Бестолковые заметки. Отрывки.

Автор: Северина Чернышевская 15 октября, 2010 года. Дорожный знак, чем закончилась наша поездка в Ним.

Все началось с того, что Адриан приволок к нам домой дорожный знак. Это была такая большая желтая табличка, на ней написано черными буквами по-французски: дорога закрыта. Адриан был немного пьян и думал, что будет очень забавно поставить эту штуковину перед нашей дверью, как раз на радость всем соседями, чтобы все знали, что здесь живут две сумасшедшие иностранки, которые в свободное время воруют указатели. Я не сильно сопротивлялась, потому что, во-первых, мне казалось, что этот спертый дорожный знак неплохо разнообразит наш убогий интерьер, а, во-вторых, это напоминало мне общежития моего родного университета, где на балконах вечно торчит разный подобный хлам, вроде оторванных указателей и даже табличек с поездов типа Москва – Хабаровск или, например, Симферополь — Улан-Удэ. Выставить на балконе табличку с поезда на потеху всем прохожим – это особый шик. Надо нам тоже где-нибудь найти такую, например: Париж-Монпелье. Только куда мы ее поставим? У нас балкона нет.
Так вот, эта штуковина была очень тяжелая, не знаю даже, как Адриан сумел затащить ее к нам, на второй этаж. Но потом, он, видимо смутившись, оставил его у дверей, не занося в квартиру. Возможно, он побоялся разбудить мою норвежскую соседку, Урд Варло-Ларсен, которую ксати, разбудить непросто. Разве что песнями Высоцкого. А, может, он это сделал специально, чтобы к нам больше никто никогда не приходил? Ведь проход запрещен, а правила все французы соблюдают строго! В таком случае, есть надежда, что хозяин квартиры больше не придет проверять ее состояние, ведь мы нарушили самое важное его правило: развесили по стенам фотографии на скоч. А в зале вообще гордо висит календарь Мистер Гей, который мы купили из-за Бет Дитто на обложке.
Утром, перед уходом в университет моя соседка, Урд Варло Ларсен, собираясь в булочную за свежим багетом, открыла дверь и сразу же споткнулась о безобразную желтую махину. Это еще что? – восстала она, беспощадно пытаясь меня разбудить, что ей, конечно же, не удалось. Я что-то прошептала в полусне, и Урд, оставив меня в покое, недовольная, умчалась в университет, схватив, кстати, мой велосипед – она проспала и уже опаздывала на свои занятия по-французскому.
Вот тут, необходимо пояснить, откуда Адриан появился в нашей квартире и почему он приволок указатель.
Все началось в Ниме, куда мы с моей немецкой подругой Катрин поехали смотреть древние арены и всякие подобные сооружения, чтобы начать выполнять пункт « попутешествовать» из нашего годового плана «учеба за границей». В Ниме было жарко и красиво, так что уезжать домой вечером в родную квартиру как-то не хотелось, особенно мне… Я вдруг вспомнила, что в этом провинциальном городишке живет один полузнакомый мне парень Адриан, которому я как-то раз оказала небольшую услугу в Монпелье. Но это долгая история.
Когда моя серьезная подруга села в поезд и умчалась домой, я быстренько позвонила Адриану, надеясь, что он не занят и не спит, а, значит, устроит мне вечернюю развлекательную программу.
К счастью, он с радостью примчался, чтобы составить мне компанию. Так вот, он был очень бодр и даже предложил мне ехать на его машине в Монпелье веселиться там в каком-то популярном английском пабе, но я сказала, что в своем городе обошла уже все притоны и кабаки, так что ехать туда мне не хотелось. Хорошо, нет проблем, остаемся здесь, я довезу тебя потом до дома, — пообещал мне этот настоящий французский мужчина. И я, радостная и благодарная, быстро согласилась. Немного позже я об этом очень пожалела.
Как бывает обычно в маленьких захолустных городках, в Ниме вся молодежь тусуется в одном и том же баре, куда меня и повел Адриан. Там-то мы и встретили всех его друзей, которым он меня по очереди представлял, однако, я не запомнила, как всегда, ни одного имени. Я несколько разнообразила их компанию своим экзотическим происхождением, так что все оживились и на меня посыпались самые разные вопросы: Вы ловите зимой рыбу в проруби? У вас двойные стекла в окнах? Вы ездите на оленях? В следующий раз буду говорить, что я из Польши, все и так думают, что я полячка, между прочим.
Адриан зато всем хвастался, что едет в Австралию. Ха, Австралия подумаешь, вот Сибирь, это да!
