Человек с морским коньком

Автор: Миша Розовский Мощное тело замка, отстроенного в стиле ампир, нависало над морем с южной стороны и пряталось за высоченными стенами с трёх других.
Колючая проволка с маленькими, бритвенно острыми лезвиями любовно переплеталась с плющом, пустившим свои длинные густые побеги по верху каменной кладки по всему периметру.
Многочисленные видео камеры, некоторые тайные, а какие-то и на виду, торчали по углам стен, у внушительных ворот, во дворе и в самом двадцатикомнатном доме.

Тяжело быть олигархом. Опасно. Особенно если ты обещаешь поставки Иксу по двадцать тысяч долларов за единицу, а потом сплавляешь всю партию Игреку по двадцать пять. Икс будет очень раздосадован, особенно если учесть, что Игрек это конкурент, да и договор вроде был скреплён честным бизнесмэновым словом. Обидно будет Иксу. Очень.
Внушительный кортёж дорогих машин остановился перед ажурными створками ворот. Первым шёл чёрный «мерсюк», за ним — «роллс» и два биммеровских внедорожника.
Из маленькой калитки сбоку мухой метнулся расторопный малый в камуфляже и с АКМом на боку. Подбежал, убедился, коротко и очень уважительно кивнул и буркнул в коробочку рации на плече — «Открывай».
Створки поползли в стороны, появилась ещё пара человек-близнецов, выбежавшего ранее стража. Процессия металлической гусеницей вползла во двор. Автоматические камеры повернулись вслед. Ворота закрылись.
Канарейка влетела в клетку.

По абсолютно отвесной скале полз человек. Наверх. Лицо его блестело от пота, но железные пальцы, ищущие малейшие щели-выступы и цепляющиеся за них, не дрожали и оставались такими же крепкими и сильными, как в начале подъёма.
Наконец скалолаз достиг цели — южная сторона особняка возвышалась над ним угловатыми колоннами: стиль ампир — художественное наследие архаической Греции. Мужчина подтянулся на вентиляционной решётке, перенёс семьдесят два килограмма своего тела через край открытого люка и оказался внутри подсобного помещения.
Тут он подготовился для следующего этапа — снял куртку и остался в одной чёрной «водолазке», достал из крошечного рюкзачка короткоствольный пистолет, длинный глушитель к нему, нож. Навинтил глушитель и сунул пистолет сзади за пояс, сунул за голенище коротких ботинок нож. Ботинки были специальные — на мягкой рифлённой подошве и с высокой шнуровкой они напоминали «борцовки».
Человек ещё раз проверил всю экипировку. Бесшумно попрыгал на месте, ничего не звякнуло. Отлично! Глянул на часы, поддёрнув рукав. На запястье, выше простеньких «Casio», была выколота необычная татуировка — зелёный морской конёк, курящий трубку.
Человек приоткрыл дверь и выглянул. Никого не было, несколько лампочек свисали с низкого потолка. Сюда заходил только технический персонал. Незваный гость просочился сначала в короткий тупичок, а оттуда на лестницу, ведущую на первый этаж. План здания он знал на отлично.
В доме постоянно находилось не менее восьми человек охраны. Никогда не дремлющей охраны.
Первым тёмную фигуру заметил рослый малый по кличке Шкет. Он уже открыл было рот, успел даже схватиться за кобуру под пиджаком, что свидетельствовало положительно о его реакции, ибо обычно противники таинственного супостата не успевали сделать и это.
Забравшийся в дом крутанулся на месте, в немыслимом па оказался прямо перед Шкетом и уже в следующую секунду он, аккуратно поддерживая, тихо опускал двухметровый труп со сломанной шеей на пол.
Пролёт лестницы. Пять бесшумных прыжков.
В верхнем коридоре сидели двое. Один, спиной который, грузный, в подтяжках и с жирным загривком, сдавал карты, а второй — кавказского типа, со сталинскими усами и выпуклыми масляными глазками, внимательно смотрел на руки сдающего.

Силуэт, вдруг вылепившийся из воздуха за спиной грузного, заставил кавказца вскочить. Одним движением, молча, кавказец выхватил из рукава короткий клинок и почти метнул его, но не успел, конечно, так как уже заваливался на спину, хрипя порванным горлом — в трахее у него, по самую рукоятку, уже сидел нож чужака.
Тучный даже не успел обернуться. Люди, не обременяйте себя лишним весом или не садитесь спиной к открытому пространству. Одним движением стальной ладони человек, только что заваливший кавказца, сломал шейные позвонки толстяка.
Далее дело пошло быстрее. Падающий кавказец наделал достаточно шуму, чтобы сверху застучали торопливые шаги подмоги. Внизу хлопнула дверь. Раздались возгласы нашедшего Шкета охранника. Закружилось всё словно карусель, центром которой был человек с морским коньком, а кружащимися вокруг лошадками — подоспевшие качки.
Приседая, уклоняясь, не сделав ни одного лишнего движения, забравшийся в дом человек отражал удары и наносил их сам. Потратив по три-пять секунд на каждого, он стоял теперь один, возвышаясь над поверженными охранниками. Все они были мертвы от, как напишет впоследствии криминальный патологоанатом, «травм, не совместимых с жизнью».

