Кое-что о Макаре

Автор: Ebuben Еще кое-что о Макаре

Алко

В дверях стоит Он: ноги расставлены на ширине плеч, руки уперты в косяк двери. Фигура статная, V – образная. V – образность обусловлена отнюдь не накаченным торсом, а старым советским пуховиком, втрое увеличивающим объем тела. Штаны же наоборот удивительно тонкие для зимы – обычные синие рейтузы, с оттянутыми коленками и дырами на самых заметных местах. Терминатора зовут Макар. Он зовет какого-то. Кого? Еще несколько часов назад Макар помнил, что жена уехала вместе со всеми остальными в Псков к своим старым родителям, которым уже давно пора было сдохнуть, как считает Макар. Но водка совсем не способствует улучшению и без того плохой памяти. И снова на весь подъезд раздается:
– Встречай мужа!
Таким тоном ведущие каких-нибудь теле-лохотронов объявляют обычно о победе очередного наивного дурака. «Вы выиграли, – вопят они, закатывая глаза, – о, вы наш победитель!».
Макар мямлит что-то себе под нос, смутившись неизвестно чего, и заходит в квартиру, не удосужившись закрыть дверь. Сбрасывает обувь, заходит в ванную, пытаясь расправится с пуховиком, но тот не желает спадать с плеч хозяина. Оставив это бессмысленное занятие, Макар открывает холодную воду и пытается подставить лицо под ледяную струю. Но что-то словно подталкивает его (водка, не иначе) и он с матом и грохотом обрушивается в ванную, увлекая за собой шторку, на которой изображен Miami-beach во всем своем знойном великолепии. Эту шторку купила жена, а Макар целый день пытался повесить ее. Теперь весь труд был испорчен.
Макару повезло, что большинство соседей были на работе, иначе непременно прибежали бы на шум. Что бы они могли подумать, увидев распахнутую дверь, а в ванне хозяина в пуховике, обнимающего занавеску?
Через пару минут, собравшись с силами, Макар хватается за край ванны, поднимается во весь свой рост и гордо выходит в коридор, перешагнув перед этим борт. С трудом удерживая равновесие и видя перед собой цель (ручка туалета), Макар направляется к ней. Со второй попытки ему удается захватить ручку и открыть дверь отхожего помещения. То ли от увиденного, то ли от той же водки, ноги Макара вдруг перестают его держать, и он падает головой вперед, успев, однако, схватить руками сливной бачок. Макар пытается встать, но ног словно нет. Тогда он силится снять свои рейтузы или хотя бы пропихнуть член в дыру, но не успевает. Теплая жидкость струится по его онемевшим и куда-то пропавшим ногам, подобно меду.
Сидя перед бочком, обмочившийся, он пытается достать сигареты из кармана пуховика. Непонятно зачем, но пытается. Неудачно. Бочок внезапно кренится и Макар всей своей массой обрушивается на него, потеряв опору. Все плывет, все пропадает.
Из оборвавшейся трубы хлещет ледяная вода и Макар приходит в себя. Выбегает из туалета, с легкостью сбрасывает пуховик, снимает свитер и бросается на бой со стихией. Он заматывает трубу свитером и совершенно неожиданно для себя снова делает в штаны, как маленький ребенок.
С алкоголем покончено, решает он.

Он стоит в дверях и выкрикивает имя жены. Тут его осеняет: все в Пскове!

