Джихад. История времён смуты. Продолжение.

Автор: Урусхан Глава 3. ИДУ.

2 декабря 1997 года у здания хокимията (администрации) города Намангана резко притормозила красная «Нексия». Задняя дверь «Нексии» открылась, и из машины на землю выпал мешок, после чего «Нексия» быстро умчалась. К зданию хокимията немедленно были вызваны специалисты по обезвреживанию взрывных устройств. Но взрывчатки в мешке не оказалось, там лежала отрезанная голова заместителя главы администрации города, недавно пропавшего без вести. Вскоре после этого, в разных частях города, недалеко от зданий силовых структур были обнаружены несколько обезглавленных тел, принадлежащих другим представителям власти рангом пониже.

***
- Джума, я думаю, тебе стоит сказать пару слов.
- Да, конечно, Славик, сейчас, — ответил Киму Джума и вскоре вышел из своего штаба. Джума оглядел суровые лица, стоявших перед собой людей и заговорил:
- Братья мои! Все вы помните, как мы радовались, когда ненавистная власть русских коммунистов рухнула. Мы радовались новой жизни, которая открывалась перед нами. Тогда мы не знали, что Аллах посылает нам новые испытания. Мы не знали, что русских коммунистов сменят предатели нашего народа. В угоду своим хозяевам евреям и американцам они подвергли нашу веру гонениям. Все правоверные мира глубоко оскорблены тем, что происходит на нашей священной земле. И они помогают нам. Наш друг и брат эмир Хаттаб оказал нам узбекам огромную честь. Специально для нас он построил в Чечне лагерь моджахедов. И сегодня вы первые выпускники «Узбекского фронта» отправляетесь в смертельный бой! Наша земля стонет от боли, наши братья, томящиеся в тюрьмах и зинданах СНБ, взывают о мести! Вы нанесёте смертельный удар по каримовскому Шайтанату! А если вам суждено погибнуть, вы погибните как шахиды и Аллах примет вас в рай. Тебе Абдулазиз, — обратился Джума к одному из боевиков. – Тебе как сыну нашего уважаемого шейха, нашего Учителя, предстоит особая задача. Твоя группа будет работать у здания Кабмина, там, где будет он, — глаза Джумы налились кровью, казалось, ещё немного и он захлебнётся от ненависти.
- Успокойся, брат, — Ким положил ему руку на плечо. – Успокойся!
- Да, сейчас, — отдышался Джума. – Сейчас.… Так, вот, — наконец, взял он себя в руки. – Весь этот Шайтанат держится на нём. И когда он умрёт, всё рухнет! 20 000 моджахедов Ферганы, Андижана и Намангана ждут от вас этого известия, чтобы действовать. Наши афганские братья ждут этого известия, чтобы перейти границу и ударить по Термезу. Мы победим! Смерть неверным собакам и их прислужникам! Аллах акбар!
- Аллах акбар! – ответили боевики.
- Аллах акбар! – повторило горное эхо.

***
День 16 февраля 1999 года начинался в Ташкенте, как самый обычный спокойный день. Горожане за последние годы привыкли к спокойствию. Ушли в прошлое и бандитские разборки с перестрелками и митинги националистов. Страна находилась во власти силовых структур. Такова была плата за спокойствие.
16 февраля это спокойствие было взорвано. Почти одновременно в разных частях города прогремело 6 мощных взрывов. Ещё каких-то полчаса назад ничего не предвещало тревоги, а теперь, будто кто-то включил чужую хронику: горело здание Кабинета Министров, слышались автоматные очереди на площади Независимости, у здания Национального банка дымились искорёженные автомобили, солдаты занимали оборону у здания главпочтамта.
- Что делается, что делается, какой ужас, они везде, везде, они бросают гранаты, стреляют во всех подряд!
- Я только что был у здания Нацбанка. Там взорванные машины, чьи-то руки, ноги, мозги, кровь. Кошмар!
- А, правда, что президент убит? Говорят, талибы уже атакуют Термез!
- Что за чепуха? Какие талибы? Президент жив!
- Включайте телевизор! Включайте скорее телевизор!
На экранах замелькали взорванные машины, разбитые витрины, фотороботы подозреваемых, один за другим выступали министры силовых ведомств.
- Против нашей независимой Родины совершён подлый террористический акт!
- К сожалению, есть убитые и раненные среди гражданского населения.
- Террористы не добились своей цели по дестабилизации страны.
- Религиозные экстремисты никогда не добьются своих целей!
- Узбекистан не свернёт со светского пути развития!
- Этот бесчеловечный акт насилия не останется без ответа!
- Организаторы и исполнители бесчеловечных террористических актов будут найдены и уничтожены, где бы они не находились!

