Франка

Автор: Maksim Usacov Грех это только иллюзия. То, что мы считаем грехом, еще для нас вчера разумно и правильно. Иначе, зачем мы поступали именно так? Можно конечно выдумать дьявола. И очень удачно будет свалить на него причину наших поступков, которые потом назовем греховными. Но это будет только глупой попыткой оправдаться. Мы сами, только мы сами творцы собственных грехов. И происходит это не потому, что мы не смогли предугадать последствия совершаемых нами поступков. Нет, мы почти всегда прекрасно осознаем и результат и последствия.

Глупо начинать свои воспоминания о собственной любви, со слов: «однажды я влюбился…». Это как-то мелочно и безвкусно. Но, что поделать, если память моя упорно помнит эти события моей молодости именно так.

Когда я еще был молод, я влюбился в девушку по имени Франка. Можно долго описывать её волосы, губы, тело. Но к чему это? Да и нет у меня уверенности в собственной памяти. Что наши воспоминания, как не наша собственная выдумка, иллюзия созданная временем и надеждой. Лишней будет и предыстория моей встречи с ней. Глупо сейчас вспоминать мелкие детали несущественных теперь дел, только для того чтобы воспоминания получились точными. Я и сам теперь почти не верю в правдивость этих событий. Если кто-то скажет что я все выдумал, я только посмеюсь и не стану доказывать обратное.

После долгого отсутствия я приехал в родной город. Закончив недавно учебу, я получил задание, а времени на его выполнение было отведено мне с таким запасом, что поначалу я даже обиделся на своих наставников за недоверие. Правда, потом понял, что это был всего лишь отпуск, благовидно запрятанный в дело. В родном городе я не приезжал несколько лет, и теперь с удовольствием вновь всматривался в него. Я ходил по его улочкам, и мною владело какое-то странное чувство погружения в прошлое, искусственное и поэтому зыбко нереальное. Я гулял по нему гадая, какими будут следующая улица, дом за углом, фонари в парке. И город меня постоянно удивлял. Знакомый с детства фасад дома уродовал вновь пристроенный балкон. Или в его первый этаж въезжал магазин и, вместо запыленных окон, блестели новые витрины. Неизвестно откуда на углу улицы появлялась будка, где угрюмые кавказцы торговали шаурмой. Из скверика исчезали скамейки, а вместо них появлялись каменный урны. Словно заколдованный я подходил к дому, где прошло моё детство, боясь что и он станет другим: за небольшим мазком нового потеряется его прошлое, а значит и исчезнет для меня притягательность погружения в память.

Но дом остался таким же, каким я его помнил. Бессмысленно описывать собственную память: то, что помнишь с детства, помнишь, какое оно на ощупь, на вкус, помнишь запахи, пыль, каждый камень, ветку, каждый шаг, каждую печаль, истрепанный портфель с надписью «Будь пионером!», а потом просто «Будь». Помнишь тонкий, по-царски щедрый на запах моря чердак, с паутиной и летучими мышами. Бессмысленно даже пытаться описать все буйство воспоминаний наполнивших меня. Я долго просто стоял и смотрел на дом, а затем через низенькую арку вошел во двор. Если кто-то был в моей городе, он в состоянии представить этот дворик – маленький, пыльный, с неизменной акацией и каштаном, с виноградом, грубосколоченными скамейкой и столом. Двор, конечно, не похожий на другие дворы города. И все же чем-то неумолимо сходный со всеми.

Мой двор отличался от соседних только баскетбольной площадкой. Это не была полноценная площадка – только ржавый баскетбольный щит в центре островка асфальта, но в других не было и такого. Этот щит был предметом гордости для всех дворовых мальчишек, а иногда мне казалось, что и для взрослых, несмотря на их ворчание и крики. Немного портило впечатление то, что щит был ржавый и надпись «Франка ванючая шлюха», но они были всегда сколько я себя помню. Двор был пуст. Только около щита стояла девушка в миниюбке и обтягивающей футболке, с какой-то детской непосредственностью одетой на голое тело. Я смутился. Наверное она поймала мой взгляд. И, наверное, ей стало смешно. Женщины имеют какое-то странное представление о жизни – чтобы обратить их внимание надо их рассмешить, смех имеет для них какое-то магическое притяжение. Девушка пошла в мою сторону. Я зачем-то пошел её на встречу. Когда мы встретились с ней посреди двора к моему удивлению она остановилась и спросила меня

- Привет! У тебя забавный взгляд, ты что солдат? – она почему-то засмеялась.

