Важное
Разделы
Поиск в креативах
Прочее
|
Было дело:: - Толстой![]() ТолстойАвтор: чалдон Почувствовал себя в вагоне, как в гробу. В пустом, большом, таком же деревянном. Его несли как будто быстрым шагом. А он от края и до края перекатывался в нем.Был болен он. Хотел остановиться. Прилечь, уткнувшись в стену. Не двигаться никак. Не видеть никого: так надоели дочь и врач. На первой станции попавшейся сошел. И получилось хорошо — никто его не видел. Вздохнув белесым паром, поезд скрылся. Лев Николаевич на станцию зашел. Нашел скамью пустую у стены. Прилег, пальто накрылся и уснул. Забылся в полусне. Он мерз. Его трясло. В больном навязчивом бреду Лев Николаевич бежал. Его догнали. Накрыли теплым одеялом. Толстой открыл глаза. На нем действительно лежал большой, бараном пахнущий тулуп. И он согрелся наконец. На спину повернулся. Устал от этого движенья и вспотел. Но чувствовал себя намного лучше. Легко и бестелесно. А рядом с ним мужик сидел, который и накрыл его тулупом. Лев Николаич есть хотел. Он вспомнил, что где-то были деньги. Достал купюру и молча сунул мужику. Сперва мужик опешил, потом ушел, понятливо кивнув. С бутылкой водки он вернулся буквально через пять минут. Скамью свободную придвинул. Накрыл ее куском холстины. И на тряпице разложил: шмат сала, лук, соленый огурец и серый круглый пышный хлеб. Достал стакан граненый из кармана. Протер его: «Давай, дед, поправляйся», — Толстому первому налил совсем чуть-чуть не до краев. Толстой протяжно выдохнул и выпил. Заел тотчас же огурцом. Мужик не медля хлеб отрезал, дурманящее сало сверху положил. Лев Николаич жадно ел. И ощущал, как спирт толкает кровь к ногам и голове. Насытившись уснул. Теперь спустился он в подвал. Там жарко и темно. Горячий пол неровный. Босым ходил Толстой и ноги обжигал. И душный смрадный запах ноздрей его касался. Недомогал еще немного. Еще был болен он. Еще гордыня не исчезла — Творцом он чувствовал себя. И жажда слов пустых, бумажных, не оставляла мозг его. Он сочинял в бреду сюжеты, характер складывал героев, движенья, лица вспоминал. Но нить повествования больного мучительно рвалась. Лев Николаевич устал. Он столько времени писал, что жизнь его сама в литературу превратилась. Смотрел теперь со стороны, из темного подвала, и понимал, что жизнь уже прошла. И ужасался, тосковал. «Ни слова больше, — он подумал, — не напишу я — буду жить». Открыл глаза. Мужик с ним рядом сидя спал. Мужик не ведал про Толстого, а хуже жить от этого не стал. «Но и не лучше», — Лев Николаевич подумал. Одернул тут же сам себя: «Ты ничего не сделал для него. А только возомнил». Светило солнце сквозь окно. Толстой был слаб совсем еще. Поднялся, сел, к стене спиною прислонившись. Мужик проснулся: «Ну как ты, дед, — спросил, — получше?». Лев Николаевич кивнул: «Почти здоров. Пойдем, я угощу». Надел свое пальто. Мужик забрал тулуп. Пошли в буфет вокзальный. Лев Николаевич к водке заказал горячий, жирный, острый борщ. Который огненной рекой, парящей, алой, совместно с водкой ледяной, сперва контрастно, а затем — перемешается и растечется по желудку. И вызовет испарину на лбу. Тогда и будет он здоров. Они распили штоф и закусили. При расставании Толстой хотел дать денег мужику. Но тот не взял. Лев Николаевич купил ему бутылку. От водки он не отказался. Поблагодарил, сказал: «Бывай здоров», на первый поезд сел и скрылся. Толстой не сразу вышел из вокзала. Чего-то он боялся. Присел на ту же самую скамью, глаза закрыл и отдыхал — от снов, болезни и обеда. Так было хорошо, что он не думал ни о чем. А просто наслаждался. Практически ничем. Собрался с духом Лев Толстой. Уверенно поднялся. Не торопясь и аккуратно, на пуговицы все пальто он застегнул. Оправил воротник и нахлобучил на голову шапку. Открыл большую дверь. Весной пахнуло. Снегом талым. Апрельским ярким солнцем. Толстой не двигался сначала, а постепенно привыкал – к выздоровленью своему и собственным движеньям. Затем дорогу за вокзалом разглядел и двинулся по ней. Он шел обратно. В монастырь. Его ждала там радостная весть. 2002 Теги:
![]() 0 ![]() Комментарии
читали-с уже а у меня тут давеча в подъезде бомж ночевал, седой такой весь, с бородищей — вылитый толстой. я его сначала сигаретой угостил, но потом, когда вонь ног его немытых в квартиру просочатся стала, пришлось прогнать бомжа подальше. очень большая тогда травма душевная мне вышла. но твой рассказ про толстого тоже хороший очень. Круто, очень хорошо написано. прочитал — понравилось начальник станции астахово узнал-обогрел-приютил лажа в поэтической форме /Мужик не ведал про Толстого, а хуже жить от этого не стал/ — метко. Написано в традиционной авторской манере. мдя, вот и биографические косяки вскрыты бдительными четателями. чото ржу Мне кажется, я читала раньше. Только не могу вспомнить, где я могла увидеть текст. Очень хороший. Лаконичный и хорошо заканчивается. Мне нравятся именно такие тексты больше всего. Определенно круто Еше свежачок ![]() Как известно, каждый взрослый человек может написать блестящий роман. И даже шедевр. Один раз. О своей жизни. Потому, что жизнь каждого человека по-своему уникальна и интересна. Даже если человек проживает совершенно заурядную жизнь. Работает он, к примеру, всю жизнь бухгалтером в каком-нибудь гаражном кооперативе и живёт с мамой в двухкомнатной квартире в подмосковных Химках....
![]() Ты умер давным-давно,
лет двадцать тому назад. Тебя снимали в кино, блестели еще глаза. Мой мальчик, как пес цепной, бросаешься на своих. Ответь же, какой ценой платить мне за этот стих? Я помню - читал с листа, И губ гуталин страдал.... В полумраке комнаты, ровно посередине стоял стол. На столе большой таз полный мирно покачивающегося на своих желатиновых волнах холодца. Сквозь толщу желеобразной нежити была видна целая свиная голова, с ушами, пятаком и глазами, которые смотрели куда-то вверх.... В детстве я собирался идти в армию с бабушкой. Бабушка была не против. Говорила, вот только блины допеку и пойдём. И я ждал. А потом садился есть блины с малиновым вареньем и всё забывал. Потому что нет на свете ничего вкуснее чем блины с малиновым вареньем.... Моего племянника зовут Серик. Вообще сестра хотела назвать сына Серёжей, но вышла замуж за казаха, а у казахов есть традиция: если рождается мальчик, то акушерка берёт его за ноги и так легонько бьёт по попе. Если мальчик обосрется, то его непременно называют Серик.... |
читайте все