Здесь живут добро и любовь

Автор: Рыцарь Третьего Уровня — Я была в Санкт-Петербурге, там белые ночи. – Дуня надменно оглядела посетителей магазина. Бабки в телогрейках молча хлопали глазами.
- Расступись, глупые бабы! – толкнув дверь, Дуня вышла на улицу и пошла по тропке, проваливаясь в глубокий снег сапожками на шпильках.
- Господи, вы поглядите – нешто это наша Дуняша? Что с ней стало, а? – очнулась от хлопка двери первая бабка.
- Вот что с людьми город делает! Я как родилась в Тьмушкиной Заеби, так отседова, слава Богу, ни разу никуда и не хаживала. И даром мне не надь ихних городов поганинских! – плюнула и перекрестилась вторая.
- Эх, мужика её жалко… Бедный Антошка! Зачем дуру такую в город отпустил? Что такое «сессия»? Жила себе девка спокойно, а съездила разок в город и всё — пропала.

Антоха сидел дома за столом, обхватив голову, и гадал, как жить дальше — вся деревня уже смеялась, узнав, как Дунька им помыкает.
За обедом: «Не хлюпай! Не чавкай! Не стучи ложкой!» В баню теперь два раза ходить заставляет, а не раз в неделю, как все нормальные мужики. Водку пить не даёт, бороду сказала сбрить. Работу по дому забросила, почти ничего не делает, сидит, вздыхает да Петербургом бредит, стихи сочиняет:
«Там метросексуалы сплошь гуляют в черных польтах,
сверкающие дамы по театрам ходят в Прадах,
и их, с блестящими, торчащими грудями из декольтов,
катают по проспектам сластолюбцы на шикарных Ладах».
Бывало крепко серчал Антоха, вставал даже, кулаки сжимая, но вновь на лавку садился – не мог ударить. Любовь – она такая. Да.
Полез как-то любиться к ней на печку, так и тут не угодил: «ай, слишком быстро, ай, слишком медленно, ай, больно!» — не вышло ничего. С тех пор и не подпускает к себе.
Устав от лиха такого, собрался Антоха за советом в соседнюю деревню к бабке Акульке. Харчей в подарок старой ворожке сподобил: водки поллитру, яблочек прошлогодних, мякиша хлебного да махорки-самосада.
- Заебись махорочка! – улыбнулась почти беззубым ртом костлявая старуха, выпустив удушливый дым в лицо гостя. — Не стой – чай не на допросе, садись на лавку. Рассказывай!
Антоха сдвинул какие-то сушеные коренья и, приютившись на краю лавки, стал изливать душу.
Под откровения гостя старуха вскоре задремала. Антоха осторожно встал, чтобы растормошить её, но та резко открыла глаза. Наклонившись под стол, Акулька пошарила рукой, вытащила какое-то полено и молча положила его перед Антохой.
- Что это?
- Решение твоей проблемы.
- А как этим пользоваться?!
- Уеби её разок этим поленом по голове – сразу шелковая станет.
- Так это ж обычное полено!
- Нет, не обычное! Полено это сеет добро и любовь. Только пользоваться им надо аккуратно. Нужно не просто ударить, а именно уебать – чувствуешь разницу?
- Ну, да. Наверно… — задумался Антоха.
- А знаешь, верни-ка ты мне это полено через три дня — чую, бед ты с ним натворишь, — строгим голосом произнесла Акулька. – И смотри у меня, чтоб без глупостей!
Поклявшись строго следовать инструкции и вернуть полено в указанный срок, Антоха прикрыл за собой дверь и нырнул во тьму. Укрывшись на ночь расшитым звездами одеялом, небо, увидев Антоху, зажгло луну, неярко – так, чтобы и самому спать не мешало, и путнику было светло.
Путь в Тьмушкину Заебь лежал через лес. Идет Антоха, топчет снег валенками да полено поглаживает. Глядь, а на дороге медведь. Стоит себе руки в боки да на Антоху пялится.
- Миша, а ты чё не спишь? Зима же! – робко начал Антоха.
Медведь жестом показал: «Трубы горят».
- А у меня с собой ничего нет!
Медведь зарычал, как бы намекая, что у него проблемы не только с трубами – поесть бы тоже не мешало. Опустившись на четыре лапы, он пошел на Антоху.
Антоха сделал отчаянный прыжок и с размаху опустил полено на широкий мишкин череп. Глаза медведя моментально увлажнились. Были это следы боли или слезы внезапно возникшей любви и радости Антохе выяснять было недосуг – ноги бы унести! Спасти нижние конечности и остальные, не менее важные части самого себя, Антохе удалось – он промчался сквозь лес словно литерный поезд, сделав конечную остановку лишь у своей околицы.
Бросив полено возле скинутых валенок, обессиливший муж рухнул на лавку и забылся глубоким сном.
Поутру, свесив ноги и не нащупав полено, Антоха похолодел.
- Дуняяяяяяяяяяяяяя! – заорал он, — Где моё полено?!!
- Да в поленнице, где ж еще дровам быть? – отозвалась Дуня, — У нас и так тут не Зимний дворец, а ты еще поленья под ноги бросаешь. Мужик неотесанный!
Антоха, теряя портки, кинулся во двор.
- Ну и где тебя искать? – нахмурился он, оглядев кучу дров, сложенных у стены.
Верхний ряд состоял из пятнадцати поленьев, одинаковых, как китайцы в шеренге.
Антоха почесал подбородок и обвел взглядом свое домашнее хозяйство. На глаза ему попался гусь.
- Цып-цып-цып! Да поди ж ты сюда, тупорылое создание! – зашипел Антоха.
Гусь недоуменно посмотрел на хозяина и хотел что-то гакнуть в ответ, но был грубо схвачен за шею.
Хозяин взял первое полено и уъебал гусю по голове. Гусь от неожиданности чуть не подавился. Антоха поставил гуся на ноги, отошел и стал за ним наблюдать. Глупая птица стояла и не шевелилась.
- Бля, как же это работает? Не на Дуньке ж все поленья проверять…
Антоха взял второе полено и опять уебал гусю по черепу. Пернатый что-то возмущенно вякнул, но его поведение особо не изменилось. По крайней мере, оттенков света, добра и любви в глазах гусака не прибавилось.
Под воздействием седьмого полена гусь внезапно подпрыгнул и ткнулся клювом Антохе между ног, свернув голову набок и лукаво поблескивая глазом.
- Аллилуйя, работает! – воскликнул Антоха, задрожав, — это ж как теперь, блять, можно развернуться!
Он мечтательно закатил глаза. Куры, гуси, свиньи! Та же Дуняша, продавщица Нюрка в магазине, бухгалтерша Таня на работе – все будут давать без разговоров. Кстати, надо в ментуру с поленом обязательно заглянуть — кое-какие дела порешать, в собес заскочить. Да много еще есть мест, где не хватает добра и любви! Управиться бы за три дня…
Поправив портки, Антоха первым делом отправился сеять любовь среди домашней живности.
Устав от изнурительной работы, вспотевший Антоха зашел в избу. Пройдя мимо Дуни, супруг проследовал к шкафу и вытащил на свет божий парадно-выходную одежду. Насвистывая песню «Твори добро на всей земле», он переоделся и, многозначительно улыбнувшись, сообщил Дуне, что уходит по делам.
- Дел накопилось много, сегодня не вернусь, не жди. Я кое-каким людям денег должен, надо зайти, может простят. Да и вообще…
Дуня и глазом не повела.
- Вот сучка! Ничего, я тобой завтра займусь, — произнес в сенях Антоха и, погладив полено, пошел в магазин к толстой Нюрке.
Покинутая супруга, устав сидеть у окна, вспомнила, что надо подоить корову. Дуня сразу уловила странное поведение Чернушки – от каждого прикосновения к вымени та приседала и протяжно мычала. Тут же появился кот, который стал отчаянно тереться о Дунькину ногу.
- Что за черт? – она отшвырнула кота и, случайно оглянувшись, выронила ведро из рук.
Всё, что имело возможность дышать и шевелиться, дышало и шевелилось. Петухи топтали кур, ерзали друг на друге свиньи, а озабоченный гусь пытался засунуть клюв козе под хвост.
- Каков хозяин, такое и хозяйство. Тьфу! Надо валить отседова. В Питер, к морю.