- Курсант. – Почему-то соврал я. А потом вдруг неожиданно сказал правду. Почти. – Закончил. Теперь значит бывший.

- И надолго к нам? По распределению?

- Нет в командировку. На неделю.

Она вдруг замолчала и задумчиво посмотрела на меня.

- А что сейчас делаешь?

- Да ничего, наверное… Работу закончил уже. Гулял.

Она как-то по-детски посмотрела на свои ногти.

- Слушай а … хочешь весело провести время? – спросила она и вдруг покраснела – Это не то что ты подумал. Я не себя предлагаю. Просто ребята сейчас в квест с картами играют, а у меня денег нет… Я бы тебя провела…

- Квест?- не понял я.

- Игра такая. Не переживай будет интересно! Ты в компьютерные игры играл?
Я усмехнулся.

- Да нет. Я знаю, что такое квест. Как мы играть будем?
- Да все просто! Пойдем! Будет весело!

- А много денег надо?

- Не очень. 200.

Я подумал что потеряю немного в любом случаи немного.

- Пойдем! А как тебя зовут?

Она рассмеялась.

- Ну наконец! Я уже думала ты так и пойдешь не спросив. – Она сделала шаг назад и подняла подбородок – Меня зовут Франка! Правда дурацкое имя? Это родители. – она вздохнула. Я невольно поднял взгляд на баскетбольный щит. Она опять рассмеялась.

- Это ребята! Не обращай внимания. – она посмотрела в мои глаза, печально сморщила лоб, и глаза затуманились. – Понимаешь я полюбила солдата, и он полюбил меня. Он служил тут. Ко мне приходил. Но ребята меня ревновали вот и написали.

- Меня зовут Андрей. – сказал я и протянул её руку. Франка не стала брать меня за руку. Вместо этого осторожно взяла меня за предплечье и так же осторожно, как будто боясь что разобьет, прижалась к моему боку.

Мне почему-то стало жарко. Этот невинный обман поднял во мне волну возбуждения. Мне захотелось тут же поцеловать её. Наверное, как женщин возбуждает смех, так и мужчин возбуждает обман. Я пытался отогнать эту волну, закрыл глаза, но мне почему-то сразу привиделась надпись на ржавом железном щите – «Франка ванючая шлюха»...

Она потянула меня к морю. Почти не смотря на меня, она рассказывала, рассказывала. Про солдата, которого любила. Про Диму, которого ненавидела, про море (ах! Какое оно в этом году холодное), про свой двор. А мне было страшно, хотя боятся было нечего.

Наконец мы пришли к канатной дороге и остановились.

- Подожди. Давай я тебе объясню правила. А то ты про них еще даже не спрашивал. Тебе что не интересно?

- Интересно.

-Да? Ну ладно. Так вот. Надо собрать 5 карт. Первую ты вытащишь у стартового распорядителя, когда ты получишь карту, получишь свой квест. Он будет завесить от карты. Чтобы получить следующую карту, ты должен принести следующему распорядителю вещь загаданную в этом квесте. Последнею загаданную вещь приносишь главному распорядителю и он дает тебе волшебный напиток.

- Какой?

- Ну я не знаю. Смотря какие карты соберешь.

- Да нет. Что значит волшебный?

- Ну волшебный. Это трудно объяснить. Когда его выпиваешь, становится легко и ты можешь летать, или смешно, или жалеешь кого-то. Каждый раз по разному. Все зависит от того какие карты ты соберешь. В общем сам попробуешь. Если пройдешь квест конечно. Ну что пойдем? А то не успеем.

Мы зашли во дворик старого дома. За деревянным столом сидело несколько парней. Франка уверена направилась к ним.

- Ну что распорядитель приходил уже?

- Сейчас выйдет. За колодой пошел. – ответил ей один из них сиплым голосом.