Адриан, видимо, по-прежнему благодарный за то, как я однажды спасла ему жизнь, решил меня отблагодарить в очень странной форме. « Гарсон, еще пожалуйста! Повторить!» — кричал он то и дело официанту, ставя передо мной все новые и новые алкококтейли. Мне не хотелось его обижать, поэтому я все послушно и быстро выпивала. Сам он пил не меньше, а точнее даже больше, чем я, а я уже сильно окривела после двух текил, одного рома и виски с колой. Идея возвращаться в Монпелье на его машине казалась мне все более и более абсурдной. Через час, около 12 ночи, когда мы играли в дартс с его друзьями, я посмотрела на часы и поняла, что уже ушел последний поезд. От расстройства я промахнулась и запустила дротик прямо в стену, но Адриан этого не видел – он уже почти спал на ходу.
00:10 Адриан заказал еще виски с колой нам обоим, потому что «где-то потерял свой стакан». Ты его просто выпил, алкаш, предположила я.
00:25 От всего выпитого я стала очень добрая и подарила свой брелок-матрешку какому-то из его друзей, когда он сказал, что любит Россию. И потому что брелок все равно сломался. Он сказал, что починит и сохранит.
Вот черт, потом я все – таки немного пожалела, матрешка-то была непростая, а купленная в Павловске или в Петергофе, в общем где-то под Питером.
00:40. Я разговаривала по-испански и еще по-немецки с какими-то иностранцами. Адриан вообще перестал разговаривать.
00:50 Адриан пропал. Меня позвал ночевать к себе тот парень, которому я подарила матрешку. Я сказала, что подумаю.
00:53 Адриан появился и сказал, что отвезет меня в Монпелье. Его друзья посмотрели на нас с сожалением.
1:00 Кто-то заказал на всех стопки какого-то густого ядовито-синего алкогольного месива, очень похожего на голубую лагуну. Я, недолго думая, от любопытства быстро опрокинула это в себя, тихо надеясь, что моему чудесному Адирану этого не досталось. Но нет. Я обернулась: он радостно вертел пустой стопкой. Пора его уводить.
1:10 Все снова ушли играть в дартс. Я познакомились с какими-то двумя мужчинами. Один из них оказался гинекологом. Лучше бы реаниматологом, пронеслось у меня в голове.
1:20 Все стали расходится. Тип с матрешкой снова позвал меня к себе. Все принялись дружно отговаривать Адриана везти меня в Монпелье. Я получила еще несколько приглашений остаться ночевать. Тип с матрешкой все не унимался: вот мой дом, почти рядом, сказал он, куда-то неопределенно указывая рукой. Но я, несмотря ни на что все еще надеялась этой оказаться ночью в своей кровати. К тому же Адриан, хоть и не стоял на ногах, от своих слов отказываться не спешил. Я обещал, — сказал он мне, и в его голосе слышалась пьяная русская самоуверенность, когда кажется, что ты супермен и в два счета горы свернешь. И тогда я послушно пошла за ним, махая напоследок его друзьям, особенно тому, который с матрешкой. Удачи нам, — подумала я.
До Монпелье примерно час езды, нет меньше минут сорок, не так уж и далеко на самом деле, доедем как-нибудь, — успокаивала я себя, покорившись судьбе и нехотя залезая в адриановскую машину. К счастью, там был ремень.
Я смотрела, как за окном проноситься ночной город и снова думала: Черт, черт, черт, зачем я в это ввязалась? Надо было уехать вечером на поезде и не пить, и тогда утром я бы спокойно пошла в университет, а так… Хотя алкоголь притупил чувство страха, к тому же мой спутник выглядел довольно бодро.
— Эй, ты чего там? Мы сегодня вечером не умрем, — пообещал он мне, — я это точно знаю. Мне еще надо ехать в Австралию, ты же помнишь.
- Да я помню, эй осторожно, там грузовииик! Не смотри на меня, пожалуйста, смотри на дорогу…
Отче наш… В голове гудит все смешалось, все трещит, и как он еще способен вести машину? Невероятно...
— Не волнуйся, меня уже останавливали за пьянство, — делился тем временем мой спутник, — права забрали на три месяца...
— А потом?
- Что потом? Потом вернули…
Да уж, лучше б не возвращали, — подумала я с тоской.
