Солнцеворот
Автор:
[ принято к публикации
04:11 16-09-2012 |
Лидия Раевская | Просмотров: 651]
Стянуто, выжато, в кокон спелёнуто туго,
небо смеркается в поисках новой зари,
звёзды – жнецы, как жрецы вдоль дорог – фонари,
движется ночь, за неистовым солнечным плугом.
Вычеркнут день, календарь почернел от помарок,
копоть событий налипла на сонные крыши,
день перечёркнут, до капли в события выжат,
выкурен в дым, обратившись в палёный огарок.
Шаг — за пределы границы очерченной тенью,
поступью вкрадчивой, нитью затянутой швом,
словно застывший паденьем над радужным рвом,
он ожидает последствия перерожденья.
Сапою тихой — дорога, ведущая в бездны,
лица, уставшие ждать, колесят друг за другом,
движется ночь за неистовым солнечным плугом,
чтоб рассеченной на части уйти в неизвестность.
Над макушками сосен полнеба алеет
Ежевичные бусы на зелени трав
Рядом вырублен лес, говорят что болеет
Но сочат словно кровью обрубки дубрав
По нарубленной хвое я еду в телеге
За вожжами седой, молчаливый мужик
Города в нас калечат живое, коллеги
Я давно позабыл где же сердце лежит
Я обычно шагаю по каменным тропкам
Где не ползает жук, и не катится ёж
Задыхаюсь от пыли в бетонных коробках
Пью водицу из труб от которой блюёшь
И мне кажется: город - родной и...
Такая забубённая печаль,
Что хочется с разбега и об стену..
Ветра деревья вскорости разденут,
И птицы станут прошлое встречать,
Сбиваясь в стаи. Свежий круг спирали.
Мотнёт башкой стареющий квартал,
И вспомнит - вырывались изо рта,
Рождаясь, крики....
Я о космосе в детстве сопливом мечтал
Но как водится, всё это лопнуло.
Мы ходили ночами в еврейский квартал
Жгли подъезды и били окна
Крали яблоки, кур, и меняли на спирт
У барышников в местном шанхае
Изучали лямур, биологию, флирт
По колодам цветным из китая....
Знаешь, мой друг, хорошо жить в слепой провинции у моря
и забыть без чувства стыда отчество у тиранозавра.
Рано поутру плавать в прохладной воде кролем,
после, греясь на берегу, смотреть, как начинается завтра.
Рвать созревшую чурчхелу прямо с рук растений кустарных,
слушать каждую ночь морские истории из патефона рапаны....
Антон Ильич любил поговорить о своих похоронах. Даже с посторонними людьми. Только это он считал наиболее важным, так сказать делом всей его жизни. Тем что от неё осталось. Он хотел, чтобы ни у кого умри он голова ни о чем не болела. Все заранее знали своё место....