Гномы

«My baby!» – с этими словами, почерпнутыми очевидно из какой-нибудь песни, в стельку пьяный Макар ввалился в квартиру. Он был весь грязный и мокрый, что объяснялось просто: по пути домой Макар дважды грохнулся в одну и ту же лужу, споткнувшись о поребрик и неудачно встав.
Грязь прямо-таки струилась на линолеум в коридоре. Макар оперся о стену и устремил свой затуманенный взор в никуда. «My baby» – пробормотал он и снял ботинки привычным движением: буквально выпнул их со своих ног в дальний конец коридора. Покачиваясь, дошел до дивана, который не был застелен уже несколько дней, и завалился на него, не удосужившись снять свои одежды.
Очнулся ночью. «Пить, – прохрипел он, – твою мать, пить хочу» – и с этими словами он двинулся на кухню. Макар поднес голову к крану и заглотнул… горячей воды. Отхаркиваясь и кашляя, нащупал кран с синей маркировкой и отвинтил его. Кран забулькал, задергался и затих. Холодную воду отключили.
Макар в полутьме открыл холодильник. По дну открытой бутылки из-под молока ползал рыжий таракан. Макар с силой захлопнул дверцу холодильника, прошипев что-то злобное себе под нос… И именно в этот момент он вспомнил. Конечно, как он мог забыть?! За диваном у него была спрятана литровая бутылка водки, припасенная на «черный день». Несомненно, этот день наступил.
Макар ухватился за диван, собираясь отодвинуть его, но вместо этого отломал подлокотник.
Подобрался к дивану с другой стороны и снова потянул на себя. В этот раз все удалось, и среди пыли, окурков, еды, Макар обнаружил свою бутыль.
Не задвигая дивана, Макар сел на него, любовно разглядывая живительный напиток и счищая с бутылки грязь.
Пока Макар пил (прямо-таки всасывал и вливал, а не пил) свою водку, потихоньку стали потягиваться пестрые гномы. Сначала они были похожи на точки, которые кружатся мухами у человека, страдающего повышенным давлением, но потом стали обретать очертания противных, мелких, бородатых человечков.
Макар допил все до капли, а к этому времени перед ним уже стояла, прямо в черных сапожках на чистом ковре, армия гномов. Они что-то кричали ему и звук казался призрачным, идущим словно от каких-нибудь соседей снизу.
– Прииииивет, привееееет, – тянули гномы, чуть раскачиваясь из стороны в сторону.
– Привет-привет, – улыбаясь, поздоровался Макар. – А что, собственно, вы тут делает? – он икнул, рассмеялся, – кто вас пригласил? Я бы посоветовал вам убираться отсюдова подобру-поздорову. – и он погрозил ковру пальцем.
– Тебя хотят убить, убить пистолетом, – пропели гномы, воздев руки к потолку.
– Да ну? – ухмыльнулся Макар, – Меня, бля, русского солдата, убить хотят? – Макар вызывающе поглядел на ковер, потом чуть наклонился вперед и заорал на гномов, – давай, зови их! Давай, блядь, я один, нахуй! – с этими словами он рванул куртку у себя на груди. Молния сползла вниз, явив миру тельняшку.
Гномы загудели и принялись раскачиваться еще сильнее.
Макар рявкнул на них:
– Заткнитесь, блядь! Поймали тишину!
Но гномы не подчинялись приказам русского солдата. Тогда Макар заткнул уши и замотал головой. Потом внезапно застыл.
– А–а–а–а! – взорвался он и заорал во все горло.
Подскочив к гномам, Макар принялся пинать воздух, приговаривая «пшли, суки, отсюда».
На этом не остановился и сначала повалил стол на пол, а в довершение своей эпохальной бойни забрался на кресло и сумел опрокинуть на пол шкаф. Тот с грохотом упал, разломав к чертям хлипкий стол.
– Гномы, гномы! – орал Макар, сложив руки ковшиком у рта, – куда вы делись?!
Макар запрыгнул на шкаф и принялся отплясывать, выкрикивая несуществующие слова, на которых, по его мнению, говорили гномы.
Такую картину застали два милиционера, без труда проникнувшие в незапертую входную дверь. Нет, не думайте, они не мгновенно среагировали на вызов соседей снизу. Просто еще около получаса Макар танцевал на шкафу, прерываясь только для того, чтобы помочиться на трупы гномов. Стражи порядка без слов зашли в комнату и взяли его под мышки. Пока они тащили его к выходу, он орал:
– Тролли, блядь, тролли, врата открылись и они хлынули! Тролли! Гномы! Идите нахуй! Я вам говорю, идите нахуй, черти!
Менты не церемонились с ним и бросили на пятнадцать суток в камеру.