Мы молча присели рядом. Франка прижалась ко мне, положив руку мне на колено. Мой страх, который мучил меня все дорогу сюда, ушел. Даже сейчас я отчетливо помню этот момент. И мне кажется что эта её рука убила во мне страх. Именно это прикосновение покорило его. Она касалась меня все дорогу, но почему-то именно сейчас я почувствовал её тепло. Не жар тела, а тепло души. Это прикосновение согрело меня, оно убила во мне жар страсти, но подарило чудесное нежное согревающее тепло любви. Мне сейчас кажется что все время пока мы ждали распорядителя, я грелся этим чувством, стараясь как можно больше впитать его в себя. Пришел распорядитель. Парень, который выглядел скорее ребенком, ловко собрал деньги, молча положил колоду на стол веером. Игроки по очереди тянули карты показывали их распорядителю, получали на руки конверты и, ничего никому не говоря, уходили. Я тоже вытянул свою карту. Мне досталось улыбающаяся морда шута – джокер. Я показал её распорядителю. Он посмотрел и протянул мне конверт.

- Тебе повезло – сказал он. Я хотел спросить почему же, но он резко развернулся и ушел.

- У тебя джокер! Круто!

- Почему?

- Такое впечатления, что ты в карты никогда не играл! – рассмеялась она – Теперь ты можешь выбрать любую карту! Лишь бы расклад был хороший. Открой конверт, ну пожалуйста.

В конверте лежала картонная карточка на которой был напечатан стишок:

«цинизм витрин.
ах, манекены в позе.
а я – дитя –
ищу в названиях смысл,
еще пока
не понимая просто
ни вывесок, ни жизнь.
мне кажется:
всех действий распорядок
разлит во всем
и поровну нам всем
досталось смысла -
от того и сладко понять загадку вывески
«КООППОТРЕБ»…»

- Так что нам надо искать магазин? – Спросил я

- Не знаю… - тихо сказала Франка.

- Что случилось?

- Задание слишком сложное. Я в стихе ничего не поняла.

- Так. По-моему все просто. Надо найти магазин этот… - я посмотрел в карточку. - «КООППОТРЕБ». А там посмотрим.

- Ну и что? Найдем мы его. А что мы следующему распорядителю принесем? Вывеску? Или сам магазин?

Я задумался. Действительно странно. Стих в таком случаи не имел смысла.

- А может в нем что-то спрятано? Давай может магазин поищем?

- С таким названием? Такое впечатление, что оно из каких-то древних времен выползло. Ну ладно…

Мы занялись поиском магазина. Из телефона-автомата мы выяснили что в городской справочной службе такого магазина не знают. Франка позвонила домой к маме. Тоже неудачно. Мне звонить было некому. Когда Франка положила трубку и расстроено посмотрела на меня, я её поцеловал. Она улыбнулась и обняла меня. Мы посмотрели друг другу в глаза.

- Не может быть все так просто. – сказала она. – мне кажется магазин тут совсем не причем.

- А что тогда? В стихе слишком много слов. Зацепится не за что.

- Не знаю – вздохнула она. – Пойдем, погуляем тогда что ли. Может придумаем что-то.

Дальше этот день мне трудно вспомнить в деталях. Я только смутно вижу как мимо меня просились улицы, дома, парки. Но я перестал их впитывать, перестал обращать на них внимание. У меня была только она – Франка – маленькая обманщица, в чьёй горячей ладони в тот вечер было сосредоточено все.

Вечером, когда я пришел к себе в номер, я достал конверт и задумался. Текст собственно не был загадкой, он был намеком. Глупо было искать магазин, вполне можно было поставить любое другое название из прошлого. Это совсем не меняло его смысла. Намек был в другом, но за этой мешаниной слов он был практически не виден. Ребенок который смотрит на вывески и выискивает в них смысл. Занятие позволительное для ребенка, но глупое для взрослого. Не помню, когда же ко мне пришло озарение, но я все-таки понял что как этот ребенок ищу сложное в простом.

С самого утра я зашел за Франкой. Я не знал в какой квартире она живет, поэтому просто сел под баскетбольным щитом. Мне вдруг стало приятно просто сидеть вот так, смотреть как по двору медленно путешествуют тени. Она вышла наверное через полчаса. Одета в какое-то жутко обтягивающие платьице.

- Привет! Меня ждешь? – спросила она и поцеловала меня в щечку.

- Да конечно. – я взял её за руку. – Ну что пойдем?

- Куда?

- Ко второму распорядителю.

- Ты знаешь разгадку?

- Да. – сказал я самодовольно.

- Я-ха! – она прыгнула ко мне на руки. Я тут же попытался её поцеловать, но она ловко выскользнула и потянула меня со двора.

- Рассказывай.

- Все просто. Мы как дети пытались понять смысл вывески, хотя на самом деле вывеска означает только то что на ней написано или вообще ничего. Нет в вывесках сложного символизма. Это либо «кооператив потребительский», или просто пустой звук.