Пошел уже четвертый день, как пропал Антоха. Дуня уже начала немного волноваться за своего дурня.
Вечером в окно избы кто-то постучал. Дуняша выглянула в темноту и разглядела две фигуры. Тонкая фигурка двинулась к дверям, а большая и толстая осталась на месте.
- Здравствуй, Дуняша! – показалась в дверях бабка Акулька.
- И тебе не хворать, ворожка. Садись! Зачем пришла?
- Где муженек твой ненаглядный? Должок за ним есть.
- Ушел и не вернулся, не знаю, где он.
- О-хо-хо, – покачала головой старуха, вставая, — не думала, что он такой тупой. Зря его медведь не задрал…
- Какой еще медведь?
- Да ладно, не бери в голову! – ответила старуха уже из сеней. – Жаль, что пришел ко мне он, а не ты. Не тебя надо было переделывать …
Дуня еще раз поглядела в окно. Старуха наклонила здоровяка и села ему на спину. Амбал поплелся по дороге, заплетая ногами. «Да это ж медведь!»- изумилась Дуня.
- Вот дурень, а? – ехала верхом Акулька, поглаживая медведя, — но ниче, главное, что я еще из ума не выжила – только на три дня полену силу дала. Эй, косолапый, шевелись быстрей, холодно ведь!

Председатель сельского правления, уссываясь от смеха, уже трижды переписывал письмо в область с просьбой прислать нового участкового взамен покалеченного старого. В один прекрасный день к милиционеру явился местный житель Антон Коновалов, ранее нигде не светившийся, и со словами «Я несу добро и любовь» со всей дури уебал участковому поленом по фуражке. Служителя закона увезли с сотрясением мозга в больницу, а Коновалова после обследования упекли в дурку.
В принципе, село в защите порядка особо не нуждалось. На удивление председателя, на подвластной ему территории в последнее время произошли значительные перемены: народ по пьяни больше не дерется – всё больше целуется, ворьё возвращает награбленное, бродячие псы не кусаются, а наоборот так и норовят лизнуть руку. Жители стали добры и приветливы, и на улице уже не услышишь мата — сплошная культура. А недавно общими усилиями на въезде в село поставили щит «Тьмушкина Заебь. Здесь живут добро и любовь».