Адриан почему-то выглядел очень уверенным, как будто водить машину в пьяном виде — для него самое обычное дело. Он спокойно мчался по идеально гладкой ночной дороге, рассекая тьму ярким светом фар. От каждой встречной машины или при очередном лихом маневре моего гореводителя, у меня внутри что-то резко кололо и сжималось… Но через некоторое время я стала понемногу успокаиваться. Так бывает, когда, например, в самолете сначала очень боишься взлетать и лететь, зовешь стюардессу, пьешь корвалол, сжимаешь руку соседа и зажмуриваешь в страхе глаза, но все эти средства бессильны против паники, которая охватывает тебя из-за беспомощности твоего положения. Однако, стоит самолету оторваться от земли и набрать высоту, как страх быстро утихает, ему на смену приходит спокойствие и уверенность, и весь оставшийся полет ты спокойно ешь, шутишь с соседом, слушаешь музыку и спишь.

17 октября 2010 год. Продолжение.

Все бы ничего, но грузовики… Мне все время казалось, что они нас подрезают, на всех поворотах… Эй аккуратнее… Ух, мамочки, нет проехали, нормально.
Чтобы не думать о плохом, я стала болтать с Адрианом. И заодно чтобы его взбодрить, а то он был как-то подозрительно расслаблен. В отличие от меня, между прочим. Французы всегда расслаблены, чтобы с ними не случилось. Если ты в стрессе или расстроен, самое главное никому этого не показывать, даже близким людям. Так что когда тебя радостно спрашивают са ва? по десять раз в день, нужно так же радостно отвечать са ва, сопровождая свой ответ энергичным кивком головы и широченной улыбкой: уи, са ва, са ва. А я вот думаю, вот если, например, не са ва, тогда что?
Я иногда сильно хочу сказать: нет, дружище, ты представь, но не са ва, потому что я спала три часа и меня разбудила соседка среди ночи, приведя какого-то негра… Не са ва, потому что я бегала целый день по всяким инстанциями, чтобы получить медицинскую страховку и потому что у меня сломался ноутбук, кончились деньги на карте, так что на ужин мне не хватит даже на хотдог, так что придется опять весь день подрабатывать в ресторане, вместо занятий в универе. Но я представляю, как на меня будут смотреть тогда… Так что всегда са ва, чтобы не случилось.
Они не делятся своими проблемами друг с другом, а плачут дома в подушку и пьют антидепрессанты. Я знаю, мы на уроке итальянского про это текст читали. Потом еще в контрольном тесте был идиотский вопрос по теме: что для вас счастье? Я конечно написала: счастье это когда ты умеешь во всем искать положительные стороны и жить позитивно. Думаю, наша мадам оценит мои мысли, она же француженка как никак. И еще был тоже вопрос: почему люди пьют антидепрессанты? Я написала, потому что не любят себя. Но ведь у каждого свои проблемы, так что я не знаю. Мне вообще не хотелось об этом писать.
Я решила не делится с Адрианом своими страхами, то есть одним страхом, как бы нам добраться спокойненько до Монпелье, ведь это означало поставить под сомнение его мужскую компетентность… Хотя она у меня она уже давно была под сомнением. Но согласно психологическим книжкам, об этом мужчинам лучше не говорить, они это воспринимают крайне болезненно и замыкаются в себе… Но нельзя допустить, чтобы Адриан замкнулся в себе, тогда я останусь одна, а он еще уснет, не дай бог...
И так...
— Адриан, какого фига ты застрелял у себя дома на полчаса, а я ждала тебя
в машине как идиотка?
— Мне позвонила моя девушка, и мы с ней разговаривали так долго.
— Это та самая девушка, которая бросила тебя одного в Монпелье?
— Нет, с того раза это уже третья...
— А че ты с ней расстался?
— Она хотела на мне жениться. ( Со страхом в голосе) Потом доверительно: Девушки все время почему-то хотят на мне женится…
( НЕ пизди, подумала, кому ты нужен? Ты даже свой стакан в баре найти не в состоянии!)
- И что?
- Что, что, я ее бросил...
- Капец, Адриан, а ты что жениться вообще никогда не собираешься?
-Почему собираюсь, когда…найду идеал.
— И что идеал по- твоему?
-Ну это когда по всем пунктам все зашибись… То есть она должна быть независимой, хорошо выглядеть, чтоб с ней было весело общаться, секс просто супер и еще из хорошей семьи...
Вот он французский идеал! А как же умная? А добрая? А что готовит хорошо?