- И что?

- Карточка с заданием и есть искомый предмет.

- Так просто? – разочарованно пробормотала она.- Не может же быть все так просто?

До сих пор помню, как я расстроился. Как понять женщин? То им сложно, то им просто? Целую ночь строить различные логические построения, чтобы получить от девушки, которую возможно уже любил…

- Я думаю все же не так просто. – я вздохнул - Ну ладно, пойдем ко второму распорядителю.

Второй день был беззвучен, как театр, во время второго акта. Мы шли по городу который уже проснулся, но еще не стал жить в полную силу. Но даже там где он уже шумел, звуки его не касались нас. Мы шли в странной тишине нашего разговора: иногда в тихом шепоте, иногда в суетливой попытки перекричать машины. Нет, звуки были. Но звуки его не задевали нас.

В подвале какого-то новостроя мы получили второй конверт. И вторую карту. Увы, к своему стыду я уже не помню второго задания. Память моя не сберегла о том дне практически ничего. Может это произошло от того, что день этот прошел в пустоте беззвучного города, в бесконечных разговорах ни о чем, в бесконечных улицам, по которым мы гуляли до самой поздней ночи, и не было в тот день события, за которое могла бы ухватиться моя память? Для достоверности моего рассказа было бы лучше выдумать какой-то стишок, какую-то загадку, какую-то историю, но у меня нет желания быть достоверным. Зато я хорошо запомнил вторую карту. Это был еще один джокер. В тот раз я еще не придал этому значению.

Помнится, когда я начинал свой рассказ, я обещал рассказать о своей любви к девушке Франка. Надеюсь, у читателей не сложилась впечатление о том, что я говорю о чем угодно, но только не о любви. Но если Вы думаете именно так, я скажу пару слов в своё оправдание. Что такое любовь, как не те мелкие детали, которые мы даже не замечаем когда любим? Что такое любовь как не теплая рука женщины в нашей руке. Что такое любовь как не жаркие бесконечные улицы, созданные только для того чтобы чувствовать эту руку? Моя страсть с которой я после долгой разлуки впитывал свой город, незаметно слилась с Франкой, с моей любовью к ней. Сейчас когда мои воспоминания все больше превращаются в туманный призрак, мне даже кажется что-нибудь рядом с нами моего города, его улиц и моря, его звуков и дыхания, не было бы моей любви. Или может без этой любви не было бы города?

Третьей картой тоже был джокер. Франка громко радовалась.

- Мы можем выбрать практически любой напиток. Мне особенно нравится такой красный. «Кровавая Мэри» что ли? Не важно! Я тебе покажу. Знаешь, когда пьешь его, начинаешь в себя верить! Нет. Не просто уверенность. А настоящая вера, без капли сомнения. Тебе бывает страшно что ты не сможешь… ну не знаю… сделать что-то? Не важно что, просто… А тут такая уверенность! Кажется что можно сделать все что угодно.

- И что ты сделала?

- Ничего… Это же только ощущение, и все.

А задание было простым. На карточке было написано «найди в месте, где много бесхозной памяти гниет, цветы, желательно живые, а не наоборот». Прочитав задание, я сразу потащил Франку на кладбище. Она прибывала в каком-то восторженном настроении, и даже не поинтересовалась зачем. В общем, в тот же день мы получили еще одну карту - четвертую, и еще одно задание. Конверт мы оставили не распечатанным до завтра. А карта – очередной джокер – отправилась в портмоне к остальным.

Вы верите в случайность? Я нет. Колода карт – только самообман, позволяющий нам верить, что есть в этом мире случайность. Эти джокеры подарок мне. Знание полученные мною во время обучения требовали действий. Они буквально кричали: Здесь! Здесь! Когда я был на первом курсе, старшекурсники любили впечатлять молодежь простеньким фокусом: брали горсть риса, бросали его на пол и со смехом смотрели, как вытягиваются наши лица, когда рис на полу выстраивался в портрет бросившего. Сходство конечно было условным, но какой восторг это вызывал у неоперившихся юнцов. Эти джокеры тоже могут вызвать удивление, если верить в случайность. Я не верил. Но мне не хотелось принимать решение. Мне хотелось только целовать Франку.

В ту ночь я остался у Франки. Сначала меня угощали борщом, по словам Франке приготовленной ею. Потом меня угощали видом на двор с балкона, распложенного на этаж выше моей старой квартиры, а потом… Все было так как наверное и должно было быть.

