Водка

Автор: Обычно я заезжал раз в неделю к Нинке в гастроном и покупал ящик водки плюс одну бутылку для неё. За несколько вечеров пассажиры раскупали у меня спиртное по двойной цене, но после того, как запретили продажу алкоголя по воскресеньям, пришлось навещать Ниночку уже дважды в неделю.

В наследство от бабушки мне достался хорошо сохранившийся саквояж из натуральной кожи светло-коричневого цвета, с каким в начале 20-го века доктора посещали своих пациентов на дому, храня в нём инструменты и микстуры. В конце же века, я приспособил его для перевозки немного другого лекарства. В саквояж входило ровно десять бутылок водки.

Воскресную смену я начинал с приезда на вокзал и парковкой в стороне от посадочной площадки такси в компании таких же машин бутлегеров. Даже начинающие алконавты того времени знали, где можно купить драгоценную жидкость, когда не работают государственные точки. Таксист не только вылечит Вам душу приятной беседой в пути, не только вовремя доставит к поезду, но и поможет залить горе, отметить радость и похмелить голову после этих событий.

В нашей небольшой компании спекулянтов существовала строгая очерёдность в обслуживании клиентов, в ожидании которых мы играли в карты, травили анекдоты и байки. Иногда к нам подходили кэрээсники (КРС — контрольно-ревизионная служба) таксопарка и мы скидывались им по троячку, чтоб у них не возникало глупого вопроса: «А чё это вы здесь делаете»?

Торговый процесс всегда проходил в салоне такси. Кто-то для этого даже не трогался с места, другие же, как и я, предпочитали имитировать посадку пассажира и уезжали с привокзальной площади на ближайшие улочки, где производили обмен товара на деньги. Обычно к обеденному времени я уже опустошал содержимое саквояжа и, заехав домой перекусить, прихватывал с собой ещё несколько флаконов (вдруг возникнет спрос, а я без предложения), приступал к основной работе.

Как обычно по воскресеньям, солнце заняло своё место, а я своё, ничем не нарушая запланированный ход жизни. Ничто не предвещало беды, даже туч на небе не было. Мужичок, в помятом пиджачке и с таким же состоянием лица после вчерашнего перебора, тоже не вызвал подозрения своей просьбой продать фунфырик, и так как была моя очередь «вставать к прилавку», я посадил его в машину и отъехав подальше от вокзала, забрал у него пятнадцать рублёв в обмен на пол-литра змеиной влаги, пожелав обретенья здоровья.

Посчитав сделку оконченной, я направил свой «пепелац» в порт приписки и из поля моего зрения выпал факт знакомства счастливого обладателя флакона водки с ментом Петроффым, который неожиданно появился из кустов и засёк, как мужик, только что покинувший такси, засовывает в карман нечто, похожее на стеклянное изделие в форме бутылки. Мент Петрофф записал номер такси и, вызвав по рации подкрепление, остановил прохожего вопросом: «Есть чо»? Мужичок, решив, что если он будет говорить правду, одну только правду и ничего кроме правды, то его не будут пиздить и даже, возможно, дадут отхлебнуть из бутылки. Но мент, как всегда, наебал и, выпытав данные о происхождении воскресного лекарства и передав его своим подоспевшим друзьям-сатрапам, отправился на вокзал знакомиться со мной.

Процедуру знакомства он решил выполнить в официальном стиле, поэтому вытащив ксиву, сунул её мне под нос и представился:
- Мент Петрофф.
У меня с собой были тока «корочки» дружинника, которые мне подарил на день рождения знакомый гаишник Мишка, но я решил не хвастаться ими, а просто спросил:
- Чо надо?
- Водка есть?
- Откуда, командир, я чо, спекулянт какой-нибудь, штоли? — искренне возмутился я.

Но он мне почему-то не поверил и предложил открыть багажник. Понимая бессмысленность отказа представителю власти в столь невинной просьбе, я его открыл и ментовский глаз сразу же упал на бабушкин раритетный саквояжик. Его любопытство на этом не закончилось и я, щелкнув двумя замочками, по его просьбе открыл сумку, в которой предательски сверкали прозрачными пузырьками 7 бутылок русской водки, и Петрофф радостно воскликнул:
- А это што???
- Это гостинца для моей горячо любимой тёти на её день рождения, которые я намеривался доставить ей сегодня вечером.

Он опять мне не поверил и приказал отвезти его в райотдел милиции, где мне показали протокол, подписанный тем самым мужичком и подтверждающий факт моей спекулятивной деятельности. Ещё и водка в саквояже пробулькала за то, чтобы у меня отобрали ремень, шнурки и поселили в КПЗ. Обитатели подземелья оказались людьми не злобными, предрекая мне года два отсидки у хозяина, рассказали о правилах поведения в закрытых помещениях, что можно говорить и делать, а что категорически запрещено, обогатили мой лексикон феней и я выучил слова душещипательной песни:

Ты кентяра продёрни в натуре.
На хавиру карась протусуй.
Иль не в кипешь канай, как профура.
Иль на хариус биксу сфалуй.