Адриан вещал дальше, прервав мои мысли:
- Ну вообще-то я поздно начал, с девушками в смысле… Я был очень застенчивый, потому что у меня было куча прыщей, по всему лицу..( Адриан быстро глянул в переднее зеркало с довольной улыбкой, видимо радовался, что он больше не такой прыщавый лох)… и я думал, что никому не нравлюсь… Потом вдруг, эти прыщи как-то прошли и я понял, что я крутой тип, и что мне легко понравиться любой девчонке...
— Да, да, у меня тоже так было! Меня все гнобили в школе типа ботанка, и прыщей у меня тоже было много, а потом нормально стало… Они всегда почти проходят, я знаю.
— У меня было много девушек, мне уже даже надоело, — заявил он вдруг. Вот хвастун.
— Сколько?
— Ну где-то сто!
— СТО? Не гони! Ты же еще молодой, как это возможно?
— Я работал в лагере четыре года подряд, каждый сезон, это было легко...
— Блин, Адриан.
Юг Франции, да.
Приехали, сказал он, кое-как припарковавшись у моего дома.
Я хотела спать и есть, а Адриан хотел веселиться, прекращать веселье было явно не в его планах, так что мы пошли куда-то в сторону центра, и мой верный друг сразу зарулил в первый попавшейся ночной магазин. Но вместо еды ( там ничего не было кстати ) этот французский алконавт купил бутылку вина и сразу же активно приложился. Хочешь? — Сунул он мне. Неееет, хватит, — простонала я, — возьми мне воды!
Потом мы вывалились из магазина, и Адриан, как мотылек, потянулся к хитро мигающим вывескам клубов. Впереди было как раз три довольно приличных ночных клуба. Спрятав бутылку вина под капот какой-то машины, мы немного напряглись, изо всех сил стараясь, не икать и не смеяться, прошли ровной походкой, и, к счастью, беспрепятственно минули сонных секьюрити. В клубе была довольно хорошая музыка, но уже почти никого не было, только несколько человек вяло мотались на танцполе. Мы влились в самый центр, но танцевали недолго – примерно через полчаса все вообще закрылось, так как это был вторник. Адриан, который все время куда-то пропадал, нашел меня и радостно сообщил, что пока я плясала, он ухитрился выпить еще два виски-коктейля, он уже собирался заказывать третий, но бар — вот незадача! — уже закрылся.
Оказалось, что он прокутил все свои деньги и попросил, чтоб я купила ему пиццу, и мы пошли в ночное уличное бистро, где тоже проголодавшись, ошивались парни и девушки из клуба. Мы сразу же познакомились с ними. Мой коммуникабельный друг быстро завел терки с тремя нарядными девушками, которые оказались англичанками. На одну из них он уже смотрел с явным интересом.
Одну пиццу, пожалуйста! Сказала я, обращаясь к ночному пиццеповару, который посмотрел на меня дружелюбно, так что я решила с ним посмеяться.
- Смотри, я покупаю пиццу этому херу, а он в это время клеит других баб! Это разве нормально так?
— Да… А почему так? Грустно, — посочувствовал мне этот парень.
— А мне пофиг, я найду другого! Как только захочу!
— Ты найдешь десяток!
— Чего, не поняла?
— Десять, говорю, найдешь таких!
Десять таких как Адриан, ну-ну. Очень нужно.
Я протянула пиццу этому Альфонсу, чувствуя приятную гордость.
— Это твой парень? — Поинтересовались англичанки, слегка удивленные, что я кормлю Адриана пиццей. Он видимо их уже склеил.
— Нет, слава Богу! Это так, просто.
Адриан сожрал свою пиццу и стал рассказывать какому-то высоченному типу, знакомому англичанок, про то, что он поедет в Австралию… Меня стало скучно его слушать, и я отвернулась, чтобы пообщаться с иностранными студентами по программе эразмус обмена, которые все ели стремную дешевую говнопиццу у этого бистро. Один из них заявил, что знает пять языков и принялся сыпать разными иностранными фразами, ловко меняя акценты, видимо, чтобы произвести впечатление. Я похвастаться такими лингвистическими талантами не могла, да и не хотела, потому что уже с трудом справлялась со своими мыслями и с трудом стояла на ногах. Сказывался пережитый стресс и изрядный запас влитого в меня алкоголя.
Пора спать, подумала я и, не церемонясь, стала тащить Адриана за куртку: ты со мной идешь, понятно? Адриан тормозил, ему, кажется, по-прежнему не хотелось спать. Пошли еще куда-нибудь, заныл он, поворачиваясь в сторону другого клуба. «Колесами он там что ли вкинулся тихонько?» — пронеслось у меня в голове.