На следующее утро, крепко держась за руки, мы пошли выполнять последнее задание: покупать нательный крестик. А потом мы направились к главному распорядителю. Главный распорядитель был барменом. Бар находился на самом берегу моря, чуть выше пляжей, уютно вписанный одной своей стеной в склон. Бар был бы обычным если бы не его барная стойка. В баре было пусто. Мы с Франкой были единственные его посетители. Бармен посмотрел на нас.

- Что будем пить молодые люди? – у него был приятный голос.

Я молча протянул ему конверт и крестик. Он посмотрел в карточку, сверился со своей и улыбнулся.

- Ну что же молодые люди, Вы первые на этой недели. Хотите коктейль. Обыкновенный. За счет заведения. Так сказать в порядки бонуса.

- А когда мы будем тянуть пятую карту? – спросила Франка.

- Не терпится? - он улыбнулся. На стойку веером легла колода карт. Я молча вытащил из неё джокера и положил рядом с ним еще четыре таких же.

Бармен (или распорядитель) посмотрел на меня с улыбкой.

- Хотелось мне спросить как зовут тебя юноша, но думаю что мне лучше называть тебя … Инквизитор?

Я моргнул.

- А мне надо называть Вас – Колдун?

- Хм. Мне честно говоря больше нравится когда меня зовут Алхимиком. Колдун это во-первых как то совсем по средневековому, да и какой же я колдун. Наука, чистая наука.

- Волшебные снадобья это не наука. Без дара, это просто мешанина. Только приготовленное человеком, у которого есть дар, они в состоянии изменить порядок.

Франка посмотрела на нас несколько удивленно.

- О чем Вы?

Алхимик посмотрел на неё.

- О жизни, прекрасная девушка, о жизни. Вы ведь помниться уже выигрывали игру, и пили мой коктейль? К сожалению не помню как Вас зовут, но помню что достался Вам тогда «Кровавая Мэри».

- Вы знаете друг друга?

- Нет. – Одновременно ответил он. Франка посмотрела на меня. Я отрицательно покачал головой.

- Я честно говоря, даже не верил в его существование до этого момента. – продолжил Алхимик. – Просто однажды предположил что мир, как и всякая нормальная система должен стремится к стабильности и порядку. Я же вмешиваюсь в этот порядок. Мир конечно сам не промах – он рассмеялся – и изо всех сил мешает мне, но я предположил что должны существовать и люди которые по мере своих сил ну скажем, нейтрализуют таких как я. Правда? – он посмотрел на меня.

- Почти.

- Вот я и придумал специальный расклад карт. Если человек Инквизитор, то для него джокеры так и лезут из колоды.

- Значит, это была ловушка? – вырвалось у меня.

Он вздохнул.

- И да, и нет. Поймите уважаемый Инквизитор, мне тоже хочется жить. Может кому-то покажется, что желание не совсем соответствует статусу Главного Злодея, но, тем не менее, есть у меня такая наклонность – жить. Поэтому я решил дать себе еще один шанс. Так что будете что-то пить?

- Мы волшебный напиток пить не будем? – спросила жалостлива Франка.

- И до этого дойдем – сказал Алхимик – а пока просто, не хочется ничего выпить?

- Мне пиво. – Сказал я.

- Мне тогда тоже. – сказала Франка.

Алхимик налил нам по бокалу, а себе налил водке.

- Собственно я готовил для себя шанс. Шанс завершить нашу встречу миром, к взаимному удовлетворению. Я готовил предложение для Инквизитора. Предложения от которому ему было бы тяжело отказаться. Но в начале я прошу Вас, ответить почему Вы стараетесь нас уничтожить? Мы же не зло?

Я грустно улыбнулся. Я тогда не был готов к этому разговору. Это сейчас я бы мог долго беседовать с ним о мире, о счастье, о людях, и наверное даже смог бы говорить о любви.

- Все не так как Вы, уважаемый Алхимик, себе представили. Все не так. Во первых никто и не говорит что Вы зло. Вы - хаос. А решать зло это или нет не мне. Да и не Вам. Мне неизвестно кто проводит границу. Но хаос сам по себе опасен для мира, Вы правы. Он колеблет реальность и всегда существует шанс что однажды она будет нарушена. И насчет смерти. Никто не собирается Вас убивать. Это бессмысленно и варварски. Вы можете изменять мир потому что у Вас есть такой дар. Простенький такой дар – менять сущности. Без него все Ваше волшебные напитки не будут действовать. Вас просто лишат такого дара. Проведут ритуал и все. Не будет даже больно.