***
Саид Абдулло Нури сидел в роскошном кабинете Джумы Наманганского, нервно перебирал чётки, едва сдерживаясь от гнева. Прошло уже полтора года, как лидер таджикской оппозиции вернулся на Родину. По соглашению с президентом Рахмоновым оппозиционеры получили ряд высоких постов в правительстве Таджикистана. Сам Саид Абдулло Нури возглавил Комиссию по национальному примирению. Он сменил мусульманскую одежду на европейский костюм, сбрил бороду, пожалуй, от былого Саида Абдулло Нури остались лишь чётки, которые он перебирал, слушая Джуму. Саиду Абдулло Нури было от чего злиться. После февральских терактов в Ташкенте, правительство Рахмонова, частью которого являлся уже и он сам, получало из соседней страны гневные письма с требованиями выдать или хотя бы, выдворить из Таджикистана организаторов взрывов. В случае невыполнения своих требований узбеки грозили перекрыть железную дорогу и отключить подачу газа, а в последнем письме даже провести войсковую операцию на территории Таджикистана.
За полтора года, прошедшие после возвращения на Родину, Саид Абдулло Нури обзавёлся роскошным особняком в центре Душанбе, получил престижную должность, открыл свой бизнес, и ему совсем не хотелось возвращаться к прошлой жизни. Прятаться где-то в горах, клянчить деньги на «джихад», каждый день бояться за собственную жизнь. Он прожил такой жизнью целых 5 лет, а ему было уже 52 года, и хотелось пожить немного для себя, джихад может подождать. Поэтому, Саид Абдулло Нури совсем не хотел из-за какого-то Джумы Наманганского портить отношения ни со своими бывшими противниками, ни тем более с соседним государством. В конце концов, сам Саид Абдулло Нури нашёл общий язык со «слугами Шайтана», почему бы и Джуме не заняться тем же самым? Но Джума думал по-другому и продолжал негодовать:
- Я не могу поверить своим ушам, я не могу поверить своим глазам уважаемый Саид Абдулло! Что с вами случилось? Ещё недавно вы называли меня своим братом, мои люди храбро воевали против неверных собак и их прислужников. И вот, что я вижу, вы ли это дорогой брат? Вы гоните меня своего единоверца, как бешеную собаку! Неужели слуги Шайтана просто купили вас своими подачками, и вы забыли о священном Джихаде?
Нури наконец, не выдержал и вскочил с кресла:
- Джума, ты переходишь все границы, — гневно заговорил Нури. — Мне надоело слушать твои оскорбления, Аллах, похоже, совсем лишил тебя разума. Мы много раз просили тебя действовать аккуратно, но ты нас не слушал и теперь каждая собака знает, что ты прячешься здесь. Мы больше не можем врать Каримову и говорить, что тебя здесь нет. Вот, что я тебе скажу, срок сдачи оружия заканчивается через две недели, и я как председатель Комиссии по примирению отвечаю за это перед президентом, мы не собираемся воевать из-за тебя ни с нашим президентом, ни с узбеками. Ты и твои люди должны уйти. Иначе тебе конец. Всё, мне надоело об этом говорить!
Нури сунул в карман пиджака чётки и почти вылетел из дома Джумы.
- Что же делать? – скрипнул зубами Джума. – Что же делать? – снова повторил он и буквально впился глазами в карту, висевшую у него в кабинете.

Продолжение следует.