- Все, ты меня достал, делай что хочешь, спи на улице или отправляйся домой, я ухожу к себе, я знаю дорогу, а ты нет. Если я тебя здесь оставлю, ты даже не найдешь свою машину, я знаю, ты будешь тут до утра шататься… И не гони, что все хотят на тебе жениться, я не верю!
Я выкрикнула ему это в лицо и стала быстро уходить, надеясь, что он не увяжется за мной, а пойдет развлекаться автономно, может быть, с симпатичными англичанками.
Сначала он стоял и раздумывал над своим положением, видимо решив на меня забить, но потом, он вдруг перешел на галоп и быстро меня догнал.
— Почему ты меня бросила на улице после всего, что я для тебя сделал? Кто тебя воспитывал, неблагодарная?
Ох-ох, ну надо же. И что ты для меня сделал? Купил мне 20 коктейлей в баре? И кое-как довез до дома абсолютно синий, рискуя нашими жизнями?
И вот так, припираясь и споря, о том, кто для кого больше сделал, и кого лучше воспитывали, мы дошли до моей улицы. Тут этот алкаш углядел неприкрепленный дорожный знак, который одиноко стоял прямо напротив нашего дома. Он вдруг обрадовался, оживился, и не успела я и слова сказать, как он его уже схватил и поволок…
— И че ты творишь, вандал? Куда ты его тащишь?
— Мы его с собой возьмем!
— Зачем он нам нужен?!!
Ладно, мне все равно, абсолютно неважно, я только спать хочу. Адриан, кстати, был не готов ни морально, ни физически повторять свой подвиг, и даже не спрашивая моего разрешения, как будто это было естественно, пошел со мной, то есть в мою квартиру.
Дверь не открывалась моим ключом, похоже, норвежка Урд Ларсен закрылась изнутри на цепочку, видимо, забыв, что я там тоже обитаю. Я разозлилась и стала звонить в дверь как сумасшедшая, не убирая пальца со звонка. Довольно быстро за дверью послышались тяжелые шаги.
— Я думала ты не приедешь, — сказала Урд, неожиданно материализовавшись на пороге во всей своей мято-сонной красе.
— А это еще кто? — поинтересовалась она, тоскливо разглядывая моего спутника.
— Это Адриан. Из Нима.
— Ясно.
Адриан поздоровался, пытаясь изобразить на своем косом лице некое подобие милой улыбки.
— Ты наверное, хочешь пить? Раз ты только проснулась… Он с тем же идиотским выражением протянул ей бутылку воды. Вот же придурок, — подумала я.
- Нет, я хочу спать, — отрезала Урд, кинув брезгливый взгляд на адрианову воду. Она отвернулась, даже не посмотрев на него и быстро пошла в свою комнату, шаркая тапками. Через секунду она решительно отгородилась от нас, резко и раздраженно хлопнув дверью.
— Все, я тоже спать, а ты делай, что хочешь, — бросила я Адриану и тоже пошла в свою комнату. Адриан, как бомж, притулился на диванчике в зале, укрывшись тонким зеленым покрывалом с овечками, которое прислала бабушка Урд из Осло. Я даже не помню, как я уснула.
В обед мне с трудом удалось растолкать Адриана, который, закутавшись в покрывальце, блаженно и невинно похрапывал, несмотря на посторонние шумы с улицы и мою беспокойную возню. Прерывать его храп было жестоким и несвоевременным актом насилия над личностью, но у меня не было выбора — мне нужно было срочно ехать в университет, чтобы хотя бы там отметиться. К счастью сборы этого сони заняли минимум времени, ведь он спал полностью одетый. Водные процедуры, он, видимо, решил отложить до лучших времен и лучших домов, что было правильной мыслью, потому что у нас плохо работал смеситель, к тому же, горячую воду мы берегли в целях экономии. Завтракать впрочем, у меня тоже было нечем, но он и не попросил, как тактичный человек.
Когда мы вышли на улицу, город уже вовсю шумел своей будничной жизнью. Громко спорили под окнами какие-то арабы, с пронзительным гудением носились мотоциклы, все куда-то шли, бежали и ехали. Адриан немного проводил меня в сторону центра.
Пока! Сказал он мне просто, когда мы стояли в толпе на широкой улице.
Пока!- ответила я ему,- удачи тебе с Австралией.
Ага, спасибо. И мы три раза коснулись щеками в знак прощания, ведь здесь так принято.
Он развернулся и пошел к своей машине. А я побежала на остановку.