- Хм. Я вообще то говорил, что хочу жить, а не то что я не хочу умирать. Я хочу жить, именно так как я живу. Знаете приятно на досуге потешить себя всемогуществом. Очень неплохой отдых после тяжелого трудового дня.

- Разве Вас не волнует мир?

- Волнует, конечно! Немного переживаю о нем. Но и о себе тоже не забываю. – Он немного помолчал. – А теперь давайте перейдем к моему предложению...

- Я не ...

- Пожалуйста не надо. – Он вздохнул. – Я могу представить Ваши слова и доводы. Не надо спорить. Просто выслушайте. Мне хочется сделать Вам очень выгодное предложение. – Он подошел к холодильнику встроенному в стену и достал две баночки.

- Это мой шедевр. Истинный, настоящей шедевр. Это можно назвать приворотным зельем.

- Что значит приворотным зельем? – Спросила Франка. – Тот кто его выпьет - полюбит?

Алхимик улыбнулся.

- Не совсем. У тех кто его выпьет любовь никогда не пройдет. Конечно для этого любовь должна быть.

- И все? – Франка казалась разочарованной.

- Мало? Ах милая дувушка, влюбить в себя – вот что мало! Как этого мало. Гораздо тяжелее сохранить это чувство. Причем если выпить этот напиток любовь не только сохранится в Ваших сердцах! Она будет жить. Она не будет как насекомое в гербарии, засушенные валятся в Ваших сердцах. Нет. Она будет дышать, греть Ваши души. Что может быть прекраснее!

Франка взяла свою баночку и посмотрела на меня.

- Хорошо. Но раз это сделка, что надо от меня?

- В принципе ничего. Я ничего не хочу от Вас.

- Ничего?

- Кроме крошечной просьбы.

- Крошечной?

- Крошечной. Просто подумайте. Подумайте, а потом действуйте.

Я взял свою порцию, и мы вышли из бара. Неподалеку мы присели на скамейку. Первой заговорила Франка.

- Меня на самом деле зовут не Франка.

- Я знаю… Я жил в этом дворе давно.

Она вздохнула.

- Я хочу тебе сказать, как меня зовут на самом деле… - Она смущенно. – Но я боюсь. Боюсь что ты не выпьешь… Я не знаю. Еще недавно для меня было все просто, весело, здорово. Но когда ты… когда ты появился, во мне только боль. Приятная боль, боль, которая греет мне сердце. Но это боль. Боль и страх, что боль пройдет. Я не знаю правда или нет про эту баночку в моей сумочки. Но ты знаешь, мне хочется в это верить.

Она секунду молчала.

- Я честно не знаю что со мной, что с тобой. Но я не желаю терять эту боль.

- Я...

- Не надо. – Остановила меня Франка. – Я ничего не знаю и не хочу знать если честно.

- Мне надо подумать. Мне просто надо подумать. – сказал я.

- Думай, конечно думай. – она достала свою порцию любовного напитка, отрыла баночку и выпила его залпом. – Ты знаешь вкусно, действительно вкусно. Держи.

Я взял пустую баночку. Рука её дрожала. Моя тоже.

- Глупо. Я сейчас совершила пожалуй единственный в своей жизни поступок, а мне почему-то страшно. - Она посмотрела на меня. – Ты подумай, только пожалуйста не долго.

Она поцеловала меня и ушла. Я зачарованно смотрел её вслед.

Не помню сейчас, как я возвращался в гостиницу. Я не замечал города, с этого момента его для меня не существовало. Была только Франка и Алхимик. В гостинице я позвонил Наставнику, сообщил, что встретил Колдуна, который называет себя Алхимиком. Рассказал про его силу, про напитке которые он готовит, про Франку. А потом перенес кресло на балкон и смотрел на солнце.

Я думал тогда о грехе и о поступках. Я понял именно тогда, что люблю Франку. Люблю… В своих руках я держал две баночке пустую и полную, и думал о выборе. У меня еще было время. Инквизитор, который будет проводить ритуал лишения дара, приедет в город только ночью, а до тех пор пока ритуал не проведен у меня еще есть время выпить напиток, который Алхимик назвал приворотным, и тем самым изменить свою судьбу, а значит изменить мир…