Тоскливое лежание на нарах разбавлялось экскурсиями на допросы, беседами за жисть и несправедливость ментов (все, как один, томились здесь низашто), трёхразовым питанием и игрой в шахматы, сделанными из хлебного мякиша. Ещё я научился плести нательные крестики из распущенных синтетических носков. Моё дальнейшее обучение необходимым для жизни навыков, прервали на третий день, попросив поставить подпись под подпиской о невыезде.

Чтобы понять истинную цену свободе, надо хотя бы на короткий срок лишиться её. После трёх дней проведённых в застенках МВД, я совсем по другому смотрел на городской пейзаж, прохожих и даже кошки вызывали какое-то умиление, а выхлоп автомобилей, заменяющий городской воздух, казался чистейшим озоном. Остановив тачку, я первым делом поехал в таксопарк, чтобы выяснить дальнейшую свою судьбу.

Добрейшей души человек, начальник колонны Иван Петрович (царство ему небесное) встретил меня вопросом:
- Ты что, сбежал что-ли?
- Нафига? Сами отпустили. Когда мне на линию-то выходить, график не поменялся? — надеясь на чудо, спросил я.
- Какая тебе «линия», какой «график»??? Иди к директору, он уже приказ на тебя подписывает. — убив мою веру в чудеса, сказал Петрович.
- Ссыкотно мне что-то одному идти. Может, вместе пойдём, а Петрович? — попросил я.

Петрович не зря был «добрейшей души человеком», поэтому поворчав, что «водкой торговать ему не ссыкотно, а как отвечать, так ссыкотно», всё-таки согласился составить мне кампанию, тем более что ему самому надо было зайти в контору. Директор, увидев меня, даже добавил фальшивые нотки радости в свой голос:
- А, Иванофф, … появился, шельмец! А я вот как раз собрался приказ о твоём увольнении подписывать! — постучал он перьевой ручкой по столу.
- За что, Виктор Ильич? — удивился я.
- Как это за что? — вскинул вверх густые брежневские брови директор. — За спекуляцию водкой! Или это не тебя три дня назад поймали на вокзале с полным багажником пойла?
- Ну, дык это, Виктор Ильич, суда ещё не было, вина моя не доказана, может я ваще не виноват ни в чём и это ошибка органов? — стараясь придать уверенности голосу, лепетал я.
- Петрович, ты посмотри каков наглец! Ошибка органов! Это у тебя в голове твоей большая ошибка! И мы сделали большую ошибку, взяв тебя на работу!
- Дык, я сколько уже лет тружусь без нарушений, Виктор Ильич. И план 101% привожу, и жалоб от пассажиров не имею, и по ПДД у меня всё в порядке, и машина всегда исправна и на линии. Ну, оступился, совершил ошибку, так не толкайте дальше катиться по наклонной, позвольте честным трудом и примерным поведением искупить свою вину перед таксопарком. Ну, пожалуйста, не губите судьбу молодую. — мямлил я и был готов упасть на колени.
- Ты посмотри, Петрович, как он заговорил! Судьбу молодую я его ломаю! А то, что меня в Управлении из-за тебя сношали во все направления, я что, должен простить и забыть? Тебе что, зарплаты и чаевых мало, что водкой торговать начал?
- Колечко золотое хотел жене купить к годовщине свадьбы, вот бес и попутал с водкой. — опустив глаза, говорил я.
- Хм… жене… колечко… А дети-то есть у тебя? — директор, главный таксопарковский бабник, вроде бы, начинал оттаивать.
- Да, сынишке два годика уже.
- Петрович, он про свои доблести верно рассказывал? — спросил директор начальника колонны.
- Да, всё правильно, Виктор Ильич. Иванофф у меня один из лучших. Всегда его в пример другим ставлю. — Петрович щедро дарил мне свою доброту и заставил директора задуматься.

- Ладно, водителей мне итак хватает, а вот на свиноферму скотник нужен, поэтому до суда будешь там работать, а дальше посмотрим, что с тобой, Иванофф, делать будем. — приняв решение, объявил мне его директор.

Так я получил путёвку на освоение этой важной отрасли таксопарковского хозяйства. Правда, проработал я там всего три недели, а потом опять вернулся в общество зелёных огоньков, но это уже совсем другая история.

30.09.2011.

Читайте в следующем выпуске.

… Несколько раз ко мне в ссылку приезжала Анка Брежнева, любительница выпить и потрахаться, с которой я познакомился за несколько дней до моего «залёта» в ментовку. Близость к природе вдруг обнажила в ней деревенские корни и она активно включилась в исполнение моих обязанностей, а мы с бабой Фросей, попивая самогоночку на крыльце дома, с улыбкой наслаждались зрелищем переноса двух полных вёдер воды на коромысле, худенькой городской пигалицей, обутой в мужские резиновые сапоги…