Гурман

Макар повалился на пол, поскользнувшись на разлитом супе. Потерпевшему даже не хватило сил выругаться – его состояние было настолько далеко от нормального, что Макар и не сообразил, где он находится, что с ним произошло и почему так вышло. А находился он в квартире своей давнишней подруги Светки. Два дня назад он пришел к ней – трезвый и опрятный, с бутылкой вина в руке – и они все это время пили, благо в квартире, помимо вина, хватало еще всякого крепенького добра. Две ночи и два дня они поглощали содержимое винных, водочных и пивных бутылок, прерываясь на задушевные разговоры о жизни и любви. На третий день – сегодня – Света вроде как ушла в магазин за добавкой. Утром Макар не обнаружил хозяйку квартиры, но не придал этому никакого значения – он считал… Да ничего он не считал – просто принял к сведению и отправился на кухню, подгоняемый одними только инстинктами.
Когда Макар выбрался из жутко склизкой, двухдневной рыбьей массы (заботливо приготовленной хозяйкой для котов, которые теперь куда-то исчезли), то решил, путем примитивного сравнения между холодильником и буфетом, что ему стоит открыть холодильник, так как хотелось выпить чего-нибудь неизменно холодного, а в буфете такого быть не могло.
Желательно, конечно, бодрящего рассольчика, если таковой имелся.
Итак, рука Макара легла (даже скорее не легла, а слепо обрушилась) на грязную ручку холодильника. После этого нехитрого действа все тело Макара подалось назад, а пальцы продолжали крепко сжимать ручку. Через секунду холодильный свет ослепил Макара, еще через несколько секунд рука болезного разжалась и он полез в холодильник, ища какой-нибудь не обязательно алкогольный напиток. В холодильнике стоял томатный сок. Макар взял упаковку, взболтал, оглянулся через плечо, слегка покачнувшись, взял с сушилки граненый стакан, поставил его на стол, сильно придавив ладонью, видимо, чтобы тот не качался, как он сам, и вылил содержимое зеленой упаковки с неестественно розовым томатом в стакан, залив себе соком ладонь и наполнив емкость только наполовину. Немного погодя Макар снова взболтал сок уже в стакане так, что часть драгоценной жидкости выплеснулась через край на и без того грязный пол. Макарушка (как ласково называла его Светка) пригубил густого красного зелья и, решив, что кой-чего там не хватает, взял со стола солонку. Одна щепотка соли улетела по традиции на все тот же помойный пол, а другая благополучно отправилась в стакан. Макар отодвинул ящик стола и извлек оттуда чайную ложку, которую спрятал в задний карман джинсов, после того как размешал соль в стакане. Снова пригубил.
«Не-а, не то» – подумалось Макару.
Стоит отметить, что даже находясь в таком ужасном состоянии, Макар не утратил своей гурманской придирчивости к пище. «Везде должна быть изюминка» – любил говаривать Макар и радостно бодяжил водку с вином, руководствуясь какими-то безумными пропорциями собственного изобретения. По Макару, водка с вином была лучшим средством от различных желудочных болей.
Макар снова сунулся в холодильник, стараясь отыскать там изюминку. Внутри лежал длинный китайский (или какие там они?) огурец. Достав этого овощного гиганта, Макар снова залез в ящик стола и вынул оттуда нож. Не очень большой, но и не маленький, «сырный» – этот прибор представлял опасность для пьяного человека с подрагивающими руками. Нож был чертовски хорошо наточен. Кинь на него крепкую картофелину – идеально разрежет пополам. Опасный нож. Очень.
Однако пока Макар умело справлялся со своим орудием. Он уверенно разрезал пополам огурец, а потом начал, придерживая овощ левой рукой, резать его на тонкие кружочки. Изрезав, без приключений, одну часть огурца, он так же непринужденно разделал вторую на две равные части, которые смачно посолил, предварительно сделав несколько профессиональных надрезов на мякоти огурца. Потер половины друг о друга, чтобы соль как следует впиталась. Покончив с этим, Макар принялся за кружочки. Один из них он надрезал и нацепил на край граненого стакана с томатным соком на манер коктейля, а другие уложил по краям тарелки (которую достал из все той же сушилки), после чего поместил две соленые половинки огурца посередине. Оценивающе взглянув на свое творение, Макар удовлетворенно кивнул и чуть подровнял огуречные кружочки. Готово!
И Макар, еще недавно ищущий что бы выпить, принял благородное решение оставить все это чудо до прихода Светы и преподнести ей таким образом небольшой сюрприз, вроде завтрака в постель.
Макар остался доволен своим шедевром, приготовленным из одних только огурцов в кратчайшие сроки. Коктейль же выглядел вовсе стильно: грубая, на первый взгляд, пародия, смотрелась действительно оригинально и самобытно – этакий овощной коктейль «Здоровый образ жизни», который подают в элитных ресторанах особам, пристально следящим за своим здоровьем.
Макар убрал со стола последнюю лишнюю деталь, нож, и все же – как могло быть иначе? – порезался. Прибор предательски выскочил у него из рук, оставив ровную красную линию на ладони. Макар подставил руку под воду (перед этим, все же, вдоволь напившись), а сам еще раз взглянул на свое творение и отметил про себя, что его не посещала идея создать чудесный завтрак для Светы до самого конца: он импровизировал с обычным похмелом – сначала желание выпить, потом мысль о закуске, небольшая импровизация истинного гурмана и, ох!, коктейль, еще одна импровизация – и блюдо из одного лишь огурца! А какой вид! Будто Света с Макарушкой отдыхают где-то на берегу океана и питаются исключительно такой едой – коктейли с легкими салатиками. Макар довольно причмокнул, и губы его растянулись в улыбке.
Он убрал руку из под крана и закрыл воду. Кровь лишь слегка сочилась из тонкого, но длинного пореза. Макарушка сел и стал ждать. Почувствовал, что намочил себе всю задницу, когда плюхнулся в рыбный суп, но махнул на это рукой; увидел нож на полу, но только загнал его под холодильник пинком ноги.
Через полчаса открылась дверь в прихожую. Задремавший было Макар радостно потер ладони. Правая слегка заныла.
Света ничего не говорила. Макар слышал только, как она ставит на пол мешки: один, два, три… Ого! Четыре…
«Ничего себе, – подумал Макар, – мой завтрачек только прелюдия!» – и снова улыбнулся, предвкушая очередную попойку.
Улыбка его сползла с губ медленно, как-то нездорово заторможено.
В дверях, с двумя пакетами, стоял муж Светы.
Тут-то Макар и вспомнил с невыносимой ясностью слова своей подруги:
«Макарушка, я ключи тебе оставила на полке. Проспишься – иди домой и ключи можешь себе забрать. Поторопись только, у меня муж к обеду приехать обещал. Пока!» – и она ушла.
Совсем не за добавкой, как решил Макар чуть раньше.
Гурман ничего не сказал мужу, а только печально опустил глаза на белую тарелку с зелеными кружочками огурцов.

Скажем лишь, что рана, полученная выскользнувшим ножом, оказалась у Макара в этот день не единственной. Его заботливый завтрак частично оказался на полу, а частично – на лице Макарушки.
Но кое-что ревнивый муж все-таки съел и запил коктейлем.
И ему очень даже понравилось.