Исповедь

Автор: Протопоп Амвросий Эту дивную и уникальную историю однажды я услышал на исповеди, в незапамятные времена когда я был худым священником N-ской губернии. Однажды, в пятницу вечером, когда дело шло уже к закрытию нашего божьего храма, в дверь аккуратно постучал мужчина — бородатый, глаза словно два мерцающих уголька. В общем, как это сейчас принято говорить — лицо кавказской национальности.
- Ты че пришел сюда? Иди ишаков еби, Гиви блять. — Сказал я ему. Ничего не поделаешь, в свою молодость я был пылким молодым человеком и непримиримым борцом с КПСС и всякого рода иноверцами.
- Мнэ бы это, исповэдаться очень надо, батюшка… — прискорбно произнесло лицо кавказской национальности, и, осознавая всю плачевность своего положения, опустило глаза.
- Ну раз такое дело, то ладно. Посланнику Бога на земле все же необходимо выслушать констатации твоего грешного существования. — Я присел на стул, который подарил мне плотник Гришка и был готов уже слушать несчастного Гиви.
- Понымайтэ батюшка Амвросый, я вот всу свою жизнь работал гинекологом в нашем славно городе. — Сказав эти несколько слов, Гиви вздохнул.
- Че, срамные губы девкам раздвигаешь? А? — дерзко поинтересовался я, а он в ответ кивнул головой.
- Ну да. И вы знаете, у нащих русских женщин...
- У наших блять, а не у ваших! — сделал я на всякий случай ремарку.
- У ващих женщин небритые вульвы такие все. И я на них смотрю и вижу непроходимые ангольские джунгли, могучие сибирские леса, изредка конголезийские бесформенные саванны.
- Ну да, такое тоже бывает! — я решил слегка подбодрить отчаянного Гиви, потому что он был готов уже расплакаться прямо у меня в церкви.
- Ну и однажды пришла она — Виктория. Жена местного прэдседатэля горкома партии. — После сказанного Гиви опять тяжело вздохнул
- И… — от таких бесед я начал чувствовать некое странное ощущение и вспоминать мои приключения во Львовском женском монастыре, во время семинара по экуменизму.
- Ну в общем я посмотрэл на ее вульву — она была гладкой словно лунная поверхность на фотографиях в журналэ «Наука и жизнь». Я не выдэржал и совершил с ней половой акт прямо у сэбя в кабинете. Я впервые себя почувствовал мужчиной, до этого мой нефрэтовый стэржень никак не реагировал на пахатливых самак.
- Ну выебал и выебал. Че тут грешного-то? Тем более председатель горкома ещё та падла… — В такие моменты я часто задумывался, что выбрал совершенно не ту профессию.
- Просто я нэ хочу стать дэссидентом за такие дела… — Жалобно произнес Гиви и расплакался. — Я вижу по ночам эту лунную вульву, я думаю о нэй когда ем салат из памыдоров и кукурузы. она затмэвает всэ мои мысли… — сквозь плач мямлил Гиви.
После он резко развернулся и вышел вон. Я даже не успел ему сказать, что это вовсе не грех, осквернять жен рассадников коммунизма и атеизма.

С тех пор Гиви никто не видел. Правда, местные грибники поговаривали, что встречали странного старца в лесу, который постоянно повторял «Вульва… Вульва… Вульва… Виктория».