кошелёчишко, но вот жалко до слёз – столько лет в карманах тёрся, совсем по углам испортился и денежек в нём было-то всего 3 копеечки, а вот роднее родного – аж выть хочется.... Если верить рассказу «Каптёра» о самом себе, позывной ему дали люди за его домовитость и любовь к порядку. Возможно. Я бы, конечно, дал ему другой позывной, да уж ладно, менять позывной – плохая примета. Но «Каптёр» правда домовит и хорошо готовит. Годков ему где-то двадцать или двадцать три....
|