Только в кино Стивен Сигал и прочие джаки чаны сражаются долго и зрелищно. На самом деле непосвящённый человек даже не уследит за движениями и ударами профессионала. Это не бокс, не пресловутое каратэ и не восточное единоборство. Это особое знание, доступное единицам.

Далее человек с морским коньком на запястье поднялся ещё на один этаж. Выглянул из за позолоченной декоративной напольной вазы. Вроде тихо. До спальни, цели визита, оставалась одна комната. Мужчина перебежал открытое пространство и приник ухом к косяку двери.
Даже не шестым чувством, присутствующим у многих, а седьмым — знакомым лишь группе специально обученных людей, человек почувствовал, что за дверью кто-то есть. Кто-то, кто стоит, затаив дыхание, прямо за толстой панелью красного дерева и хладнокровно ждёт нарушителя спокойствия.
Вздохнув, человек с морским коньком вынул из кармана маленький резиновый шарик и аккуратно кинул его в дверную ручку. Шарик коснулся металла, ручка слегка спружинила, шелохнулась и тут же из за двери, на звук, грянул выстрел. Разлетелись щепки. Пистолет затаившегося охранника грохнул ещё пару-тройку раз, но Морской Конёк уже определил, откуда ведётся огонь и в кувырке, выбивая двери, выстрелил всего лишь раз, правда, этого вполне хватило.
Переступив через труп с дыркой под правым глазом, Морской Конёк наконец вошёл в спальню, где уже, оказывается, давно кричала женщина. Странно, он услышал её только сейчас. Рядом с ней на постели сидел бледный, как смерть, олигарх. Голый. Со впалой грудью. Седой. Растерявший весь апломб, представительность и лоск. Неубедительно смотрелся голый «владелец заводов, газет, пароходов». Говняненько так он смотрелся, если честно.
Хотя, на его месте, так наверно выглядел бы любой.
Женщина продолжала истерично кричать. Молодая, ярко накрашенная красавица. Вошедший, не глядя, выстрелил ей в голову. Стало тихо...
Олигарх даже не посмотрел на мёртвую подругу...

-- Я богат, — икнул он, — вы понимаете, насколько я могу изменить вашу жизнь?
-- Да, понимаю, — спокойно ответил гость, — но, к сожалению, не могу пойти вам на встречу. Вопрос профессиональниой этики, знаете ли. Ничего личного.
-- Да, да, конечно, я понимаю, — мелко закивал головой приговорённый, — но ведь всё же имеет цену? Вы не находите?
-- Нет, — пожал плечами Морской Конёк, — не нахожу...
Он спрятал пистолет за пояс и приблизился к сидящему на кровати человеку.
-- Вас заказал господин Икс.
-- Вы собираетесь застрелить меня? — полу-утвердительно пролепетал заказанный.
-- К сожалению, мне заплатили не за это, — проговорил Морской Конёк, — уважаемый господин Икс не поскупился на более изощрённый метод казни. Сначала мне придётся вас изнасиловать, а потом задушить, выдавив перед этим глаза… Ничего личного, поверьте...
Через десять минут всё было кончено. Человек вышел из спальни, оставив на постели два трупа. Мужской лежал на спине. Тонкая струна перетягивала его шею, а пустые глазницы уставились кровавыми дырами в потолок с лепниной. Лицо его было чёрно-синим, рот распахнут, язык вывалился наружу...

Перед величественным храмом остановился серебристый большой «лексус». Оттуда выбрался полный высокий человек лет сорока пяти. Он поднял голову на золотые купола и перекрестился. Затем вошёл в прохладный полумрак церкви. Вдохнул полной грудью. Пошёл к амвону. Шаги гулко отдавались под сводчатым потолком, со стенных икон на вошедшего молча и угрюмо взирали святые.
Навстречу ему уже спешил батюшка, небольшого роста с короткой седой бородой. Добрые светло-голубые глаза его излучали свет истинной веры. Весь облик располагал к задушевной беседе.

-- Рад видеть тебя снова, сын мой, — мягко коснулся локтя гостя батюшка, — вижу томление души, вижу неспокойно тебе...
-- Грех на мне, батюшка.
-- Расскажи мне, что тебя мучает, — сел на краешек скамьи священник. Пришедший опустился рядом.
-- Бес попутал, не иначе, — начал кающийся, — меня партнёр предал. Дохода лишил да ещё и должником сделал. Я секретарю поручил… а тот нанял убийцу. Какой-то знаменитый киллер, любой заказ оформит…
-- Ох, хо хо, не хочу слушать о нечестивце, — тихо вздохнул батюшка и перекрестился, — большой грех на тебе...
-- Так я и знаю, что немаленький, — согласился собеседник, — благословите меня, отпустите грехи мои. Я пожертвую на божий храм… ну тысяч двести...
-- Богоугодное это дело, — кивнул батюшка, — преклони колени, сын мой.

Проведя обряд, священник поднёс руку для поцелуя и прощённый её поцеловал. Поднялся и лёгким шагом покинул церковь.
Батюшка смотрел ему вслед и улыбался. Потом он поднял руку и осенил спину уходящего крёстным знамением. Рукав дорогой сутаны задрался.

На оголившимся запястье батюшки зелёный морской конёк курил трубку.